Мы сотворили человека лучшим сложением.

 

Короче говоря, все неприятности, которые происходили и продолжают происходить с современными людьми (людьми современной цивилизации, которой не менее 13 тысяч лет), нужно искать не в «природе человека»[13] (природа человека правильная), а в том, что современные люди постоянно уклоняются от лучшего: от того, что им предлагается Свыше:

 

Коран 16

Те, которые не веровали и уклонились от пути Бога, — Мы прибавим им наказания сверх наказания за то, что они распространяли нечестие.

 

Но в Коране также сказано, что уклонившиеся от пути Бога не достигнут неверной цели развития (заблуждения), которую они для себя выбрали вопреки лучшим предложениям Свыше, а деяния таких неверующих Богу будут тщетны:

 

Коран 47

1 Во имя Бога милостивого, милосердного! У тех, которые не веровали и уклонились от пути Бога, Он направит в заблуждение дела их.

 

Коран 47

32 Поистине, те, которые не уверовали, и уклонились от пути Бога, и откололись от посланника после того, как выяснился им прямой путь, ни в чем не повредят Богу, и Он сделает тщетными деяния их.

Тотемизм

В предыдущей главе мы пришли к выводу, что физический (антропологический) тип, физиология (прежде всего мозг), нервная, эндокринная и прочие системы биологической и психологической сферы «Homo Sapiens» сильноотличались от тех, что были свойственны его предшественникам.

Это сказалось не только на характере жизнедеятельности «Homo Sapiens», на распространении его по глобальной географической нише, но и на уровне его мышления, способностях к абстракциям, к сильным эмоциям, к воображению, к установлению устойчивых логических связей, как истинных, так и ложных.

Первобытный «Homo Sapiens», даже дикарь каменного века — это человек разумный, мыслящий достаточно точными категориями, способный к определенному анализу, осмыслению конкретной ситуации, практического опыта, закрепленного в регулярной деятельности. Но на чем зиждился этот анализ в первобытном мире?

Крайне скудный запас накопленных знаний, страх перед неведомым, то и дело корректирующим эти скудные знания и практический опыт, почти полная зависимость от сил природы, прихотей окружающей среды и т. п. — все это неизбежно вело к тому, что сознание первобытного человека с первых же его шагов определялось не столько вытекавшими непосредственно из опыта строго логическими причинно-следственными связями, сколько связями эмоционально-ассоциативными, иллюзорно-фантастическими.

В то же время данная всем людям Свыше религиозность, как неотъемлемая часть существования «Homo Sapiens», его психологического и нравственного жизнестроя, преломлялась в психике первых людей через древнее невежество и страх перед неведомым и силами природы.

Но речь идёт не об отдельном индивиде. Люди издревле жили общинами, коллективами, племенами. То есть, речь идет не о «мыслящем дикаре» (мыслить свойственно и обезьяне), не об «абстрактно рассуждающем индивиде». Человеку свойственен коллективизм, коллективная, общинная социальная организация, которая присуща наделённым Свыше потенциалом творчества людям нашей цивилизации.

Именно в рамках коллектива, например небольшой общины в 20-50 человек, в трудовой деятельности (охота, добывание пищи, выделка орудий, оборудование жилища, поддерживание огня и т. п.), в постоянном социальном общении, в процессе семейно родовых контактов и событий (обмен женщинами и брачные связи, рождение и смерть) складывались и укреплялись примитивные первичные представления о сверхъестественных силах, повелевающих миром, о духах-покровителях данного коллектива, о магических связях между желаемым и действительным. Становление такого рода иллюзорно-фантастических представлений можно продемонстрировать применительно к верхнепалеолитическому дикарю двумя важными нововведениями, характерными именно для его эпохи и отличавшими её от эпохи предлюдей нижнего и среднего палеолита.

 

· Во-первых, это практика захоронений. Пещерный человек хоронил своих близких в специальных погребениях, причем покойники проходили через обряд определенной подготовки их к загробной жизни: тело их покрывали слоем красной охры, рядом с ними клали предметы обихода, украшения, утварь и т. п. Это означает, что хоронивший своих умерших коллектив уже имел зачаточные представления о загробном существовании. И сколь бы еще смутными ни были эти представления, из них явствует, что загробная жизнь казалась верхнепалеолитическим людям продолжением жизни земной. Другими словами, в эпоху верхнего палеолита уже сложились идеи о существовании наряду с реальной жизнью иного мира — мира умерших и духов: считалось, что покойники могут как-то влиять на жизнь живых (чем, в частности, и объясняется особая забота о мертвых).

· Во-вторых, это практика магических изображений в пещерной живописи, появившейся именно с началом верхнего палеолита, одновременно с первобытным человеком.

 

Подавляющее большинство известных науке пещерных рисунков того периода — это сцены охоты, изображения людей и животных, либо людей, ряженных в животные шкуры, а то и просто полулюдей-полуживотных. Эти изображения свидетельствуют о том, что первобытные люди верили в существование сверхъестественных связей между людьми и животными, а также в возможность воздействовать на поведение животных с помощью магических приемов, посредством обладающих могуществом в мире духов их покойных предков, либо при помощи посредников между живыми и умершими, т.е. различного рода колдунов и шаманов.

На ранних стадиях развития в позднем верхнем палеолите достаток кочующих орд был тесно связан с успешностью охоты на животных и птиц. Более того, зачастую и выживание рода, орды, зависело от ловкости охотников, от «везения» на охоте, от «податливости» зверя и птицы, от урожайности основных растительных культур, которыми питался род, орда. Эти связи между людьми, животными и растениями, опосредствованные к тому же известным верхнепалеолитическому человеку культом плодородия и размножения (статуэтки женщины-матери с подчеркнутыми половыми признаками часто встречаются на стоянках пещерных людей, раскапываемых археологами), получили в представлении первобытных коллективов на стадии их трансформации из кочующих орд в родовые группы вполне определенное религиозное осмысление. Так формировались истоки древней религиозной системы, которая получила название тотемизм.

Тотемизм (на языке индейцев одного североамериканского племени буквально — «его род») — древняя религиозная система представлений о сверхъестественной связи отдельных людей и небольших социальных коллективов с конкретными животными и растениями. Термин тотемизм появился в научном обиходе в начале XVIII века и закрепился в научном обращении в конце XIX века.

Тотемизм возник из веры той или иной группы людей в их родство с определенным видом животных или растений, скорее всего, первоначально именно тех, что составляли основу пищи данного коллектива. Постепенно он превратился в основную форму религиозных представлений возникающего рода. Члены родовой группы (кровные родственники) верили в то, что они произошли от предков, сочетавших в себе признаки людей и их тотема (т. е. полулюдей-полуживотных, полулюдей-полурастений, различного рода фантастических существ и монстров). Выбор тотема в основном совпадал с особенностями животного мира той местности, в которой обитал первобытный коллектив. Редко встречалось деление первобытного коллектива на женский и мужской тотемы, которые носили разные имена животных. Ещё реже тотемом объявлялось не всё животное, а его часть.

Таким образом, благодаря тотемному обозначению множества складывающихся родов на стадии начавшегося длительного перехода многих орд от кочевого к сравнительно оседлому образу жизни, люди, связанные кровным родством, стали отличаться от других кровных родов по тотемным признакам. Что ещё можно было придумать с целью предотвращения браков между кровными родственниками? Ведь родственное кровосмешение приводит к генетической деградации рода. А в первобытном обществе обособленность орд — в отсутствии некоего аналога современного “паспорта” (коим являлись отличительные знаки каждого тотема в древности) — зачастую нарушалась в силу внешнего давления на орды.

Так в момент перехода от многочисленных орд к родовому делению, в то время, когда роды уже жили в непосредственной близости друг от друга, и вероятность родственных браков была достаточно велика, роды взяли себе тотемные отличия. Образовался культ тотема. Тотемная родовая группа обычно носила имя своего тотема и свято почитала его. Вначале почитание, видимо, не исключало, а даже предполагало употребление тотемных животных и растений в пищу; причем именно этот факт (т. е. потребление мяса тотема) мог натолкнуть на мысль о родстве человека и его тотема — ведь оба они в конечном счете состояли из одной и той же субстанции. И под это утверждение вполне можно подвести вполне научную трактовку.

Ведь употребление в пищу мяса того или иного животного является процессом поглощения не только плоти (вещества, отрезанного от туши), но согласно триединству «материя — информация — мhра», это ещё и принятие определённой информации вместе с мясом. Ведь каждая клетка (даже умершего животного, либо птицы) несёт в себе присущую лишь этому виду информацию, которая заложена в животное Свыше при его создании и которая приобретается в процессе жизненного опыта животного или птицы. То есть, та информация, которую поглощает человек при съедании животного или птицы[14] (также можно рассматривать и растительные культуры) «записана» на тканях животного или птицы согласно мhре, данной этому животному (или птице) Свыше.

И эта мhра животного или птицы (которая в некоторой дополнительной “мhре” ещё учитывает жизненный опыт убиенной будущей пищи) поглощается и тоже в некоторой мhре усваивается в организме человека — оставаясь как информационно-алгоритмическое обеспечение поведения и мыследеятельности индивида, поглотившего мясо зверя, записанной на его биополя и отражённой в его психике.

Скорее всего на ранних стадиях зарождения тотемизма (весьма полезного для людей первобытного строя)[15] поеданием тотемного животного (либо птицы, в отдельных случаях — растения) люди рода-тотема формировали устойчивый стереотип их будущих «взаимоотношений» с этими животными либо птицами. Если понимать это буквально, то древние люди пытались настолько глубоко изучить повадки и “хитрости” зверя либо птицы, что с помощью поедания их мяса (особенно сырого, с кровью) частично входили в жизненную “роль” животного или птицы, что им было необходимо для удачной охоты и защиты от последних. То есть, первобытные люди пропускали через себя информацию животного либо птицы, лучше осваивая таким образом все необходимые стереотипы и навыки поведения. Впоследствии эти животные стереотипы прочно вошли в генетику родов.

Как только роды-племена “переработали” информацию практически всех живущих около них животных и птиц, создав для себя практически безошибочные стереотипы их поведения, которые вошли в генетику людей и были надёжно «учтены» (переработаны) для будущих удач на охоте и в прочих житейских вещах, надобность в торжественном поедании тотемного животного отпала. Мало того, начался период строжайших запретов (табу) на поедание «тотема».

В этот период скорее всего одновременно начались частые стычки между близживущими племенами за лучшие охотничьи угодья, за урожайные угодья, за более пригодное жильё. Считалось, что тотем сильнее, если животное, взятое как символ тотема самое сильное в лесу. Поэтому поедание своего тотемного животного стало под строжайшим табу, а само животное было возведено в ранг «высшей сверхъестественной силы» — надёжного духовного хранителя тотема. На всех остальных животных (и в первую очередь на животных враждующего тотема) — запрета на поедание не было: наоборот, зачастую считалось большим успехом убить и съесть животное враждебного племени тотема.

Именно поэтому с глубокой древности (от момента перехода к родовому строю) в тотемизме считается, что то или иное животное (реже — птица) является прародителем того или иного первобытного рода или племени. Ведь история этого рода или племени такова, что из предания все знают что «тотемное животное на протяжении не одной сотни лет заботливо охраняло от холода, голода и болезней, от врагов и других напастей». Поэтому люди и привязывали к тотемному животному всё лучшее в своей жизни и жизни своих предков.

Так издревле формировался достаточно устойчивый эгрегор родового тотема, который обозначался названием тотемного животного. В этом эгрегоре имелась вся информация о всех членах тотема (рода, племени). Этот эгрегор содержал всю необходимую для тотема управленческую информацию из прошлого опыта орды-рода-племени, сохранённую и переданную через множество поколений благодаря особой концентрации этой информации в одном эгрегоре (либо нескольких эгрегорах, но взаимодействующих между собой по принципу компьютеров, объединённых в сеть с равными «правами доступа») и передачи её «по наследству» под единой вывеской тотема — передача духовного наследия. То есть тотемная вывеска (название животного или птицы) была для рода-племени своеобразным «паролем-входом» в общий для рода-племени информационно-алгоритмический блок, которым могли пользоваться все члены рода-племени — каждый согласно своим способностям. Последнее означает, что кроме общего «пароля-входа» в общий эгрегор-тотем существовало ещё множество частных паролей входов за конкретной информацией, пользуясь которой члены рода-племени каждый по-своему объединяли свои усилия для дальнейшей совместной бескризисной жизни.

Из этого остаётся сделать вывод, что древние люди уже на стадии родо-племенного строя учились азам управления с помощью эгрегориально-матричной магии, объединяя свои усилия перед внешней стихией, набегами врагов и преодолевая внутренние противоречия с помощью объединения усилий под опекой созданного ими же бога-тотема-эгрегора. Ясно что этот эгрегор был создан по общим закономерностям духовной жизни, данным всем людям Свыше. То есть, этот эгрегор “учитывал” не только внутриродовой управленческий опыт предыдущих поколений, но и некоторые общие закономерности бытия, которые наблюдали предки (как то элементы астрологии, стихии, земледелие и пр.), и которые стали доступны их психике, но были закодированы в эгрегоре согласно системе кодирования тотема.

Просто на ранних стадиях развития первобытные люди пользуясь непосредственной близостью к ним животных и птиц, которые казались им ловчее и быстрее их самих, кодировали сверхъестественные явления их именами и приписывали сверхъестественным силам навыки животных и птиц. Так первичная управленческая информация, которая на первых этапах развития практически не выходила своей сферой охвата за рамки интересов рода-тотема, стала осваиваться всеми членами тотема в объединении их духовных усилий. Так духовно объединялся первобытный коллектив. Так была создана одна из первых достаточно эффективных для того времени осознаваемых моделей религии — связи с сверхъестественной силой, которой было дано определённое название и которой были присущи определённые возможности. И эти возможности — как видели и ощущали все члены тотема — намного превосходили возможности одного или нескольких людей[16].

Это так, поскольку мощность воздействия (как информационно-алгоритмическая, так и энергетическая) эгрегора, который является продуктом всей предыдущей и настоящей мыследеятельности коллектива единомышленников — намного превосходит возможности одного или нескольких людей. К тому же в первобытном обществе их рода-тотема как правило не выделялись особо одарённые в духовном плане люди: это произошло уже на стадии появления шаманизма. А в условиях зарождения и развития тотемизма люди, конечно же от рождения имели разные возможности общения с тотемными «духами» — разные способности пользования общей эгрегориальной информацией — но явного расслоения по этим способностям ещё не было. Поэтому все члены рода-тотема имели равные права на любую информацию, ставшую доступной их тотемного эгрегора, этой информацией делились со всеми, вне зависимости от того, кто её получил от тотемных «духов».

Также надо учесть, что вне зависимости от названия тотема, все племена на этой стадии развития, которые проживали в единой климатической и географической нише имели примерно одинаковое развитие на уровне тотемно-эгрегориальной магии. Поэтому в разных тотемах-родах была наработана в принципе одна и та же управленческая информация, которая напрямую была недоступна «чужакам» лишь из-за того, что закодирована она была в символике своего тотема. И у каждого тотема была своя «система охраны» родовой информации с помощью своей оригинальной кодировке — которая соответствовала системе символов, сложившейся вокруг имени тотемного животного.

В то же время, информационно-алгоритмические возможности каждого рода-тотема отличались от соседей хотя бы тем, что каждый род-тотем стремился подражать и почитал своего животного (или птицу). А Свыше каждому биологическому виду даны свои преимущества и недостатки. Род-тотем же старался брать для себя лишь достоинства своего животного (или птицы). А для борьбы с окружением изучал недостатки чужого тотемного животного (или птицы). Проектируя на себя достоинства своего тотема и учитывая в борьбе с соседями недостатки их животного-тотема, каждый род-племя накапливал в своём эгрегоре особую информацию, которой могло не иметься у соседей. К тому же на этом сказывались и разница в условиях обитания, древность тотема, количество людей тотема и прочие отличия. При этом надо всегда помнить, что тотемная символика это всего-навсего средство кодирование важнейшей управленческой информации, которое было выбрано на этапе перехода от орд к родо-племенному строю.

Одновременно с этим было множество общей информации, которая имелась в подавляющем большинстве тотемных эгрегорах. Мало того, в силу объективности информации, все эти тотемные эгрегоры восходили к общеродовым и общевидовым человеческим эгрегорам, где их сопряжённые фрагменты взаимодействовали между собой, автоматически обмениваясь информацией вне зависимости от того как она была закодирована благодаря тому, что люди разных племён-тотемов могли входить в сопряжённые (информационно одинаковые) фрагменты своих эгрегоров, в результате чего они вполне могли попадать и в эти же фрагменты чужих эгрегоров, даже не имея оригинальных паролей доступа чужого тотема. А через сопряжённые фрагменты чужих эгрегоров, вломившись туда, можно было попасть и на несвойственную своему тотему-эгрегору информацию. Ту информацию, которая уже была к этому времени в чужом тотеме-эгрегоре.

Таким образом на определённом этапе развития тотемизма обязательно должно было начаться, и началось, объединение культур разных тотемов — в первую очередь это объединение касалось выравниванию возможностей духовного воздействия друг на друга, выравнивание своих возможностей в сфере магического тотемного противостояния. Концентрация управления, выражающаяся в замкнутости всего рода на эгрегор тотема и устойчивое управление через этот эгрегор общими усилиями не могла продолжаться вечно в условиях противостояния с соседями вне глобального объединения управления по тем же принципам, что и в роде-тотеме (на условиях всеобщего равноправия). Но поскольку противостояние между племенами и родами только начиналось, людям предстоял большой путь от поклонения тотему до монотеизма и покорности единому Богу. Тем более что обожествление того или иного животного либо птицы, это совсем не то, что терпеливо ждёт от человека Бог.

Если отойти от рассмотрения эгрегориальной магии тотемизма, то кроме первобытного моделирования основ внутритотемного управления с помощью тотемного духа-эгрегора, можно укрупнено перечислить другие основные социальные функции тотемизма:

 

· Тотем являлся средством личностной и коллективной (в пределах рода-племени) идентификации в те времена когда отсутствовали семейно-брачные отношения и система именования в привычном для нас виде.

· Тотем замыкал на себя хозяйственные функции — функции разделения территорий и кооперации людей для её наименее конфликтного использования.

· Тотем регулировал семейно-брачные отношения. Тотемная принадлежность в достаточно надёжной мере гарантировала от кровнородовых браков и некоторых других неудобств при распознавании принадлежности людей для создания брачных союзов.
В то же время зачастую большое племя делилось на несколько больших тотемных групп, внутри которых был запрещён брак. При этом сохранялась возможность вступления в брачные связи с членами разных тотемных коллективов в нутрии племени, чем обеспечивалась чистота племенного генофонда.

 

Тотемизм это коллективная религиозная система первобытного общинного строя. В условиях распада родового строя первобытности тотемные верования уходят, трансформируясь в культы природы, стихий, животных, где этим объектам поклонения придаётся часто человекоподобный облик. Между тем элементы тотемизма вошли почти во все крупные религии, образовавшиеся позже. Его влияние крайне ощутимо в индуизме, в греческой мифологии. Древний тотемизм прочно вошёл в искусство.

Анимизм

Скорее всего зачатки анимистических представлений возникли в глубокой древности, возможно, еще до появления тотемистических воззрений, до формирования родовых коллективов, т. е. в эпоху первобытных орд. Однако как система оригинально осознаваемых и устойчивых взглядов религиозного характера анимизм формировался позже, практически параллельно с тотемизмом.

Именно поэтому мы рассматриваем анимизм после более понятного, лучше осознаваемого в древности и более однозначно упорядоченного у древних племён — тотемизма. В то же время, анимизм и тотемизм были тесно связаны между собой в древних религиозных системах.

Анимизм —(от латинского душа) вера в самостоятельное, сверхъестественное существование души и духов, одухотворение сил природы, животных, растений и неодушевленных предметов, зачастую и приписывание им разума, дееспособности и сверхъестественного могущества. Термин анимизм появился в конце XIX века. Вскоре термин анимизм так прочно вошёл в понятийный аппарат многих стран, что «анимистами» часто стали называть последователей множества древних религиозных верований и культов, которые так и не приняли ни одну их современных крупных мировых религий.

Нетрудно заметить, что нечто подобное тому, как одухотворение животных, птиц и растений и есть неотъемлемая часть тотемизма, который мы рассмотрели выше.

Однако, в отличие от тотемизма, ориентированного на внутренние потребности данной родовой группы, на отличия ее от других, анимистические представления имели более широкий и всеобщий характер, были понятны и доступны всем и каждому, причем воспринимались вполне однозначно в разных родах, племенах и общинах.

Это и естественно: первобытные люди обожествляли и одухотворяли не только грозные силы природы (небо и землю, солнце и луну, дождь и ветер, гром и молнию…), от которых зависело их существование, но и отдельные заметные детали рельефа (горы и реки, холмы и леса), где, как они считали, тоже водились духи, которых следовало задобрить, привлечь на свою сторону и т. п. Даже отдельное заметное дерево, крупный камень-валун, небольшой пруд – все это в представлении первобытного дикаря имело душу, разум, могло чувствовать и действовать, приносить пользу или вред. А раз так, то ко всем этим явлениям природы, горам и рекам, камням и деревьям следовало относиться со вниманием, т. е. приносить определенные жертвы, совершать в их честь молитвенные обряды, культовые церемонии — по представлениям первобытных людей.

Можно задаться вопросом, чем же анимизм был правилен, а в чём первобытные люди заблуждались?

 

· Во-первых, как мы уже знаем из предыдущей главы, тотемные культы, тотемные эгрегоры были в основном достоянием рода-племени того тотема, именем которой он назван. Пользоваться управленческой информацией эгрегора-тотема в полной мере могли лишь представители самого племени-тотема. Однако, человечество в целом и, конечно же, все представители одной расы (ещё точнее множества племён, которые проживали географически компактно, в примерно одинаковых условиях среды) обязательно должно обмениваться информацией, которая имеется у кого-то из его представителей. В условиях, когда своя тотемная информация зачастую скрывалась как достояние рода-тотема, а желание узнать побольше об окружении было, функции каналов обмена информацией (древних зачатков «культурного сотрудничества») имели двоякую (как минимум) структуру:

Ø Взаимообмен информацией с уровня тотемно-племенных эгрегоров через механизм, описанный в предыдущей главе. В силу объективности информации тотемные эгрегоры восходили к общеродовым и общевидовым человеческим эгрегорам, где их сопряжённые фрагменты взаимодействовали между собой, автоматически обмениваясь информацией вне зависимости от того как она была закодирована благодаря тому, что люди разных племён-тотемов могли входить в сопряжённые (информационно одинаковые) фрагменты своих эгрегоров, в результате чего они вполне могли попадать и в эти же фрагменты чужих эгрегоров, даже не имея оригинальных паролей доступа чужого тотема. А через сопряжённые фрагменты чужих эгрегоров, вломившись туда, можно было попасть и на несвойственную своему тотему-эгрегору информацию. Ту информацию, которая уже была к этому времени в чужом тотеме-эгрегоре. Таким образом, в заданной Свыше Мhре развития уже в раннем первобытном строе шёл запущенный Свыше процесс, согласно которому доступ ко всей управленчески значимой информации автоматически предоставлялся очень широкому кругу представителей разных племён и тотемов. И этот процесс был приостановлен лишь на стадии разрушения первобытно-общинного строя и перехода к рабовладению, а затем к феодализму, когда монополию на информацию управленческого характера установили искусственно на базе внутриклассового расслоения и искусственного подавления у «рабов» данного Свыше потенциала ощущать мир и входить в нужные эгрегоры, где хранится управленческая информация.

Ø Культура анимизма шире, чем тотемизм в смысле возможностей обмена управленческой информацией. То есть, анимизм являлся тем связующим племена, роды, общины (в том числе и множественные тотемы) звеном, которое позволяло выходить на общие принципы мироустройства, на общедоступные принципы управления и самоуправления в дополнение к возможностям обмена информацией через “вламывание” в тотемные эгрегоры друг друга (что описано в предыдущем пункте). Атрибуты и символы анимизма — это достаточно универсальное средство для достижения взаимопонимания между людьми разных родов и тотемов. Это достаточно универсальное (понятное большинству людей из разных родов-тотемов) средство кодирования информации — процессов, явлений, вещей…

· Во-вторых, в культуре анимизма совершенно справедливо запечатлены и своеобразно развиты наблюдения (ощущения) древних, о том что «каждый предмет, каждое явление имеет душу, либо дух». В отличие от тотемизма, придававшего одухотворённость лишь животному, птице или растению своего тотема (во всяком случае вокруг этого создавался тотемный культ), в анимизме спектр «одухотворённости» природных явлений, природных предметов, животных, птиц, растений достигает всеобщего характера. Однако мера понимания, степень суеверия, а также и неразборчивость в одухотворении разного рода сил и предметов, создавало некий «калейдоскоп духов» в психике древних людей. И этот «калейдоскоп» был иерархически духовно упорядочен лишь постольку, поскольку они верно ощущали «какой из духов сильнее» либо «какой из духов важнее», но до монотеизма веры Богу было, конечно ещё далеко.
В то же время надо отдать должное чистоте восприятия мира «духов» первобытным человеком нашей цивилизации. Первобытные люди достаточно точно определили, что каждый предмет, явление, тварь… имеют “душу”, либо обладают некими духовными характеристиками. Если точнее, то каждый предмет — творение Бога — обладает свойством триединства. То есть каждый предмет, творение несёт на себе информационно-алгоритмические характеристики, которые “записаны” в его структуре, которые отчасти можно “прочесть” в его образе. Каждый предмет, тварь, явление имеют свой индивидуальный образ, что само по себе уже является информацией; каждый предмет, тварь, явление обладают внутренней и внешней алгоритмикой (набором частных мhр). Ощущение в психике людей «одухотворённости» предметов, тварей, явлений природы и пр. возникает при непосредственном восприятии органами чувств человека уникальных (у каждого предмета, твари, явления — свои) информационно-алгоритмических характеристик предмета изучения. И это — достаточно полезная (но утраченная в современности у большинства людей) способность древних неосознанно различать «духовные» характеристики предметов, тварей и явлений, после чего они конечно же видели картину мира во всём разнообразии усвоенных ими различий.
Кроме того Божий Промысел, который Бог предопределил человеку изучать и знать, иначе называется Божья Мhра. И надо сказать, что древние люди послушно Богу шли по пути освоения этой Божией Мhры через освоение и частичное изучение (осмысление) всего спектра частных мhр, что хорошо видно из дошедшей до нас культуры анимизма.
Судя по всему опыту человечества Божия Мhра — вероятностная матрица возможных состояний — обладает голографическими свойствами в том смысле, что любой её фрагмент содержит в себе некоторым образом и все её остальные фрагменты во всей их информационной полноте. Мера пребывает во всём, и всё пребывает в мере. Благодаря этому свойству меры мир целостен и полон. Изучая и внимательно (даже бережно) относясь ко всему в чём запечатлена Божия Мhра (все твари, вещи, явления), первобытные люди автоматически осваивали Божий Промысел. Так ещё на первобытном этапе развития выражалась естественная природа человека — стремиться познать Божий Промысел и следовать ему.

 

Последнее — не пустые заклинания. Так, например, в Коране сказано однозначно понимаемо, что каждая вещь, созданная Богом, Им же изначально размерена — наделена информационно-алгоритмическими характеристиками согласно всей Божией Мhре (выделено жирным нами):

 

Коран 25

1 Во имя Бога милостивого, милосердного! Благословен тот, который ниспослал различение Своему рабу, чтобы он стал для миров проповедником, —

2 у которого власть над небесами и землёй, и не брал Он Себе ребенка, и не было у Него сотоварища во власти. Он создал всякую вещь и размерил её мерой.

 

А значит каждому Божиему творению следует относиться внимательно и бережно, созидательно его использовать согласно Божией Мhре, а не разрушать Божие творение (в первую очередь это относится к природе человека и к природе вообще) в угоду своим “удовольствиям”:

 

Коран 36

33 И знамением для вас — земля мертвая; Мы оживили её и вывели из неё зерно, которое вы едите.

34 Мы устроили на ней сады из пальм и виноградника и извели в ней источники,

35 чтобы они ели плоды их и то, что сделали их руки. Разве же они не возблагодарят?

36 Хвала тому, кто создал все пары их тех, что выращивает земля, и из них самих, и из того, чего они не знают.

37 И знамением для них — ночь. Мы снимаем с неё день, и вот — они оказываются во мраке.

38 И солнце течет к местопребыванию своему. Таково установление Славного, Мудрого!

39 И месяц Мы установили по стоянкам, пока он не делается, точно старая пальмовая ветвь.

40 Солнцу не надлежит догонять месяц, и ночь не опередит день, и каждый плавает по своду.

41 И знамение для них — что Мы носили их потомство в нагруженном корабле.

42 И Мы создали для них из подобного ему то, на чем они ездят.

43 А если Мы пожелаем, то потопим их и нет помощника для них, и не будут они спасены,

44 если не по милости от Нас и пользованию до времени.

 

Таким образом, в заданной Свыше Мhре развития уже в раннем первобытном строе начался и шёл запущенный Свыше процесс, согласно которому доступ ко всей управленчески значимой информации автоматически предоставлялся очень широкому кругу представителей разных племён и тотемов. И этот процесс был приостановлен лишь на стадии разрушения первобытно-общинного строя и перехода к рабовладению, а затем к феодализму, когда монополию на информацию управленческого характера установили искусственно на базе внутриклассового расслоения и искусственного подавления у «рабов» данного Свыше потенциала ощущать мир и входить в нужные эгрегоры, где хранится управленческая жизненно важная информация. Возможно такое «духовное» и кастовое расслоение общества на большинстве территорий мирового географического пространства[17] стало лишь в так называемый «послеисторический период» (период развития современного человечества после появления письменности), поскольку с появлением и развитием письменности основной упор на передачу информации по наследству стал делаться на вещественные носители. И одновременно с этим искусственно стали подавляться духовные навыки большинства людей, с помощью которых последние наравне с вождями, шаманами, жрецами в условиях первобытно-общинного строя могли общаться с «духами». В то же время, конечно, духовное расслоение было всегда (то есть — всегда были неравные от рождения возможности у людей вхождения в контакт с «духами» у разных людей), поэтому если задаться целью выстраивания внутрисоциальной иерархии, то причины можно было найти и раньше — ещё в доисторический период. Однако, на территориях, в которые не распространялась “цивилизаторская” миссия потомков тех, кто уцелел после предыдущей глобальной катастрофы (то есть там, где развитие шло естественным образом), роды и племена жили общинным строем, где сокрытие информации было не выгодно: чем больше знает каждый представитель общины, тем устойчивее она развивается и тем безопаснее её жизнь и быт.

Ещё одним интересным «достижением» анимизма можно считать открытие древних о том, что у человека имеется душа. Восходящая к анимизму вера в то, что души людей, прежде всего покойников, продолжают свое существование главным образом именно в бестелесной форме, служила как бы соединяющим звеном между групповыми тотемистическими и всеобщими анимистическими верованиями и обрядами. Воздавая должное душам покойных предков, первобытные люди тем самым надеялись на защиту и покровительство покойников в гигантском мире потусторонних сил.

Бессмертие души является правильным пониманием того, что человек в своём обличие на Земле — лишь временно, а душа вечна и бессмертна. Это же многократно подтверждается в поздних религиях. В каждой по-своему. Так в только что приведённом отрывке из Корана об этом сказано, что Земля дана людям от Бога «по милости от Нас и пользованию до времени».

То есть, анимизм с его бессмертием души явился “предтечей” крупных мировых религиозных систем, в которых тоже признавалось бессмертие души. В результате развития а

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: