 |
Локи – шесть уровней бытия
|
|
|
|
Описание этих миров прагматично, подробно и подается по тому же принципу, что и в большинстве мировых религий (христианство, ислам и др.). Согласно представлениям буддистов, сознание умершего («душа» в христианстве) после смерти бывает захвачено одним из переживаний сильнее других, и это приводит умирающего в одну из сфер, в один из миров. В этом мире, человек пребывает столь долго, сколько ему необходимо для того, чтобы осознать иллюзорность и бессмысленность этого переживания и контекста. Как если бы некий человек уснул и, погрузившись в сновидение – из-за приписывания несуществующего, – мог увидеть себя в аду:
«Здесь нет ни мужчин, ни женщин, ни существ, ни душ, ни Я, ни личности. Все эти явления ложны, несуществующи все эти явления, неправильно поняты все эти явления, подобны спектаклю иллюзиониста все эти явления, подобны сновидению все эти явления, призрачны все эти явления, подобны отражению луны в воде все эти явления… Услышав такое учение Татхагаты, они начинают видеть все явления без страсти, начинают видеть все явления без заблуждений, без собственной природы, без завес. Они уходят, устремив ум в пространство. Уйдя, они достигают нирваны, – нирваны без остатка. Вот так, Бхагаван, я понимаю ады» (58).
В «Повести о Чойджит-дагини» сказано:
«Когда созревают плоды греха, все видимое представляется враждебным, и нет ничего, что не было бы враждебным. Каждый горит в своем огне. Другого огня не существует. Собственные воззрения становятся врагом. Облик этого врага ужасен. Имя его – сомнения, невежество, заблуждения. Мечи греховных помыслов могут неожиданно нанести вред кому-либо из людей. Однако, сделавший это, себе же и навредит. Кому же еще навредишь, кроме самого себя? Ведь сборище грозных эрликов – это вовсе не породившие тебя отец и мать. Каждый за свои заблуждения и дурные деяния сам же будет испытывать всяческие муки ада. Это можно сравнить со сновидениями минувшей ночи. Шесть видов живых существ не обретут покоя, пока не поймут, что ад является их собственной иллюзией и время полной пустоты для трех миров сансары не наступит. Если не поймешь тщетности своих иллюзий, то никогда не достигнешь священной области Будд. Не познав сущности философии, не постигнешь собственным разумом сущности Будд. Если познаешь способ, как преодолеть собственные иллюзии, то, даже если и станешь искать ад, – не найдешь. А если это так, то существует лишь священная обитель Будд» (80).
|
|
|
Однако если внимательно прочитать эти отрывки, можно понять, что в них говорится о таких вещах, испытать которые можно и при жизни. Совсем не обязательно умирать для того, чтобы испытывать сомнения, невежество или заблуждения, а также переживания, вытекающие из подобных воззрений. Психологические состояния, так красочно описываемые, возможны при жизни абсолютно все. Люди каждый день испытывают: гнев, злость, отчаяние и боль, в той или иной степени. Все зависит от самих людей.
В таком понимании мы можем интерпретировать буддистское представление о шести локах, шести обитаемых мирах. И если говорить о существах этих шести лок, каждое из них обладает своим специфическим видением, связанным с условиями его проживания, с привычками, базовыми психоэмоциональными состояниями, характером, стратегией взаимодействия с людьми и миром.
С нашей точки зрения, в своей жизни люди путешествуют по этим локам, как по психическим состояниям, и одновременно локи являются «местом сборки», пространством, откуда человек смотрит на мир и относится к миру.
С другой стороны, наш мир, наша обыденность уже населены обитателями этих лок. И, если более упрощенно представить космологию буддизма, то высшая лока – это область безусловных Богов, аналог сада Эдема, рая, острова Элизиума. В буддийской традиции эта лока обозначается как сукхавати (санскр.), «счастливая страна», «чистая земля», сотворенная Буддой Амитабхой. По представлениям буддистов она находится на расстоянии мириад миров от нашего мира. В ней прекрасный климат, дворцы из золота, серебра, кораллов, драгоценных камней. В сукхавати живут только Бодхисаттвы, тут же достигающие нирваны, и люди, удостоившиеся высокой чести переродиться после смерти за то, что очень преуспели на пути личного совершенствования. Живут в сукхавати «неизмеримо долго», испытывая «беспредельное счастье».
|
|
|
Если локу понимать как возможное психическое состояние и некоторую идентичность, то мы в раю в моменты гармонии, когда кругом счастливые лица, мы в силе и пьем нектар жизни с упоением, наслаждением, кругом замечательная атмосфера, пир горой и «жизнь полностью налажена». В этот момент нам всегда кажется, что это будет длиться долго и в этом можно пребывать вечно.
С точки зрения эмоций, рай как состояние на земле многообразен: эстетический восторг, мистический экстаз или инстаз, трепет, таинственность, чувство парения души, ликования, наслаждения процессом работы, изумления-умиления открытием, упоения действием, радости бытия.
Те, кому близко творчество, вкусили много плодов рая. Творчество больше, чем наслаждение климатом, и тот, кто творил по-настоящему, не променяет это состояние на «дворцы из золота, серебра, кораллов, драгоценных камней». Это райское наслаждение возможно как буйный творческий экстаз, связанный с сильным возбуждением, часто безудержной энергией и восторгом, неуправляемостью, мощными эмоциями, граничащими с упоительным безумием. Это инстаз – более дисциплинированное, систематическое и потому сохраняющееся во внутреннем сознании состоянием. Когда мыслящий человек, мышление как процесс и мыслимое как содержание деятельности сливаются друг с другом, мы можем увидеть предельную красоту мира – красоту творческого человеческого мышления. Даже видение и слияние с этой красотой, когда не ты, а другой творит, приносит нам высшее человеческое наслаждение. И когда человек переживает этуглубокую медитацию на истину,тихое умиление-восторг-радостность от созерцания красоты и совершенства мира, думаем, Бодхисаттвы в раю наполняются слезами умиления, смотря на него.
|
|
|
И разве не в раю мать, когда слышит крик своего первенца.
Или когда видит первые шаги младенца.
Или слышит, как грубеет голос сына.
Разве мы не в раю, когда ловим чистый взгляд ребенка или слышим «серьезные» разговоры подростка, наполненные невинной простотой, или видим закат солнца в летнюю пору.
Человеку при жизни все время открыты врата высшей локи. В том случае, когда он попадает в высшую локу, его сознание начинает из него творить реальность. Человеческое сознание обладает потенциальностью быть и существовать в раю, при этом из этого пространства происходит существование самого сознания. То есть сознание, попадая в локу, живет из локи.
Но для того, чтобы попасть в рай, вы должны быть в предельно чистом сознании. Из чистого сознания само бытие предельно полноценно. Не добавить, не убавить. У вас не должно быть минимального желания что-то изменить.
Пребывание в бытии самодостаточно.
Как только вы говорите: «Будет дождь, и будет мокро и неприятно» – вы убрались из рая.
Как только вы говорите: «Что-то не достаточно красиво или не достаточно изящно» – вас убирают из рая.
Как только вы смотрите на другого человека и говорите, что он не очень умный – это вне рая.
Если вы смотрите на женщину и видите, что она недостаточно хороша – вы уже вне рая.
Если ваша машина хуже, чем у соседа – вы вне рая.
В раю есть безоценочность. И само бытие, и функционирование сознания тождественны. Сознание является бытием, а бытие является сознанием. Без минимального шевеления, интенции что-то изменить.
Самое важное – бытие всегда обладает этим качеством.
Бытие всегда тотально полноценно, вне всякого отношения, оценки, всякого стремления его изменить или дополнить.
Реальность полноценна и совершенна сейчас, так же как миллиард лет назад, и будем ли мы мыслить бытие, находить черные дыры, большую плотность энергии – здесь много, а здесь мало, самой реальности все это глубоко индифферентно.
|
|
|
Мир совершенен.
И если уподобиться этому совершенству предельно в нашей изначальной мудрости, незапятнанности чистого света сознания, то мы всегда точно попадаем в высшую локу.
Врата сукхавати всегда открыты.
Нет никаких хранителей.
И рай не на расстоянии мириад миров от нашего мира.
Нет никакого Херувима с огненным мячом.
Рай есть уже, уже есть.
Но войти в него нашим Эго-сознанием мы не можем. Можно сказать, что существование Эго-сознания в раю совершенно, тотально затруднено, невозможно.
Во многих смыслах пребывание в раю – это пребывание в чистом сознании, которое просто существует, воспринимает, но при этом не относится к реальности даже с минимальной критикой, ничего не хочет изменить.
И потому соприкосновение с райским наслаждением всегда выглядит трансцендентной вспышкой.
Когда жизнь хороша и гармонична, мы – «вне себя».
Мы бываем очень редко в раю.
Почему?
Рай всегда есть: зашел в квартиру, и там убрано, и на столе все есть, и жена-то красавица, дети идеальные – все хорошо. Но как только увидел, что у ребенка рубашка мятая, как только увидел, что котлета не достаточно пышная, как только увидел, что жена не так посмотрела – рай закончился. Как только начинаешь рассуждать, как только начинаешь оценивать и мыслить реальность критически – сад Эдема рушится.
А в силу того, что Эго-мышление всегда критично, рай становится местом, защищенным 10 огненными ангелами и 120 гарпиями – не превозмочь, не достигнуть, не заслужить даже праведностью и многочастным ежедневным коленопреклонением.
Вторая область в буддийском мироздании это место, где обитают полубоги, их называют Асуры. Небесное, асурическое перерождение считается счастливым, поскольку все есть: и богатство, и мудрость, и власть... И сома, напиток вечного блаженства, им доступен. Но эти полубоги, титаны, воинственные духи отличаются тем, что им всегда чего-то не хватает: все есть, но что-то не так.
Всякий раз, когда мы сталкиваемся с некоторой неудовлетворенностью, мы становимся полубогами. Всякий раз, когда начинается думанье и чувствование, что кто-то лучше и успешнее меня, у кого-то есть то, чего не хватает мне.
Асуры переводится как «обладающие жизненной силой». Люди во славе, в деньгах и власти, имеют почти все и, самое важное, обладают силой. Но в этом «почти все» основная загвоздка: существует неудовлетворительность мира и себя в мире.
Вроде бы жить да жить, наслаждаться бытием, в котором уже все есть и ума-то в тебе достаточно, чтобы это понимать, но нет.
|
|
|
Надо человеку добавить к миллиарду еще рубль.
Разрешив высший Коан своего предназначения, искать другой.
Удостоившись любви Афродиты, испытать скуку.
Есть в человеке много асурического. При всей благодати есть для него что-то неудовлетворительное в этом мире.
Думаю, если его поместить в рай, он найдет его неудовлетворительным. В конце концов, кому взбрело в голову строить дворцы из золота, серебра, кораллов, драгоценных камней, не могли найти более экологичные материалы, а птицы райские петь не умеют, а деревья в саду Эдема явно надо постричь…
Третья лока – это сфера людей. В соответствии с буддийской традицией, именно человек находится в наилучших условиях для обретения нирваны.
Здесь мы видим людей во всем многообразии их страстных проявлений.
Здесь мечтания, желания, отношения, эмоции, планы.
До конца никто не знает, куда и зачем идет.
Никто до конца не понимает, зачем живет.
Мы все пребываем в отсутствии ясности, чего мы, в конце концов, хотим. Все мы зависимы от других, легко цепляемся за любые эмоциональные конфликты, впадаем в ярость от бессилия, наполняемся завистью к преуспевающим, испытываем отвращение к совершенству, не гнушаемся быть никчемными, гордимся ленью и праздностью...
Но в этой локе есть что-то, что внушает надежду, недаром буддисты говорят, что, только родившись человеком, можно освободиться.
Основная характеристика сферы людей – это страсть, всепоглощающая страсть, то есть способность отдаться до конца идее, делу, чувству.
Эта страсть может быть любовью. И если она обращена на бесконечное, мы становимся Христом или Буддой, не меньше. Если же предмет страсти конечен, мы превращаемся в людей, вращающихся в обычных человеческих делах и чувствах: в полулюбви, в полустрасти, в полузавершенности, в глупой мечтательности, что вот может когда-то и случится любовь, в сомнениях, что вот нет идеала, что вот мужчины (женщины) таковы, что человек скотина…
Совершенство любви в ее безупречной страсти, не знающей предела и границ. Не сжигающей душу и человека, но наполняющей полнотой жизни.
Вне сомнения, любовь это страсть человеческая, но она становится сверхчеловеческой и божественной, когда ликует за пределами страхов и опасений, подозрительности и недоверия.
Страсть любви жертвенна до конца. Если ты готов отдать все, то и наполнишься всей полнотой любви.
И рядом Шива и Парвати, Будда, Христос, Афродита и Зевс.
Если страсть – это радость, мы превращаемся в смеющихся мудрецов, которым завидуют Боги.
Радость – единственное чувство, которое присуще только человеку, и смех человека, это знак его полноты и завершенности.
Почему мы так радуемся, когда видим беззубую улыбку младенца – мы понимаем, что он человек, что он наш – существо смеющееся.
Почему мы так радуемся, когда видим беззубую улыбку старухи – мы понимаем, что она еще с нами, существами смеющимися.
Радостность нас объединяет.
В смехе мы узнаем друг друга и нашу общность со всеми, кто живет на земле в человеческом обличии.
Почему так хочется в Таиланд?
Почему люди туда возвращаются многократно?
Там люди улыбаются.
Не потому, что это эффективно для контакта.
Не потому, что это создает положительную атмосферу.
Люди улыбаются искренне.
Они смеются душой.
Неважно, где ты встречаешь улыбку – на Бали или в Гамбурге, в Ярославле или Иерусалиме.
Неважно, кто тебе улыбается, старуха или молодая девушка, мальчик или дед седобородый, таец или немец, русский или еврей.
Важно, что в искренней улыбке ты всегда находишь энергию признания и свет сопереживания.
Когда радость наполняет человека, то он и бесстрашен, и целостен, и бессмертен.
Когда тварный и тленный, страдающий и абсурдный, одинокий и боящийся человек вдруг начинает смеяться, он выходит за пределы своей временности и ограниченности.
Радостность это гимн человеческой силы.
И, когда радостность бытийна, когда радостность – страсть человека, то он за пределами болезни, старости и смерти.
Мы не знаем, смеются ли Боги.
Но мы точно знаем, что смеется человек, и светом его радостности сияет Вселенная.
Если страсть – это сострадание, то мы можем вкусить Махакаруну – Великое сострадание, которое делает нас Буддой.
Если страсть – Истина, то мы видим мудреца, уже вкусившего рай.
Если страсть – Красота, то очи наши наполняются умилением совершенства.
Если страсть – творчество, то мы взираем на божественного Демиурга.
Человек – это некто, кому открыты врата рая. Человек – это всегда возможность быть Богом.
Человек – это возможность реализации, превозмогания границ, и здесь психотехника может быть помощником как учение достижения Самости и проявление его страсти.
Четвертая лока – область животных.
Здесь пир секса, еды, размножения и драки за ресурсы…
Здесь собака, которая бежит и видит только то, что чует ее нос, только то, что перед ней, или человек, ничего не замечающий, кроме своих интересов.
Здесь самодовольная, жиреющая свинья, у которой скоро будут поросята; она ждет, когда же подойдет ведро с похлебкой, или когда же придет муж с работы с деньгами, чтобы почавкать и почувствовать, как хорошо!
Здесь козел, покрывающий уже сотую самку в этот день и думающий, что он великий Джакомо Казанова.
Здесь перегрызают друг другу глотки волки и другие хищники за добычу: деньги, территорию, власть… Здесь буйство животных энергий и инстинктов.
Пятая область – лока претов, голодных духов, существ с громадным животом и узеньким горлом, которым постоянно чего-то не хватает.
Согласно буддийской мифологии, преты выглядят как горящие деревья с горлом толщиной в угольное ушко и с брюхом размерами с гору. «Вон у того есть и это и то, и машина, и дом огромный, и жена красавица да умница, он столько всего успел, а я еще нет»!
Постоянная ненасытность, постоянное ожидание, постоянная зависть. Это чувство становится всепоглощающим.
Ненасытная утроба, огромная, а способности маленькие, горло узенькое и жрать все время хочется, и другие могут больше во всем.
Вечный голод, черная зависть к силе, и молодости, и уму, и таланту, и смелости быть другим, и трудолюбию, и проявленным возможностям.
Если ты захвачен этим голодом, и, как старый Плюшкин, мусолишь пачки денег и думаешь, что жизнь не удалась, у других больше и зарабатывают они легче – выбрось деньги на ветер – голод по деньгам тебя сожрет раньше, чем работа.
Если ты думаешь, что участок у соседа больше, и эта мысль тебя непрестанно гложет, как червь, – продай свой участок.
Если ты вдруг наполнился завистью к успеху другого человека, и мысль сокрушить его пожирает твою печень – меняй место жизни.
Ты прет. И вечна твоя Великая Неудовлетворенность и брюхо твое, и сердце твое, и душа твоя не насытятся, и твой голод съест тебя.
Если вдруг рядом с тобой оказался голодный дух в человеческом теле и ест из тебя чувства, деньги, время, энергию – просто уходи.
С претом бороться невозможно – потеряешь все жизненные соки.
Отвернись и предай забвению.
Черную дыру невозможно накормить даже энергией нескольких Вселенных.
Во взгляде, в словах, в позе, в чувствах прета – черная дыра.
Претам нужны только куски чувств, энергия человеческого переживания, жизненность, но они не в силах насытиться.
Шестая лока – мир адских существ (нараков), которые подвержены тяжелым мучениям вследствие своих деструктивных действий при жизни. В отличие от христианского или мусульманского ада, мучения невечные, после довольно длительного срока искупления негативная карма очищается, и существа могут переродиться в высших мирах. Но достичь искупления они должны сами. Им помочь невозможно.
Шесть лок, таким образом, это не просто более подробные три сферы, это наше внутреннее пространство.
Кто-то сказал: «Самое чистое и доброе, что осталось на телевидении – это реклама…» Только в рекламе вы еще, может быть, увидите, пускай приторную, но мечту о счастье и радости. А что можно сказать о программе новостей? Это прямой «канал» (он так и называется «канал») в миры боли, страдания и гнева, которыми вполне осознанно бомбардируют сознание миллионов людей. Оказывается, миры адских переживаний и чувств – дело востребованное, это приносит прибыль. Завладеть человеческим сознанием выгодно многим сущностям из нижележащих миров и совсем не нужно большинству верхних.
Люди живут в своих персональных адских мирах прямо сейчас! У кого-то, это мир боли и тоски, у кого-то – раздражения и гнева, а у кого-то, может быть – сладострастия и похоти. Как знать… Каждый выбирает свое.
В буддизме существует представление о том, что смерти нет. Смерть так же иллюзорна, как переживания жизни. Ко всем существам, рано или поздно, приходит смерть. Но, что такое смерть? Это ведь не муки и не страдания – все это, как ни прискорбно, характеристики жизни. Смерть – это отсутствие страданий и напряжений, это нуль. Несуществование. Это никак не связано с клубком мяса, эмоций и костей, именуемым гордым словом – человек. Все, что связано с человеком – это его жизнь. В любую секунду жизнь может прекратиться. Невозможно быть готовым к смерти просто потому, что ее нет. Вы – или живете, или вас уже нет. Ничего другого не существует. Если вас уже нет, говорить не о чем, а если вы есть, тогда не может быть разговоров о смерти. Разговоры могут быть только о том, что вы оставите после себя другим. Если для вас это важно, тогда ваша жизнь должна быть как-то связана с этим. Если же вы видите тщетность и суету бытия, то зачем вам какие-либо привязанности вообще? Все, что вам нужно, так это жить жизнь так, чтобы в ней было как можно меньше боли и гнева, и как можно больше радости и интереса.
2.3 Устройство мира у Данте Алигьери. «Божественная комедия»
Земную жизнь пройдя до середины,
Я очутился в сумрачном лесу...
Данте Алигьери «Божественная комедия»(56)
Этими строками начинается «Комедия», которую уже современники автора окрестили «божественной», ощущая и понимая ее величие и бессмертие. «Божественная комедия» Данте Алигьери, представляет собой грандиозный философско-художественный синтез культуры средневековья и перекидывает от нее мост к культуре Возрождения.
В своей поэме Данте отразил средневековые представления об аде и рае, времени и вечности, грехе и наказании. Как отмечает С.Аверинцев (1):
«Систематизированная «модель» ада в «Божественной комедии» со всеми ее компонентами – четкой последовательностью девяти кругов, дающей «опрокинутый», негативный образ небесной иерархии, обстоятельной классификацией разрядов грешников, логико-аллегорической связью между образом вины и образом кары, наглядной детализацией картин отчаяния мучимых и палаческой грубостью бесов – представляет собой гениальное поэтическое обобщение и преобразование средневековых представлений».
Оценки поэмы Данте варьировались от полного неприятия ее (Вольтер считал поэму «неправдоподобным научным трактатом», написанным варварским языком) до критического переосмысления или даже отнесения ее к роду священных книг, смысл которой не может быть до конца понят смертным человеком (7).
В теософских учениях поэме Данте отводится роль провидческой литературы. В частности, один из величайших «шаманов» советской эпохи, Данил Андреев так характеризовал ее в «Розе мира» (6):
«Насколько мне известно (возможно, впрочем, что я ошибаюсь), из современных европейских писателей этому (то есть свободным странствиям эфирного тела по слоям восходящих и нисходящих миров) был причастен один только Данте. Создание «Божественной комедии» было его миссией. Но полное раскрытие его духовных органов совершилось только в конце жизни... Он понял многочисленные ошибки, неточности, снижение смысла, излишнюю антропоморфность образов, но для исправления уже не хватало времени и сил. Тем не менее, излагаемая им система может быть принята в основных чертах как панорама разноматериальных слоев романо-католической культуры».
Трудно переоценить значение поэмы Данте в становлении новой системы художественных ценностей Ренессанса. Ее морально-религиозное влияние также оказалось существенным. Именно после сочинения Данте в церковном учении появляются конкретные образы дьявола и различных демонов, представления о которых ранее были весьма эфемерны. Именно Данте придал им плоть и чувственный образ. Сам принцип построения Дантовского Ада, сцены которого являются выражением сущности самого греха, – это сдвиг в восприятии мира. Суть Ада здесь состоит в том, что человек, страдая от своего греха, все же ему поддается. То есть, не внешние силы, а сам человек ввергает себя в Ад. Те, кто в состоянии преодолеть грех, оказываются в Чистилище. Здесь в предвосхищении взглядов Ренессанса человеческая воля представлена как решающий фактор его судьбы. Таким образом, путешествие по загробному миру есть путешествие по человеческой душе, это опредмеченные страсти каждого человека.
Хотя Данте следовал неоформившейся и пестрой космографии Средневековья, архитектура мироздания, представленная в Комедии, потрясает внутренним единством, завершенностью, окончательностью, геометрической симметрией: Земля – шар; Ад – конус, вершиной упирающийся в центр земли; Чистилище – конус, уходящий острием в небо и расположенный симметрично Раю. Ад разделен на девять кругов, Чистилище на семь, Рай, уходящий в небеса от Луны, – на девять сфер, увенчанных Эмпиреем. Мир устойчив, един, завершен, подчинен закону Высшей Справедливости и осенен Светом небес, льющимся с Эмпирея (56).
Не смотря на наличие древней традиции спуска в Ад и хорошо развитого жанра загробных видений, до Божественной Комедии верующие имели тусклое и бледное представление о его устройстве. Ад был лишен живости, наглядности, рельефности. Говоря об адских муках, Писание сосредоточивалось на субъективных состояниях, а не на образах подземного царства. У Данте Ад не то чтобы ярок (он погружен в беззвездный мрак), но рельефен, многоголос, полон страстей. Ад и Чистилище выписаны с особой тщательностью и стройностью. Архитектура их так определенна и точна, что хочется взять и нарисовать план Дантовских загробных царств, что, впрочем, нередко и делали.
Основной принцип «Комедии» – это постепенное одухотворение человека, постепенное исчезновение плоти. В соответствии с этим общим принципом каждая часть поэмы носит особый характер. Ад – обитель материи, господство плоти, царство Зла. Земное продолжает здесь жить, так как страсть и грех остались вечными. В Чистилище появляется свет интеллекта, плоть начинает растворяться, земное живет только в воспоминаниях. И, наконец, в Рае человеческая личность в ее телесном обличий исчезает совсем, остается лишь свет как форма духа.
Иерархическая структура Ада точно соответствует представлениям Данте о тяжести грехов. Классификация человеческих пороков проведена с дотошностью Средневековья, с пристальностью точных наук. Данте был уверен, что существует некий общий закон высшей справедливости, царящий в мироздании. Реальной жизни своего времени с ее глубочайшими противоречиями он хотел противопоставить идеальный единый мир, охватывающий землю, подземное царство и космос, мир, где высшая справедливость проявляет себя последовательно и неизбежно. (7) Изображение этого мира и становится содержанием поэмы. Цель поэмы – освободить живущих на земле от состояния греховности и обратить на путь к блаженству. С этой целью сам автор предпринимает путешествие по всем сферам и кругам, сначала спускаясь в Ад и из него поднимаясь в Рай.
Мир Данте разделен на полярные пары противоположностей, группирующихся по вертикальной оси, и выражен по принципу восхождения-нисхождения (верх: небо, Бог, добро, дух; низ: земное, дьявол, зло, материя). Как отмечает С.Аверинцев (1):
«Не только устройство потустороннего мира, в котором материя и зло концентрируются в нижних пластах ада, а дух и добро венчают райские высоты, но и всякое движение, изображаемое в «Комедии», вертикализировано: кручи и провалы адской бездны, падение тел, влекомых тяжестью грехов, жесты и взгляды, самый словарь Данте – все привлекает внимание к категориям «верха» и «низа», к полярным переходам от возвышенного к низменному – определяющих координат средневековой картины мира».
Все это удивительным образом напоминает структуру шаманского путешествия и схему шаманских инициаций. Для того, что бы обрести силу, шаману необходимо совершить путешествие по всем сферам шаманского космоса. При помощи камлания, шаман погружается в нижние миры, где встречает различных духов-помощников и проводников, ведет войну со злобными сущностями или спасается от них бегством. Пройдя серию испытаний, шаман находит путь в верхние миры и, очистившись, победив всех враждебных существ, поднимается в сферы высшие, получает опыт верхних миров.
Как великий поэт, Данте Алигьери был визионером, провидцем и мистиком. Уровень детализации его видений, предполагает сильнейшие степени изменения состояния сознания и глубокие проникновения в эти миры. Адекватной формой добра и красоты являются музыка и свет. В Раю нет пейзажей – это пространство звездного света и мелодий небесных сфер. Христос, Дева Мария и архангел Гавриил предстают в виде образов Света, а сам свет – в образе лучезарной реки.
Свет Данте – высшая форма целесообразности бытия, божественной благодати. «Мир есть свет» означало для него «мир есть откровение». Его противопоставление Ада и Рая – это противопоставление тьмы и света. Райская Роза – выход из времени в вечность, из красоты земной в неописуемую вечную. В Эмпирее пространство искривляется, материя обращается в свет, меняются геометрия и структура мира. Это переход от Ньютона к Эйнштейну, от Евклида к Лобачевскому. Скартаццини считал, что «Комедия» немыслима без математики и астрономии, а по мнению П.А.Флоренского – без «неевклидовой» геометрии (7). В «Чистилище» и «Рае» Данте часто говорит о божественном движении, превышающем скорость света. Наиболее современные представления о Вселенной, странным образом похожи на теории Данте.
Сложная католическая символика проходит сквозь всю «Комедию», пронизывает все ее образы, каждый из которых несет двойной, а порой и множественный смысл. Автор вводит в поэму мистические эпизоды, таинственные видения, вещие сны, пророчества и знамения. Композиция поэмы основана на сложной, мистической игре с числами 3, 7, 10 и их сочетаниями. Три части поэмы суть три мира, в которых одновременно жил Данте: ад внешней жизни, чистилище внутренней борьбы и рай веры, не покидающей поэта.
Все это дано в единстве, так что текст поэмы представляется ее плотью, события – душой, а смысл – духом.
Даже неискушенному глазу будет заметна логика и симметрия построения «Божественной комедии». Произведение делится на три основные части: первая часть (Ад) состоит из 34 песен, вторая (Чистилище) и третья (Рай) – по 33 песни в каждой. Первая часть состоит из двух вступительных песен и 32, описывающих Ад, это число указывает на невозможность в нем гармонии. Поэма написана терцинами – строфами, состоящими из трех строк. Очевидная склонность к определенным числам объясняется тем, что Данте придавал им мистическое толкование. Так, число 3 связано с христианской идеей о Троице, число 33 должно напоминать нам о годах земной жизни Иисуса Христа и т.п. Всего в «Божественной комедии» 100 песен (число 100 – символ совершенства) (56).
Можно спорить с трактовкой визионерского опыта Данте, говорить о политической и социальной направленности, «разумности» и структурированности его прозрений, однако независимо от трактовки, сам космогонический план комедии, включающий рассказ о принципах строения мира и его структуре вкупе с повествованием о судьбах и путях человечества (духовном и материальном) грандиозен.
«Комедия» начинается картиной дремучего леса, в котором заблудился поэт. В лесной чаще Данте обступили хищные звери: лев, пантера, волчица. Поэту грозит гибель. И тут внезапно появляется перед ним старец, который отгоняет зверей и выводит его из грозной лесной чащи. Старец этот – великий римский поэт Вергилий. Его послала Беатриче, чья душа обитает в раю. Оттуда, с райских высот, умершая возлюбленная увидела опасность, угрожавшую Данте. Вергилий предлагает Данте следовать за ним и ведет его по загробному миру. Они проходят через ад и чистилище, где видят мучения осужденных грешников, и поднимаются к вратам рай, где Вергилий покидает Данте. Ему на смену является Беатриче. Она ведет Данте дальше, через райские сферы, где они лицезреют блаженство праведников на Небесах. Возносясь все выше и выше, они достигают божественного престола, где поэту предстает образ самого Бога.
Ниже приводится краткое описание устройства всех миров и сфер «Комедии»:
Ад
Ад представляет собой воронкообразный провал, заканчивающийся в центре земли, он разделен на девять кругов, в каждом из которых совершается казнь над определенными категориями грешников.
Перед входом в Ад толпятся жалкие души, не творившие при жизни ни добра, ни зла, в том числе «ангелов дурная стая», которые не были ни с дьяволом, ни с Богом.
1-й круг (Лимб) – здесь обитают некрещеные младенцы и добродетельные нехристиане.
2-й круг – сладострастники (блудники и прелюбодеи).
3-й круг – чревоугодники, обжоры и гурманы.
4-й круг – скупцы и расточители (любовь к чрезмерным тратам).
5-й круг (Стигийское болото) – гневные и ленивые.
6-й круг (город Дит) – еретики и лжеучители.
7-й круг:
1-й пояс – насильники над ближним и над его достоянием (тираны и разбойники);
2-й пояс – насильники над собой (самоубийцы) и над своим достоянием (игроки и моты, то есть бессмысленные истребители своего имущества);
3-й пояс – насильники над божеством (богохульники), против естества (содомиты) и искусства (лихоимство).
8-й круг – обманувшие не доверившихся. Состоит из десяти рвов (Злопазухи, или Злые Щели), которые отделены друг от друга валами (перекатами). По направлению к центру область Злых Щелей поката, так что каждый следующий ров и каждый следующий вал расположены несколько ниже предыдущих, и внешний, вогнутый откос каждого рва выше внутреннего, выгнутого откоса (Ад, XXIV, 37-40). Первый по счету вал примыкает к круговой стене. В центре зияет глубина широкого и темного колодца, на дне которого лежит последний, девятый, круг Ада. От подножья каменных высот, то есть от круговой стены, к этому колодцу идут радиусами, подобно спицам колеса, каменные гребни, пересекая рвы и валы, причем над рвами они изгибаются в виде мостов, или сводов. В Злых Щелях караются обманщики, которые обманывали людей, не связанных с ними особыми узами доверия:
1-й ров – сводники и обольстители;
2-й ров – льстецы;
3-й ров – святокупцы, высокопоставленные духовные лица, торговавшие церковными должностями;
4-й ров – прорицатели, гадатели, звездочеты, колдуньи;
5-й ров – мздоимцы, взяточники;
6-й ров – лицемеры;
7-й ров – воры;
8-й ров – лукавые советчики;
9-й ров – зачинщики раздора (Магомет, Али, Дольчино и другие);
10-й ров – алхимики, лжесвидетели, фальшивомонетчики.
9-й круг – Обманувшие доверившихся (Ледяное озеро Коцит):
Пояс Каина – предатели родных;
Пояс Антенора – предатели Родины и единомышленников;
Пояс Толомея – предатели друзей и сотрапезников;
Пояс Джудекка – предатели благодетелей, величества божеского и человеческого.
Посередине, в центре Вселенной, вмерзший в льдину Дит (Люцифер) терзает в трех своих пастях предателей величества земного и небесного (Иуду, Брута и Кассия).
Данте не был первопроходцем Ада (разве что в экзистенциальном смысле), а вот в Лимбе, области «мытарств» души, он пионер. Лимб – это его идея, предельно насыщенная символикой. Выстраивая модель Ада (Ад, XI, 16-66) (56), Данте следует за Аристотелем, который в своей «Этике» (кн. VII, гл. I) относит к 1-му разряду грехи невоздержанности, ко 2-му – грехи насилия («буйное скотство»), к 3-му – грехи обмана («злоба»). У Данте 2–5-е круги отводятся для невоздержанных, 7-й круг – для насильников, 8–9-е – для обманщиков (8-й – просто для обманщиков, 9-й – для предателей).
Еретики – отступники от веры и отрицатели Бога – выделены особо из сонма грешников, заполняющих верхние и нижние круги, в шестой круг. В пропасти нижнего Ада (Ад, VIII, 75), тремя уступами, как три ступени, расположены три круга – с седьмого по девятый. В этих кругах карается злоба, орудующая либо силой (насилием), либо обманом.
В последней песне «Ада» описана встреча с Люцифером. Царь преисподней по пояс врос в лед, от него веет ледяной ветер. Вокруг все мертво, и поэт тоже мертвеет: «Я не был мертв, и жив я не был тоже». Это особая точка Ада: время здесь остановилось, пространство коллапсировано, движется только хлад. Ад – уже не смерть, а бессмертие смерти, вечное оцепенение. Сатана Данте – антипод Бога. У него три обличья: кроваво-красное – ненависти, бледно-желтое – бессилия, черное – неведения. В трех пастях – три самых больших грешника: Иуда, Брут и Кассий. Дьявол скрежещет зубами, пережевывая предателей и сдирая когтями кожу. Изо рта стека
|
|
|
