Изучение феномена воображаемого партнера в отечественной и зарубежной психологии.

Феномен «воображаемого партнера» (ВП) исследуется в психологии более пятидесяти лет, однако до сих пор остаются нерешенными вопросы относительно происхождения этого феномена, его природы, связи с реальным общением, ролью и значением в жизни ребенка.

Помимо научной литературы, феномен ВП описан в научно-популярной[19]^,[20] и художественной литературе[21]^,[22]. Феномен «воображаемого партнера» был впервые проанализирован в 30-е гг. XX в., и с этого момента начал изучаться в рамках различных психологических направлений: психоанализа, социокогнитивного подхода и др.[23]^,[24]

Некоторые исследователи рассматривают феномен ВП преимущественно в рамках патологического психического развития, связывая долговременное существование ВП с наличием психических заболеваний (синдромом Дауна, шизофренией, пограничными личностными расстройствами)[25] или с серьезными поведенческими проблемами (страхами, патологическими привычками, тревожностью)[26]. На основании указанных работ и других исследований[27]^,[28],[29] можно понять, что основными критериями различия ВП в рамках нормального или патологического развития является совокупность следующих признаков:

1) адекватность различения ребенком реального и воображаемого мира;

2) влияние взаимодействия ребенка с ВП на реальные контакты с другими людьми (препятствует или нет);

3) возрастные рамки существования ВП;

4) длительность существования ВП;

5) значение ВП для ребенка.

В совокупности с данными о речевом и интеллектуальном развитии ребенка, формах общения ребенка, уровне развития игровой деятельности можно сделать вывод о том, является ли длительное существование ВП одним из патологических симптомов или нет.

Чаще всего феномен ВП встречается у детей 4—12 лет. В дошкольном возрасте ребенок может взаимодействовать с ВП в присутствии других людей; информировать близких о событиях и переживаниях, связанных с ВП; выделять для ВП индивидуальное физическое пространство (место за столом и т.п.). В школьном возрасте взаимодействие с ВП постепенно переносится во внутренний план, причем о содержании своих фантазий ребенок может и не рассказывать окружающим[30]^,[31],[32].

Вывод о долговременном наличии у ребенка ВП и его отличии от воображаемого персонажа в рамках единичной игровой ситуации делают на основании совокупности следующих признаков: длительное существование ВП (от нескольких месяцев до нескольких лет); форма существования — либо чисто символическая, либо на основе материальных опор; почти ежедневное взаимодействие с ВП в рамках игровых и бытовых ситуаций; наделение ВП чертами и способностями одушевленного существа с собственной психической активностью; относительная стабильность (неизменность) роли ребенка по отношению к ВП (друг, член семьи и т.д.); четко выраженное эмоциональное отношение ребенка к ВП.

Существующие исследования не дают однозначного ответа, что лежит в основе устойчивого долговременного фантазирования на темы взаимодействия с ВП в дошкольном возрасте. Одни считают, что это в первую очередь механизм проекции и аффективное воображение[33]^,[34], уровень развития которого, может и не коррелировать с уровнем интеллектуального развития и уровнем развития познавательного воображения. Точка зрения других — что существование ВП в большей степени связано с развитием символической функции и познавательного воображения в дошкольном возрасте. Например, с точки зрения Ж. Пиаже (проанализировавшего наличие ВП у своей дочери Жаклин), ВП — это пример индивидуального символа, появляющегося в результате интенсивного получения информации об окружающем мире на фоне сильных познавательных эмоций в период становления символической функции и символической игры (наложение старых схем на новое обозначаемое). По мере перехода ребенка от индивидуальной к коллективной игре и расширения его социальных связей индивидуальные символы будут заменяться коллективными значениями[35]^,[36].

Применительно к дошкольному возрасту описываются следующие функции ВП: защита ребенком себя от страхов, которые возникают, когда он убеждается, что окружающая реальность не подчиняется его контролю и может быть причиной неудовольствия (ВП — полностью зависимое от воли ребенка существо); избавление ребенка от чувства вины при нарушении внешних моральных норм и способ избежать наказания (ВП — плохое существо, а ребенок, по контрасту, — хорошее); компенсация и преодоление тяжелой психотравмирующей ситуации (например, утраты объекта привязанности, стойкого эмоционального отвержения со стороны значимых других, пережитого ребенком физического или эмоционального насилия)[37]^,[38].

Специальное изучение данного феномена в отечественной психологии не проводилось, но отдельные факты в контексте других исследований позволяют предположить, что долговременное устойчивое фантазирование может иметь тройственное значение. Первое — функция ориентировки в разных сферах действительности[39]. Второе — долговременное наличие ВП может выполнять компенсаторно-замещающую функцию[40]. Третье — взаимодействие с ВП может иметь защитное значение — способствовать стабилизации самоотношения ребенка[41].

Существуют противоречивые данные и по вопросу связи феномена ВП с реальным общением детей. С одной стороны, феномен ВП чаще встречается у единственных детей в семье, у которых мало друзей и которые испытывают трудности в установлении новых контактов, застенчивы, интровертированы, имеют низкий социометрический статус. С другой — часть детей с феноменом ВП, напротив, имеют много друзей, инициативны в общении, обладают хорошо развитой социальной компетентностью[42].

Функции ВП:

1. функция ориентировки — ребенок проигрывает разнообразные варианты значимых для себя ситуаций, переживая связанные с ними эмоции и объективируя свои переживания, за счет чего ориентируется в проблемной ситуации и проигрывает способы ее изменения во внутреннем плане;

2. компенсаторно-замещающая функция — моделирование позитивных ситуаций общения в случае реальных проблемных или обедненных социальных контактов. При этом ребенок не абстрагируется от реального взаимодействия, а, напротив, объективирует и оформляет свою потребность в общении, и развивает свою игровую и социальную компетентность;

3. защитная функция — стабилизация самооценки ребенка в случае длительных психотравмирующих ситуаций, угрожающих образу Я; снижение отрицательных эмоциональных переживаний и уровня фрустрации.[43]

Большинство исследователей считают, что долговременное существование ВП может свидетельствовать не об отклоняющихся вариантах развития, а быть экзотической формой новообразований в рамках нормального психического развития.[44]^,[45]

Д.Б. Эльконин специально указывал, что функция материальных опор в детской игре — это сохранение устойчивого значения, закрепленного либо за данным персонажем, либо за действиями с ним. Их полное отсутствие в течение длительного времени при устойчивом образе ВП свидетельствовало бы о необыкновенном уровне развития внутреннего плана.[46]

О.М. Дьяченко считает, что «в случае устойчивого конфликта с реальностью дети нередко обращаются к замещающему воображению», за счет чего и «начинают существовать выдуманные миры с воображаемыми друзьями и врагами».[47]

И.С. Кон упоминает, что «свидетельством потребности в друге и напряженного его поиска является появление у дошкольников воображаемых друзей»[48].

Феномен ВП можно рассматривать как доведенную до некой завершенности концепцию игры как сознательного средства создания второй субъективной реальности, превосходящую по возможностям данную ребенку изначально реальность. Феномен в полной мере проявляет силу идеи об онтологичности человеческого сознания "что мыслимо - то существует". Воображаемый партнер является, возможно, предельно прямолинейным принятием идеи "действительность будет такой, какой ее определит сам человек", и человек будет таким, каким он захочет быть.