Пути перестройки оснований науки

В.С. Степин полагает, что научные революции совершаются через изменение оснований науки и выделяет два пути их перестройки:

1. за счет внутридисциплинарного развития знаний, когда в сферу исследования включаются новые типы объектов, что, собственно, и требует изменения оснований данной научной дисциплины.

2. за счет междисциплинарных связей, «прививки» парадигмальных установок одной науки на другую.

«Парадигмальная прививка» – перенос представлений специальной научной картины мира, а также идеалов и норм исследования из одной научной дисциплины в другую» (11, 285). Примером может послужить перенесение из физики в химию представлений об атомистическом строении вещества, а также перенесение из кибернетики и теории систем идеи о самоорганизации в современную физику, что во многом стимулировало разработку идей синергетики и термодинамики неравновесных систем.

Но междисциплинарные взаимодействия происходят не только в области естественнонаучных дисциплин: они также возможны и в социально-гуманитарных науках. Так, например, современная лингвистика во многом обязана своими успехами кибернетике, генетике и теории информации. Поскольку новые представления переносятся из одной науки в другую при помощи «прививки», это позволяет снизить степень кризисной ситуации и появление парадоксов в развитии науки. Т.е., по сути, такая революция проходит наименее безболезненно. Степин полагает, что путь научных революций через «междисциплинарную прививку» не был основательно изучен и описан ни Куном, ни другими исследователями западной философии науки. Но без данной процедуры переноса идей одних наук в другие невозможно обяъяснить возникновение и развитие новых дисциплин.

Степин также отмечает, что «все эти обменные процессы парадигмальными установками, понятиями и методами между различными науками предполагают, что должно существовать некоторое обобщенное видение предметных областей каждой из наук, видение, которое позволяет сравнивать различные картины исследуемой реальности, находить в них общие блоки и идентифицировать их, рассматривать как одну и ту же реальность» (11, 307). Т.е. речь идет об общенаучной картине мира, которая ингегрирует представления о предметах различных наук. Таким образом, единая научная картина мира может быть рассмотрена как такая форма знания, которая регулирует постановку фундаментальных научных проблем и способствует трансляции представлений из одной науки в другую.

Теперь рассмотрим, какпроисходит перестройка оснований науки. Все начинается с накопления фактов, которые нельзя объяснить. Возникают парадоксы, противоречащие установившейся научной традиции. Так, например, по мере экспансии механической картины мира в новые области научного знания наука столкнулась с необходимостью учитывать особенности этих областей и вносить немеханические представления, соответствующие этим новым областям. Пересмотреть картину мира позволяет критическое философское мышление, которое состыковывает новые научные идеи со здравым смыслом и основаниями культуры. Философия способна посмотреть на научную проблему как бы со стороны и увидеть новые горизонты исследования. Таким образом, философско-методологический анализ является необходимым условием перестройки научной картины мира в период научной революции. Философия обобщает все феномены культуры, является теоретической душой культуры, видит динамику развития науки в целостном историческом процессе, что позволяет ей проектировать возможные новые способы понимания человеком окружающего мира. Философия применительно к научному знанию выполняет две наиважнейшие функции:

1. критическая функция: философия в этом смысле рассматривает фундаментальные понятия и представления науки сквозь призму исторического развития и изменения. Ученые и философы признают критику понятий и принципов данной науки предпосылкой последующей коренной перестройки.

2. конструктивно-эвристическая функция: философия помогает выдвигать новые основания исследования, выработать новые идеи, которые помогают перегруппировать, элиминировать старое знание, а также включить новые элементы, чтобы разрешить имеющиеся парадоксы и ассимилировать накопленные факты. В.С. Степин признает, что «новая картина мира не может быть получена из нового эмпирического материала чисто индуктивным путем. <…> Формирование новой картины мира требует особых идей, которые позволяют перегруппировывать элементы старых представлений о реальности, элиминировать часть из них, включить новые элементы с тем, чтобы разрешить имеющиеся парадоксы и ассимилировать накопленные факты. Такие идеи формируются в сфере философско-методологического анализа познавательных ситуаций науки и играют роль весьма общей эвристики, обеспечивающей интенсивное развитие исследования (11, 274).

Таким образом, философско-методологический анализ, применимый к специально-научной сфере, является одним из важнейших механизмов перестройки оснований науки, т.е. условием научной революции. Философы и ученые, споря, что же побудило Эйнштейна к открытию теории относительности, так или иначе, признают влияние философских идей Канта.

Наряду с внутридисциплинарными изменениями и «междисциплинарными прививками» на реализацию научных революций существенное влияние оказывает культура, социокультурные факторы. Т.е. перестройка оснований науки обязательно соотносится с ценностями и мировоззренческими установками соответствующей исторической эпохи. В период научной революции, как правило, имеется несколько возможных путей роста знания, которые не все реализуются в действительной истории науки. Это говорит о нелинейности роста знаний. Степин выделяет два таких пути:

1. Первый из них связан с конкуренцией исследовательских программ в рамках определенной науки. Так в свое время в области физики существовала борьба между двумя направлениями: между Ампером – Вебером и Фарадеем – Максвеллом.

2. Второй путь связан с возникновением новых отраслей знания, а также с процессами, происходящими внутри среды ученых, например, сменой их лидеров.

Таким образом, научные революции, как полагает В.С. Степин, представляют собой точки бифуркации в развитии знаний – смену стратегии научного поиска и определение направления будущего развития науки. В этот период из нескольких возможных линий будущей истории науки культура как бы отбирает из них те, которые наилучшим образом соответствуют ее фундаментальным ценностям и мировоззренческим структурам. Однако сам этот выбор не детерминирован, и рост научных знаний является нелинейным, а потому его нельзя прогнозировать. «Представления о жестко детерминированном развитии науки возникают только при ретроспективном рассмотрении, когда мы анализируем историю, уже зная конечный результат, и восстанавливаем логику движения идей, приводящих к этому результату» (11, 314-315). Культура, разумеется, не безлика, не является каким-то самостоятельно действующим многоглавым чудовищем. Она делается терпеливым или вдохновенным трудом, усилиями, энергией и прозрениями миллионов творческих людей, а тиражируется, поддерживается и передается следующим поколениям еще более неисчислимой армией учителей и профессоров, книгоиздателей и музыкантов, архитекторов и т.д. А возможности, направление и интенсивность прорывов в некоторых научных направлениях во многом зависят от количественного соотношения творческих личностей, от их психологической индивидуальности, от сформированных их генами, воспитанием и социальными условиями качеств, таких как, например, независимость мышления, готовность к восприятию новых взглядов и категорий и к сомнению в прежних, даже в своих собственных.

Итак, рассмотрев проблему соотношения традиций и новаций (революций), сделаем некоторые выводы. Традиция обычно направлена на воспроизводство одних и тех же схем, навыков, умений. В этом заключается ее важнейшая репродуктивная функция. Однако развитие науки не возможно без новаций и революций, которые сами по себе не возникают, но опираются на уже созданное и охраняемое традициями. Традиции и новации диалектически взаимосвязаны, «соотносятся как инвариантное и вариативное, только в их единстве и возникает движение, творческий процесс. Традиция определяет стратегию творчества, новация – ее тактику, традиция регламентирует творческий процесс, выступает в качестве общезначимых (для школы, направления, сообщества) регулятивов творчества, и в этом проявляется ее консервативный характер» (2, 57).