Активность воспитуемого как необходимое условие воспитания.

Хотя воспитание предполагает прежде всего передачу опыта от старшего поколения к младшему, это не означает, что подобная передача происходит в отсутствие активности самого воспитуемого. Напротив, вне такой активности невозможно передать даже самые простые формы опыта. И это составляет вторую родовую характеристику процесса воспитания. Сергей Леонидович Рубинштейн (1889-1960) писал по этому поводу: «Всякая попытка воспитателя-учителя «внести» в ребенка познание и нравственные нормы, минуя собственную деятельность ребенка по овладению ими, подрывает … самые основы здорового умственного и нравственного развития ребенка, воспитания его личностных свойств и качеств» (Рубинштейн, 1973, с.192-193). А.Н. Леонтьев, подчеркивая роль активности самого воспитуемого, говорил не об усвоении, а о «присвоении» социального опыта.

Как это ни парадоксально, но собственная активность ученика в процессе воспитания часто выступает как фактор, который мешаетвоспитателю достичь своих целей. В особенности это касается таких форм активности, которые неподконтрольны педагогу. Эти формы активности приводят к таким результатам, которые, зачастую приводят учителя или воспитателя в состояние замешательства («шел в комнату, попал в другую»). И.А. Соколянский, известный дефектолог, сформулировал эту мысль в форме своеобразного парадокса: «Легче всего обучать слепоглухонемых детей, труднее – слепых, еще труднее – глухих, а уж совсем трудно – обычных, нормальных» (цит по: Мещеряков, 1995). Каков же смысл этого высказывания? Слепоглухонемые почти не проявляют спонтанной активности, все «приводные ремни» развития психики находятся в руках педагога. У слепых детей намного больше источников воспитания, неподконтрольных педагогу, еще больше их у глухи (ведь до 90% информации мы получаем за счет зрения), а уж у обычных детей их совсем много.

Активность воспитуемого выступает как существенная характеристика в усвоении не только социального опыта, но и индивидуального (то есть она присуща не только человеку, но и животным). Поэтому, говоря об активности, необходимо ясно различать различные ее формы. Существуют три, качественно своеобразные, формы активности: адаптация (приспособление), присвоение, самоопределение.

Адаптация – активность, организованная в соответствии с требованиями окружающей природной среды. Механизмы, благодаря которым совершается эта активность, являются врожденными. Результатом этой активности выступает усвоение индивидуального опыта. Одна из наиболее известных разновидностей адаптации – научение путем проб и ошибок, открытое Э. Торндайком. Он помещал кошку в особый «проблемный» ящик, из которого она пыталась выбраться. Для того, чтобы покинуть ящик, надо было нажать на педаль. Активность кошки представляла собой действия методом проб и ошибок: сначала она беспорядочно металась по клетке, мяукала, царапала все кругом, пока случайно не задевала педаль, и дверца не распахивалась. Подобным образом проводилось несколько проб. Торндайк обнаружил, что от пробы к пробе хаотичные метания кошки становились все более «осмысленными»: ей требовалось все меньше времени, чтобы выбраться из ящика (см. подробнее гл. 4). В чем причина? В индивидуальном опыте кошки закрепляются эффективные действия и отмирают неэффективные.

Присвоение – активность, организованная в соответствии с социально выработанными нормативными образцами поведения и действий. Она направлена на овладение социальным опытом. Важнейшая особенность присвоения состоит в том, что социально выработанные образцы как бы входят в противоречие с врожденными механизмами, лежащими в основе адаптации, и отменяют их. Есть руками, например, намного проще, чем вилкой, кататься на велосипеде, играть на скрипке, читать – просто нефизиологично. В определенном смысле присвоение – это активность, предполагающая подчинение внешне заданному, навязанному образцу (действий, мышления, запоминания). Очень четко этот «насильственный» элемент в присвоении виден, например, в воспитании спортсменов (особенно в спорте высших достижений) или в балетной подготовке, которая по самой сути своей предполагает выработку у будущих танцоров совершенно искусственных (противоестественных, отменяющих природные адаптивные) движений, и к тому же, осуществляется в режиме жесткого, подчас жестокого воздействия со стороны педагога. Именно этот, «насильственный» элемент присвоения иногда не совсем правильно интерпретируется как отсутствие активности со стороны воспитуемого, как подавление его собственной активности. Вне активности, напомним еще раз, никакое воспитание невозможно в принципе.

Самоопределение – активность, организованная в соответствии с нормами и образцами поведения и действий, которые устанавливаются самим субъектом активности. Проявления самоопределения весьма многообразны и наблюдаются уже на самых ранних этапах овладения социальным опытом. Малыш, который пытается использовать ложку или чашку не по ее социально заданному назначению, и экспериментирует с ней, выявляя различные свойства, – проявляет самоопределение. Дошкольник, который играет с мячом таким образом, чтобы выполнить самим собой установленное правило («десять раз кинуть мяч из-под руки, из-под ноги, с хлопком, а если ошибся – начать с начала»), – проявляет самоопределение. Школьник, вырывающий лист бумаги с ошибкой, чтобы переделать работу (хотя учитель, и не требует этого) – проявляет самоопределение. Эти примеры можно продолжать до бесконечности, но во всех них есть некоторые общие черты. Во-первых, активность тут строго подчиняется определенному правилу или образцу, но этот образец устанавливается самим человеком. Во-вторых, подчинение образцу тут, так же, как и в присвоении, имеет черты «насилия», но самоопределение в отличие от присвоения есть насилие над самим собой. В-третьих, активность носит надситуативный [2] характер, то есть она выходит за рамки того, что предписывают внешне заданные социальные образцы. Если присвоение входит в противоречие с адаптацией, то самоопределение входит в противоречие и с адаптацией, с присвоением. Действительно, играть с мячом по правилам, установленным другими, – биологически неадаптивно (присвоение входит в противоречие с адаптацией), но играть с ним по правилам, установленным самим собой, – это как бы сверхадаптивно.

Все названные формы активности присущи человеку, однако на различных этапах возрастного развития их соотношение и роль неодинаковы. В раннем детстве и дошкольном возрасте доминирующей формой активности являются адаптация и присвоение, самоопределение наблюдается эпизодически. Полноценное самоопределение возможно только в подростковом и юношеском возрастах.