Причина вторая. Причина третья

Причина вторая

Я так и думал, любезный сотоварищ: Вы скажете, что также употребляете Аконитпри лихорадке и поэтому назначение этого средства не составляет по необходимости гомеопатического способа лечения; но разве Вы не слыхали об одном французе, который всю жизнь говорил прозой, сам того не замечая?

Всякий, кто назначает Аконит против простой лихорадки (febricula) — гомеопат malgre lui. Затем, обращаюсь к моей второй причине.

Когда я еще был мальчиком, у меня был плеврит левой стороны и благодаря сельскому аптекарю и целым ведрам микстур я почти умер, но не совсем. С того времени я страдал тупым болезненным ощущением в боку, относительно которого я советовался со многими известными врачами в разных местах Европы, но ни один из них мне не помог. Bсе они соглашались, что это было застарелое сращение чего-то между висцеральными и рёберными перепонками плевры, но ни одна из многих знаменитостей не была в состоянии излечить его. Между тем, моя вера в них могла бы и горы сдвинуть; но вера, как лечебное средство, пользы не принесла.

В виду безуспешности правоверной медицины, я отправился к гидропатам (их тогда называли шарлатанами); от них я натерпелся и жару, и холода, и все-таки они меня не вылечили. Обертывания, холодные и горячие; холодные компрессы по целым месяцам спанье в мокрых простынях; бесконечные потения в турецких и русских банях — однако мое плевритическое страдание оставалось in statu quo ante.

Лечение виноградом, лечение хлебом с вином действовали не лучше; точно так же диета и перемена воздуха мне не помогли.

Когда же я стал читать то, что заявляют так называемые гомеопаты об их Брионии и ее сродстве к серозным перепонкам, я — что? обругал их шарлатанами? Нет. Я купил немногоBryonia albaи начал принимать ее, как они рекомендуют, и недели через две мой бок поправился, и с того времени больше меня не беспокоил!

Вот, друг мой, вторая причина, почему я гомеопат, и когда я перестану чувствовать благодарность к дорогому старому Ганеману за его Брионию, — да вернется мое плевритическое страдание, чтобы напомнить мне об истинности его учения.

Что Вы и другие могут об этом подумать — это для меня вполне безразлично, я хвалю мост, через который я перешел.

Я предъявляю к медицине только одно-единственное требование: чтобы она излечивала. Ту " патию", которая излечивает, я и избираю.

Причина третья

Вы вольны иметь какое угодно мнение о моей застарелой болезни плевры: я страдал ею до тех пор, пока не принял Брионию, а с того времени она прошла и более не возвращалась. Сам я чрезвычайно доволен своей второй причиной, почему я гомеопат. Я вовсе не говорил, что гомеопаты были первые, употреблявшие это средство; это не относится до сущности вопроса.

С того времени, как я перешел в гомеопатический лагерь, мне часто случалось лечить плеврит: этому Вам не трудно будет поверить. Аконит и Бриония составляют самые крупные орудия гомеопатов против плеврита, но я замечу, что согласно моему опыту они попадают в цель только в ревматическом плеврите.

Позвольте рассказать Вам такой случай, как третью причину, почему я гомеопат.

Несколько лет тому назад меня поспешно позвали к жившему в загородном доме негоцианту, который схватил простуду за два дня перед тем, возвращаясь вечером с политического митинга. Приехав к нему, я нашел, что у него в сильной степени pleuritis rheumatica.

Жена этого господина была сильно озабочена, так как многие из её друзей отсоветовали ей прибегать к гомеопатии в таком серьезном случае. Гомеопатия, говорят они, очень хороша для женщин и детей, но неужели она станет рисковать жизнью своего дорогого мужа в pукаx врача-гомеопата? Нет, она пригласит д-pа X., живущего тут вблизи. Однако же, хотя вообще l'hоmmе propose et la femme dispose, но в этом случае вышло наоборот: муж наотрез отказался от всякого другого лечения, кроме гомеопатического, и отсюда мое присутствие. Он был в сильнейшей лихорадке, страдал жестокой болью и только стонал: " Доктор, облегчите боль и дайте мне заснуть".

Я назначилАконит и Брионию, в низком делении.

На следующий день ему уже было несколько легче, боль была несильная, исключая, когда он неосторожно поворачивался. " Доктор, — сказал он, — мой приятель М—р, живущий на улице, страдает такой же болью, только больше в плече, и он прислал просить меня, чтобы я отказался от вас и взял его доктора, который считается очень искусным. Что мне ответить? ". — " Скажите ему от меня, что через несколько дней Вы будете здоровы и будете сидеть в вашей конторе за работой, и что по дороге домой Вы зайдете к нему и застанете его все еще больным, и тогда Вы сообщите ему ваш опыт и сравните оба счета".

Так и случилось; через несколько дней — не помню именно сколько — мой пациент отправился в свою контору, поработал там немного и на возвратном пути осведомился о своем приятеле, который все еще продолжал ощущать сильную боль и оставался в таком положении еще некоторое время.