Стиль ампир в петербургской архитектуре.

В царствование Александра I господствующим стилем художественного оформления всей предметной среды стал русский ампир или «стиль империи», который стал модификацией художественного стиля, созданного во Франции в начале XIX века по заказу Наполеона Бонапарта.

Распространению ампира в русском искусстве немало способствовали прямые поставки из Франции предметов для украшения царских дворцов Петербурга и пригородов, а также знакомство отечественных мастеров с деятельностью ведущих французских архитекторов и декораторов того времени, в первую очередь Шарля Персье и Пьера Франсуа Леонарда Фонтена. Созданные ими ансамбли интерьеров и предметы обстановки стали первым и самым ярким воплощением изысканного стиля наполеоновского двора.

Декоративные мотивы стиля ампир состоят в основном из элементов древнеримского военного снаряжения: легионерских знаков с орлами, связок копий, щитов, пучков стрел, ликторских топоров. Наряду с римскими можно заметить и мотивы египетского искусства. Это объясняется тем, что в эпоху римской империи элементы орнамента и скульптуры Древнего Египта проникали в Рим. После Египетского похода Наполеона (1798–1799 гг.) в искусстве французского Ампира египетские мотивы получили еще более широкое распространение.

В отличие от классицизма композиция в стиле ампир строится, как правило, на контрасте чистого поля поверхности стены, мебели, сосуда и узких орнаментальных поясов, расположенных в строго отведенных местах и подчеркивающих конструктивные членения формы. Для ампира характерны яркие цвета — красный, синий, белый с золотом.

Ведущая роль в формировании нового стиля принадлежала живописцу Ж.-Л. Давиду. В своих картинах он прославлял героические эпизоды из истории Древнего Рима. «Клятва Горациев», «Брут».Давид разрабатывал эскизы мебели, детали оформления интерьера, диктовал моду в одежде. Большое значение в оформлении интерьера в стиле ампир играли светильники и бронзовые детали мебели.

Как одно из выражений имперских притязаний Наполеона на мировое господство, ампир насильно насаждался на почву завоеванных стран. Примечательно, что ни одна из побежденных Наполеоном стран по существу не приняла этого стиля, и только страна-победительница Россия добровольно экспортировала «стиль Империи». На это были свои причины — Россия тоже становилась могущественной империей, и этот стиль отражал новые претензии имперского города, «мировой столицы» после победы в Отечественной войне 1812 года.

Петербургский ампир так же, как и парижский, был ориентирован не на греческую, а на римскую классику. Но были и свои особенности. Русский ампир был несколько мягче французского. Олицетворением столичного «петербургского ампира» был К. Росси, который и смягчил своим итальянско-русским вкусом жесткость наполеоновского стиля. Другой особенностью петербургского стиля стал истинно русский градостроительный размах. Росси не смущало то обстоятельство, что к этому времени центр Петербурга был уже застроен: он перекраивал целые кварталы, снося или меняя фасады зданий, только что построенных другими архитекторами. Рядом с его перспективами, площадями, колоннадами, мощно перекинутыми арками всё остальное выглядит не более чем робкая стилизация.

39. Дальнейшая демократизация петербургской культуры во второй половине XIX века. Интеллигенты-разночинцы

В первой половине XIX века интеллигенция как социальное и культурное явление, безусловно, играло огромную роль в истории нашей страны, но во второй половине столетия её существование и деятельность стали едва ли не центральной проблемой общественного бытия и культуры. Представители интеллигенции воспринимались как носители нового типа сознания и социального действия, как «новые люди» или «нигилисты». В это время началось выдвижение на авансцену общественной жизни, не редко приводя к достаточно острым конфликтам интеллигентов двух типов.

Если представители дворянской интеллигенции последекабристского времени были обречены на положение «лишних людей», то интеллигента-разночинца его социальный статус понуждал к той или иной практической деятельности. Разночинная интеллигенция – это революционеры демократы и революционеры народники – от Чернышевского до Желябова. Это были люди, уверовавшие в научный и инженерный прогресс как реальный путь совершенствования жизни общества отдававшие все свои силы такому пониманию народного блага. Бедность, а часто провинциальное происхождение не способствовали развитию их эстетического сознания. Человек мог быть вообще эстетически неразвитым и пренебрегать искусством, поскольку оно не приносит никакой видимой, материальной пользы. На этой почве возникает конфликт между двумя типами интеллигенции. Этим же объясняется смена научных интересов – гуманитарная доминанта дворянской культуры вытесняется безусловным приоритетом естествознания, ибо оно лежит в основе полезной практической деятельности.

Интеллигента-разночинца не могло быть и той терпимости, деликатности, душевной тонкости, какие были присуще представителям дворянской интеллигенции: его психология гораздо более жестка, критична, бескомпромиссна – монологична, а не диалогична. Оттого столь широкий круг представителей разночинной столичной интеллигенции не останавливался в революционной борьбе с властью перед индивидуальным террором. Иезуитская мораль «цель оправдывает средства» порождалась искренним в большинстве случаев стремлением служить народу – крестьянству, пролетариату, с готовностью пожертвовать ради высокой цели и своей жизнью.

Но в этой же среде разночинной интеллигенции крайности практического аморализма встречалось решительное осуждение. Ему противопоставлялся иной путь служения народу, чисто культурный, просветительский. Понятно, что революционное крыло разночинной интеллигенции оказалось гораздо более узким, чем либерально-просветительское. Нередки были переходы от политической и террористической борьбы к социальной пассивности.

Эмансипированная девушка – девушка, вырвавшаяся из социального бесправия на уровень духовно насыщенной активной научной, художественной, педагогической, общественно-политической деятельности. Девушки со всей страны стремились в Петербург, чтобы учиться здесь и работать, принося пользу обществу. С 1869 г. в Петербурге стали открываться всевозможные женские курсы – Аларчинские, Владимирские, в 1878 – Высшие женские врачебные.

40.В Петербурге появляется новый социальный тип- рабочий, поднимающийся до уровня интеллигентности. Случай превращения пролетариев в подлинных интеллигентов становится в столице более частым на рубеже 19 и 20 вв. Уже в 1895 г. Книговед Рубакин писал; «в последние годы определился довольно ярко тип в полнее интеллигентного человека из фабричных рабочих. Начало общеобразовательным школам было положено для рабочих Русским техническим обществом, кот до 1896 г. Ещё 15 воскресно-вечерних классов для рабочих.

С 1879 г. Петербургское городское управление начало организовывать воскресные школы

В 1887 г. Были открыты первые бесплатные читальни!

В 1906 г. В Петербурге было основано Общество народных университетов его цель: распространение в народных массах образования, как общего, Как и профессионального.

В 1908-1910 в народных универах СП-б занималось более 50 рабочих и ещё большее число ремесленников.

Было создано 12 аудиторий в рабочих районах- на Выборгской стороне на Шлиссельбургском шоссе, при металлическом заводе в полюстровском районе, в селе Рыбацкое, и др...

В 1905 г. В столице при созданной Лесгафтом высшей школе с естественным, педагогическим, историческим фактами были открыты вечерние курсы для рабочих.

Первые народные театры для рабочих открылись лишь в 1870-х г.в Одессе и в Москве

В середине 1880-х годах из самых густонаселенных фабричных районах Петербурга возникло первое в России Общество устройства народных развлечений.

Минченков, в конце 19в, подчёркивал, что к искусству в последнее время стала тянуться «организованная рабочая масса».

В 1914 г. Вышел первый сборник пролетарских писателей.

В марте 1917 г. В Петрограде возникло около 120 объединений рабочих-художников, и среди них- общество пролетарских писателей и общество пролетарских искусств.

В сентябре того же года состоялась 1 Петроградская конференция пролетарских культурно- просветительских организаций, из которых вырос пролеткульт, поставивший своей целью стимулирование процесса формирования рабочей интеллигенции.

41. АЛЕКСАНДРОВСКИЙ КЛАССИЦИЗМ - историко-региональный стиль русского искусства начала XIX в. Проявился, главным образом, в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве Петербурга до начала Отечественной войны 1812 г. Другие историки архитектуры называют этот неповторимый стиль, следующий за екатерининским классицизмом, либо просто русским классицизмом, либо «высоким классицизмом». Или еще этот стиль называют «русским ампиром», но все же «имперские» черты проявились достаточно ясно в архитектуре. Особенности «довоенного» архитектурного стиля самого начала XIX в. связаны с иными источниками, идеями и деятельностью одного из самых выдающихся русских государей - императора Александра I Павловича (1801-1825). Отсюда правильное название стиля.
Главная особенность художественного стиля -романтические идеи последовательного проникновения в глубь веков. Причем основной формообразующей идеей подобного историзма было стремление к максимальной простоте, ясности, монументальности.
Политическим идеям и духу Александровского правления более соответствовали формы искусства демократических Афин эпохи Перикла, а не императорского Рима. В моду входили колонны мощного и строгого дорического ордера храма Посейдона в Пестуме вместо распространенных ранее коринфских. В стиле пестумского храма было выстроено А. Воронихиным одно из первых зданий Александровского времени в Петербурге - Горный институт на набережной Невы с монументальными скульптурными группами, по моделям С. Пименова и В. Демут-Малиновского, также стилизованными под архаику, изображающими поединок Геракла с Антеем и Похищение Прозерпины (1806-1808).
Другой зодчий Александровского классицизма, француз Тома де Томон, перестраивая в 1806-1809 гг. дом графини Лаваль на Английской набережной, оформил его интерьеры в строгом и мощном дорийском стиле, напоминающем и Египет, а знаменитые гранитные львы у парадного подъезда этого дома настолько связаны с архаикой, что перекликаются с фигурами египетских сфинксов, находящихся напротив, через Неву у Академии художеств.

Александр был обуреваем страстью к строительству и прекрасно разбирался в архитектуре. Ни одно здание в Петербурге не могло быть построено без «высочайшего апробирования чертежей». Значение личности Александра I в формировании классицистического облика Петербурга иногда сравнивают с ролью Перикла в строительстве Афинского Акрополя.
Война с Наполеоном не повлияла на художественные пристрастия Александра. Вступив в 1814 г. во главе союзных армий в Париж, Александр не забыл о своих художественных проектах. Он намеревался пригласить в Петербург Ш. Персье и П. Фонтена, придворных архитекторов Наполеона, но выбрал никому неизвестного тогда О. Монферрана, будущего строителя грандиозного Исаакиевского собора и Александровской колонны. И. Грабарь писал о том, что если во Франции «естественное развитие Классицизма было прервано холодной диктатурой Ампира», то по «странной прихоти судьбы Россия становится второй родиной нового стиля, ибо в Петербурге продолжается развитие блестящих французских идей». Но в 1811 г. скончался А. Захаров, в 1813 г. - Томон. Они не оставили после себя школы, и стиль александровского классицизма стал перерождаться в «русский ампир» К. Росси и В. Стасова.