 |
Ограничения классификации оснований власти
|
|
|
|
При всех своих достоинствах данная классификация оснований власти, на мой взгляд, имеет серьезный недостаток: в ней допущена так называемая категориальная ошибка, которая состоит в том, что разнопорядковые явления, факты или свойства относятся к одной общей категории. При этом происходит смешение системных элементов с рядовыми, частными, которые не определяют сущности рассматриваемого явления.
Поясним свою мысль следующим примером. Скажем, для успешной охоты на медведя охотнику необходимо соблюсти несколько условий: иметь при себе ружье и уметь им пользоваться; изучить по доступным материалам повадки и особенности поведения медведя в различных ситуациях; найти подходящую местность, где есть много шансов встретить грозного хищника; найти опытного егеря, желательно из числа местных жителей, и т. п.
Можно продолжить этот воображаемый список и далее, и многие из этих условий будут чрезвычайно важными для успеха всего предприятия. Но являются ли они рядоположными и равнозначными? Принадлежат ли они к одной категории? Изменится ли что-то принципиальное, если не удастся найти егеря или тот откажется сопровождать заезжего дилетанта? Возможно невыполнение некоторых условий будет иметь неприятные для охотника последствия: например, без экспертной помощи придется долго искать зверя по всей округе. Но от этого охота не перестанет быть охотой. А вот если даже при выполнении всех других условий охотник окажется лицом к лицу с медведем без оружия, то это уже будет вовсе не охота. Если в охоте убрать любое условие, кроме первого, охота даже при серьезных ограничениях сохранит свою системную суть: преследовать и убивать животных, неспособных себя защитить. Но встречу безоружного человека с медведем если и можно назвать охотой, то только не для самого охотника.
|
|
|
В рассмотренных основаниях власти есть та же категориальная ошибка: выделенные основания власти не являются рядоположными. Обладающий могучими мускулами хулиган может явно превосходить силой тщедушного полицейского, но должностная власть последнего обеспечивает его не только формальным положением, предполагающим обязанность хулигана изменять свое поведение по требованию полисмена. Должностная власть обеспечивает последнего и информационной властью (например, мобильной связью), и экспертной властью (знаниями и навыками, необходимыми в работе), и властью поощрения (например, готовностью оставить без внимания мелкое нарушение общественного порядка в случае повиновения), и референтной властью (красивая униформа, ореол исключительности и значимости человека, стоящего на страже порядка) и, наконец, властью силы, символы которой — оружие, резиновая дубинка и наручники — говорят сами за себя.
Иными словами, должностная власть является родовым понятием по отношению ко всем остальным властным основаниям, которыми она, как правило, автоматически обеспечивает любого субъекта должностной власти. В этом контексте и насилие, и вознаграждение, и экспертные знания и т. д. являются подчиненными видовыми понятиями. Говорить о рядоположенности должностной власти с другими властными основаниями можно только в том случае, если власть рассматривается как процесс взаимодействия двух индивидов, находящихся вне организационного контекста. Такое рассмотрение, хотя и правомерно в исследовательских целях, разумеется, носит условный характер, что следует учитывать при ознакомлении с последующим материалом.
Потребность во власти
Откуда в человеке стремление к власти? Этот вопрос издавна интересовал мыслящих людей. Источник этого стремления некоторые мыслители видели в самой натуре человека, в его генетической агрессивности и стремлении доминировать над другими. Так, Ф. Ницше считал, что все формы человеческого поведения маскируют извечное свойство человека— его волю к власти[94].
|
|
|
Современная психология связывает стремление людей к власти с определенными личностными особенностями, в частности с особым типом мотивации[95]. Проблеме мотивации в настоящей книге посвящена целая глава, поэтому здесь лишь отмечу, что в широком смысле мотивация — это психологический процесс, который определяет направленность поведения человека и побуждает его вести себя определенным образом. Многие теории непосредственно связывают мотивы человека с его потребностями, рассматривая первые как отражение последних. Отражаясь в мотивах, актуальная потребность в значительной степени определяет направление поведения индивида[96].
В этом контексте мотивация влияния — есть отражение потребности индивида во власти. Эта потребность, прежде всего, выражается в стремлении доминировать над другими людьми и контролировать их поведение. Среди исследователей нет однозначного мнения, в какой мере эта потребность является врожденной, а в какой приобретается в процессе социализации. Тем не менее хорошо известно, что и в сообществах большинства животных существуют иерархические отношения господства — подчинения, а вершину иерархии занимают одна или несколько особей. При этом доминирование особей тесно связано с размерами их тела и превосходством в силе над другими членами группы. Добившись доминирующей позиции, животное стремится сохранить ее, демонстрируя свое превосходство заносчивым и самоуверенным видом, важной походкой. Такое поведение появляется всякий раз, как только подчиненные животные начинают нервничать и волноваться. Только доминирующая особь может целиком посвятить себя своим «личным» занятиям: остальные животные значительную часть времени проводят, наблюдая за вожаком, а когда тот перемещается, они спешат изменить и свое местоположение[97].
У людей, однако, высокий рост и физическая сила далеко не всегда обеспечивают путь наверх в социальной иерархии, хотя иногда и помогают навязать свою волю другим. Бесспорное значение имеет взгляд: спокойный говорит о самообладании; упорный означает решительность; взгляд пронизывающий и остановившийся на человеке, пытающемся выделиться, может означать оценку или предупреждение, что тому лучше оставаться на своем месте.
|
|
|
Прямая посадка слегка откинутой назад головы, поднятый подбородок и опущенные уголки губ, выражающие презрение или погруженность в свои мысли, обыкновенно также воспринимаются окружающими как притязание на доминирование.
Жесты и телодвижения свидетельствуют о степени внутренней напряженности. Несколько скованная или негнущаяся походка и порывистые или излишние жесты чаще всего связываются с подчиненностью, а расслабленность тела со свободно висящими руками и свободные движения бедер, придающие походке упругость, расцениваются как признаки доминирования.
У людей наблюдаются значительные различия в потребности во власти. Одни получают удовлетворение от своего влияния на других, от своей способности вызывать у людей сильные эмоции — страх, восхищение, гнев и т. д. Ярко выраженная потребность во власти может удовлетворяться различными путями, вплоть до получения удовольствия от наблюдения за спортивными единоборствами или просмотра фильмов, полных жестокости и насилия.
Однако наиболее непосредственной формой удовлетворения потребности во власти является возможность распоряжаться ресурсами и руководить людьми, влияя на их чувства, отношения и поведение. Как правило, именно властолюбивая личность стремится взять инициативу в свои руки, задает тон на собраниях и, приспосабливаясь к общему сиюминутному настроению, старается играть центральную роль. Такой человек редко руководствуется заранее спланированным сценарием: он любит импровизировать и может позволить себе хвалить и ободрять других в полной уверенности, что его комплименты будут оценены.
Властолюбивая личность получает удовольствие от победы в споре, ослаблении противника или нанесении ему поражения. Она очень чувствительна к политическим процессам внутри организации и непременно пытается обрести свою собственную власть, формируя альянсы, пытаясь обрести контроль над ресурсами, бюджетом или источниками информации. Такой человек постоянно ищет пути к занятию руководящих постов в организации, на которых он может постоянно реализовывать свое влияние[98].
|
|
|
Тем не менее большинству людей свойственна умеренная потребность во власти. Лица с низкой потребностью во власти избегают руководящих постов и испытывают дискомфорт, когда им приходится руководить или оказывать влияние на других. Такие люди не всегда уверены в себе или же убеждены, что указывать что-либо другим некорректно.
Некоторые исследователи выделяют особый тип личности, для которой потребность во власти является ведущей. Такой авторитарной личности свойственна модель поведения, основанная на убеждении, что в мире существуют (или должны существовать) статусные и властные различия и что использование власти является необходимым и важным элементом функционирования любого организованного сообщества[99].
Люди с высоким показателями авторитаризма интеллектуально регидны, лишены сомнений, почтительны к людям с более высоким статусом и пренебрежительны к подчиненным, подозрительны и резистентны к изменениям. Исследования этой личностной характеристики показывают, что авторитарные люди более склонны следовать правилам и часто проявляют себя лидерами в ситуациях, в которых необходимы единоначалие и высокая требовательность. Наличие у сотрудников авторитарных черт отрицательно влияет на их организационное поведение и деятельность в ситуациях, когда работа требует внимательности к чувствам других, такта и способности приспосабливаться к сложным, изменяющимся обстоятельствам.
В то же время, там, где организационная ситуация хорошо структурирована и успешность деятельности прежде всего зависит от строгого следования правилам и инструкциям, авторитарные характеристики работников являются не только уместными, но и желательными[100].
К авторитаризму близка еще одна личностная особенность, получившая название макиавеллизма (от имени итальянского политика и литератора XVI века Никколы Макиавелли — автора знаменитого трактата «Государь», повествующего о том, как получить и использовать власть)[101].
Лица с высокими показателями данной черты характера прагматичны, постоянно сохраняют эмоциональную дистанцию с другими людьми и в своих действиях исходят из того, что цели во всех случаях оправдывают средства. «Если средство дает нужный результат, используй его, не задумываясь о том, достойно или недостойно ты поступил», — вот принцип, которому осознанно или спонтанно следует такой работник. Значительное количество исследований было нацелено на выяснение взаимосвязей высоких и низких показателей макиавеллизма с особенностями индивидуального поведения[102].
|
|
|
Лица с высокими показателями макиавеллизма в большей степени обнаруживают стремление манипулировать другими, волю к победе, способность убеждать в своей правоте и нежелание прислушиваться к чьим-либо советам и увещеваниям[103].
Проявление этой личностной черты обусловлено определенными организационными факторами. Особо благоприятными для лиц с выраженным макиавеллизмом являются следующие условия:
1) взаимодействие с другими протекает при непосредственном общении, лицом к лицу;
2) ситуация полна неопределенности и не ограничена жесткими правилами и инструкциями, открывая широкий простор для импровизации;
3) в группе или организации царит всеобщая эмоциональная вовлеченность и заостренность внимания на частных вопросах[104].
Ценность лиц с высокими показателями макиавеллизма для организации зависит не только от типа работы, но и от того, какую роль в оценке деятельности играют этические соображения. В задачах, которые требуют умения вести переговоры или где цена победы (результата) велика, такие работники могут быть очень эффективными. Но если цели не оправдывают средства, если имеются абсолютные стандарты этики поведения или присутствуют вышеупомянутые организационные факторы, то прогнозировать поведение человека с такой личностной чертой чрезвычайно сложно.
Потребность во власти, разумеется, ограничена множеством факторов, и поэтому сила мотива влияния, по мнению Д. МакКлелланда, лучше всего отражена в фантазиях человека[105]. Для оценки потребности во власти он предложил использовать тематический апперцептивный тест (ТАТ). Этот тест представляет собой набор картинок с неясным, неоднозначным смыслом и задача испытуемого рассказать историю о том, что, по его мнению, он видит. Что происходит на картинке? Что думают и чувствуют ее герои? Что может случиться дальше?
В историях, рассказываемых людьми с высокой потребностью во власти, преобладают темы, связанные с приобретением известности, достижением благополучия, победами над противниками и другими формами успеха. Такие люди постоянно акцентируют свое влияние на других людей. В своих фантазиях они завоевывают власть, используя агрессию, убеждение, заботу или манипулирование другими, вызывая у них чувства вины, привязанности или страха.
Властолюбивые люди демонстрируют убедительность и последовательность аргументации своих взглядов и желаний, любят соревновательные виды спорта, склонны аккумулировать символы престижа, стараются захватить инициативу во всем. Если же они не способны в силу внешних или внутренних обстоятельств реализовать свою потребность во власти, то склонны к психосоматическим заболеваниям, в частности, к инсульту, язве желудка и гипертонии[106].
Д.Винтер обнаружил, что несмотря на явные половые различия в реальном распределении власти в организациях в пользу мужчин, исследования не показали значимых различий в потребности во власти, обусловленных полом[107]. И мужчины и женщины с высокими показателями такой потребности демонстрируют одинаковое поведение: они стараются «показать» себя, получить символы власти и престижа, сделать успешную карьеру.
Тем не менее существует одно серьезное различие, которое Винтер именует как «экспансивный синдром распущенности», характеризующий властолюбивых мужчин, но не женщин. Под данным синдромом понимается определенная совокупность актов поведения: потребление алкоголя и наркотиков, агрессия, азартные игры и принуждающая сексуальность. Это не означает, что нет пьющих и агрессивных женщин, а указывает лишь на то, что такое поведение не свойственно женщинам с высокой потребностью власти.
Почему же значительно меньшее количество женщин облечено властью, несмотря на то, что они не страдают указанным опасным «заболеванием»? В чем причины этого синдрома распущенности? Винтер утверждает, что потребность во власти может выражаться в двух формах: эгоистической доминантности (агрессивность, демонстративность использования доминирования для контроля над другими) и ответственного воспитания (оказание помощи и поддержки, использование доминирования во благо другим). Девушки, по его мнению, получают в семьях значительно больше ответственного воспитания, чем юноши. Поэтому половые различия, проявляющиеся в «синдроме распущенности», могут быть обусловлены различиями в обучении, в частности, в лучшей сформированности практических навыков заботы о других у девушек.
Мотивом к оказанию властного влияния на других людей может служить не только потребность во власти, но и иные, менее очевидные мотивы, к которым можно отнести следующие:
1) достижение каких-либо личных целей;
2) удовлетворение различных потребностей: во власти и доминировании, в статусе, в самоутверждении;
3)ролевые требования:
4) стремление следовать различным социальным нормам;
5) явное или скрытое давление со стороны руководства;
6) мотивы, связанные с объектом власти: желание помочь объекту власти или причинить ему ущерб:
7) беспокойство о собственном имидже: в глазах объекта власти или третьей стороны.
Доминирующие мотивы и потребности нередко являются главными детерминантами в выборе субъектом власти тех или иных оснований власти. Так, индивид с низкой самооценкой может чаще прибегать к власти насилия даже в тех случаях, когда по всем признакам более эффективной является информационная власть. Это объясняется тем, Что успешное изменение поведения объекта власти, достигнутое с помощью информационной власти, как правило, воспринимается им как добровольное: «Если бы мне все сразу объяснили, я бы и не выступал против новых требований».
В то же время власть насилия, как правило, непосредственно ассоциируется с субъектом власти и со стороны воспринимается как результат его усилий («Теперь они делают все правильно, потому что шеф сумел заставить их работать, как надо»)[108]. Для субъекта влияния с низкой самооценкой очень важно осознавать, что все делается именно и только благодаря ему и поэтому власть насилия для него будет казаться предпочтительнее. То же самое можно сказать и о субъектах власти, недостаточно уверенных в своих силах. Они также, как правило, злоупотребляют властью насилия[109]. Иногда основания власти определяются теми ролевыми требованиями или социальными нормами, которые субъекты влияния рассматривают как наиболее адекватные.
Д. Кипнис совместно со своими коллегами[110] выявили четыре переменные, которые определяют выбор властных оснований, используемых менеджерами. Этими переменными являются: 1) относительная власть менеджера; 2) цели менеджера, обусловливающие его желание оказать влияние на подчиненного; 3) ожидания менеджера в отношении готовности работника подчиниться и 4) организационная культура.
Несмотря на то что ярко выраженная потребность во власти и другие качества авторитарной личности действительно присущи многим людям, обладающим властью, само по себе их наличие совершенно не достаточно для того, чтобы их обладатель мог автоматически получить власть. Для реального обретения власти необходимы многие условия и обстоятельства, которые, как правило, и определяют приход человека к власти. В самом деле, можно привести немало примеров из истории, когда очень заурядным, а иногда и просто больным людям ничто не мешало вознестись наверх и удерживать власть — ни посредственный интеллект, ни безобразная внешность, ни низкий рост и физическая немощь, ни косная речь и писклявый голос, ни суетливое, хаотичное поведение. Более подробно эти проблемы будут рассмотрены в главе «Лидерство».
|
|
|
