 |
Отношения тождества, или идентификации
|
|
|
|
Их можно назвать классическими отношениями отца и сына, матери и дочери. В слаженных семьях, в которых муж и жена имеют дополняющие типы личности, такая идентичность с родителями встречается довольно часто. Дочери чаще вырастают с идентичными матери типами психики, а сыновья — отцу.
Отношения идентификации, как и отношения дополнения, необходимы при формировании личности детей: никто не может стать лучшим учителем, чем идентичный, и лучшим воспитателем, чем дополняющий. Поэтому в семьях, в которых родители дополняют друг друга, для каждого из детей один из них может быть тождественным, другой дополняющим. Такие семьи создают оптимальные предпосылки для воспитания и социализации детей.
Дополняющий тип действует непосредственно на подсознание, на сформирование привычек и стереотипов поведения. Человек, один из родителей которого обладал дополняющим типом психики, чувствует свою ценность и значимость для людей. Он уверен, что его — как в детстве, так и в течение всей жизни — будут понимать и любить в будущей семье и в рабочем коллективе. Родители с дополняющим типом психики внушают детям веру в свою сопричастность к делам других людей, в свою ценность для них, прививают умение сотрудничать, дают чувство уверенности в своей дуальности, а вместе с тем и полную возможность проявления индивидуальности.
Индивиды с тождественным типом ИМ действуют на сознательные (функции других людей, формируют сознательные идеалы, цели или методы. Кто рос с родителем тождественного типа личности, пользуется им как дорожным указателем. Идет своей дорогой более уверенно, гораздо меньше блуждает и теряется, более целенаправленно реализует свой интеллект.
|
|
|
В настоящее время все еще распространен стереотип семьи, где детьми занимается в основном мать. Это порождает недостаток идентификации и адаптированное к жизни в коллективе. В таких семьях:
—тем детям, тип психики которых является тождественным типу матери (чаще дочерям), в семье не хватает дополнения. Они не привыкли к тому, что кто-то из родителей с дополняющим типом психики может угадывать их мысли и желания, не привыкли к теплоте, вырастают холодными и недоверчивыми, не умеющими сотрудничать. Им присущи крайняя инструментальность и склонность все жизненные проблемы решать лишь своими силами, нервное напряжение, обостренное стремление к реализации интеллекта, обостренное чувство социального престижа, абсолютизация социальных амбиций;
— те дети, тип психики которых является дополняющим типу матери, отлично сознают свою ценность в сфере неформальных человеческих отношений. Уверены, что должны быть любимыми, что их, как и всех других людей, нельзя не любить. Однако недооценивают возможностей своего интеллекта, у них ослаблено стремление к его реализации.
Отношения тождества исключительно продуктивны при обучении. Никакие другие отношения не дают такого высокого коэффициента усвояемости излагаемого материала. Но связь между учителем и учеником кратковременна. Пока есть чему учить и учиться. После этого начинается совершенно спокойное удаление. Да и вообще отношения тождества лишены сентиментальности. Даже если это отношения между людьми, которые в отношениях с другими ею отличаются. Перекрестные трансакции у них не возникают. В отношениях таких партнеров много схожего с электрическим зарядом. Их тянет друг к другу, пока одни из них заряжен, а другой нейтрален. А когда оба заряжены — каждый идет своей дорогой. (За исключением случаев, когда их связывает общее дело, когда они являются нс самостоятельными единицами, а частями одного целого. Тогда это очень спокойная, продуктивная кооперация, в которой никогда нет пустых споров из-за первенства. Они слишком точно оценивают друг друга. В условиях, когда один из них становится лишним, остается тот, которому это дело по плечу или более соответствует его интересам.)
|
|
|
Отношения тождества между людьми спокойны, такие люди понимают друг друга с полуслова. Если ими заселить необитаемый остров, появится реальная опасность, что они разучатся говорить. Ведь если то, что видит один, видит другой, что понимает один, понимает другой, то о чем говорить и кому?
Писатели и художники с идентичным типом ИМ воспринимаются читателем и зрителем как люди с тонким интеллектом, способные проникнуть в суть вещей. Но никаких таинственных покровов они не срывают, никаких секретов не открывают. Просто мы не были там, где были они, и не видели того, что видели они. Поэтому индивиды с тождественным типом ИМ ценятся не как художники, тем или другим способом украшающие жизнь, а как исследователи, открывающие новые горизонты.
Как воспринимается человек с идентичной структурой ИМ при встрече? Это очень напоминает чувство восприятия чистого окна. При условии, что вы привыкли к запыленному. Вы жили где-то на пятом или десятом этаже и совершенно не замечали, что окно давным-давно покрыто серой дымкой, что оно искажает цвет неба. И вдруг видите его странно прозрачным и опасно поблескивающим. Оно, несомненно, лучше прежнего, но вместе с тем и чем-то опаснее, совершенно не защищает. И вы даже немного опасаетесь подойти ближе.
Примерно то же чувство испытывают при встрече с человеком своего типа. Он не лучше и не хуже других. Но он для вас прозрачен и вы для него прозрачны. Притворяться перед ним нельзя. Поссориться невозможно. Говорит он такими простыми, «вашими» словами, что сначала даже странно. Чувство всепонимания способствует деловому общению и препятствует пустому, когда по сути дела нечего сказать.
В обществе часто приходится надевать маску. При отношениях идентичности эта маска просвечивает. И чаще всего кажется лишь наводящей грусть попыткой скрыть свою слабость и неприспособленность. (Интересно, что в зеркальных отношениях маска тоже просвечивает, но там она привлекает как зов о помощи.) Если нужно, вы ему помогаете. Но если не можете пли просто не хотите, он полностью признает ваше право выбора. Пробежавшая по вашему лицу тень для него более красноречива, чем для другого — длительные препирательства. Он лучше любого другого знает, в какое положение вас ставит, каких благ или духовного спокойствия лишает. Он и сам бы так, наверно, поступил. Это другим вы можете казаться великим или неудачником. Для него вы просто человек и ничего больше. Что-то вам нс удалось, чего-то вы не захотели или не так хотели, как надо, но то, чего вы достигли, равным образом как и то, чего не достигли, совершенно не меняют в его глазах вашей сущности. Возможно, потому, что и то и другое в определенной мере доступно и ему. Важны не конечный результат, а расстояние, которое можно в том или ином направлении пройти. Человек измеряет свои усилия расстоянием и преградами, которые он преодолевает на пути к цели, а не результатом. И суть совершенно не в том, куда вела и куда привела эта дорога. То, что одному удается найти помощников, а другим приходится мыкаться в одиночку, — равный удел представителей всех типов.
|
|
|
Если назвать жизнь человека на земле миссией, то каждое новое поколение является ее продолжением. Хотя слово "миссия" сначала может показаться слишком возвышенным, если вспомнить достаточно кровавую историю человечества, говорящую нам об озлобленности существа, гордо называющего себя Homo sapiens, а на самом деле без всякого стеснения уничтожающего живую и неживую природу. Даже себе подобных. Единственное, что в наших глазах реабилитирует поступки человека, есть наше знание, что это не самостоятельно думающая и самостоятельно решающая единица, а лишь ее часть. Составная человеческого интеллекта или сверхорганизма, названного нами соционом. Составная часть, на которой, однако, до сих пор лежит бремя ответственности за все человечество и чувство вины — из-за его неумения это бремя нести, из-за неумения с ним справиться. Это — противоречие между тем, что человек знал о себе или думал о себе, и тем, чем он на самом деле является. Но если ничего не изменится и после появления соционики, это будет доказательством, что идея дифференциации психики себя не оправдывает.
|
|
|
Преемственность миссии — в культуре. Одно поколение начинает, другое развивает, дополняет, заканчивает и начинает снова. Свое, новое. И вот здесь мы сталкиваемся с одним интересным явлением. С оценкой открывателей новых истин в прошлых поколениях. Каждый, кто совершил открытие, наряду с открытием не заметил еще чего-то, лежащего «на той же глубине». Или сформулировал открытую истину менее точно, чем это было сделано спустя 50 лет. Не важно, Дарвин ли, Эйнштейн, Фрейд, Юнг или кто-либо другой. Нам важно одно — тождественный тип в их работе не видит «ошибок». Видит удачно начатое и незавершенное дело, за которое необходимо взяться, в которое следует вникнуть для того, чтобы завершить и совершенствовать далее. Любой неправильный или недостаточно точный результат воспринимается не как ошибка или заблуждение автора, а как важная ступенька на пути развития науки, как оптимальный вывод из имевшегося в то время материала. Автор не смешон и не жалок. Если мы чему-то и удивляемся, то лишь тому, как он много сделал в таких трудных жизненных обстоятельствах. Где он нашел время? Мы ведь знаем, как трудна и сложна была его жизнь. Не злорадствуем по поводу того, какие этот «так называемый гений» сделал «ошибки», что он не смог сразу решить того, над чем теперь бьются десятки институтов и притом во всем мире.
Однако следует помнить, что только человек с идентичным типом психики может вникнуть в дело учителя и проверить его. Даже более того: человек с идентичным типом ничего не принимает на веру из того, что сделал его предшественник. И пока не убедится на деле, пока не увидит своими глазами того, на основании чего создавались теории, пока не прощупает в собственной голове этой «мысленной конкретики», до тех пор не поверит и даже не сумеет повторить. Он видит предпосылки, которые видел учитель, видит ход его мыслей и выводы. Не заучивает. Должен увидеть (это совершенно другое). А если чего-то не может увидеть так, как видел учитель, не воспринимает и спорит. Со всеми, невзирая на авторитеты. Пока не увидит. Нет авторитетов в делах, связанных с мышлением человека тождественного типа. Это блаженство и радость первых двух функций. Потому и в ошибках никого не нужно упрекать. Упрекает тот, кто заучивал, а заученное оказалось недостаточно долговечным. Только нужно помнить, что каждый, в соответствии со своим типом ИМ, ход мыслей одних "учителей" видит и не упрекает их за недостаточную точность, а дела других ("учителя" с другими типами ИМ) заучивает, не проявляя никакого удовлетворения, если одни нормы приходится заменять другими. Для одних такой областью является наука, для других — этические проблемы, искусство или философия.
|
|
|
Отношения суперэго
Люди, которые обмениваются информацией таким способом, довольно хорошо понимают мотивацию партнера, но в своей жизни пользуются различными средствами или имеют очень разные цели. Настолько разные, что никогда не конкурируют друг с другом. Живут достаточно отличной от партнера жизнью и ввиду различного жизненного опыта могут помочь советом и поддержкой. Это бесконфликтные, часто приятные, но довольно поверхностные отношения, однако положиться на партнера всегда можно. К перекрестным трансакциям, по нашим наблюдениям, они не приводят.
Эти отношения мы называем отношениями суперэго, так как то, что у одного является самой сильной стороной личности (ЭГО), для второго является источником сомнения и угрызений совести. К сожалению, наглядно это можно наблюдать только на модели А ИМ, и нам к этому еще придется вернуться. Поэтому пока ограничимся лишь примерами.
Пример 1. СЕНСОРНО-ЭТИЧЕСКИЙ ЭКСТРАТИМ в отношениях суперэго с ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИМ ЭКСТРАТИМОМ.
Первый из них гордится своим влиянием на людей, их любовью и уважением, популярностью, с удовольствием ведет людей за собой, смел и «категоричен» в эротике, но исключительно осторожен в отношениях с объективным миром, недоверчив к новым научным идеям и вообще ко всему объективному. Его совесть чиста только тогда, когда он манипулирует людьми, а не объективным миром.
ИНТУИТИВНО-ЛОГИЧЕСКИЙ ЭКСТРАТИМ, напротив, без всякого стеснения копается в любых объективных истинах, в любых науках, если они его чем-то заинтересовали, совершенно не обращая внимания на то, соответствуют ли его образование и диплом тому, чем он увлечен. Совершенно другое — отношения с людьми. С ними он осторожен, старается не навязывать своей воли, не отказывается от руководства только в таких ситуациях, когда его нельзя обвинить в стремлении к власти над людьми, когда больше некому руководить, или в опасных, ответственных ситуациях. Держится у власти только до тех нор, пока нет сомнения, что он незаменим. Что касается любви, то уже Юнг отмечал, что по своей воле этот тип партнера не меняет.
Пример 2. ЛОГИКО-ИНТУИТИВНЫЙ ЭКСТРАТИМ и ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ ЭКСТРАТИМ.
Первый с удовольствием занимается, допустим, наукой и любым другим объективным делом, которое что-то дает его близким, а еще лучше — всем людям в будущем, и боится обвинения в том, что он не всего себя отдал делу, что он пользуется комфортом, что ищет плотских радостей. Любовь и та опасна как одна из форм комфорта.
ЭТИКО-СЕНСОРНЫЙ ЭКСТРАТИМ — наоборот. Любовь и всевозможные плотские удовольствия — искусство. Он ярый поклонник всевозможных искусств как источника осознанной радости. Если, допустим, нужно выбирать между любовью и диссертацией, он всегда выберет первое, потому что второе может быть и недостаточно честным по отношению к людям. Любовь — его обязанность и предназначение, а не грех, в то время как наука — эгоистическое удовольствие. Не все люди этого типа много любили. Однако важно не это. Важно, как они относились к своим и чужим чувствам.
Родственные отношения
Эти отношения могут быть очень разными в эмоциональном смысле. Если люди друг друга уважают и признают, они могут быть в исключительно хорошем контакте. В них столько общего и столько разного, что они становятся отличными продолжателями начатого другими дела. Как, допустим, Дарвин и Гексли, Нильс Бор и его брат. Но при отсутствии такого уважения отношения становятся неприятными, колкими, люди погрязают в пустых спорах, издевательствах друг над другом, становятся сварливыми. Такие отношения изобилуют перекрестными трансакциями.
|
|
|
