Что мы понимаем под «человеком»?

Одна из трудностей, с которыми столкнулись палеоантропологи, заключалась в том, что не существует четкого и всеми принятого определения, что такое «человек». Более того, именно благодаря палеоантропологическим находкам это понятие начало развиваться. Сначала считалось, что а) че­ло­ве­чество появилось, когда по каким‑то причинам наши предки спустились с деревьев и их руки, которыми теперь не нужно было хвататься за ветки, могли заняться изготовлением орудий[71] и б) примерно в то же время начал увеличиваться мозг.

К началу 1980‑х гг. все говорило о том, что увеличение объема мозга произошло не раньше двух‑трех миллионов лет назад. А двуногие гоминиды появились уже четыре миллиона лет назад. Среди доказательств была примечательная цепочка следов, которую в 1978 г. раскопала Мэри Лики в Лаетоли, Танзания. К ее огорчению, Джохансон приобщил эти следы к доказательствам своих утверждений относительно вида afarensis.

Обе противоборствующие стороны сходились в том, что у двух главных ветвей гоминидов, Australopithecus и Homo, имелся один общий предок. Как мы уже видели, Джохансон заявлял, что Люси и ее семейство стояли у истоков человеческого рода, а раскол на две ветви произошел уже после нее, где‑то три‑четыре миллиона лет назад. Ричард Лики утверждал, что Люси вряд ли была новым, а уж тем более ранним видом австралопитека, а общего предка можно обнаружить намного раньше, около семи‑восьми миллионов лет назад. Кроме того, он считал, что Y‑образная форма генеалогического дерева слишком упрощена и это дерево правильнее было бы представлять в виде куста.

Помимо этого Лики полагал, что его утверждения больше согласовывались с теорией эволюции. Например, в 1992 г. он указывал, что Alcelaphinae, подсемейство африканских антилоп, к которому относятся бубалы, конгони и антилопы гну, превратилось в крайне эффективных и успешных пастбищных животных. Впервые эти животные появились чуть больше пяти миллионов лет назад и были представлены только одним видом. Испытывая недостаток подножного корма, они распространились на большей части Африки в районе Сахары, и сегодня на их эволюционном кусте насчитывается десять ветвей [19]. «По форме, – пишет Лики, – эволюционная история подсемейства Alcelaphinae напоминает акацию со срезанной верхушкой». Он по‑прежнему убежден, что новые находки подтвердят его идею, что и в случае с человеком форма эволюционного дерева должна быть сложной.

Биологи‑эволюционисты склонялись к этой мысли, а антропологи поддерживали Джохансона. И тем не менее на некоторое время бурная ссора утихла.

Новые находки

После того как были усовершенствованы генетические методы идентификации и классификации видов, у исследователей вновь возникла надежда значительно углубить наше понимание этого вопроса. Появились некоторые генетические свидетельства, доказывающие, что ветви человека и человекообразных обезьян разделились как минимум пять, а то и семь миллионов лет назад, как и предполагал Ричард. Но поскольку пока не обнаружены такие древние ископаемые останки, молекулярно‑генетические доказательства невозможно подтвердить [20].

Однако открытия последних лет снова подлили масла в огонь. Одним из ученых, сделавших наиболее заметный вклад в исследования, была самая молодая сторонница Дики – Мив. Ее заинтересовал другой район Великой Рифтовой Долины, необитаемая местность под названием Канапои, где были обнаружены стоянки, датируемые четырьмя‑пятью миллионами лет. Интуиция ее не подвела. В 1994 г. она раскопала несколько стоянок, возраст которых, наряду с другими находками, составляет 3,9–4,2 миллиона лет. Восторг вызывает не только такой древний возраст, но и тот факт, что, похоже, это стоянки пока не известного науке вида гоминидов. Команда назвала его Australopithecus anamnesis [21](не путать с afarensis Джохансона).

Примерно в то же время Тим Уайт (который недавно расстался с Джохансоном) и его коллеги нашли еще более древние кости на стоянке Арамис, Эфиопия. Возраст этих останков – около 4,4 миллиона лет, и принадлежат они, похоже, новому виду. Хотя название для него пока обсуждается, самое важное то, что эти разные виды наверняка существовали в одно и то же время [22].

Одновременное существование видов означает, что простую линейную идею, по которой один вид в конечном итоге эволюционировал в другой, можно отбросить. Таким образом, ситуация не только не упрощается, а становится еще запутаннее, чем раньше. Однако одно не вызывает сомнений: генеалогический куст, о котором говорили и Луис, и Ричард, кажется все более вероятным.

И тут, чтобы еще больше все усложнить, два швейцарских антрополога, изучавшие скелет Люси, заявляют, что она вполне может оказаться «мальчиком»! Хотя доказательства непросты, они касаются в первую очередь формы и размера таза. Ученые утверждают, что таз у Люси просто слишком маленький для того, чтобы там мог поместиться детеныш австралопитека.

Естественно, это значит, что (если они правы!) Люси – это не диморфный маленький представитель вида afarensis, а взрослый самец совершенно другого вида. Мартин Хойслер, один из исследователей, заявляет: «Не буду с уверенностью утверждать, что Люси была мужчиной. Но я могу заявить, что она не принадлежала к виду со значительным половым диморфизмом в размерах тела» [23].

В любом случае, противостояние снова возродилось. По‑прежнему ли не хватает недостающего звена? Может да, может нет.

Как президент Института происхождения человека в Беркли, штат Калифорния, Джохансон продолжает активно заниматься исследованиями. Хотя он, похоже, немного смягчился, искры все еще сверкают в воздухе. В своей книге Ancestors: In Search of Human Origins («Предки: в поисках происхождения человека», 1994), написанной в соавторстве с Ленорой Джохансон и Эдгаром Блейком, он по‑прежнему пишет так, будто его подход единственно правильный, игнорируя доказательства, которые предоставил, например, Рассел Таттл, специалист по сравнительной анатомии из Чикагского университета. Таттл утверждает, что кости нижних конечностей, найденные в Хадаре, не подходят к следам, которые Мэри Лики нашла в Лаетоли [24].

В 1996 г. в статье в журнале National Geographic Джохансон не мог не сделать небольшую уступку: «Она [Люси], возможно, и не древнейший наш предок, но остается лучше всего изученным» [25].

Ричард Лики воздержался от дальнейших комментариев. Не изменяя свойственной ему сдержанности, он предоставляет вести борьбу другим.

Хеллман Х. Великие противостояния в науке.
Десять самых захватывающих диспутов. М., 2007. С. 209–230.

Контрольные вопросы

1. В чем состоит недостаточность гипотезы происхождения человека от древних гоминид?

2. Каково содержание находок ученых в Олдувайском ущелье (Аф­рика)?

3. Каковы предположительные древние предки современного чело­века?

Ханс‑Йорг Райнбергер (Hans‑Jorg Rheinberger)