 |
Кто порождает убийц и пьяниц ?
|
|
|
|
Кто порождает убийц и пьяниц?
Воры, убийцы, грабители, насильники, обманщики, садисты и пр. – все это наши врачи и учителя. Они лечат нас от трусости, жадности, безответственности. Они учат нас бдительности, честности, порядочности… Мы, конечно, сажаем их в тюрьмы и лагеря, расстреливаем и вешаем, но меньше их от этого не становится. Почему?
Да потому, что мы вечно боремся со следствием, не затрагивая причин. И потому из этой борьбы мы никогда не выйдем победителями. Оказывается, что все причины таких явлений, как воровство, насилие, убийство, стяжательство и пр., находятся в нас. Это мы их проецируем вовне и порождаем убийц, насильников, пьяниц… Это наши воплощенные мысли и желания.
Преступность – показатель болезни общества. Показатель его духовной деградации. И мы должны страдать от ее произвола, мы должны быть обмануты, убиты, изнасилованы.
И пока мы не осознаем причин происходящего, пока не начнем себя внутренне очищать и духовно расти, это будет продолжаться.
Вот почему нужны детсады, школы и вузы, где бы обучали детей жить по космическим, нравственным законам, где учили бы видеть причины происходящих вокруг явлений и событий. Где учили бы через самопреодоление и самосовершенствование постигать собственную суть и познавать Божественные истины.
ОСД
Оказывается, у представителей отрицательной системы в тонких мирах существуют не тела, а оболочки. То есть это тоже астральные и ментальные машины, роботы. У них нет настоящих чувств и мыслей, все им проецирует система.
Это нужно для того, чтобы биомашина, или биоробот, не знал, кто он такой, чтобы в его сознании сохранялась иллюзия, что он человек.
|
|
|
Поэтому биороботы не знают, кто они такие. Им кажется, что это они живут, мыслят, чувствуют, поступают. На самом деле в них или через них работает программа. И в нужный момент система давит на определенные «кнопки» и биоробот делает то, что ей необходимо, с полной уверенностью, что это он так решил, он так сделал.
Если бы биоробот знал, кто он такой, то, возможно, или уничтожил себя, или взбунтовался и перестал выполнять заложенную в него программу. Он тоже захотел бы стать человеком.
Но он уже был им. Он разменял свою Душу на земные утехи и удовольствия. Он добровольно стал биороботом.
Когда я смотрю на таких людей – на живых мертвецов, то понимаю, какая страшная трагедия произошла. Но они этого не чувствуют. Они по-прежнему считают себя людьми.
Все живое добро помнит
Это случилось ночью. На улице был страшный холод с пронизывающим ветром. Я маялся под двумя спальниками, пытаясь заснуть. Но мой дом не держал тепла, и холод доставал меня через спальники.
Вдруг я услышал стук в дверь и чей-то плач. Я вскочил, оделся, вышел в сенцы и открыл дверь. На крыльце стояла овчарка: худая, с отвисшими сосками, она вся дрожала. Я узнал ее. Это была та самая овчарка, которая однажды напала на меня. Я еле отбился от нее. А ее хозяин в это время стоял в сторонке и улыбался.
Я вошел в дом, сложил в кастрюлю все, что у меня осталось после обеда и завтрака, разбавил кипятком из термоса, отломил полбуханки хлеба и вынес все это на крыльцо.
Собака с жадностью набросилась на еду. Она съела все, что было в трехлитровой кастрюле, тщательно вылизала ее. Потом схватила зубами хлеб и убежала. «Видимо, и щенки такие же голодные», – подумал я.
С тех пор каждую ночь овчарка прибегала под дверь и жалобно скулила до тех пор, пока я не выносил ей еду.
Я уже начал собирать для нее, где что мог: и в гостях, и в столовой. Потом я уехал.
Года через полтора, весной, копаясь на своем огороде, я снова увидел ее. Она вбежала в мой двор со щенком в зубах. Подбежала ко мне и положила щенка к моим ногам – тот жалобно заскулил. Она лизнула его в нос и просительно тявкнула два раза. «Возьми». Я погладил овчарку по голове, потрепал уши.
|
|
|
– Милая моя собака, спасибо тебе, – сказал я, – но я не могу взять твоего детеныша, я скоро снова уеду. И тогда кому я его отдам? Куда дену?
И собака все поняла. Она снова ухватила щенка зубами и понесла обратно.
Потом я опять уехал. И больше ее ни разу не встречал. Говорили, что она умерла от старости.
И все-таки однажды мы встретились. Но это уже было в другом мире, в который я научился проникать и путешествовать. Я шел по каменистому склону горы. Впереди себя за небольшим скальным выступом увидел человека с огромной собакой. Они посмотрели в мою сторону и вдруг собака огромными прыжками понеслась ко мне. «Сейчас порвет», – подумал я, поднял камень и решил защищаться.
Но собака, подбежав ко мне, радостно взвизгнула, встала передними лапами мне на грудь и стала лизать лицо, руки, которыми я пытался укрываться.
Это была та самая овчарка. Только гораздо больше той, земной. Эта была упитанная, шерсть на ней лоснилась. Видно, в земной жизни заслужила лучшую участь и попала здесь в хорошие, заботливые руки.
Ничто живое добро не забывает. И сделанное нами добро в этом земном мире отражается во всех мирах бесконечного мироздания. Как, впрочем, наверное, и зло.
|
|
|
