 |
Последствия брака и последствия conventio in manus
|
|
|
|
В. Н. Бохуров
РИМСКОЕ
СЕМЕЙНОЕ ПРАВО
Конспект лекций
Минск
 |
БИП – ИНСТИТУТ ПРАВОВЕДЕНИЯ
В. Н. Бохуров
РИМСКОЕ
СЕМЕЙНОЕ ПРАВО
Конспект лекций
Минск
БИП – С Плюс
Бохуров В.Н.
Римское семейное право: конспект лекций / В.Н. Бохуров. Мн., ООО «БИП-С Плюс», 2005. – 52 с.
Излагаются основные положения, регулирующие семейные, брачные отношения, а также вопросы опеки и попечительства в системе римского частного права.
Для студентов, аспирантов и преподавателей юридических вузов.
© В. Н. Бохуров, 2005
СОДЕРЖАНИЕ
Глава I. РИМСКАЯ СЕМЬЯ......................................................... 4
Глава II. БРАЧНОЕ ПРАВО......................................................... 6
2.1. Брак, его требования и заключение..................................... 6
2.2. Последствия брака и последствия conventio in manus......... 14
2.3. Прекращение брака........................................................... 20
Глава III. ОТЦОВСКАЯ ВЛАСТЬ И РОДСТВО.......................... 24
3.1. Возникновение и прекращение отцовской власти............. 24
3.2. Содержание отцовской власти.......................................... 28
3.3. Родство............................................................................ 28
Глава IV. ОПЕКА И ПОПЕЧИТЕЛЬСТВО.................................. 28
4.1. Опека.............................................................................. 28
4.2. Попечительство............................................................... 28
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.......................................................................... 28
Глава I. РИМСКАЯ СЕМЬЯ
Древнейшей формой семейной общности в условиях родового строя была familia qentilicia, включающая в свой состав членов одного и того же рода (qens), которые выводили свое происхождение от общего мужского предка (pater qentis) и носили общее родовое имя (nomen qentilicium). Об институте qens, и в частности о его генезисе, почти нет сведений.
|
|
|
Первоначально существовали только патрицианские роды, позже появились и плебейские. Не известно, было ли управление ими монократическим. Yrentes играли поначалу большую политическую роль, которая, однако, исчезла в период ранней республики. Тем не менее их значение сохранилось и в дальнейшем, в сакральном праве, а в частном праве – при наследовании без завещания и опеке вместе с попечительством (законном). Возможно, что первоначально роды коллективно владели пахотными землями. Частноправовые функции qentes были минимальными в поздней республике, а во II в. н. э. совершенно исчезли.
С распадом родовых связей утверждается семейная общность, которую римский писатель и историк Авл Геллий (II в. н. э.) назвал «anticum consortium», или «societas fratrum», как ее называл Гай. Консорциум составляли все лица, объединенные агнатической связью (а также и боковые агнаты), то есть те, которые стояли бы под общей отеческой властью, если бы общий домовладыка был еще жив. После смерти главы семейства домовладыками становились все его ближайшие родственники мужского пола по нисходящей линии. Являясь друг другу братьями, новые домовладыки осуществляли коллегиальное управление consortium всем комплексом лиц и имущества при сохранении единства potestas семейной власти.
Наряду с большими агнатическими семьями, возглавляемыми коллегиями домовладык, появляются (на основе их распада естественным путем) малые патриархальные семьи (familia proprio iuris), которые утверждаются ко II в. до н. э. в качестве основной формы патриархальной семьи. Это и была собственно римская семья, во главе которой стоял pater familias (отец семейства), в то время как другие члены семьи находились под его властью (лица alieni iuris). Лица, связанные совместным состоянием под властью домовладыки, считались агнатами. В древнем римском праве юридическое значение имеет исключительно этот агнатический родственный союз.
|
|
|
Агнатические родственники делились на три группы: одну группу ближайших родственников и две группы более отдаленных агнатов, которые когда-то были и которые хотя бы могли быть членами данного семейного объединения или находиться под этой patria potestas, если бы прежний pater familias был еще жив при их вступлении в семью.
Группу ближайших агнатов, или агнатов с наибольшими правами, составляли лица, которые действительно находились в одном консорциуме под властью pater familias. Эта власть простиралась на жену домовладыки, его детей и их потомство, других родственников, кабальных (например, живущих в семье на основе долгового рабства), домашних рабов (domenica potestas), а также на все имущество (землю, средства производства, продукты труда и др.). Patria potestas была пожизненной и почти неограниченной, ничем не отличающейся, особенно в древнейшие времена, от власти над рабами.
Постепенно, с развитием и индивидуализацией частной собственности, возрастающим значением ius qentium, расширением личных и имущественных прав подвластных членов семьи (peculium, peculium castrense, peculium quasicastrense, bona adventicia и т. д.), с преобладанием брака без мужней власти и новым порядком наследования, получает развитие когнатическая семья, которая основывалась прежде всего на кровном родстве, базирующемся на общности происхождения.
Римляне знали два вида когнатской семьи: семью в узком и семью в широком смысле.
Когнатическая семья в узком смысле представляла собой союз кровных родственников, живущих в одном домашнем хозяйстве. В состав семьи, как правило, входили pater familias с женой, детьми и присоединенными лицами. Власть pater familias здесь уже не была ни пожизненной, ни отграниченной. Она сводилась к праву «ad modicam castiqationem» (благоразумного наказания) и к праву отца семейства требовать от alieni iuris (подвластных) почитания, а при необходимости – и издержек. Обязанностью же его было воспитание и содержание детей и других членов семьи.
Когнатическая семья в широком смысле не была особым видом семейного союза, а представляла собой общность родственников, которые происходили от общего предка и между которыми, в силу данного обстоятельства, могли условно устанавливаться определенные права и обязанности, связанные в основном с несением издержек и наследованием.
|
|
|
В системе римского частного права особое место занимает совокупность правовых положений, регулирующих отношения в римской семье и известных под названием «семейное право». Не будучи самостоятельной отраслью права, римское семейное право представляло собой особую ветвь римского частного права, имеющую своим предметом: отношения между мужем и женой (брачное право), отношения между отцом и находящимися под patria potestas детьми (отцовское право), а также отношения между опекуном (tutor) или попечителем (curator) и их подопечными (pupilli) – опекунское и попечительское право.
Глава II. БРАЧНОЕ ПРАВО
2.1. Брак, его требования и заключение
Семья образуется посредством брака. В римском праве существовало единое понятие брака, вне зависимости прежде всего от эвентуальной власти мужа над женой (manus). Брак (matrimonium, nuptiae) был моногамной связью мужчины и женщины, основанной на устойчивой общности жизни, с отвечающим ей прочным намерением сторон (affectio maritalis). Прочность намерения означала, что оно должно существовать во все времена брака, а не только в минуту его заключения.
Брак понимался скорее как факт общественный, нежели как правовое отношение, хотя уже довольно рано с matrimonium связывались правовые последствия. Общий характер римского брака, основанного на моногамной, устойчивой общности жизни мужчины и женщины, выступает в дошедших до нас двух его определениях. Первое из них гласит, что брак представляет собой союз мужчины и женщины, а также общность всей жизни и единство права божественного и человеческого (Nuptiae sunt coniunctio maris et feminae et consortium omnes vitae divini et humani iuris communicatio). Другое – брак есть союз мужчины и женщины, заключающий в себе безраздельно общность жизни (Nuptiae autem sive matrimonium est viri tt mulieris coniunctio individuam consuetudinem vitae continens). Устойчивый характер брачной общности исключал заключение брака лишь на время, но не стал препятствием к разводу. Источники называют рождение детей как цель брака. Их отсутствие не влияло, однако, на существование брака.
|
|
|
Заключение брака было актом чисто приватным, без участия представителей власти или священнослужителей, и даже без регистрации. Как заключение, так и расторжение брака не толковались как правовые действия. В связи с этим не было контроля требований действительности matrimonium при его заключении, а также не требовалось определенной формы самого акта заключения. Не было иска, устанавливающего существование (действительного) брака, и тем более – иска об осуществлении совместной жизни. Суд занимался вопросом о действительности брака лишь как вопросом преюдициальным при разрешении притязаний (например, алиментных), для которых важно было существование брака. Развод мог наступить в любую минуту, в зависимости от волеизъявления какой-либо стороны. Причины развода не оказывали правового воздействия на его действительность.
Под влиянием христианства брак становился все более правовым отношением. Некоторые романисты отмечают, что в постклассический период он становится целиком правовым отношением. При доминате делается все более сильный упор на волеизъявление, с требованием, в частности, более четкого его проявления, особенно при составлении документов относительно приданого (instrumenta dotalia). Ограничивалась свобода развода, требовались в известных пределах прежде всего определенные причины к разводу. Следует, однако, отметить, что даже при их отсутствии развод был действителен.
В целом брак имел светский характер. Государство вмешивалось в сферу брачных отношений лишь в исключительных случаях (например, брачное законодательство Августа).
Брак отличался от власти мужа над женой (manus), которая представляла собой правовое отношение, вызывающее иные, чем при заключении брака, правовые последствия. Возможно, что первоначально с каждым браком была связана manus. В любом случае брак без нее появился уже очень рано. В практике поначалу правилом становились браки с властью мужа над женой. Лишь позднее они стали редкими, при принципате существовали только в порядке исключения, а с началом домината исчезли вовсе.
Отличительной чертой римского брака был его гуманитарный характер. Во-первых, об этом свидетельствует свободное заключение (а именно, посредством одного неформального consensus), а также свободное расторжение брака согласно правилу: libera esse debent matrimonia (браки должны быть свободны). В особенности практическое значение это приобрело с исчезновением conventio in manum. С другой стороны, такой характер брака вызывал определенные невыгодные общественные последствия, в их числе малую деторождаемость, что особенно опасно во времена, когда существует низкий уровень гигиены и слабое развитие медицины.
|
|
|
Брак, отвечающий требованиям права, определяется как matrimonium iustum или matrimonium leqitimum (в противоположность matrimonium iniustum). При отсутствии такого соответствия брак, как правило,признавался недействительным. Однако специального процесса, предназначенного для установления недействительности брака, не возникло. В постклассический период появились новые санкции в виде наказаний, которые некогда выступали вместо недействительности. Юстиниан предусматривал, как правило, равно недействительность, как и наказание.
Римляне не сформировали систематических требований к браку. Отсутствовало, в частности, разделение на требования к браку и брачные препятствия, а также на требования, вытекающие из сущности брака и частного права. В период христианского имперского существования Рима требования стали более жесткими.
К основным требованиям, прежде всего относились половая зрелость и психическое здоровье. Из брачных отношений исключались кастраты, но не spadones (импотенты природные). Ни одна из сторон не могла оставаться в ином брачном союзе. В классическом праве заключение второго брака было равнозначно расторжению первого, что исключало двоеженство. В постклассическом же праве санкцией были: недействительность второго брака и наказание за двоеженство.
Специфическим для римского права требованием была conubium, или способность заключения брака данным лицом с другим. Речь идет здесь о status и отсутствии близкого родства. Понятие «conubium” имело своей главной основой неравенство групп населения с точки зрения их правоспособности. Со временем этот элемент играл все меньшую роль, особенно в связи с расширением римского гражданства.
Ввиду отсутствия conubium не могли заключать браки рабы. Что же касается вольноотпущенников, то они могли вступать в брачные отношения как между собой, так и со свободнорожденными, хотя, вероятно, это право получили только со временем. Conubium имели римские граждане и Latini prisci, а остальные Latini и перегрины – только в случае индивидуального наделения их ius conubii. Кроме того, их браки были недействительны с позиции ius civile, но действительны согласно их собственным правам. До 445 г. до н. э. не допускались браки между патрициями и плебеями. При доминате, в течение определенного времени, в западной части государства не дозволялись браки между римскими гражданами и варварами.
В 18 г. до н. э. были запрещены браки свободнорожденных римских граждан с женщинами дурной репутации (например, проститутками и, возможно, также и с актрисами). Сенаторы и их нисходящие по мужской линии не могли заключать брачных связей с вольноотпущенницами, актрисами и их детьми. Санкцией обоих этих запретов было толкование таких браков как несуществующих с точки зрения закона. Запрещение браков вольноотпущенников с лицами сенаторского сословия сохранилось и в законодательстве Юстиниана (запрещение не касалось актрис, поскольку Юстиниан сам женился на актрисе Феодоре).
Брак не могли заключить близкие кровные родственники, а также те, чье родство основывалось на внебрачных отношениях. Здесь имеются в виду лица, связь которых наказывалась как кровосмесительная (incestum). Римский брак был, следовательно, экзогамным. Conubium не имели кровные родственники по прямой линии неограниченно и определенные кровные родственники по боковой линии, в отношении которых действовали изменяющиеся предписания. Первоначально исключены были кровные до 6-й степени включительно. В предклассическом праве запрет касался в основном кровных родственников до 4-й степени, а в праве классическом – до 3-й степени. В период между правлением Клавдия и Константина дозволен был, однако, брак дяди с племянницей – дочерью брата. В постклассический период наступили определенные ужесточения; были запрещены браки между детьми братьев и сестер. Препятствие к заключению брака касалось также отношений, возникших на основе усыновления.
Свойство, в принципе, не исключало брака. Только свойство по прямой линии (например, отчима с падчерицей) было причиной, препятствующей правомочному заключению брака. Постклассическое право запретило браки с бывшими супругами братьев и сестер.
Со времен Марка Аврелия (161 – 180 гг. н. э.) не мог заключить брак опекун с опекаемой, что позднее было распространено на куратора. Запрещены были браки чиновников и офицеров в провинциях с женщинами из этих провинций.
В постклассический период были установлены ограничения, исходя из религиозных воззрений. Недопустимы и наказуемы были браки между христианами и евреями. Не должны были заключать браки духовные лица после посвящения (священники, диаконы и субдиаконы). Санкцией была лишь утрата духовной должности. Не дозволялись браки с крестными родителями (по причине так называемого coqnatio spiritualis).
При Юстиане запрещены были браки между сообщниками в прелюбодеянии, а также между похитителем и похищенной девушкой, вдовой или монахиней, даже при наличии желания последней вступить в брак с похитителем.
По всей вероятности, поначалу брак выступал всегда вместе с manus. Возникали они единым актом, но в понятийном отношении составляли разные правовые институты (обращали ли на это внимание римские юристы не известно).
Заключение брака требовало согласной воли сторон (consensus, mens coeuntium, affectio maritalis и т. д.). Не требовалось ни специальной формы, ни состоявшегося сексуального отношения. Брак возникал не через фактическое сожительство, а через взаимосогласие (nuptias non concubitus, sed consensus facit).
Некогда для возникновения брака требовалось согласие иных, кроме брачующихся, лиц, которое должно быть выражено при заключении брака. Позднее в классическом праве это требование было отвергнуто. Согласие определенных иных лиц, прежде всего pater familias, требовалось для лиц, подлежащих власти. К числу последних относилась дочь, и волю на заключение брака проявлял ее pater familias. Позднее это делала она сама, но требовалось все же согласие отца (auctoritas patris). При браке films familias волю выражал он сам, но необходимо было также согласие его pater familias. В соответствии с lex Julia de maritandis ordinibus этот последний в обоих случаях может быть принужден дать разрешение.
В виде исключения (например, в случае попадания его в плен) можно было заключить брак даже без согласия отца семейства. В постклассическом западноримском праве отсутствие такого разрешения не вызывало недействительности брака. В постклассическом праве дочь моложе 25 лет, даже эманципированная, нуждалась в согласии отца, а в случае его смерти – согласии кровных родственников (proprinqui).
В 9 г. н. э. закон возлагал, как правило, обязанность состоять в браке на мужчин в возрасте 25 – 60 лет и женщин от 20 до 50 лет. Санкции свободного состояния (и бездетности) заключались в отсутствии способности приобретения mortis causa. Лица, соответствующие упомянутым требованиям, пользовались определенными преимуществами, например, при получении должностей. Указанное законодательство было непопулярным в римском обществе. Отверг его император Константин Великий.
Заключению брака обыкновенно предшествовало обручение (sponsalia), или обязательственное обещание вступить в брак: sponsalia sunt mentio et repromissio nuptiarum futurarum (обручение является предложением и обещанием будущего брака). В древнейшее время обручение лиц alieni iuris совершалось их patres familias без участия брачующихся. Позднее обручение совершали жених (sponsus) и невеста (sponsa) с согласия pater familias обоих. Обручение совершалось в форме двух стипуляций: по одной pater familias невесты обязывался передать ее жениху (если женщина была sui iuris, то давала обещание сама с согласия опекуна (auctoritas titoris), а по другой -жених обязывался принять невесту в качестве жены (если был alieni iuris, то – с разрешения отца). Неисполнение обязательства заключить брак из sponsio (sponsalia) давало другой стороне право потребовать возмещения причиненного ущерба, что уже не допускалось в последний период существования республики. В классический период обручение оказывало лишь моральное давление на жениха и невесту, принцип свободы при вступлении в брак считался незыблемым. В постклассический период под воздействием христианского учения и непосредственным семитским влиянием обручение вновь приобретает обязательственный характер и сопровождается внесением задатка (arra sponsalicia), который терялся женихом в случае отказа вступить в брак, а невеста или ее отец при нарушении обещания должны были возвратить задаток в четырехкратном, а со времени императора Льва (с 472 г. н. э.) – в двухкратном размере.
Обручение порождало определенные правовые последствия, особенно в эпоху домината, при котором наступило сильнейшее сближение этого института и брака. В частности, оно было для его участников помехой заключению брака с другими лицами. Исключалось принуждение к даче свидетельских показаний друг против друга. Убийство жениха невестой или наоборот приравнивалось к убийству родственника – parricidium. Совершение двух обручений (bina sponsalia) не допускалось, как и многобрачие. Обязанность сдержать обручальное обещание оканчивалось по истечении двух лет.
Конкубинат (concubinatus) существовал как постоянный союз мужчины и женщины, которые не могли или не хотели заключать законный брак. Первоначально конкубинат составлял отношение фактическое, которым право вообще не интересовалось. Определенное правовое значение конкубинат приобрел лишь со времен императора Августа, законодательство которого установило определенные брачные запреты исходя из общественно-политических соображений. Запреты не касались конкубината, получившего к тому времени довольно широкое распространение, особенно у легионеров и должностных лиц в провинциях. Распространенности concubinatus способствовало проявлявшееся в конце республики неприязненное отношение к бракам, в особенности в высших слоях римского общества.
Существенные изменения произошли при доминате. Константин Великий запретил конкубинат всем живущим в нем с лицами, которых касались брачные запреты. Это были как раз случаи, особенно частые в практике. Дозволенный конкубинат был приближен к институту брака и определен как inaequale coniuqium (неравный брак). Приобрел он, в частности, моногамный характер: не мог быть заключен совместно с браком или иным конкубинатом. От брака конкубинат отличался только отсутствием affectio maritalis и присущего жене diqnitas. Дети, рожденные в конкубинате (liberi naturales), были, разумеется, внебрачными, на них не распространялась отцовская власть.
Следует различать брак и переход во власть мужа (conventium in manum), посредством которого супруга оказывалась в potestas самого мужа (называемой в этом случае «manus») либо в potestas домовладыки мужа, если он сам находился во власти. В древнейшие времена заключение брака непременно сопровождалось переходом под мужнюю власть (брак cum manu). Брак, не сопровождавшийся переходом во власть мужа, становится в классическую эпоху единственной формой супружеского союза.
Существовало три формы перехода во власть мужа (usu farreo coemptione): посредством торжественного либрального акта (coemptio); посредством религиозного брачного обряда (confarreatio); путем длительного пребывания в браке (usus).
Confarreatio, будучи первоначально, по всей вероятности, также заключением брака, представляло собой сложный акт с сильными сакральными элементами. Центральным пунктом ритуала было принесение в жертву Юпитеру хлеба из полбы (panis farreus), что и дало название этому обряду, в котором принимали участие 10 свидетелей (очевидно, представителей 10 курий), flamen Dialis и, возможно, pontifex maximus. В этом обряде использовали, в частности, огонь и воду. В символике confarreatio не проявлялось действие pater familias и не выражался переход под власть мужа. Обряд был нацелен на введение невесты в дом жениха.
Возможно, что confarreatio была доступно только для патрициев. С началом принципата оно выходит из употребления.
Наиболее часто применяемым в практике способом или формой conventium in manum было coemptio, или купля жены, совершаемая в манципационной форме (per aes et libram). Во времена, когда в качестве семейной власти существовал только manus, coemptio совершалось в обычной форме – mancipatio. После того как manus была отнесена только ко власти мужа над женой, применялось преобразованное mancipatio, посредством которой муж (уже после брака) за символическую цену покупал жену, которая таким образом становилась членом его семейства. По всей вероятности, в древнейшее время coemptio совершалась одновременно с заключением брака. Отсюда в практике имело место определенное слияние этих двух актов. И в позднейший период они часто совершались в одно и то же время.
Приобретение manus наступало также посредством usus, или проживания в браке (без manus) в течение года. Это было применение укоренившегося правила, получившего закрепление в законах XII таблиц.
Во избежание приобретения manus достаточно было, согласно законам XII таблиц, чтобы женщина три ночи подряд (trinoctium) провела вне дома мужа (usurpatio). Правило это сделало возможным возникновение брака без manus. Во II в. н. э. usus исчез.
Последствия брака и последствия conventio in manus
Последствия брака, можно разделить на личные и имущественные. К первым относилось, прежде всего, приобретение женой honor matrimonium, или общественного признания ее женой. Дети считались брачными. Жена разделяла положение и проживание мужа, а также подлежала его власти (дисциплинарного характера).
Брак не влиял на положение женщины в семье (агнатской). Оставалась sui iuris либо (под властью своего pater familias) alieni iuris. Co временем проявились и здесь определенные правовые последствия брака. В частности, на основе рескрипта Антонина Пия pater familias женщины не имел interdictum de liberis exhibendis (или ducendis) в случае согласного брака (matrimonium bene concordans). Лишь при Диоклетиане муж получил interdictim de uxore exhibenda ac ducenda (интердикт о предъявлении жены перед судом с целью идентификации и о невоспрепятствовании ее возвращению к мужу). Оба интердикта были направлены против третьих лиц, в частности – против pater familias жены.
Обязанность супружеской верности лежала, как правило, только на жене. Только с ее стороны могло исходить преступление прелюбодеяния (adulterium). Муж, застав жену на месте преступления, мог ее даже убить. Мужу-прелюбодею грозили лишь имущественные санкции при возвращении приданого. Под влиянием христианства в период домината последствия неверности мужа были расширены. Так, в случае развода по этой причине наступала утрата брачных имущественных выгод (lucra nuptalia).
Между супругами существовала обязанность взаимного уважения (reverentia), из которой вытекали определенные правовые последствия. Сам по себе брак не вызывал имущественных последствий. То же самое было, впрочем, при conventio in manum женщин alieni iuris. Вхождение же под власть мужа женщины sui iuris вызывало переход ее имущества в пользу мужа либо его pater familias. При браке без manus женщины sui iuris действовал принцип раздельности имущества. Каждый супруг имел свое имущество и отвечал только за собственные долги. Если жена оставалась под patria potestas, то субъектом права был лишь ее отец (глава семейства). Такая система не учитывала домашней работы жены. Невыгодным было для нее и ведущее свое начало от Сцеволы предположение, что спорное имущественное умножение жены исходило от ее мужа либо лица, подлежащего его власти.
Во избежание продиктованных чувством неэкономных имущественных перемещений был установлен обычным правом (mores) засвидетельствованный еще до времен Августа запрет дарений между супругами. Запрет имел смысл, очевидно, только при браке без manus. Запрет дарений касался только donationes, обогащающих одаряемого (например, не относился он к дарению раба с целью его освобождения). Запрет знал определенные исключения (например, дарение mortis causa и алиментное). Санкцией запрета была недействительность дарения. В западноримском постклассическом праве запрет дарений между супругами исчез. Однако он был восстановлен в кодексе Юстиниана.
Вопреки правовой раздельности имущества в практике выступали элементы имущественной общности, и хотя бы использование имущества, проистекающего от обоих сторон, для общей семьи. Имеется в виду, в частности, общее пользование вещами домашнего обихода. Практически муж содержал жену, хотя в принципе это была лишь моральная обязанность, освященная обычаями, а законно существовала только в исключительных случаях, и лишь при Юстиниане. Неизвестна была аналогичная обязанность жены перед мужем. Нередко передавала она мужу в управление свое имущество (после приданого) – res extra dotem, parapherna). В случае развода муж должен был его возвратить. При Юстиниане муж нес ответственность за старательность в собственных делах, а жене предоставлялась генеральная ипотека на все имущество мужа.
Муж обеспечивал жену неоднократно путем отказа (пользования или ренты). Имела она также правомочие наследственное ab intestate по преторскому праву. В общем, однако, наибольшее значение имело приданое.
Приданое (dos) – это имущество, которое в связи с заключением брака жена передавала мужу с целью облегчения бремени совместной жизни: dos est donatio marito oblata ad onere matrimonii sustinenda. Приведенное определение равно указывает как на главную функцию приданого (удовлетворение потребностей брака), так и на его первичную правовую структуру (дара с определенной целью). В практике приданым косвенно пользовалась также жена. Вполне возможно, что первоначально приданое при браке с manus составляло уплату наследственной доли женщины, которую она утрачивала, попадая под власть мужа.
В период поздней республики появляется и такая функция приданого, как обеспечение жены после прекращения брака, когда муж либо его наследники должны были, как правило, возвратить приданое. Функция эта приобретала все большее значение, особенно в постклассический период с появлением такой функции приданого, как обеспечение детей.
В связи с обязанностью возвращения приданого можно выделить его функцию: «отпугнуть» мужа от безосновательного развода, и следовательно, обеспечить устойчивость брака.
Приданое могло быть установлено любым лицом. Практически это делал чаще всего pater familias либо сама жена (если она была sui iuris). Различаются (старейшая) dos profecticia – приданое, установленное paterfamilias или отцом (дедом) женщины, и dos adventicia – приданое исходило от самой женщины или от третьего лица. Термин «dos recepticia” означал приданое с обещанием его возвращения при определенных обстоятельствах.
Обязанность установления приданого была продиктована обычаями и моралью для pater familias женщины (возможно, также ее ближайших кровных родственников), но в практике, строго соблюдаемой. В западноримском постклассическом праве и окончательно при Юстиниане это была уже правовая обязанность отца (не только pater familias), а в виде исключения также и матери. Не существовало предписаний относительно размера приданого. При Юстиниане, по крайней мере, в практике он не превышал 100 фунтов золота.
Предметом приданого были поначалу только материальные вещи, а позднее любое имущественное предоставление.
Приданое можно было установить до брака либо после его заключения. Использовались равно непосредственное предоставление, как и обязательственное обещание.
При обязательственном установлении приданого жена и ее отец имели так называемый beneficium competentiae (когда ответственность мужа по иску о приданом ограничивалась его платежеспособностью). Со времен Юстиниана муж для обеспечения его требований по поводу приданого получал генеральную ипотеку на имущество того, кто обещал приданое.
Поначалу муж не был обязан к возвращению приданого в случае прекращения брака. Обязанность возвращения появилась впервые в случае развода без вины жены, а позднее – вообще при расторжении брака. Добровольная выдача приданого во время брака допускалась лишь в порядке исключения, в определенных случаях. При Юстиниане жена могла требовать возвращения приданого в случае расторжения брака мужем.
Первоначально применялось добровольное стипуляционное обещание возвращения приданого. Как обеспечение женщины после расторжения брака имело оно значение только тогда, когда женщина (оставаясь sui iuris) сама установила приданое.
Наряду с этим, в поздней республике появилась обязательственная actio rei uxoriae, служащая специально лишь для требования к мужу о возвращении приданого. По всей вероятности, этот иск не был деликтным. Его целью было возвращение того, что было передано. Большое значение здесь имело судейское усмотрение.
Активно управомоченным лицом на приданое считалась женщина, независимо от того, состояла она в patria potestas или нет. Если приданое было предоставлено домовладыкой или отцом (дедом) женщины, они также были управомочены на иск, но в основном только с ее участием (adiuncta filiae persona).
Классические юристы, исходя из соображений справедливости при actio rei uxoriae, выработали определенные правила. Некоторые из них были общими, а иные – разными, в зависимости от вида прекращения брака. К первым относилась обязанность возвращения заменимых вещей (res funqibiles) тремя годовыми взносами (annua, bima, trima), а остального имущества – немедленно. Возвращая приданое, муж имел право осуществить удержание (retentiones) из приданого: a) по причине недействительного дарения жене, в пределах полученного ею обогащения; б) в связи с захватом вещи; в) в связи с произведенными мужем необходимыми и полезными расходами на содержание приданого. В поздней республике муж нес ответственность в виде возмещения убытков за злой умысел (dolus) и вину (culpa), а при dos aestimata (когда переданные в приданое вещи предварительно подверглись специальной оценке) – даже за случайную гибель приданого. Непременно учитывались дополнительные соглашения в отношении приданого (pacta dotalia), которые касались срока возвращения, размера ответственности либо оценки.
В случае развода жена могла требовать выдачи приданого, но уже в период республики муж имел право на определенные удержания.
В случае смерти мужа вдова могла истребовать приданое у его наследников, которые уже не имели права на удержания.
В случае смерти жены приданое получал тот, кто его установил. Активно управомоченным в этом случае был отец самейства, который пережил женщину. Мужу, обязанному возвратить приданое, оставалось в любом случае по 1/5 на каждого ребенка.
В постклассическую эпоху в случае смерти жены, при бездетном браке, приданое удерживал муж. В случае существования общих детей они получали право собственности на приданое, а муж имел право пользования им (ususfructus). В случае смерти мужа приданое получала жена. При разводе имела значение вина сторон. В случае вины одной из них приданое получала другая. Однако если в разводе была виновна жена и имелись общие дети, то они приобретали собственность, а муж – право пользования.
Для возврата приданого вместо actio rei uxoriae Юстиниан ввел actio ex stipulatu, хотя возвращение следовало прямо из предписаний права, без совершения стипуляции. Таким образом, можно говорить лишь о фикции стипуляции. Упомянутый иск имел мало общего с обычным иском из стипуляции и был более близок по содержанию к actio rei uxoriae. Толковался он как bonae fidei iudicium и в кодификации определялся чаще всего как actio dotis или actio de dote. Кроме того, тогда же жена получала право и на виндинационный иск по определенным предметам приданого, поскольку оно было naturaliter ее собственностью. Деньги из приданого должны были быть выданы немедленно, а оставшиеся движимости, а также разного рода недвижимости – в течение года.
Брачное дарение, или donatio ante (позднее propter) nuptias, было дарением мужа для жены. Правовое существование этого договора зависело от наличия брака. Чаще всего сделанным предоставлением обладал муж и осуществлял управление им. Неоднократно donatio ante nuptias было лишь обещанием предоставления в случае прекращения брака.
Дарение это появилось лишь при Константине Великом, частично под влиянием восточного права. Много положений было скорее предпослано, нежели четко урегулировано. При Юстиниане режим donatio ante nuptias претерпевает значительные перемены и приобретает характер точно определенного и урегулированного правового института.
В предюстиниановский период, в связи с запретом дарений между супругами, упомянутое соглашение должно было быть совершено перед заключением брака. Отсюда и название donatio ante nuptias (дарение до брака). Особенность такого дарения состояла в том, что его резолютивным условием считался отказ от брака: если брак не заключался, дарение отменялось. Согласно Юстиниану, дарение можно было сделать и во время брака – и отсюда возникло название donatio propter nuptias (дарение па поводу брака).
Функцией donatio ante nuptias было способствование несению тягот брака и обеспечение жены, а позднее все более речь шла также об обеспечении детей. Это сближало указанное дарение с приданым. В обоих частях государства возникла идея равной ценности приданого и брачного дарения. По кодексу Юстиниана упомянутое дарение могло быть совершено также после заключения брака.
Брачное дарение толковалось как «противоприданое» (antidos) и имело много общих черт с приданым. Так, можно было говорить о «естественной» (натуральной) собственности мужа на это дарение под
|
|
|
