 |
Походы Богдана Хмельницкого
|
|
|
|
Навстречу двинулось казацко-крымское войско, еще более многочисленное, но наполовину состоявшее из плохо вооруженных крестьян. К тому же это фактически было два войска – хан шел отдельно и Хмельницкому не подчинялся.
Помимо отсутствия единого командования, существовала еще одна проблема. У Богдана был приступ депрессии, вызванной личными обстоятельствами. Его жена (та самая femme fatale, которую когда-то похитил Чаплинский и которую гетман впоследствии отбил обратно) была уличена в супружеской измене. Хмельницкий велел повесить ее вместе с любовником, а сам погрузился в апатию и пьянство.
Армии сошлись на поле у волынского села Берестечко 28 июня 1651 года. Два дня сражение шло с переменным успехом, а на третий, очевидно, убедившись, что легкой победы не будет, и не желая терять слишком много людей в чужой войне, хан отвел свою конницу назад и стал уходить. Хмельницкий бросился следом. Относительно мотивов этого поступка единого мнения не существует. Историки, которым Богдан нравится, утверждают, что он надеялся вернуть крымцев и что Ислам-Гирей задержал его насильно. Недоброжелатели уверены, что Хмельницкий понял неизбежность поражения и спасал свою жизнь.
Так или иначе украинское войско осталось без командующего. Оно долго, целых десять дней, отбивало непрестанные атаки врага, но исход дела был предрешен. В конце концов сражение перешло в бойню, и казаки разбежались.
Еще до окончания боев литовский гетман Радзивилл занял Киев.
Война была проиграна. Союзник украинцев, крымский хан, вышел из борьбы; его лучший полководец знаменитый Тугай-бей сложил голову под Берестечком. Хмельницкий, хоть и отпущенный на свободу (если вообще был ее лишен), совершенно «потерял лицо» и остался без армии – он сумел удержать при себе только три тысячи казаков. Все города, закрепленные за казачеством по Зборовскому договору, – Киев, Чернигов, Брацлав – перешли под контроль поляков.
|
|
|
Но, как не раз случалось в прошлом, польский король не смог воспользоваться плодами победы сполна, потому что у него кончились деньги на содержание такой большой армии. Основная часть, мобилизованные и наемники, ушла, остались только регулярные войска и шляхетское ополчение Иеремии Вишневецкого, однако этот непримиримый враг казачества в самый разгар кампании скоропостижно скончался.
Яну Казимиру пришлось заключать мир, не доведя дело до конца.
Договор подписали 18 сентября в Белой Церкви, и условия были много хуже зборовских.
Число реестровых казаков сокращалось вдвое, до 20 тысяч. Территория Запорожского войска ограничивалась одним киевским воеводством. Чигиринский округ оставался в личном владении Хмельницкого, но зато он должен был отказаться от каких-либо сношений с Крымом и вообще с иностранными государствами.
Этот мир не понравился ни украинцам, ни полякам. Большинство повстанцев оказались «расказаченными», крестьяне опять попадали под гнет помещиков и арендаторов, а вся Украина в целом оказывалась очень ослабленной. С польской же точки зрения, наголову разбитый враг не был раздавлен до конца, что сулило в будущем новые потрясения. Варшавский сейм отказался ратифицировать Белоцерковский договор. Возникла ситуация, когда между Короной и Украиной не было ни войны, ни мира, и закончиться это, конечно, могло только новым кровопролитием.
Оно, собственно, и не прекращалось. Крестьяне Брацлавщины, вернувшейся под коронное управление, скоро восстали, и там развернулась своего рода «частная война», которую по примеру покойного князя Иеремии вел Стефан Чарнецкий. Крестьянам помогали казачьи отряды, присланные Хмельницким.
|
|
|
В начале июня 1652 года украинско-татарской армии удалось на Винничине окружить и уничтожить польский корпус польного коронного гетмана Мартина Калиновского – в отместку за бойню под Берестечком казаки перебили всех пленных, выкупив даже тех, которые достались татарам. Зато молдавская авантюра Богдана закончилась плохо. Посадить сына Тимофея на господарский престол гетману никак не удавалось, а в сентябре 1653 года Хмельницкий-младший в одном из боев был смертельно ранен.
Положение гетмана и всего украинского дела к этому времени стало совсем тяжелым. Новое польское вторжение казалось неминуемым, на помощь Крыма рассчитывать не приходилось. Турецкий султан не торопился принимать Украину под свою руку.
Требовался новый покровитель, и как можно скорее. Хмельницкий снова обратился к царю – больше было некуда.
Присоединение
Промосковская партия на Украине существовала давно. Идея перейти из подданства инославного, инородного монарха в подданство к государю единоверному и единородному была особенно популярна в угнетенных низах и среди горожан, имела она своих приверженцев и среди духовенства (хотя последнее, как уже говорилось, в то же время крепко держалось за церковную самостоятельность).
Ранние попытки украинцев заручиться российским покровительством, напомню, были встречены в Москве без энтузиазма. Царь Алексей не любил рискованных шагов, а здесь пахло большой войной. Три предыдущих конфликта с Речью Посполитой закончились плохо, память о Смоленском позоре 1634 года была еще свежа, да хватало и собственных, внутренних проблем. Хорошо и безопасно было присоединять земли Сибири – сопротивления минимум, никакой спешки, затраты ничтожные, а прибытки большие. С Украиной же могло получиться ровно наоборот: и трудно, и нервно, и дорого, и сомнительно с точки зрения выгод. Правительство Алексея Михайловича хорошо это понимало – и его сомнения были совершенно справедливы. Царь по своему прекраснодушию пытался увещевать Польшу, передавал через послов, что белоцерковский мир нехорош и надобно вернуться к зборовскому. Иначе «Запорожское войско» из-под королевской руки все равно уйдет, и Москва, хочешь не хочешь, должна будет принять Украину на свое попечение – не отдавать же ее поганым туркам. Эта наивная дипломатия, конечно, ни к чему привести не могла.
|
|
|
Но когда Хмельницкий в очередной раз, в декабре 1652 года, стал челобитствовать о российском подданстве, украинского посла в Москве приняли более благосклонно. В это время при дворе уже вошел в силу Никон. Он переписывался с гетманом напрямую и инструктировал его, как действовать. Новый патриарх войны с Польшей не боялся. Напористо и уверенно он тащил робкого царя к величию, а за царем в том же направлении должна была потянуться и вся страна.
Сначала переговоры шли небыстро – Хмельницкий надеялся получить от России помощь, ни в чем не поступившись своей автономией. Но после неудач 1653 года гетман стал покладист и принял все московские условия.
В сентябре 1653 года царские послы объявили гетману и старшине, что, поскольку король не внял добрым речам, государь Алексей Михайлович соглашается взять Украину под свою высокую руку.
После этого события развивались быстро.
Уже 1 октября в Москве созвали Земский собор, которому было объявлено о «неправдах» польского короля и об украинском челобитье. Собор постановил: «Гетмана Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское з городами их и з землями принять под свою государскую высокую руку для православные християнские веры и святых божиих церквей». На Украину стали снаряжать великое посольство – принимать присягу.
Еще и теперь, пока посольство не доехало, Хмельницкий предпринял последнюю попытку решить проблему без российской помощи. В прямое нарушение Белоцерковского договора он уговорил хана выступить в поход к польской крепости Каменец, где находился Ян Казимир с небольшими силами. Победа казалась верной, но Ислам-Гирей в очередной раз продемонстрировал, как мало он заботится об интересах своего украинского союзника. Хан вступил с поляками в сепаратные переговоры. Получив от них гарантию дани и разрешение сорок дней пограбить украинские земли, он ушел, вполне довольный исходом дела.
|
|
|
Гетману ничего не оставалось, как возвращаться к себе в Чигирин, принимать царскую милость.
Великое посольство во главе с боярином Василием Бутурлиным на Украине встречали торжественно. Простой народ, в отличие от казачьей старшины и церковных иерархов, видел в российском подданстве надежду на лучшую жизнь.
В городе Переяславле, неподалеку от Киева, 8 января 1654 года открылась рада – казачий аналог Земского собора. Сначала на кругу было принято решение о присоединении к России.
Выглядело это так. Хмельницкий спросил собравшихся, под каким из четырех государей они желают жить – под польским королем, крымским ханом, турецким султаном или православным царем. На всякий случай подсказал правильный ответ: султан с ханом-де басурманы, а король нас много обижал. Толпа закричала, что хочет православного государя. Боярин Бутурлин вручил войсковому генеральному писарю для прочтения царский манифест, сословия стали приносить присягу, и на этом формальности закончились.
Условия, на которых Украина вошла в состав российского государства, были следующие.
Число казаков, получающих жалование, определялось в шестьдесят тысяч. Права и свободы этого сословия гарантировались.
Царь будет собирать с городов и областей точно такие же подати и пошлины, как это было при поляках.
Занимать административные посты в городах могли только украинцы, но за сбором казенных поступлений будут наблюдать царские люди.
Власть Хмельницкого – пожизненная, а после его смерти казаки изберут нового гетмана сами. Чигирин с округой будет даваться гетманам в кормление, а Богдан получит в личную вотчину еще и городок Гадяч.
Сношения украинского гетмана с другими странами будут ограничены. Обо всех контактах следует докладывать в Москву, а с польским королем и турецким султаном без царского указа никаких «ссылок» вообще быть не должно.
Получалось, что Украина внутри России имеет особый статус – не провинции, а протектората, который официально назывался «Запорожское войско с городами и землями».
Обе стороны несомненно рассматривали такое положение дел как временное. Хмельницкий надеялся с помощью русского оружия избавиться от польской угрозы – а там будет видно. Московское правительство тоже пока примеривалось к управлению новой территорией, еще не зная, как взяться за дело, но «ордынская» модель жестко централизованного государства никак не сочеталась с существованием автономий. Не для того Москва избавилась от удельных княжеств, чтобы учредить новое, да еще такое большое и населенное.
|
|
|
Помимо этой мины замедленного действия новозаключенный союз таил в себе и другие опасности.
Главной из них были противоречия внутри самого украинского общества. Интересы старшины и простонародья совпадали только в одном: в неприятии польского владычества. Однако казачья верхушка хотела всего лишь занять место польской шляхты, оставив крестьян в прежнем состоянии. Требование ограничить состав войска шестьюдесятью тысячами человек исходило не от Москвы, а от новой аристократии – полковников, есаулов, сотников.
Крестьяне, а еще в большей степени горожане жить в казацком государстве не хотели. Они предпочитали власть одних царских воевод, без промежуточного сословия угнетателей.
В течение последующих десятилетий этот социальный конфликт выльется в нескончаемую гражданскую войну, в ходе которой одни украинцы будут ориентироваться на Москву, другие – на Варшаву, третьи – на Константинополь.
Сам Богдан, кажется, считал решение Переяславской рады не более чем политическим маневром и временной мерой. Он охотно переложил на русских воевод основную тяжесть войны с Польшей и участвовал в боевых действиях без особенного рвения (об этом – в следующей главе), а сам при этом, в нарушение условия об ограничении внешних сношений, вел тайные переговоры и с крымцами, и с поляками, и со шведами, не забывая уверять царя в своей вечной преданности. Гетман много болел, часто пребывал в «меланхолии», но продолжал мечтать о собственной династии. Его старший сын погиб, но оставался еще один – Юрий. Старику хотелось, чтобы еще при его жизни юношу утвердили преемником.
В мае 1657 года, исполняя волю великого Богдана, круг послушно провозгласил шестнадцатилетнего Юрия гетманом, но власть оставалась у отца. Правда, пользоваться ею Хмельницкому-старшему оставалось недолго. 27 июля он умер от инсульта.
Со смертью лидера, признаваемого всеми слоями и сословиями, украинскому единству пришел конец. На смену освободительной войне шла война гражданская.
После Хмельницкого (1657–1672)
Украинские события следующих пятнадцати лет подробно пересказывать нет смысла. Они создают впечатление неконтролируемого хаоса, в котором молниеносно возникают и так же быстро исчезают вожди, герои, злодеи, авантюристы – совсем как во времена русской Смуты. Но в этом потоке случайностей просматриваются несколько явно неслучайных этапов, у каждого из которых были свои объективные причины.
Таких этапов три.
Первый, попытка возвращения в Польшу, стал обратной реакцией на присоединение к России. Часть казачьей элиты, считая свою главную задачу выполненной и боясь оказаться в чересчур сильной зависимости от властолюбивого московского самодержавия, решила повернуть обратно к Польше. Этим людям казалось выгоднее быть частью слабого, а не сильного государства.
Во главе движения встал ближайший соратник Богдана, в прошлом его личный секретарь, а затем генеральный писарь (канцлер) Запорожского войска Иван Выговский. В последние два года жизни великого гетмана, когда тот то болел, то пребывал в «меланхолии», Выговский стал фактическим правителем Украины.
Юрий Хмельницкий, хоть и провозглашенный гетманом, без отца удержать власть не мог. Выговского сначала поставили на трехлетний срок регентом, а через несколько месяцев сделали и полноправным гетманом, Юрий же отправился учиться в Киевскую духовную академию, что больше соответствовало его характеру и возрасту.
|
|
|
