 |
Филеры «под прикрытием». П.И. Рачковский
|
|
|
|
Филеры «под прикрытием»
Но окончание «стабильности» и рост протестных настроений побуждали министерство внутренних дел открывать эти опорные пункты государственной самозащиты все в новых и новых регионах. К 1908 году охранных отделений в стране насчитывалось уже больше трех десятков.
К этому времени все, что можно, было давно «зачищено». В ходе борьбы с беспорядками 1905–1907 годов были отправлены за решетку 28 000 человек, вынесено две с половиной тысячи смертных приговоров. Тюрьмы и каторга были переполнены политическими. Свою непосредственную работу тайная полиция успешно выполнила.
Руководили ею, как правило, люди весьма неглупые. Некоторые из них отлично понимали, что истинная проблема вовсе не в подпольщиках-революционерах, а в противостоянии между Властью и Обществом.
В аналитической записке директора Департамента полиции В. Брюн-де-Сен-Ипполита от 2 сентября 1914 года давался очень точный анализ внутриполитической ситуации. Констатировалось, что «первенствующее руководящее значение» в «революционной смуте» играют вовсе не эсеры и эсдеки, «физическая сила» революции, а «оппозиционная часть общества» и прежде всего кадеты, «лицемерно отвергающие насилие». И далее предсказывались будущие события:
…На том этапе движения, до которого доведет общее мятежное выступление революционных сил, представители кадетской партии займут важнейшие правительственные посты, почему будут достигнуты расширение свободы слова, союзов, собраний и т. п., то есть создадутся такие условия, при которых усиленная социалистическая пропаганда и агитация почти не будут встречать противодействия, что, в свою очередь, ускорит приближение к осуществлению программы всех социально-революционных партий – к водворению в России республики.
|
|
|
Эти доводы и прогнозы никого не убедят и ничего не изменят. Все так и случится, а полицейский Нострадамус в 1918 году застрелится.
Разумеется, полиция не может вырабатывать политический курс, ее задача – обеспечивать его выполнение. И все же Охранка несла на себе изрядную долю ответственности за кризис государства. Искореняя революцию, она совершала деяния, вред от которых перевешивал все сыскные успехи.
«Грязные руки» и «чистые руки»
Внутри руководства спецслужб происходила борьба двух течений. Одно, вполне обычное для полицейского государства, исходило из тезиса, что на войне все средства хороши и что, не запачкавшись, грязь не уберешь. Деятели этого сорта, как правило, отлично справлялись с тактическими задачами: кого надо выслеживали и вылавливали, умело внедряли шпионов, ловко использовали провокаторов – в общем, были превосходными оперативниками.
Но было и другое течение, заботившееся о престиже государственной власти и не желавшее пачкать руки недостойными методами. Когда у руля оказывались начальники подобного образа мыслей, полиция работала менее эффективно, зато ее больше уважали.
Состязание двух этих методик, у каждой из которых имелись свои плюсы и минусы, представляет собой весьма интересный сюжет.
Панический страх перед «Народной волей», которая долгое время оставалась неуловимой и в конце концов убила императора, заставила полицию не церемониться в розыскной работе. С начала восьмидесятых годов установилась ситуация, при которой самую быструю карьеру делали служаки, не гнушающиеся никакими методами.
Самой яркой «звездой» тайных операций слыл Петр Рачковский.
В молодости он был арестован по подозрению в связях с народовольцами, согласился стать тайным сотрудником и оказался столь полезен, что его откомандировали в Европу руководить заграничной агентурой.
|
|
|
П. И. Рачковский
Живя в Париже, Рачковский весьма успешно выслеживал революционеров-эмигрантов, проявляя незаурядную изобретательность (например, оплачивал газетные кампании во французской прессе, направленные против «нежелательных иностранцев»). Нечистоплотный в финансовых делах, он был уволен по приказу министра Плеве, но когда того убили, вернулся на службу и опять пошел в гору. (Есть серьезные основания полагать, что убийство Плеве произошло не без участия Рачковского, но об этом чуть ниже. ) Одной из инициатив предприимчивого Петра Ивановича была провокация с запуском фальшивых «Протоколов Сионских мудрецов», призванных разжечь антисемитские настроения. Главным агентурным достижением стала вербовка бывшего предводителя рабочего движения Гапона.
Рачковский дослужился до генеральского чина и должности вице-директора Департамента полиции.
Тайные агенты, как внедренные, так и перевербованные, употреблялись полицией всегда, но теперь утвердилась практика активного использования агентов-провокаторов, которые иногда сами создавали нелегальные кружки или заговоры, участники которых затем арестовывались. Считалось, что провокаторы – это такие «санитары леса», ведущие профилактическую работу по нейтрализации потенциально опасного контингента, на самом же деле подобное интриганство помогало честолюбцам продвигаться по службе: они победно рапортовали об очередной победе над подпольем и получали награду или повышение. Особенно активизировалось провокаторское движение в периоды революционного затишья, когда чрезмерно разросшимся органам безопасности требовалось демонстрировать свою актуальность. После 1907 года, когда революционное движение в основном было раздавлено, машина продолжала работать на полном ходу. Начальник московского охранного отделения А. Мартынов, автор мемуаров «Моя служба в Отдельном корпусе жандармов», писал: «Без хорошего провокатора невозможно сделать карьеры… Солидный «сотрудник» – это успех, это повышение, награды, бесконтрольные суммы, власть».
|
|
|
Классическим примером полицейской провокации была деятельность Зинаиды Гернгросс-Жученко, внедренной в революционное движение еще в середине девяностых и продержавшейся в нем больше пятнадцати лет.
Жандармский генерал Заварзин пишет, что она работала «из любви к таинственному, риску и отчасти авантюризму». Среди самых успешных провокаторских операций, проведенных «агентом Михеевым» (из конспирации агентка проходила под мужской кличкой), была организация покушения на царя во время коронации – Жученко сама помогла пылким студентам сделать бомбу, а потом сдала их полиции.
Потом она точно так же «помогла» эсерке Фрумкиной подготовить покушение на московского градоначальника Рейнбота, снабдила ее пистолетом – и отправила на виселицу. Посодействовала Жученко и карьере знаменитого Курлова, будущего начальника Жандармского корпуса. Эсер Пулихов бросил в него бомбу, которая не разорвалась, потому что акцию устроила «товарищ Жученко». В результате Курлов получил повышение, Пулихова казнили, а провокаторша удостоилась очередной награды.
Будучи в конце концов разоблачена, эта мутная особа по личному указанию императора получала «поистине княжескую пенсию» (цитата из ее благодарственного письма).
П. Щеголев, после революции исследовавший архивы Департамента полиции, пишет, что на секретную агентуру тратились большие деньги – 600 тысяч рублей в год, но намного дороже обходился репутационный ущерб: «Эту сумму нельзя признать огромной в сравнении с тем количеством мерзости и растления, которое вносилось в русскую жизнь этим институтом секретного сотрудничества».
Еще опаснее была широко практиковавшаяся технология «двойного агентства» – когда завербованный революционер, продолжая свою антиправительственную деятельность, в то же время находился под контролем полиции. Иногда трудно было понять, кому от такого агента больше вреда – революции или государству. Не говоря уж о том, что люди, способные на двойную жизнь, малопредсказуемы и, перекрасившись один раз, могут потом сделать то же самое. Пример жандарма Судейкина, который еще в 1883 году был убит покаявшимся перед своими товарищами «сотрудником», новых Судейкиных ничему не научил. В 1909 году при точно таких же обстоятельствах перевербованный эсер А. Петров подорвал самого начальника столичной Охранки полковника А. Карпова, заманив его на конспиративную квартиру.
|
|
|
Но Карпов был мелкой сошкой по сравнению с жертвами короля «двойных агентов» Евно Азефа.
Первоначально Азеф был просто агентом, работавшим на полицию за плату. Психологически сложной личностью, кажется, не был – просто любил деньги. Человек при этом был очень способный, ловкий, расчетливый и хладнокровный. Эти качества помогли ему сделать «революционную карьеру». Он вступил в новосозданную партию эсеров, вошел в состав ее Боевой Организации, стал правой рукой легендарного Гершуни, которого в конце концов сдал полиции и после этого сам возглавил террористическую группу.
|
|
|
