 |
Языковая картина мира и специфика миропонимания китайцев
|
|
|
|
Каждый язык по-своему членит мир, т.е. имеет свой способ его концептуализации. Отсюда следует вывод, что каждый язык имеет особую картину мира, и языковая личность обязана организовывать содержание высказывания в соответствии с этой картиной. В этом проявляется специфически человеческое восприятие мира, зафиксированное в языке.
Язык есть важнейший способ формирования и существования знаний человека о мире. Отражая в процессе деятельности объективный мир, человек фиксирует в слове результаты познания, формируя так называемую языковую картину мира.
Термин «языковая картина мира» - это не более чем метафора, ибо в реальности специфические особенности национального языка, в которых зафиксирован уникальный общественно-исторический опыт определённой национальной общности людей, создают для носителей этого языка не какую-то иную, неповторимую картину мира, отличную от объективно существующей, а лишь специфическую окраску этого мира, обусловленную национальной значимостью предметов, явлений, процессов, избирательным отношением к ним, которое порождается спецификой деятельности, образа жизни и национальной культуры данного народа. Поэтому, как справедливо замечает Т.Л. Гурулёва [5, 62], для овладения концептуальной и языковой картинами мира, присущими данному этносу, необходимо изучать лексико-фразеологический строй языка через призму его порождения природной средой, материальной культурой и объективно существующими связями между объектами и явлениями материального мира, а также компонентами обыденного сознания.
Ли Ли под языковой картиной мира понимает выраженную с помощью различных языковых средств, системно-упорядоченную, социально значимую модель знаков, содержащую информацию об окружающем мире [13, 3]. Функция языковой картины мира - фиксировать в национальном языковом сознании национальный способ видения мира и передавать его от поколения к поколению.
|
|
|
Родной язык создаёт основу для общения в виде выработки сходного у всех носителей образа мышления. Представления, входящие в картину мира, входят в значение слов в неявном виде. Человек, пользуясь словами, содержащими неявные смыслы, сам того не замечая, принимает и заключённый в них взгляд на мир. При этом те смысловые компоненты, которые входят в значение слов и выражений в форме непосредственных утверждений составляют их смысловое ядро, могут быть (и нередко бывают) сознательно оспорены носителями языка. Эти компоненты являются уже компонентами не национальной языковой картины мира, а индивидуальной.
Проблема изучения языковой картины мира тесно связана с проблемой концептуальной картины мира, которая отображает специфику человеческого бытия, взаимоотношения его с миром, условия его существования. Языковая картина мира эксплицирует различные картины мира человека и отображает общую картину мира.
Человеческая деятельность, включающая в качестве составной части и символическую, т.е. культурную, вселенную одновременно и универсальна, и национально-специфична. Эти её свойства определяют как своеобразие языковой картины мира, так и её универсальность. Универсальность определяется психофизическими особенностями человека, общностью, сходством мотивов и проявлений его жизнедеятельности, а также тождественностью процессов мышления.
В числе универсальных особенностей языковой картины мира можно выделить, к примеру, закрепление за определённым органом роли хранителя эмоций. Так, в китайской традиционной медицине печень считается средоточием гнева, злобы, похоти. Русское выражение «сидеть в печёнке» означает нечто надоевшее, травмирующее сущность человека, а в итальянских идиомах слово печень выступает со значением «храбрость». Сердце, как правило, рассматривается как вместилище души, средоточие эмоций и чувств. Специфика языковой картины мира может проявляться несколькими способами:
|
|
|
) в словах, обозначающих национально-специфические концепты, отсутствующих в других языках. Эти концепты обозначают национально-специфические реалии бытования народа. Для китайской культуры это, например «抗» - китайская лежанка, для русской - лапти или сарафан, для испанской - кастаньеты и т.д.;
) в словах, обозначающих неспецифические концепты, имеющие специфические прототипы (например, концепт «подушка»: для русских - мягкое, квадратное приспособление для сна, набитое птичьими перьями и пером, а для китайцев - узкое и длинное приспособление для сна, набитое крупой; «прибор для еды» у русских - это ложка, для китайцев - палочки);
) в национально-специфических логогенах, представленных национально-специфической лексикой, обозначающей абстрактные понятия. Сюда относятся конфуцианские понятия «礼» - ритуала, «君» - благородного мужа, даосское «дао» - путь и т.д.
Своеобразие языковой картины мира также может проявляться в разной степени конкретизации (например, русские воспринимают «палец», а англичане различают «finger» - палец руки, кроме большого, «toe» - палец ноги и т.д., русские словом «нога» обозначают как ногу в целом, так и отдельные её части, а китайцы делят ногу на «tui» - бедро и «jiao» - ступня), а также в несовпадении границ между концептами. Например, разное содержание в русской и китайской культурах имеет концепт «общение с людьми». Китайские люди говорят и слушают с улыбкой на лице, выражая таким образом вежливость и уважение к адресату, русские же считают такое поведение лицемерием. У русских тактичность нередко ассоциируется с терпением, а в Китае, по словам Ло Ши, который ссылается на А.Х. Смита, “есть люди, обладающие недюжинным талантом так тебя обругать, что ты и не поймёшь этого, или оставить тебя в дураках так, что ты даже сочтёшь это любезностью с их стороны. Это есть искусство, и вежливость - это тоже искусство. Восточные люди владеют этим искусством, благодаря которому можно уменьшить число межличностных конфликтов и увеличить количество дружественных отношений”.
|
|
|
Различается и организация пространства: у русских оно организовано по вертикали (высокая трава, высокий, как жердь), а в восточных культурах - по горизонтали (длинный как река) и времени: русские часто определяют как пространство (жизнь прожить - не поле перейти, как до луны пешком, до тебя долго доходит - в значении «как много времени ты думаешь»), а в восточной традиции время воспринимается циклично (например, знаменитый китайский календарь, где каждому году соответствует определённое животное - например, 2000 год был годом дракона, и 2012 год тоже будет годом дракона).
Такие колоссальные отличия между культурами Востока и Запада обусловлено особенностями географического положения, длительной самоизоляцией Китая, Японии, Кореи и Монголии, а также влиянием культурно-психологических традиций конфуцианства, даосизма и буддизма. Мыслители Востока, создавая свои философские системы, использовали не рациональный способ познания, ставший основой для западной науки, а мистический, который можно назвать «крайне интуитивным». В основе познавательного процесса лежит самостоятельность, потому что восточные мистики полагают, что высшая реальность не может быть объектом рефлексии или передаваемого знания. Она не может адекватно быть описана словами, поскольку лежит вне области чувств и интеллекта, из которой происходят наши слова и понятия. Поэтому учитель не навязывает ученику своё мировосприятие - он лишь готовит сознание к внезапному беспонятийному восприятию реальности. Основной техникой здесь является медитация, и как один из видов медитации - искусство, в том числе и китайская каллиграфия, поскольку правила китайской каллиграфии требуют свободного, спонтанного движения кисти.
Если же восточные мистики хотят передать кому-либо своё знание, то они сталкиваются с ограниченностью особенностей языка. Способы её преодоления различны у разных народов. К примеру, индийцы используют для этой цели форму мифа, применяя метафоры, символы, поэтические образы, сравнения и аллегории. Китайцы же используют обычный язык. Так даосы делают парадоксальные заявления, чтобы обнаружить непоследовательность и ограниченность возможностей вербальной коммуникации (как, например, в «Дао де цзин»: «пожнёшь добро - породишь зло»).
|
|
|
Сложность интерпретации и изучения китайской картины мира обусловлена также рядом особенностей китайского языка: транспозиция слов в предложении (когда одно и то же слово может выступать в качестве различных частей речи), отсутствие многих грамматических категорий (например, системы падежей), а также то, что «слово в китайском языке вовсе не абстрактный знак, соответствующий чётко очерченному понятию, скорее, это звуковой символ, богатый подтекстами и намёками, способный вызвать в сознании нерасчленённый комплекс красочных картин и эмоций» [8, 20]. Соответственно, иероглиф представляет собой тоже не абстрактный знак, а органический образ, сохранявший весь набор изобразительных структур и иносказательные возможности слова. Это позволяет очень кратко и лаконично запечатлеть в языке очень глубокую мысль.
Итак, в данной главе нами были рассмотрены понятия «концепт», «картина мира», специфика китайского мировосприятия и отражения гендерных характеристик в языке, даны краткие характеристики концепта «женщина». Во второй главе, которая представляет собой практическую часть данного исследования, рассматривается отражение и закрепление в иероглифике исторических изменений концепта "женщина" в китайской культуре посредством анализа структуры иероглифических знаков, содержащих знак "женщина", т.е. имеющих непосредственное отношение к исследуемому концепту, этимологии этих знаков и эволюции их смыслового содержания в ходе социокультурных изменений, имевших место в Китае на протяжении многих тысяч лет.
Глава 2. Концепт «女» в иероглифике
концепт иероглифика женщина китайский
Письмо можно считать самым точным способом формулирования фиксирует уже обдуманное, а с другой - отсутствие ситуации, контекста при восприятии требует от письменной речи пространных, развёрнутых объяснений, большей осознанности. Таким образом, возникает логический вывод: по языку можно судить о состоянии и образе мышления, а наиболее подходящей формой языка для изучения мышления является письменная форма или письменная речь. Другими словами, исследуя иероглифическую письменность, можно выявить и объяснить некоторые особенности мышления китайцев, а понимание этих особенностей, соответственно, позволит понять и объяснить закономерности изменений, происходящих в иероглифической письменности.
|
|
|
Подобной точки зрения придерживается и Н.Т. Федоренко [23, Т. 1, 218]: «иероглифические письмена… содержат в себе существенные приметы образных понятий; их композиция относится к сфере эмоционально-художественного восприятия окружающей среды». И далее: «…иероглиф затрагивает как рациональную, так и эмоциональную сторону передаваемого понятия» [там же].
Таким образом, в данной главе мы рассматриваем эволюцию базового концепта «女» в китайской культуре посредством анализа функций данного знака в образованных с его помощью иероглифах, историческую эволюцию значений некоторых знаков и их значение в современном китайском языке. Для этого мы используем материалы научного исследования китайского учёного Тан Ханя, переведённые на русский язык, а также материалы некоторых китайско-русских словарей и китайских толковых словарей.
2.1 Графема «女»
Первоначально данная графема изображала женщину, сидящую на коленях со сложенными на груди руками. В современном китайском языке данный знак может употребляться как в качестве самостоятельной морфемы, обозначая женский пол вообще (女性), а также женщину, как представительницу своего пола (女人, 女朋友), так и в качестве компонента (если быть точнее, детерминатива) в составе более сложных знаков - идеограмм и фоноидеограмм (единственная фоноидеограмма, где 女 - фонетик, это 钕 - неодим).
2.2 Идеограммы, содержащие графему «女»
К идеограммам относятся такие знаки как
好 hao - “хороший, любить”;
数 shu - “число”;
安 an - “спокойствие, безопасность”;
妇 fu - “женщина как жена, домохозяйка”;
妥 tuo - “надлежащий, договориться”;
嬲 niao - “подшутить, потешаться; запутать; приставать”;
奴 nu - “раб, рабыня”;
始 shi - “начало, начинать”;
委 wei - “получать; свалить, переложить”;
姬 ji - “наложница, дама”;
娄 lou - “физическое истощение”;
娶 qu - “жениться”;
妆 zhuang - “женские украшения и наряды, косметика, приданное”;
宴 yan - “угостить обедом; обед, пир”.
Поскольку идеограммами называются иероглифы, в которых каждый элемент несёт смысловую нагрузку, а общее значение иероглифа выводится из суммы значений компонентов, то нетрудно догадаться, почему иероглиф «嬲» имеет значение «подшутить» или «приставать» (женщина между двумя мужчинами), а иероглиф «妇» («женщина» и «») метла - «домохозяйка». Однако связь компонентов в некоторых знаках мы рассмотрим более подробно.
Идеограмма «安»
В надписях на черепашьих панцирях [приложение 1] верхняя часть знака «安» имеет форму дома, а нижняя часть изображает женщину, стоящую посреди дома на коленях, развернувшись влево [приложение 2]. В надписях на золотых пластинах [приложение 1] данный знак выглядит аналогично. Подобным же образом он выглядит в стилях «чжуаньшу» и «кайшу» [приложение 2].
Так почему же женщина в доме означает «спокойствие»?
Если рассматривать семью эпохи матриархального строя, то женщина, достигшая половой зрелости и не имеющая собственного дома, могла жить с мужчиной лишь под открытым небом, и дети, рождавшиеся впоследствии, бегали, как попало, без присмотра. Эти обстоятельства служили поводом для беспокойства всей семьи. Поэтому, чтобы каждая женщина, достигшая зрелости, имела свой собственный дом (家), мужчину заставляли обзаводиться жильём, и лишь после этого семья могла быть спокойна.
Идеограмма «始»
Иероглиф «始» на золотых пластинах имеет следующую структуру: правая часть напоминает женщину, молящуюся, стоя на коленях, а левая часть - «诒» - натянутую верёвку и западню [приложение 2]. Таким образом, иероглиф несёт значение «женщина, захваченная в плен». Основное значение знака - то, что женщина начинает вести новую жизнь, отличную от прежней. В древнем языке знак имеет абстрактное значение начала, например, в «说文解字» (словарь «Шовень Цзецзы») даётся толкование: «始» - женское начало. Учёный эпохи Цинь Дуань Юйцай дает комментарий: «Начало, выкройка одежды, закладка фундамента стены».
«始» обычно имеет в себе отвлечённое понятие начала, например: «老子，六十四章»: «千里之行，始于足下» (путь в тысячу ли начинается с первого шага). В современном китайском языке употребляется такие слова, как «始终» (от начала до конца, всегда, всё время), «始末» (начало и конец, ход дела) и т.д.
Идеограмма «奴»
Иероглиф «奴» состоит из двух ключей: слева «女» (женщина), справа - «又» (ладонь). Ладонь в данном случае выражает значение «арестовать, захватить». В надписях на черепашьих панцирях [см. приложение 1] «ладонь» располагалась над «женщиной». В целом иероглиф имеет значение захваченной в плен, похищенной женщины. В период существования рабовладельческого строя женщина, захваченная в плен во время военных действий, приговорённая к наказанию за совершённое преступление, либо попросту проданная в рабство, становилась рабыней на всю оставшуюся жизнь. Поэтому иероглиф «奴» содержит не только графему «又», символизирующую плен, но и «女», указывая на то, что такой участи подвергалась женщина. Таким образом, основное значение иероглифа «奴» - порабощённая женщина. В период существования рабовладельческого строя непокорному мужчине отрубали голову, а женщина, в награду за покорность либо после рождения сына, могла надеяться на получение свободы. Однако по мере разделения общества на классы и сословия пленение одних людей другими стало повсеместным явлением, и иероглиф «奴» стал обозначать в общем мужчин и женщин, используемых в качестве рабочей силы.
В китайском языке слова, содержащие «奴» («奴仆» - раб, «奴婢» - рабыня, «农奴» - крепостной крестьянин и т.д.) могут быть истолкованы как слова, обозначающие людей, не имеющих физической свободы.
Иероглиф «奴» находит себе применение также в чэнъюях, например, чэнъюй «奴颜婢膝» означает «раболепствовать; пресмыкаться; вести себя, проявляя рабскую угодливость».
Идеограмма " 妥 "
Иероглиф "妥" также является идеограммой. В надписях на черепашьих панцирях этот иероглиф выглядел следующим образом: слева изображались когти, а справа - женщина, сидящая на коленях. В надписях на золотых пластинах данный знак в целом выглядел аналогично, в почерке "сяо чжуань" когти располагались уже над головой женщины, а в почерке "кайшу" знак приобретает вид "妥" [см. приложение 2].
Основное значение иероглифа "妥" (рука, хватающая женщину) - это "спокойствие", "послушание", "покорность". Поэтому данный иероглиф обычно используется для выражения значения стабильности, устойчивости, например, в таких словах, как "稳妥" - "надёжный, верный"; "妥帖" - "надлежащий, уместный, как положено" и т.д. Знак "妥" также может нести значение военной стабильности. Впоследствии значение иероглифа расширилось и стало включать значения "всё, полностью, целиком", "подходящий, удобный": "妥善" (надлежащим образом), "妥为安排" (распределить как следует), "欠妥" (неуместный, неподходящий).
Идеограмма " 妃 "
В глубокой древности этот знак обозначал любую женщину, имеющую семью, впоследствии так называли вторую жену императора, а также наследников престола, жён князей, царей.
В надписях на черепашьих панцирях, а также в надписях на золотых пластинах одна часть иероглифа обозначает женщину, а другая часть - связывающую верёвку [см. приложение 2]. В древности мужчина похищал женщину и с целью продолжения рода. Он похищал её, связывал и становился её господином. Позже этим иероглифом стали обозначать наследника престола и жену князя, одновременно указывая на наложницу ("妾") Сына Неба.
Идеограмма " 姬 "
Иероглиф "姬" в надписях на черепашьих панцирях выглядел следующим образом: справа изображалась женщина, молившаяся, стоя на коленях, а слева изображалась грудь кормящей женщины.
"姬" указывал на женщину, у которой много молока, которая сможет прокормить ребёнка, т.е. обозначает кормилицу. Впоследствии стал употребляться для обозначения наложницы ("妾") Сына неба.
Идеограмма " 娄 "
В надписях на золотых пластинах в верхней части иероглифа изображены руки, держащие женщину, над изображением женщины располагалось изображение поясницы, а четыре точки, расположенные по бокам от женщины, указывают на движения, производимые во время полового акта, т.е., по сути, первоначально данный иероглиф изображал мужчину, который, лёжа на циновке и обнимая женщину, занимается с ней любовью [см. приложение 2].
Но многократный акт физической любви, естественно, ведёт к истощению организма, поэтому иероглиф "娄" выражал значение физического истощения человека.
Идеограмма " 妆 "
В числе идеограмм можно также рассмотреть иероглиф "妆". В надписях на черепашьих панцирях и костях жертвенных животных данный иероглиф имеет следующую структуру: слева изображалась женщина, а справа - лежанка, то есть женщина, ложась в кровать, притворяется, что у неё плохое самочувствие, и таким образом выражается значение "переодеваться, наряжаться". В надписях на золотых пластинах ключи, составляющие иероглиф, поменялись местами, а в нижней части графемы "женщина" добавился значок со значением "заснуть". Современный вид иероглиф приобрёл в почерке "кайшу" [см. приложение 1, 2].
Исходное значение данного иероглифа заключается в том, что женщина, притворяясь больной, имеет целью не вставать и ничего не делать, либо под предлогом нездоровья отказывает мужчине в ласке. Со временем иероглиф стал использоваться для обозначения женских украшений, нарядов, косметики.
Идеограмма " 宴 "
Иероглиф "宴" в гадательных надписях [см. приложение 1] имеет следующий вид: справа изображена женщина, а слева - круг с точкой посередине, таким образом, значение иероглифа в целом соответствует обозначению женских детородных органов. В надписях на золотых пластинах иероглиф имеет снаружи подобие очертаний дома, а внутренняя часть иероглифа сходна с его написанием на костях и панцирях [см. приложение 2].
Значение иероглифа первоначально было связано с появлением женщины, в дальнейшем его значение расширилось, и им стали обозначать женщину, радушно встречающую гостей. В современном китайском языке имеет значение "угостить обедом, дать банкет".
2.3 Фоноидеограммы, содержащие графему " 女 "
Итак, следующая категория иероглифов, которую мы рассмотрим, - это фоноидеограммы, т.е. знаки, состоящие из детерминатива и фонетика. Как правило, во всех фоноидеограммах, содержащих графему "女", данная графема выступает в роли детерминатива (за исключением иероглифа "钕", о чём уже говорилось выше). К фоноидеограммам относится лексика, используемая для обозначения терминов родства:
"妈" ma - мама;
"奶奶" nainai - бабушка со стороны отца (отдельно взятый иероглиф "" имеет значение "грудь, молоко, кормить грудью");
"姑" gu - сестра отца, золовка (сестра мужа), свекровь;
"姊" zi - старшая сестра;
"妹" mei - младшая сестра;
"姨" yi - двоюродный (по женской линии), тётка (со стороны матери), свояченица;
"婆" po - свекровь;
"媒" mei - сват, сваха;
"姐" jie - старшая сестра;
"娘" niang - мама, мамаша;
"妯娌" zhouli - невестки (жёны братьев);
"嫂" sao - невестка (жена старшего брата), сестрица, кума;
"媳" xi - невестка, сноха;
"妣" bi - покойная мать;
"婿" xu - зять, муж.
Сюда же относятся такие иероглифы как:
"嫡" di - кровное родство;
"娃" wa - ребёнок, дитя;
"妾" qie - наложница;
а также иероглифы, указывающие на брачные узы:
"姻" yin - брак;
"娶" qu - жениться;
"婚" hun - брак, свадьба, женитьба;
"嫁" jia - выходить замуж, замужество;
"媾" gou - брачный союз, брак (также имеет значение "поддерживать хорошие отношения, договариваться").
К категории фоноидеограмм также относятся такие иероглифы, как:
"姓" xing - фамилия;
"妙" miao - хитроумный, искусный, чудесный, очаровательный, непостижимый, непонятный;
"婉" wan - мягкий, уступчивый, тактичный, вежливый, любезный, уклончивый, увёртливый;
"奸" jian - коварный, вероломный, предательство, лукавство, хитрость, разврат, совращать, соблазнять, растление;
"娱" yu - развлекать, веселить, удовольствие, развлечение;
"嫌" xian - подозрение, обида, гнушаться, бояться;
"娇" jiao - очаровательный, нежный, избалованный;
"姿" zi - внешность, поза, положение;
"姜" jiang - имбирь;
"姘" pin - составить, соединить, сколачивать;
"姹" cha - красивый, дивный;
"姣" jiao - красивый, прелестный;
"妄" wang - нелепый, абсурдный, безрассудный;
"嫩" nen - нежный.
На некоторых из приведённых выше иероглифов мы остановимся более подробно.
Фоноидеограмма " 姓 "
В гадательных надписях на черепашьих панцирях и костях жертвенных животных в левой части иероглифа изображена женщина, а в правой части - прорастающее дерево. Этот иероглиф указывает на матриархально-родовое общество, потому что женщина производит на свет потомство.
В надписях на золотых пластинах в изображении правого элемента иероглифа (прорастающего дерева) добавляется внизу одна небольшая горизонтальная черта, а левый элемент "女" - "женщина" - замещается элементом " " - "человек" [см. приложение 2], обозначив таким образом тот период времени, когда общество вступало в патриархальный строй, а эпоха матриархата уже закончилась. В почерке "сяо чжуань" слева снова появляется графема "женщина". Фактически же, такие фамилии, как Чжан (张), Ван (王), а также Сыма (司马) и Чжугэ (诸葛), появились в эпоху патриархата.
В первобытном обществе фамилия отдельного человека, а также всего клана происходила от кровного родства с женщиной. Доказательства мы можем вывести, исходя из иероглифов, которыми записывались ранние фамилии. Например, фамилия "姜" (Цзян - ключ "女" и фонетик "羊"), "姬" (Цзи), "安" (Ань), "茹" (Жу), "堰" (Янь), "汝" (Жу), "接" (Цзе), "晏" (Янь), "偻" (Лоу) и т.д. Знаки же, указывающие на кровное родство по мужской линии, стали фамилиями лишь в эпоху патриархата.
В древности простые люди и рабы не имели фамилий, фамилию могли носить только аристократы. Это явление, по сути, было пережитком рабовладельческого строя. Поэтому выражение "百姓" (дословно "сто фамилий") первоначально имело смысл "百官" (сто чиновников). Потом, когда у простых людей тоже появились фамилии, указывающие на кровное родство по линии отца, выражение "百姓" стало использоваться в значении "простонародье".
Фоноидеограмма " 妣 "
Иероглиф "妣" в древности использовался для обозначения матери. Его можно встретить в выражении "考妣延年" - "продлить жизнь родителям". В гадательных надписях изображение данного иероглифа передаёт форму женских детородных органов [см приложение 2]. Данный знак относится к иероглифам указательного типа: изогнутая вертикальная линия указывает на хвост женской особи, а изогнутая горизонтальная линия посередине место расположения женских органов размножения. Поскольку иероглиф "妣" в надписях на черепашьих панцирях имеет своим истоком женские детородные органы, то вполне естественно, что он использовался для обозначения женщины. В эпоху Иньшан [см. приложение 1] культура и психология людей в отношении детородных органов, без сомнения, отличалась от стыдливых чувств современных людей. В надписях на золотых пластинах к иероглифу добавилась графема "女", придав тем самым больше ясности значению иероглифа. Затем в иероглифе "妣" правый элемент дублируется, и постепенно в почерках "сяо чжуань" и "кайшу" иероглиф приобретает более привычный для нас вид.
Знак "妣", заключающий в себе парный элемент "比", означал способность и согласие самок животного ладить друг с другом (также одним из значений данного элемента было то, что два человека одновременно возвращаются домой). Если говорить о людях, то двум женщинам должно быть гораздо легче поладить друг с другом, чем женщине с мужчиной. Если же вести речь о пожилых женщинах, то дружба между ними является самым обычным делом. Здесь кроется одна из причин того, что в эпоху матриархата семьи стали объединяться в кланы, а кланы - в племена.
В современном китайском языке иероглиф "妣" употребляется достаточно мало, встречается лишь при исполнении похоронного обряда над матерью родственника или друга, а также для обозначения уже умершей матери.
Фоноидеограмма " 妄 "
Данной фоноидеограмме в словаре "Шовень Цзецзы" даётся следующее толкование: "妄" обозначает беспорядок, хаос, путаницу (乱), происходит от знака "女", фонетик "亡". Первоначально "亡" обозначал сбежавших и скрывавшихся рабов, а "女" и "亡", употребляемые вместе, обозначали притесняемую женщину, замыслившую бегство. Конечно, женщина в данном контексте рассматривалась как "рабыня", "наложница", т.е. как имущество мужчины.
Итак, знак "妄" означал бегство женщины. С точки зрения мужчины, захватившего "рабыню", бегство было безрассудно смелым поведением, он имел право догнать и наказать её. Отсюда пошли такие выражения как "妄想" (несбыточные мечты, сумасбродные, безрассудные поступки), "狂妄" (сумасбродный, безумный, оголтелый). В эпоху Хань иероглиф "妄" толковался как "хаос, путаница, беспорядок".
Иероглиф "妄" дожил до наших дней, встречается в чэнъюях, например, "轻举妄动" (опрометчивый;, безрассудный; поступать легкомысленно и необдуманно; пускаться в авантюры, обнаглеть и зарваться), "妄自菲薄" (самовозвеличивание, чванливость; чваниться, кичиться), "痴心妄想" (строить иллюзии, строить несбыточные планы; бредовая мечта, пустые бредни; чистейший бред; питать пустые надежды; тщетные попытки) и т.д.
Фоноидеограмма " 婢 "
В надписях на черепашьих панцирях и костях жертвенных животных слева имеет знак "妾", обозначающий женщину, захваченную в плен, а знак, расположенный в правой части иероглифа, состоит из двух частей: нижняя часть имеет форму руки, а верхняя - форму веера. Объединённое значение этих двух частей даёт знак "卑", который употребляется в значении "извернуться, увернуться, посторониться". Совместно со знаком "женщина" даёт значение "скверный, плохой, низкий, низменность". В почерке "сяо чжуань" знак выглядел сходным образом, а в почерке "кайшу" приобрёл современный нам вид.
Первоначально данный знак обозначал пленённую женщину в первобытном обществе. Затем, по мере развития общества, основным значением стало "рабыня, занимающаяся домашним хозяйством, находящаяся в услужении".
Если рассматривать синонимы "奴" и "婢", то первое слово служит для обозначения рабов и женского, и мужского пола, а второй - для порабощённых женщин. В современном китайском языке имеет значение "горничная".
Фоноидеограмма " 嫁 "
В надписях на золотых пластинах иероглиф образован от знаков "когти" и "дом". Это означает, домом становится место проживания мужа. В письме "сяо чжуань" данный знак образован от знаков "женщина" и "семья". "Семья" в первобытном обществе указывала на дом женщины, а мужчина приходил в дом женщины на ночлег, и знак "семья" подразумевал именно это значение. Знак "женщина" был добавлен в иероглиф в связи со становлением эпохи патриархата, когда женщина, выйдя замуж, уходила в дом мужчины. Иероглиф "嫁" также имеет смысл "уезжать, отправляться, ехать".
Фоноидеограмма " 婚 "
Знак "婚" не встречается в надписях на черепашьих панцирях и в письменах, выполненных на золотых пластинах, а в почерке "сяо чжуань" выглядит следующим образом: левая часть представляет собой ключ "женщина", а правая часть - это знак "сумерки", в совокупности дают значение "добиваться руки женщины, жениться". Употребление знака "сумерки" ведёт своё происхождение от древнего обычая жениться в сумеречную пору. Этот обычай сохранился на юге Китая и у малочисленных народностей. Более глубокий анализ данного иероглифа говорит о том, что он означал уход женщины в семью мужа. Этим знаком обозначают брачную церемонию, возраст, подходящий для начала супружеской жизни, помолвку и т.д.
Заключение
Итак, мы рассмотрели пятьдесят иероглифов, из них более подробно были рассмотрены пятнадцать - девять идеограмм и шесть фоноидеограмм. Из анализа значений данных знаков видно, что лишь 13 знаков из 50 имеют безусловно положительную коннотацию (好, 安, 妥, 宴, 媾, 妙, 婉, 娱, 娇, 姘,姹, 姣，嫩), 10 знаков имеют отрицательное значение (嬲, 奴, 委, 娄, 奸, 嫌, 妄, 妾, 姬, 妃), а оставшиеся знаки несут в целом нейтральную нагрузку (в эту категорию входят термины родства, иероглифы, указывающие на брачные узы, а также妇, 始, 妆, 姓, 姜). Однако, учитывая исторически сложившуюся социальную иерархию, можно предположить, что определённый негативный оттенок в этих нейтральных терминах всё же был. Это положение также можно доказать на основании подробного анализа некоторых из вышеперечисленных знаков.
Несомненно, что в глубокой древности, в эпоху матриархата, женщина, почитавшаяся как дарительница жизни (о чём нам свидетельствует знак «姓»), занимала достойное место в обществе и пользовалась достаточно большими правами. К примеру, при анализе знака «奴» выяснилось, что женщина-рабыня могла надеяться на получение свободы за хорошее поведение либо в случае рождения ребёнка. Непокорность лишала женщину надежды на свободу, в то время как мужчине непокорность стоила жизни. Живое подтверждение высказанным выше положениям служит сохранившаяся до наших дней матриархальная община Мосуо в районе озера Луджи, достаточно хорошо описанная И.А. Малевичем [17, 71-75]. Переход к патриархальному строю обозначился ущемлением женщин в правах и ограничением их свободы. Это можно проследить при помощи сравнительного анализа таких иероглифов как «安» и «嫁».
И «安», и «嫁» в принципе указывают на «женщину в доме». Но, если в первом случае «женщина в доме» символизирует «спокойствие» (ради которого мужчина и должен был обзавестись домом, прежде чем жениться), то во втором случае «женщина в доме» говорит о переходе в семью мужа. То есть, для того чтобы взять жену, мужчине необходимо было иметь свой собственный дом. Поскольку перед женщиной такая задача не стояла, то в результате получилось, что женщины своих домов не имеют, а живут в домах мужчин. Возможно, именно этот факт стал предпосылкой для перехода к патриархальному строю, потому что роль мужчины в жизни семьи и общества резко повысилась: он теперь не только добывал пропитание, но и предоставлял женщине и её детям крышу над головой. Роль женщины при этом, напротив, стала ниже, и почётное звание «хранительницы домашнего очага» превратилось в рутинную повседневную обязанность домохозяйки, и первое место в семье теперь занимал муж, ставший ещё и господином.
Женщина попросту стала восприниматься как имущество мужчины, его собственность, и такое положение вещей, поддержанное конфуцианской этикой и силой традиций, затянулось не на одно тысячелетие. Смена политического режима способствовала изменению этой ситуации, но подобного рода проблемы не решаются в одночасье.
Кирилина А.В. в своём исследовании гендерных вопросов полагает, что «к решению вопроса необходим междисциплинарный подход - изучение общего культурного контекста, традиционных для него типов дискурса, включающих проблематизацию пола, степень распространённости гендерной метафоры в общественном дискурсе, а также степень склонности того или иного общества к определению ценности индивида в зависимости от его пола» [12, 25]. Особое значение здесь играют изменения языка ибо, как справедливо замечает Е.И. Трофимова [24, 50-51] «обладая большой инертностью, язык на долгое время консервирует в себе различного рода предрассудки, воздействуя на общественное сознание. Поэтому непременным условием эволюции менталитета является изменение языка». И далее: без опережающего изменения языка «невозможно изменение мира, а значит, модифицировать современный гендерный баланс социума и полоролевых отношений нельзя без перемен в лингвистической базе, без внедрения в неё новых понятий и деконструкции старых».
Библиография
1. Андреева И.В. [Электронный ресурс]: Ценностная картина мира как лингвистическая и философская категория. - 2006.
2. Бендас Т.В. Гендерная психология [Текст]: Учебное пособие/ Бендас Т.В. - СПб.: Питер, 2006. − 431 с.
|
|
|
