Принцип верховенства права ЕС.

Один из функциональных принципов. Функциональные принципы – основные начала права ЕС как интегрированной правовой системы, определяющие ее соотношение с другими правовыми системами гос-чл.

Был сформулирован Судом в решении по делу Costa v. ENEL.

Означает, что в случае коллизии норм права ЕС и норм национального права гос-чл приоритет имеют нормы права ЕС.

Условия реализации принципа (Simmenthal):

• Приоритет в случае коллизии закрепляется только за положениями учредительного договора и имеющими прямое действие положениями институтов;

• Противоречащие положения национального права не становятся ничтожными, а просто «не применимы» (French Merchant Seamen – должны быть в последующем отменены государством);

• Приоритет касается не только непосредственно противоречащих положений, но и норм, потенциально способных исказить правовое пространство Сооб-ва, в котором Сооб-во имеет законодательные полномочия.

В результате национализации в 1962 г. итальянскими властями промышленной отрасли по производству и распределению электроэнергии и передачи ее в ведение вновь созданной государственной корпорации ENEL перестали существовать многие негосударственные компании, работавшие в этой сфере. Как следствие, держатели акций этих компаний лишились возможности получать причитающуюся им прибыль в виде дивидендов по акциям. Один из таких держателей акций — итальянский гражданин по фамилии Costa — впоследствии отказался платить по представленным ему счетам за пользование электроэнергией, рассматривая это как своеобразную компенсацию за нанесенный ему ранее ущерб. Дело дошло до суда, где гражданин аргументировал свою позицию тем, что акт о национализации противоречил ряду положений Договора о создании Европейского экономического сообщества. Миланский суд, а именно там рассматривалось дело, был вынужден обратиться в Суд ЕС с тем, чтобы последний дал толкование некоторых положений вышеупомянутого Договора. При этом итальянское правительство, руководствовавшееся заключением конституционного суда своей страны, вынесенным несколько ранее по этому вопросу, категорически возражало против какого бы то ни было обращения в Суд ЕС. Основной аргумент итальянских властей состоял в том, что обращаться за толкованием в Суд ЕС нет никакой необходимости, ибо итальянский суд при рассмотрении конкретного дела может применять лишь свое внутреннее национальное право (в частности, акт о национализации, принятый к тому же позднее, нежели Договор о создании ЕЭС).

Суд Европейских сообществ, обстоятельно изучив материалы дела, не согласился с позицией итальянского правительства и указал на то, что сами государства — участники ЕС, создав на неопределенное время Сообщество, располагающее своей собственной организационной структурой, собственными право- и дееспособностью, правом выступать на международной арене в качестве самостоятельной юридической личности, ограничили свои суверенные права (хотя и в рамках лишь некоторых сфер) и создали систему права, обязательную как для них самих, так и для их юридических и физических лиц11.

В решении по делу Costa v. ENEL Суд Европейских сообществ сформулировал два важнейших заключения применительно к соотношению права ЕС и национального права государств-участников. Во-первых, последние сообща и недвусмысленно передали часть своих суверенных прав в пользу созданного ими Сообщества и не вправе совершить обратное путем последующих односторонних действий, идущих вразрез с установленным в рамках ЕС правопорядком. Во-вторых, никакое государство-участник не может ставить под сомнение статус права ЕС как системы, единообразно и в целом применимой в отношении Сообщества. В развитие последнего из приведенных положений Суд ЕС в своем решении по делу Internationale Handelsgesellschaft (1970) особо подчеркнул, что "действительность того или иного акта Сообщества не может быть затронута, а его эффективное применение на территории государства — участника ЕС не может быть поставлено под угрозу в результате заявления о том, что данный акт противоречит основополагающим правам и свободам, закрепленным в национальной конституции, или же идет вразрез с принципами внутригосударственного устройства"12.

Одним из важнейших этапов в деле закрепления и дальнейшего развития принципа верховенства норм права ЕС над внутренними правовыми нормами государств-участников стало решение Суда Европейских сообществ по делу Simmenthal (1978), также получившее впоследствии значительный общественно-политический и правовой резонанс. Не вдаваясь в фактические подробности дела, хотелось бы отметить те основополагающие моменты, на которых Суд ЕС сделал особый акцент. Прежде всего, Суд отметил, что непосредственная обязанность национального суда — обеспечить на территории каждого государства-участника полное и эффективное действие норм права ЕС, равно как и воздерживаться от применения любых противоречащих ему положений внутреннего законодательства, даже если последние были приняты позднее13. Во-вторых, Суд Европейских сообществ особо подчеркнул, что верховенством обладают далеко не все правовые нормы, принимаемые в рамках ЕС, а лишь те, которые имеют статус норм "прямого действия" на территории государств-участников14.

Принцип верховенства права ЕС над внутренним национальным правом государств-участников рассматривается сегодня в качестве неписаного (ввиду отсутствия его закрепления в каком-либо из учредительных договоров о создании ЕС), но, вместе с тем, основополагающего правила, действующего в рамках Европейских сообществ. Он применяется независимо от того, какова природа и окончательная форма закрепления той или иной правовой нормы. Причем это одинаково характерно как для нормативных актов, принимаемых в рамках ЕС (будь то учредительный договор, акт органа международной организации или же, например, соглашение с каким-то третьим государством), так и для актов внутреннего права государств-участников (конституция либо иной производный по отношению к ней нормативный акт). Кроме того, как уже было отмечено выше, применение данного принципа не зависит от того, когда принята та или иная норма внутреннего национального права: до или после вступления в силу не соответствующей ей нормы права ЕС. Во всех случаях15 приоритет остается за последней.

Будучи интеграционным по своему характеру, право Европейского Союза вводит единые (единообразные) правила поведения граждан и организаций во многих областях их жизни, закладывая тем самым юридические основы для создания "как можно более тесного союза народов Европы" (ст. 1 Договора о Европейском Союзе). Именно в нормах данной правовой системы закреплены принципы единого внутреннего рынка ЕС и правовой режим единой валюты евро; статус "европейских" институтов (Европейский парламент, Совет Европейского Союза и др.) и "европейских" юридических лиц ("европейское акционерное общество" и др.); условия и порядок выдачи "европейского ордера на арест", единой (шенгенской) визы и т.д.

В отличие от правовых систем отдельных государств (национального, или внутригосударственного, права) право Европейского Союза распространяет свое действие на территорию свыше 20 государств - членов Европейского Союза (см. вопрос N 2).

Право Европейского Союза занимает самостоятельное положение и по отношению к международному (публичному) праву, в частности, потому, что оно создается в рамках единой политической организации (Европейский Союз), наделенной властными полномочиями и обладающей рядом общих признаков с федеративным государством (федерацией).

С целью подчеркнуть своеобразие права Европейского Союза и его отличия от классических правовых систем (внутригосударственного и международного права) в научной литературе оно часто характеризуется как наднациональное (надгосударственное) право. В современной западной доктрине получил также распространение термин транснациональное право1*(4), который делает акцент на способности норм Европейского Союза действовать "через" государственные границы, не ограничиваясь территорией одной-единственной страны.

Сила и даже мудрость организаторов ЕЭС заключается в том, что они смогли придать ЕЭС наднациональный характер, превратив его в единый механизм. Это помогло ему выжить, несмотря на пророчества многих критиков в СССР и соцстранах о близкой кончине ЕР.Именно ЕСП призван был обеспечить примат права ЕЭС над национальным правом государств-членов. Причем если вначале право ЕЭС, основанное на международном договоре, выглядело международным, то нормативные акты СМ ЕЭС, ЕК и самого ЕСП таковыми уже не являлись. Эти акты использовали правовую привычку обществ стран "шестерки" признавать примат международного права над национальным. Акты, принятые на международном уровне, казались международными, и были приняты в этом качестве, а затем вступила в силу другая привычка - подчиняться судебной инстанции, считать ее всегда правое. Это и дало возможность достичь того, что нормы вспомогательных источников права, каковыми официально и числятся сегодня постановления, директивы и решения, удалось поставить над основными - национальными законами, в т.ч. конституциями стран ЕС. действительно, в интересах международного правопорядка государства ограничивают свой национальный суверенитет тысячи лет. Это и обычай, и привычка. А вот если бы сказать только о новом правопорядке без ссылки на международный опыт, то надо было бы объясняться, раскрывать те планы, для которых время еще не пришло. Можно констатировать, что к настоящему времени, т.е. спустя три десятилетия от начала борьбы ЕСП за новый европейский правопорядок, никто в ЕС не ставит под сомнение примат союзного законодательства над национальным.