Проблема неявного знания в философии Нового времени: врожденные идеи Р. Декарта и априоризм И. Канта

В философии Нового времени в наибольшей степени проблема неявного знания была исследована Р. Декартом и И. Кантом. В частности, Р. Декарт сделал предположение о том, что причиной и основанием наличия у человека определенного неявного знания является существование так называемых врожденных идей. По его мнению, к врожденным идеям следовало относить все понятия, отличительными признаками которых выступают полная независимость от внешних предметов, действующих на чувства, ясность, отчетливость и простота. Это, например, такие понятия, как «существование», «единство», «длительность», «сомнение» и др. Данные понятия не могут в чистом виде быть получены из опыта, но при этом они служат основой всякого опыта. Именно они образуют базовый слой знания, лежат в основе интеллектуальной интуиции, помогают нам преодолевать пропасть между чувственным опытом и общим знанием и видеть, что некая идея верна независимо от ее логического обоснования. Соединяя затем исходные в рожденные идеи с интуитивным постижением конкретных предметов внешнего мира, субъект познания получает всю сумму объективных и универсальных знаний.

Далее Декарт задается вопросом о том, откуда и как у человека возникают врожденные идеи, и приходит к выводу, что их источником не могут быть ни человеческая природа, ни его поступки, ни основанное на взаимодействии с действительностью познание, ведь человек – конечное, несовершенное существо. Если бы он был предоставлен самому себе, то не смог бы разобраться даже в простейших и очевиднейших вещах. Например, рассуждает Декарт, я нахожу в себе две различные идеи Солнца. Одна взята из показаний чувств и представляет нам Солнце очень маленьким объектом, другая – из данных астрономии, и согласно ей размеры Солнца во много раз превышают размеры Земли. Благодаря чему мы получаем вторую идею и почему, в итоге, считаем истинной именно ее? Что вообще заставляет нас одним идеям приписывать «больше объективной реальности», чем другим идеям? Лишь ссылка на всесовершеннейшее существо, т. е. Бога, позволяет, согласно Декарту, разрешить эти и подобные им затруднения. Таким образом, источником врожденных идей и неявного знания является Бог.

И. Кант, по его собственным словам, произвел «коперниканский» переворот в философии. Он утверждал, что наш разум может познавать вещи только потому, что все познаваемое в них создается самим разумом по присущим ему правилам или законам. Другими словами, вообще познание возможно потому, что мы фактически познаем не вещи сами по себе, а их отображение в нашем сознании, обусловленное не чем-либо внешним, а лишь формами и категориями нашей собственной интеллектуальной деятельности. Данные формы и категории как раз и выступают теми основаниями, на которых покоится сама возможность наличия как неявного знания, так и всякого знания в принципе. Кант называет эти основания априорными основаниями познания.

В структуре познания в целом Кант выделяет три базовых уровня: уровень чувственного познания, уровень рассудочного (т. е. обыденного, житейского) познания и уровень разумного (т. е. организованного, строгого) познания. На всех этих уровнях действуют различные априорные основания.

Так, в чувственном познании к положениям априори относятся представления о пространстве и времени. Способность их воспринимать, а также способ их восприятия заложены в самой структуре человеческого мышления.

На уровне рассудочного познания роль положений априори играют категории (т. е. особые, существенные понятия) и аксиомы их связи.

На уровне собственно разума априорными основаниями являются идея целостности человеческого Я (выраженная в понятии «душа»), идея целостности мира явлений (выраженная в понятии «космос») и идея единства мира вещей, т. е. сферы истинного бытия (выраженная в понятии «Бог»).

В каждом акте мысли реализуются механизмы всех уровней познания, и, следовательно, залогом возможности синтеза знания из данных, полученных на этих уровнях, является изначальное, априорное единство самого сознания, воспринимающего действительность. И, таким образом, возвращаясь к проблеме неявной составляющей нашего знания о мире, можно сказать, что она выступает основанием вообще всякого истинного знания в качестве фундаментального, всеобъемлющего эффекта работы структуры сознания как таковой. Эффекта, заключающегося в априорном предписывании миру определенной размерности и позволяющего вследствие этого каждый раз констатировать совпадение формы сознания с формой мира.