Мифическая природа парадигм

Парадигмы - это картины мира, возникающие из отношения знания к реальности, которое в свою очередь порождено управляющими им мотивациями. В 17 столетии Европа восприняла эпистемологию (эпистемология - раздел философии, в котором изучаются проблемы природы познания) эмпиризма (т.е. современный научный метод), которая во главу угла ставила надежные и универсальные научные принципы. С помощью науки, наконец, стало возможным управлять природой, прогнозировать и объяснить множество разнообразных явлений.

Современная парадигма стремится заменить собой мифологию, задавая тем самым свой способ видения универсума. При этом понятию "миф" придается оттенок нереальности. Однако в своем более традиционном значении миф - это история или система верований, в которой воплощены определенные фундаментальные принципы, направляющие деятельность человека. Мифологии разных культур со временем видоизменялись и приспосабливались к тому, чтобы помогать членам разных социальных групп находиться в согласии с окружением, осмысленно относиться к своему жизненному поприщу и преодолевать кризисы.

Мифологии прежних культур выполняли четыре функции. Они помогали людям доступным для них образом воспринимать и объяснять окружающий мир. Они указывали жизненный путь, по которому предстояло пройти людям, последовательно преодолевая его стадии. Они устанавливали некие социальные роли, способствующие организации правильных отношений между людьми и продуктивному разделению труда. Благодаря мифам люди ощущали себя включенными в огромное и непостижимое чудо Космоса. Мифологии классической и средневековой эпох во многом различались, но тем не менее выполняли все те же четыре функции.

Современные ученые редко осознают, что, объясняя окружающий мир, они тем самым тоже осуществляют мифологическую функцию. Древние, например, верили, что молнии посылает Зевс (Юпитер) или Тор, мечущие с неба на землю огненные копья. Современные же люди верят, что молния - это электрический разряд в атмосфере, происходящий вследствие разности потенциалов в грозовых облаках. Последнее утверждение пришло на смену первому благодаря своей безапелляционной точности и удобному научному объяснению, но обе концепции можно рассматривать как мифологические по своей природе.

Для примитивного, или тотемного, мышления человек был неотъемлемой частью природы. Шаманы племени обретали сокровенное знание, они слышали "голоса", имели видения и погружались в другие реальности. Позднее греки и народы классической эпохи обретали знания, рационально конструируя свои метафизические системы. В средневековье знание было схоластическим, иными словами, его следовало находить в правильной интерпретации Священного Писания.

Современный подход к знанию, выражающийся в строгом применении научных методов, относится ко всем предшествующим ему подходам как к суевериям. Однако каждую из этих эпистемологий можно считать мифологической по своей сути, поскольку каждая утверждает и ищет свою абсолютную истину, что в чем-то очень сходно с поисками Святого Грааля или Золотого Руна, "истины", которую можно завоевать в ходе героического путешествия, наперекор изменчивому потоку жизненного опыта, за которым скрыта универсальная сущность.

Современная наука справилась по крайней мере с одной мифологической потребностью: она дала объяснение наблюдаемым явлениям. Кроме того, во многом благодаря ей ушли в прошлое древние и средневековые верования и обряды, которые причиняли страдания и отдельным людям, и социальным группам. Молодых людей больше не приносят в жертву для того, чтобы после затмения появилось солнце, исключительной редкостью стало сжигание жен вместе с умершими мужьями во время погребальных церемоний. Все реже случаи, когда жестокая кастовая система или узаконенное рабство препятствую проявлению таланта. И сегодня вовсе не так уж часты случаи, когда людей пытают, калечат или убивают для удовлетворения воображаемых потребностей кровожадного божества.

Некоторые современные тоталитарные и империалистические государства пытаются, возможно, неосознанно воспроизвести некие всеобъемлющие мифологические системы, используя для этой цели науку, технику и экономику. Вступление в поддерживаемую государством политическую партию или экономическую систему становится как бы обрядом инициации. Семье и работе придается героический статус: рабочих награждают за производственные успехи, матерей - за рождение определенного, одобренного правительством, числа детей. Основатели государства или его идеологи, например, создатели политической философии, на которой зиждется его социальное устройство, уподобляются по сути дела Богам. Эту тенденцию сатирически отобразил в своем романе-антиутопии "Прекрасный новый мир" Олдос Хаксли. В нем рассказывается о том, как люди, используя науку и технику, создали общество, свято верующее в лозунг: "Общность, единообразие, стабильность". Индивидуальность была предана забвению. В массовом порядке производились человеческие существа с заранее заданной установкой на то, что они весьма довольны своим социальным положением. С раннего детства рабочих категории Бета заставляли повторять: "Я рад, что я - Бет". Другие социальные классы от интеллектуалов Альфа Плюс до идиотов Эпсилон Минус настраивались сходным образом. Генри Форд, который, как считалось, под именем Фрейда писал о психосексуальных проблемах, был уподоблен божеству "прекрасного нового мира".

За исключением подобных вымышленных историй и сходных с ними реальных фактов, современная наука так и не создала новых ритуалов, отмечающих важные жизненные вехи; она не предложила способов удовлетворения людской потребности в доверительном общении друг с другом и в осмысленной работе; не утолила стремление людей к духовному совершенству через единение с чем-то гораздо более значительным, чем они сами. Таким образом, современную науку можно рассматривать как несовершенную мифологию, чья внушительная способность объяснять вещи убедительнее проявляется в разрушении старых мифологических конструкций, чем в создании новых, которые заменили бы прежние. Другими словами, наука удовлетворяет потребность человечества понять природные явления, но редко обращается к проблемам развития, социальным или духовным запросам, которые традиционно были прерогативой культурных мифов.