«Литовский герой русской истории»

Довмонта Псковского у нас мало вспоминают, потому что он был инородцем – одна из несправедливостей идеологизации исторической науки. В XIX веке, когда все в России увлекались отечественной историей и возникла сохранившаяся до нашего времени иерархия исторических личностей, казалось странным возвеличивать какого-то литовца, когда есть собственный Александр Невский. Довмонту не помогло то, что он тоже был православным и даже причислен к лику святых.

Слава главного защитника отечества от немцев досталась благоверному князю Александру Ярославичу, хотя победы Довмонта над немцами были и многочисленней, и масштабней.

Потеряв свой удел во внутрилитовской распре, наступившей после смерти Миндовга, Даумантас-Довмонт бежал в Псков и в 1266 году был там избран князем – республика нуждалась в военном руководителе. Перед этим он принял православное крещение и взял христианское имя Тимофей.

Иноплеменный князь оказался самым удачным правителем за всю историю Псковской автономии. Он правил целых 33 года. При нем маленькая республика стала сильной, фактически обрела независимость. Город – большая редкость для Руси XIII века – даже обзавелся каменной стеной, которая долго потом называлась Довмонтовой.

Но прославился Довмонт прежде всего как выдающийся полководец. Он не давал свое княжество в обиду ни Новгороду, ни великому князю владимирскому, ни бывшим соотечественникам-литовцам, а над могущественным Орденом одержал несколько впечатляющих побед.

Первая, самая крупная, произошла в 1268 году.

На этот раз агрессорами были русские. Союзное суздальско-переяславско-новгородско-псковское войско вторглось в Эстонию. Орден пришел на выручку датчанам («съвкупилася вся земля Немецьская», пишет летопись).

Возле Раковора (современный Раквере) произошла кровопролитная сеча.

Рыцари учли урок, полученный на льду Чудского озера, и в дополнение к обычной тактике, атаке «железной свиньей», применили фланговый удар вторым клином.

Поначалу казалось, что русские терпят поражение. Самые большие потери понесли новгородцы, оказавшиеся на острие атаки, в бою пал сам посадник. Но после того как погиб неприятельский командующий епископ Александр, ход боя переменился, и дело окончилось в пользу православной коалиции. Беглецов преследовали семь верст и убили столько, что «не мочи коневи ступити трупием». Раковорское сражение было гораздо крупнее возвеличенного нашими историками Ледового побоища. Принято считать, что с русской стороны в этой битве участвовали 30 000 воинов, а с ливонско-датской – 18 000.

Четыре года спустя Довмонт разбил уже самого ливонского магистра (Отто фон Роденштейна), пытавшегося захватить Псков. Князь сделал вылазку и застал врага врасплох. Немцы были уверены, что псковитяне не осмелятся вступить в бой до подхода новгородских подкреплений. Согласно преданию, Довмонт схватился с магистром и ранил его в лицо, что, впрочем, подозрительно похоже на рассказ о Невской битве, где Александр якобы тоже ударил копьем в лицо ярла Биргера.

Последнюю свою победу над ливонцами Довмонт одержал в 1299 году, когда немцы вновь осадили Псков – и отступили, потерпев поражение.

Вскоре после этого старый князь заболел и умер. В житии XIV века о нем сказано: «Страшен ратоборец быв, на мнозех бранях мужество свое показав и добрый нрав».

Так что давайте помнить русского литовца Довмонта Псковского.

Литва становится великой

Следующий сильный лидер в Литве появился в начале XIV века. Им стал Гедимин (1275–1341), основатель династии Гедиминовичей. Он возглавил вновь объединившееся государство в немолодом уже возрасте, когда ему было за сорок, и правил в течение четверти века.

Главным врагом Гедимина был Орден, для борьбы с которым Литва заключила союз с поляками.

Войны с ливонцами шли успешно, Гедимин одержал немало побед, хотя в конце концов погиб в одном из боев – при осаде крепости Байербург был убит пулей, став, кажется, первым монархом, павшим от огнестрельного оружия.

Однако нам интересны не литовско-немецкие баталии, а участие Гедимина в русской истории.

На востоке он продолжал действовать так же, как его предшественники: брал всё, что плохо лежало, то есть одну за другой присоединял области, которые не могли за себя постоять или нуждались в покровительстве. Литва расширилась за счет земель, издревле заселенных русославянами. Литовскими стали Полоцк, Минск, Гродно, Витебск, Туров, Пинск, значительная часть современной Украины.

Большинство этих присоединений совершились мирно, но когда требовалось, Гедимин применял оружие. Так, в 1321 году он захватил пришедший в упадок Киев, где правил слабый Станислав Иванович из династии Рюриковичей, гордо именовавший себя «великим князем киевским» (историк Соловьев пренебрежительно называет его «каким-то Станиславом»). Соседние русские князья попробовали вступиться за стольный град Ярослава Мудрого и Мономаха, но были разбиты в бою; горожане немножко посидели в осаде – и капитулировали. С этого момента «мать городов русских» сделалась чужеземным городом.

На присоединенных землях Гедимин вел себя мудро: ничего не менял, старых обычаев и порядков не трогал, лишь назначал своих наместников. Западная половина домонгольской Руси становилась литовской без особенных потрясений.

Гедимин пытался также подчинить своему влиянию Новгород с Псковом и утвердиться на Смоленщине, но здесь ему пришлось столкнуться с набирающей силу Москвой – это противостояние продлится несколько столетий.