Совершенство, гармония, эталонность - основные ориентиры поиска прекрасного.

В эпоху классики в античной культуре утверждается не только значимость эпических событий, подвигов легендарных предков, возвышенных, грандиозных природных явлений, но и возрастает роль лирического настроения, интимных переживаний, отражающих глубину внутреннего мира человека, усиливающийся интерес к обыденным житейских радостям. Уже Гесиод в поэме “Труды и дни” говорит о различных временах года, прилетающих и отлетающих птицах, звуках кукушки. Осенью, закончивший свою работу пахарь с удовольствием отдыхает в прохладной тени, глядится в прозрачный источник. В поэме живописуется суровая зима в Беотии, когда земля покрывается корой жестоких морозов, стонут деревья от ветра, дикие звери прячутся по норам. Гесиод замечает весенний листок смоковницы и след лапки вороны.

Аристократ Алкей предлагает своему лирическому герою не бояться зимней непогоды и полнее ощутить вкус одиночества, которое располагает к внутренним переживаниям. У Сапфо образ красоты становится более трепетным, чувственным, чутким; душа вспыхивает упоительным восторгом от соприкосновения с лунным светом, сладостным запахом аниса, медуницы, росным лугом. Если в природе Гомера преобладает строгость и мощь, то у Сапфо природная гармония отвечает тончайшим движениям души.

Сверху низвергаясь, ручей прохладный

Шлёт сквозь ветви яблонь своё журчанье,

И с дрожащих листьев кругом глубокий

Сон истекает.[4]

Возвышение общества над природой, тенденция к построению культуры на рациональной основе дали возможность не только глубже осознать гармонию окружающего мира и совершенство Космоса, но и привели к открытию человеческой красоты, которая носила ярко выраженный осязаемый, телесный характер. В основе понимания личностной красоты древних греков длительный период лежало так называемое “скульптурное” мышление, как более интеллектуальное, объёмное в отличие от живописного способа выражения. Оно требовало не столько внешнего впечатления, мгновенного отклика на различные явления действительности, сколько глубокого знания структуры изображаемого объекта. Рационализм античной скульптуры проявился в её геометризме, в точном расчёте пропорций и получил отражение в известном “Каноне” Поликтета.

Более того, гармоничное человеческое тело становится универсальной мерой красоты. Вот почему греческому искусству не были свойственны масштабность, монументальность Востока, необъятность, безмерность, стремление возводить гигантские пирамиды, башни, дворцы. Здесь культивируется идея соразмерности сил человека и природы, гармонии микро- и макрокосма.

Один из самых почитаемых образом античной культуры, в котором воплотился идеал человеческой красоты - стройный, обнажённый юноша, атлет, не выдающий внутренних коллизий и душевного смятения. Его мироотношение уравновешенно, бесстрастно; взгляд твёрдый, спокойный. Во всём облике физического совершенства чувствуется цельность натуры, надёжность. Творцы Древней Эллады стремились передать в статуях атлетов не столько индивидуальные, личностные черты, сколько сущностные, типические свойства совершенного человека, его универсальные, наиболее ценные качества с точки зрения античной культуры. Формируется значимость образа героя, борющегося за утверждение на земле всеобщей гармонии с помощью физической силы, ловкости, храбрости, целеустремлённости. Именно в этой борьбе выявлялась ценность героического усилия, готовность к колоссальной энергии преодоления, отражавшей подлинное совершенство, воплощалось оптимистическое ощущение господства человека над миром. Красота уникального, изменчивого, неповторимого была чужда греческому духовному сознанию в период становления античной культуры. Главными объектами изображения становились боги и легендарные герои, олицетворяющие образ идеального человека. Поэтому Зевс был прекрасным атлетом в расцвете могучих сил, Аполлон - безупречно сложенным юношей, Гера олицетворяла образ возвышенной женщины. Наиболее талантливо этот тип красоты был воплощён в работах Мирона, Поликтета, Фидия, Леохара.

Почитание атлетического, гармоничного мужского тела настолько глубоко проникло в сознание древнего грека, что наложило отпечаток даже на интимную сферу. Размышляя в “Пире” о низкой, пошлой и небесной любви, Платон писал: “Люди ничтожные любят женщин не меньше, чем юношей. Эрос же Афродиты небесной восходит к богине, которая причастна только к мужскому началу, но никак не к женскому, - недаром это любовь к юношам. Потому-то одержимые такой любовью обращаются к мужскому полу, отдавая предпочтение тому, что сильней от природы и наделено большим умом. Но любить надо не малолетних, а тех, у кого уже обнаружился разум, а разум появляется обычно с первым пушком. Те, чья любовь началась в эту пору, готовы никогда не разлучаться и жить вместе всю жизнь”.[5]

Образ физически развитой, героической личности совсем не случайно становится ключевым в полисной культуре. Во-первых, фундамент греческой цивилизации закладывался человеком-тружеником, творцом, способным к интенсивному физическому труду. На труд благословляли боги. Деметра даровала земледелие, Афина - культуру оливы, Гефест был искуснейшим кузнецом. Позорна не бедность, а нежелание выбраться из неё, - убеждал Перикл. Известно, Что изначально Древняя Греция не была земным раем. Но этот засушливый, горный край, с каменистой почвой за несколько веков был превращён в цветущую землю с красивейшими городами, развитой системой хозяйствования. Наиболее почётным для свободнорожденного считался труд ремесленника, корабела, земледельца, выращивающего оливы, виноград, пшеницу. Качественно иной уровень преодоления был необходим и в искусстве. Если в архаической культуре скульптуры создавали чаще всего из дерева, то теперь требовалась рука, умеющая извлекать гармонию из мрамора. И хотя различные грани трудовой деятельности в основном изображались в вазописи, не получая воплощение в монументальных формах искусства, где господствовал мир героических мифов, возвышенных подвигов, то сам факт обращения к теме волевого начала, к личности, преодолевающей сопротивление природы, имел вполне конкретный общечеловеческий смысл для повседневной жизни древнего грека.

Во-вторых, культ физически крепкого тела и таких личностных качеств, как мужество, решительность, внутренняя невозмутимость был связан с тем, что греческие полисы вели постоянные ожесточённые войны. Поэтому воспитание непоколебимых, бесстрашных, доблестных защитников отечества, какими были Ахиллес, Диомед, Гектор являлось задачей первостепенной важности. С этой целью проводились упорные тренировки в гимнастических упражнениях, беге, борьбе, метании диска. Организовывались олимпийские игры. Атлеты, победившие в соревнованиях, считались любимцами богов и были окружены славой, почестями, становясь моделями для художников, превращаясь в пенсионеров, то есть им присуждалось право на бесплатный пожизненный обед. Наиболее строгой и тщательно продуманной была система воспитания в Спарте. Будущие воины приучались к купанию в ледяной воде, спали на подстилках из камышей, участвовали в групповых драках, получали самое скромное питание. Каждые десять дней молодые воины должны были показываться специальной комиссии. Если обнаруживался лишний вес, то предписывалась строгая диета, более интенсивные физические упражнения. Ради культивирования крепкого тела разрешалось переступать через человеческие привязанности. Так, например, с целью формирования более совершенной человеческой “породы” индивида определялось время женитьбы, дни для зачатия ребёнка. Пожилой муж, имеющий молодую жену, обязан был привести к ней крепкого юношу. Доблестный и внешне привлекательный воин мог смело претендовать на других жён.