13. Интерпретация сновидений. на уровне переживаний

13. Интерпретация сновидений

на уровне переживаний

Работа со сновидениями — незаменимый “путь” психотерапии. Этому есть две причины: (1) во сне может подвергаться переработке то, что обычно находится за пределами осознавания клиента; (2) сновидения переводят проблемы индивида в форму образов, скрыто содержащих в себе энергию, устремленную к разрешению.

Чтобы применить обычную процедуру, используемую психотерапевтом при анализе сновидений на уровне переживаний, мы исследуем источник возникновения снов, а также их влияние на переживания клиента. В предыдущей главе было показано, как метод ролевой игры, примененный к персонажам сновидения, может быть понят и использован на уровне реальных переживаний клиента. Сейчас мы проанализируем другие методы интерпретации сновидений, чтобы увидеть, когда и каким образом они могут приводить к изменениям в переживаниях.

Давайте рассмотрим первую из причин, чтобы выяснить, почему бессознательный материал бесполезен для психотерапии, пока он скрыт, а также как данная ситуация изменяется, если такой материал проявляется и подвергается переработке в сновидении.

Сновидения возникают из глубины “бессознательного” (на уровне переживаний это означает, что они выходят за пределы осознавания и произвольного контроля индивида). Если наркотические вещества либо действия психотерапевта способствуют проявлению определенного материала из бессознательного, он часто оказывается дезорганизующим для клиента. Такой материал нарушает сложившийся порядок, поскольку оказывается совершенно далеким от того, что естественно возникает во внутреннем мире клиента.

Переживания не состоят из каких-то фиксированных фактов, которые можно было бы раскрывать по отдельности. Здесь нет отдельных элементов содержания, и реальный опыт переживания обычно представляет собой нерасчленимую смесь различных компонентов. Любое отдельное воспоминание, событие или чувство является частью общего процесса переживаний, скрыто содержащего в себе многие другие части.

На протяжении всей этой книги мы наблюдаем, что следующий шаг всегда можно достаточно точно предвидеть еще перед его возникновением. Каждый момент переживания оказывается не только тем, чем он кажется; он служит основанием для дальнейших шагов. Поэтому процесс психотерапии всегда исходит из того, что скрыто, а каждый следующий шаг движет этот процесс дальше. Появляется новый скрытый материал, и только так дальнейшие шаги вообще оказываются возможными. У нас нет возможности использовать “бессознательный материал”, возникающий слишком далеко от той грани переживаний между сознательным и бессознательным, где в данный момент находится клиент. Для этого понадобилось бы “перескочить” через множество предшествующих шагов. Любые новые шаги происходят на той грани сознательного и бессознательного, где возникают переживания клиента; поэтому они должны развиваться в естественном для них порядке.

Сновидения же по самой своей природе не нарушают этого порядка, поскольку возникают в организме человека каждую ночь. Появляясь на грани сознательного и бессознательного, они уже содержат в себе то, что могло бы возникнуть на следующем шаге в том случае, если удастся вызвать внутри индивида процесс, скрыто содержащийся в сновидении.

“Внутри” является жизненно важным условием. И то, что действительно появляется в последующем в сновидении, отличается от видимого нами с помощью системы интерпретации. Поэтому то, что будет следующим, определяется тем, что извлекает из сновидения тело клиента. Я опишу некоторые процедуры, с помощью которых тело могло бы сделать существенный психотерапевтический “шаг” на основании сновидения.

А теперь перейдем к обсуждению второй причины: каким образом вариант проблемы, отражающийся в сновидении, уже содержит в себе ключи и энергию для совершения шагов, ведущих к ее разрешению.

Согласно теории Фрейда, все сновидения являются исполнением желаний. Я думаю, это не совсем так, но мы можем понять данный тезис следующим образом. Конечно, наше желание почти всегда во­площает в себе то, что отсутствует. Оно указывает на энергию, которая не может иметь продолжения в реальной жизни, потому что нечто было утрачено. Мы можем не стремиться к тому, чтобы вещи действительно происходили точно так, как в сновидении, и чтобы сон продолжался в реальной жизни, но нам хотелось бы, чтобы наша энергия не была заблокированной и у нас появился безопасный способ проявлять ее. Поэтому теорию Фрейда можно понимать и так: образы сновидений содержат в себе энергию, стремящуюся к продолжению.

Согласно идеям Юнга, жизнь создает “оппозиции” (некоторые другие теории называют их “конфликтами”). То, что возникает в нашем сознании, предполагает, что оно будет существовать только таким образом, а не иным, и по этой причине все “иное” становится бессознательным. Так наша первоначальная живая целостность разделяется, и всякая вещь, изначально единая, создает две противоположности. Сновидение, которое вы видели прошлой ночью, основано на нерешенной проблеме, переживаемой во сне. Сон возникает на грани сознательного и бессознательного, указывая на два фактора — на реальный образ жизни человека и на то, как его отвергаемая часть реагирует на этот образ жизни. Действия индивида, видящего сон, оборачиваются одной стороной, а действия других людей и внешние события в сновидении — другой. Юнг полагал, что сновидение представляет собой процесс “переговоров” между этими двумя противоположно­стями.

Если мы перенесем подходы Фрейда и Юнга в плоскость реальных переживаний, то можно будет попытаться уловить реальный опыт, реальное чувство энергии, стремящейся к своему продолжению. Таким образом мы привнесем в происходящее его иную, организмическую плоскость. Выявляя чувствуемые ощущения, связанные с различными частями сновидения, эту энергию можно обнаружить довольно скоро — мы найдем ее в теле. Энергия не остается статичной. Возникая из чувствуемого ощущения, она порождает новый психотерапевтический шаг, направленный на достижение разрешения.

За исключением редких случаев, такой направленный вперед шаг не содержался в самом сновидении. Он возникает из энергии, которую содержат в себе образы сновидения. Что это значит, станет понятным из приводимых далее примеров.

Чтобы перевести анализ сновидений на уровень реальных переживаний, я рассмотрю применяемые мною процедуры примерно в том порядке, в котором они могут быть использованы. К центральному событию сновидения обычно я перехожу немного позже.

Подготовительные процедуры

Относитесь к сновидению с любовью

Вначале важно помочь клиентам установить хорошие взаимоотношения со своими сновидениями. Люди часто чувствуют, что их сновидения странны и причудливы; это вызывает у них испуг. Но мы можем помочь клиенту полюбить свои сновидения, если выразим восхищение содержащимся в них творческим потенциалом. “Разве сновидения не удивительны? ” — восклицаю я. — Вы бы никогда не смогли придумать такое намеренно! ”

Когда то, что я называю “способом отношения” к сновидениям, изменяется от страха к интересу и принятию, это изменяет весь способ внутреннего бытия клиента.

Сновидения не нуждаются в том, чтобы их интерпретировать. Практически не существует каких-то особых, специфических сновидений, нуждающихся в истолковании. Причина в том, что мы видим сны каждую ночь. Если мы слишком долго и напряженно работали над сновидением во время предыдущих психотерапевтических сессий, клиент может начать сопротивляться их обсуждению. Когда клиент радуется, что рассказывает о своих сновидениях и работает над ними, это оказывается гораздо более продуктивным, чем принудительные попытки форсировать такую работу.

Личное пространство

Если клиент принимает решение говорить обо всем, по мере того как это “все” возникает, то возникнет как раз очень немного. Когда мы работаем со сновидениями, основываясь на переживаниях, то отмечаем, что для проявления значимых ассоциаций и изменений необходимо создание особого “личного пространства”. Я говорю клиенту: “Если у вас что-либо возникнет, просто удерживайте это некоторое время и дайте мне сигнал. Спустя примерно минуту вы поймете, что именно вам хочется рассказать, — если, конечно, вообще захочется рассказывать”.

Поскольку стоит учитывать лишь то, что возникает на уровне тела, работа со сновидениями должна происходить в теле клиента, а не на уровне вербального общения. Мы не сможем сделать никакого вывода из сновидения без участия тела клиента. Именно клиент в первую очередь знает, что именно с ним происходит. Его полная свобода в “личном пространстве” обеспечивает условие, принципиально важное для взаимоотношений клиента и психотерапевта, позволяя проявиться гораздо большему количеству материала.

Процедура задавания вопросов

Разные теории, посвященные тому, чем являются сновидения и как они функционируют, приводят к различным интерпретациям. Почему мы должны отдавать предпочтение какой-либо из них? Вместо того чтобы выбирать в качестве интерпретации ту или иную идею, в психотерапии, сфокусированной на работе с переживаниями, мы стремимся к возникновению действительных изменений в переживаниях. Оказывается, что любая из конкурирующих друг с другом интерпретаций нередко приводит к такому изменению переживаний, основанному на работе со сновидениями. Но может и не приводить. Помня об этом ключевом моменте, мы применяем любые из известных нам теорий. И вместо того чтобы рассуждать о том, что означает то или иное сновидение или какая-то его часть, мы задаем вопрос: “Будет ли происходить внутри вас что-либо, если мы предположим то-то и то-то? ” На уровне переживаний различные интерпретации оказываются лишь гипотезами. А гипотезы можно было бы лучше всего выразить в виде вопросов. Таким образом, мы можем использовать все теоретические системы, чтобы задавать небольшие вопросы, продолжая делать это до тех пор, пока сновидение не будет проинтерпретировано на уровне конкретно переживаемых шагов, возникающих в теле клиента.

Так, психотерапевт может использовать любые теории в качестве источника вопросов (см. работу Gendlin, 1986a, где приводится подробный перечень вопросов, разработанных мною на основе всех известных теорий).

Многие клиенты отвечают на такие вопросы очень быстро: “Нет, у меня ничего не возникает”. Иногда они предлагают свои собственные интерпретации, искренне в них веря. Однако если мы работаем на уровне переживаний, то не следует адресовать свои вопросы самому клиенту. Вместо этого мы предлагаем клиенту обратить вопрос внутрь себя, задавая его чувствуемым ощущениям.

Однако, до того как клиент сможет сделать это, он должен найти чувствуемое ощущение в той или иной части своего сновидения. И если там действительно оказывается чувствуемое ощущение, может случиться, что вопрос помешает этому ощущению. Тогда необходимо задать вопрос, сохранилось ли оно или ему необходимо возникнуть заново, чтобы вопрос был обращен непосредственно к чувствуемому ощу­щению.

Некоторые образы сновидений сопровождаются странными и не­определенными чувствами — своим уникальным “вкусом”, аурой, особым телесным качеством, которое (если на нем сосредоточиться) и оказывается чувствуемым ощущением. Это может стать тем способом, с помощью которого клиент откроет для себя то, чем являются чувствуемые ощущения. Когда возникнет чувствуемое ощущение той или иной части сновидения, оно оказывается весьма сложно организованным, уникальным и новым, хотя и знакомым.

На уровне тела чувствуемое ощущение переживается как целостность, и тогда ничто в сновидении уже не воспринимается как отдельные, не связанные между собой образы, смысл которых остается непонятным. Содержание сновидения раскрывается все больше и больше, а каждый его аспект может вызывать свое, специфическое чувствуемое ощущение. Такое ощущение, возникая, потом начинает жить своей собственной жизнью. Мы не можем исчерпать его сути, даже если намеренно захотим сделать это, как не сможем помочь и проявлению такого ощущения, если оно не будет откликаться на те или иные идеи. Затем, когда ощущение наконец проявляется и возникает целый поток подробностей, образ сновидения перестает быть удаленным объектом, о котором мы можем лишь теоретически рассуждать. Только такое раскрытие можно воспринимать как успех в интерпретации сновидения, а вовсе не какие-либо наши идеи, “подходящие” с нашей точки зрения и вызывающие на интеллектуальном уровне желание заявить: “Ага, вот оно! ”

Часто психотерапевт спрашивает клиента в первую очередь об ассоциациях. Фрейд считал, что сновидение состоит из не связанных друг с другом частей, каждая из которых “включена” в определенный ряд ассоциаций. Для Юнга каждое сновидение являлось отдельной драмой со своим сюжетом, персонажами и обстановкой. В психотерапии, направленной на работу с переживаниями, мы довольно часто обнаруживаем: справедливо и то, и другое. Я покажу, как можно использовать оба этих подхода.

Клиент чувствует себя свободным, если мы вначале задаем ему открытый вопрос: “Что возникает у вас сейчас (или уже возникло) в связи с этим сновидением? ”

Известно, что Фрейд часто обращался к “дневным остаткам” (то есть элементам событий предыдущего дня), действительно часто возникающим в сновидениях. По этой причине мы задаем клиенту вопрос: “Что вы делали накануне сновидения и что происходило внутри вас? ” Когда у клиента уже есть чувствуемое ощущение определенной части сновидения, мы задаем ему другой вопрос: “Что в вашей жизни подобно этому? Какая ее часть обладает таким же качеством? ” Так ассоциации могут приводить к чему-то, придающему смысл всему сновидению. Если же они ни к чему не приводят, то необходимо подождать примерно полминуты, а потом прекратить попытки. У клиента не должно возникать никакого дискомфорта от того, что ничего не произошло: от него ничего и не требовалось.

Лучше всего начинать с открытых вопросов, оставляя свои собственные гипотезы на потом. Можно использовать элементы истории (по Юнгу) и задавать клиенту вопросы об обстановке, персонажах и сюжете сновидения. Здесь нет какого-либо фиксированного порядка, но считается, что наиболее безопасным является вопрос об обстановке. “Где происходили события в сновидении — в помещении или снаружи? ” — “В комнате”. — “Можете ли вы почувствовать, как она выглядела? Где в ней находились окна? ” Затем переходим к фокусированию: “Пусть ваше внимание обратится к телу и найдет там чувствуемое ощущение этой комнаты”. Затем спросим: “Где еще в своей жизни вы видели подобную комнату? ”

Возможно, клиент ответит: “Все это было в помещении, но я не видел всей комнаты, а только дверь”. — “Попробуйте отметить целостное чувство, связанное у вас с этой дверью. Где вы видели подобную дверь? ” — “Да, действительно, это же дверь туалета в доме моей бабушки, вот тут знакомое пятно... ” Затем мы некоторое время работаем с этим чувством.

После вопросов об обстановке следует задавать вопросы о людях, “участвовавших” в сновидениях: “Попытайтесь получить целостное чувство, связанное с персонажами” вашего сновидения. Затем задайте вопрос: “Какое слово или фраза лучше всего характеризуют качество ощущения, связанного с этим персонажем? ” Следующий вопрос: “Если это была часть вас самих — пусть даже та, которую вы не очень хорошо знаете, — то какая именно? Можете ли вы почувствовать это в своем теле? ” Если что-либо возникает, мы продолжаем: “Произойдет ли что-нибудь, если сказать, что вы относитесь к этой части так же, как к персонажу сновидения? ” Если все это приведет к каким-то открытиям, можно поблагодарить Юнга; но если у клиента возникает замешательство, необходимо примерно через минуту продолжить работу.

Такие вопросы на ранних этапах работы со сновидением не основаны на интерпретациях психотерапевта. Это просто открытые вопросы о различных аспектах сновидения.

Многие из них ни к чему не приводят; некоторые вызывают важные ассоциации и эмоции, которые постепенно накапливаются. Мы не строим никаких предположений о том, связаны ли они друг с другом или же существуют сами по себе. Но со временем один из этих вопросов раскроет нечто более глубокое. И если ранее клиент испытывал только недоумение, то теперь он, без сомнения, знает хоть один аспект реальной жизни, отражаемый сновидением. Эта часть сновидения и соответствующая ей жизненная проблема клиента имеют одинаковое чувствуемое ощущение. Подобным образом внезапно могут стать значимыми и другие части сновидения.

Нередко возникает впечатление, что сновидения относятся к отдельным ситуациям, хотя в действительности они относятся к личности человека, к тому, как он ведет себя в подобных ситуациях.

Задавать открытые вопросы о чувствуемых ощущениях — довольно изящная процедура. Психотерапевт просто спрашивает, и скоро клиенту становится ясен смысл его сновидения.

Подобные вопросы иногда приводят к весьма конкретному, непосредственно переживаемому психотерапевтическому прогрессу. Но если воспринимать сон как метафору чего-либо, что клиент уже знает, то в данном случае вообще не следует рассчитывать на какой-либо психотерапевтический прогресс.

В последнем случае клиент может выразить желание остановиться, и нам, конечно же, следует это сделать. Иногда вполне достаточно идентифицировать в сновидении то, что вызывает чувство замешательства. Просто радоваться работе со сновидениями — уже большое дело. Сновидение может помочь клиенту глубже почувствовать даже то, что он уже знал заранее, и это окажется для него весьма значимым. Однако работа со сновидениями не сможет внести принципиально важного вклада в психотерапию до тех пор, пока мы будем воспринимать сны как всего лишь метафоры для чего-то, уже известного нам.

Основной вклад работы со сновидениями в психотерапию состоит в том поразительном факте, что сновидение превращает проблему клиента в серию образов.

Для нас недостаточно знать, какой именно была проблема, превращенная в символы сновидения. Сами образы содержат в себе скрытую энергию, нередко приводящую к возникновению нового шага в процессе психотерапии. Описанные далее процедуры продемонстрируют способы, при помощи которых это может происходить.

Процедуры, позволяющие обнаружить новый шаг

“Помощь” со стороны сновидения: “собрать всех союзников”

Прежде чем обращаться к сложным и деликатным проблемам, полезно поискать то, что я называю “помощью со стороны сновидения”. Некоторые из образов сновидения никак не отражают проблему клиента, но содержат в себе положительную энергию, позволяющую работать с ней.

Идеи Юнга были основаны на его мифологических исследованиях. Когда он говорил, что в волшебных сказках животные всегда правы и необходимо принимать то, что они нам сообщают, а все живое и зеленое носит положительный характер, в этом заключалось некоторое преувеличение. Но его мысли могут быть использованы для наших целей. И если применить их на уровне переживаний, то мы начнем воспринимать их не как идеи о природе животных или всего зеленого, а как связанную с данными образами энергию в теле, как возникающие на уровне тела изменения к лучшему. Мы можем позволить теории направлять нас, если станем задавать вопросы, но все действительно успешные интерпретации будут содержать в себе определенную жизненную силу, — если мы, конечно, сможем ее обнаружить.

При проявлении такой “помощи” со стороны сновидения тело становится более сильным, готовым справиться со всеми проблемами, отраженными в сновидении. Чтобы искать такой эффект на уровне переживаний, нет необходимости заранее быть уверенным, что этот эффект действительно существует. Мы обращаемся непосредственно к телу клиента и предлагаем ему почувствовать “качество” животного, увиденного во сне, зеленой ветви, ребенка, драгоценного камня, любимого человека или доставляющей радость деятельности. Например, такой “помощью” оказывается катание на коньках в одном из примеров, приводившихся в главе 9.

Мы можем получить помощь со стороны любых объектов сновидения. Ассоциации, связанные с данными объектами (либо их разыгрыванием во время ролевой игры) также зачастую оказывают помощь. Помощь — это все, что приводит к появлению новой, освобождающей энергии, к открытию положительного качества, переживаемого непосредственно на уровне тела. Я бы хотел, чтобы мы помнили обо всем этом, когда перейдем к обсуждению более сложных проблем.

Юнг считал, что образ лодки в сновидениях связан с прохождением клиента через серьезные испытания. Однако мы могли бы позволить телу человека, смотрящего сон, проинтерпретировать образ лодки более прямым образом. Например, лодка появляется в сновидениях клиента в приводимом далее примере. После ряда вопросов психотерапевт спрашивает:

 

П: Что значит для вас лодка? Когда вы в последний раз катались на лодке?

К (встряхивает головой): Я уже много лет не видел лодки. Когда я был ребенком, мы часто переправлялись на остров на пароме.

П: На что он был похож?

К: Паром... О... (Лицо клиента оживляется, в его теле заметны изменения. ) Паром был замечательным. (Далее клиент рассказывает много подробностей. )

П: Давайте сохраним чувство, будто мы находимся на этом пароме и там проводим нашу работу со сновидениями, хорошо?

У клиента не было никакого чувства, связанного с воспоминаниями о пароме, пока его не спросили об этом. Затем в его теле возникли видимые изменения, с помощью которых можно достичь успеха в работе со сновидениями.

Такая “помощь” является одним из типов энергии. Ее содержат в себе образы сновидения.

Превращение неестественных

отрицательных моментов в положительные

Нередко в сновидениях содержится нечто такое, что могло бы “помочь”, но в самом сновидении это нечто выглядит (или действует) негативным, неприятным образом. Например, в сновидении какое-то животное начинает действовать неестественным образом — возможно, подражая действиям клиента в реальной жизни. Клиент может признавать подобное сходство, а может и не признавать.

Во время семинара одна из участниц рассказывала о своем сновидении. Ей снилась раненая черепаха, медленно ползущая по дороге. Она волочила за собой внутренности. Этот образ вызвал у женщины чувство ужаса, уже знакомое ей. Она ощутила ужас на физическом уровне и знала, с чем связано это чувство в реальной жизни. Со всей очевидностью она поняла, что означал ее сон. Однако возникло впечатление, что сон показывает лишь то, что женщина находится в плохой физической форме. Женщине был задан вопрос: “А на что была бы похожа выздоровевшая черепаха? ” Вопрос застал ее врасплох: “Вы­здоровевшая черепаха? Выздоровевшая черепаха?.. ” Она глубоко вдохнула, а затем ее поза и цвет лица изменились. Клиентка выглядела раскрывшейся, расправившейся — подобно японским бумажным цветам, распускающимся, если их бросить в воду. “Выздоровевшая черепаха? Да-а... ” — “Вам не нужно пытаться описывать этот образ, просто ощутите его в своем теле”. — “Я чувствую себя гораздо лучше”, — ответила она. Я спросил: “Можете ли вы чувствовать себя по-новому именно в той части жизни, к которой относился ваш сон? И поможет ли вам приятное чувство, сейчас возникшее в вашем теле, справиться с данной ситуацией? Значат ли для вас что-либо мои слова? ” — “Да, в этом действительно есть смысл”, — согласилась женщина. Она была настолько удовлетворена всем этим, что мы перешли к разбору сна другого клиента. Немного позже женщина перебила наш разговор и произнесла: “А сейчас моя черепаха встала на задние лапы и танцует! ”

Мы убедились, что сновидение просто является точной метафорой, отражающей проблему. Необходимо отметить, что сновидение преобразует ситуацию в образы, в данном случае связанные с черепахой. Хотя при этом мы не знаем, что делать с реальной проблемой. Но если рассматривать эту проблему в терминах образов сна, это может способствовать проявлению психотерапевтических изменений.

Образ черепахи обладает некой энергией, стимулирующей определенные изменения. Иногда такие образы развиваются и претерпевают изменения (например, если дать возможность образам сновидения продолжаться в образах бодрствующего состояния). Однако когда нечто, являющееся в естественном состоянии положительным, в сновидении выступает как болезненное или отрицательное, мы задаемся вопросом: каким оно может быть в своей здоровой, естественной форме? Приведем еще один пример подобного превращения:

 

К: Это был мертвый мужчина, лежащий на алтаре. Я точно знаю, что это творческая часть меня самой. И она умерла!

П: Мы не можем допустить, чтобы ваша творческая часть оставалась мертвой. Может ли встать лежащий на алтаре мужчина?

К: Он встал! Когда вы произнесли эти слова, он сразу же встал!

П: Можете ли вы почувствовать в теле, как он стоит?

 

Когда происходят такие вещи, мы видим, что в образе сновидения присутствует энергия, необходимая для дальнейших шагов. Но мы не заметим ее, если станем воспринимать как статическую и не будем предлагать ей прийти в движение. Однако как определить, предлагать ли клиенту разыграть роль отрицательного персонажа сновидения или же спрашивать, чем может быть этот образ, является ли он положительным? Допустим, мы предлагаем разыграть роль отрицательного персонажа, связанного с насилием, потому что энергия агрессии может становиться положительной и освобождающей. Но предлагать клиентке сыграть роль раненой черепахи мы, конечно же, не будем. Этот образ не высвобождает никакой новой энергии. Поэтому мы предлагаем разыграть роль выздоровевшей черепахи, то есть черепахи в ее естественном состоянии. В последующих двух главах мы приведем дальнейшие примеры отрицательных элементов, превращающихся в свою естественную положительную форму, если предлагать им проявиться в теле клиента.

Однако такое превращение чего-либо, находящегося в неестественном отрицательном состоянии, необходимо лишь в особых ситуациях. Далее мы приводим два примера более обычных случаев, в которых образы сновидения содержат в себе потенциальный психотерапевтиче­ский шаг.

Работа с проблемой в терминах образа сновидения

Когда основная проблема, представленная в сновидении, осмысливается нами посредством образов, это может привести к ее естественному разрешению.

 

К: Я видела во сне мотоцикл. Он трещал, но не заводился, потому что был покрыт снегом и льдом. Мастер по ремонту говорил, что мотоцикл надо бы очистить от снега. А я все толкала его и толкала, но он так и не сдвигался с места. Затем сон вдруг изменился, и в нем появились эти женщины... Одна из них была в блузке, которую я вышивала. Еще одна имела очень важный вид, а потом пришло много других женщин, которые зажгли зажигалки, чтобы “погреть одно место... ”

 

Судя по всему, “одно место” — это вагина. Кроме того, клиентка усматривала во сне скрытый гомоэротический смысл. Однако в результате всех этих рассуждений не возникло ничего нового. Как и ранее, клиентка ощущала желание проявить свою подавленную сексуальность, чтобы почувствовать себя более сексуальной. Она пыталась разыгрывать разные роли — мотоцикла, льда, одной из женщин, но так ничего и не произошло.

Прорыв удался с помощью повторяющегося вопроса о сюжете сновидения. Вопрос привел к следующему: в сновидении было выделено три основных события, в центре которых находились действия клиентки. “Сначала произошло это, потом ты сделала то, а затем случилось вот что... ” Итог трех действий сопровождался вопросом: “Что в вашей жизни напоминают данные события? ”

 

П: Вначале не удавалось сдвинуть кое-что; затем возникло нечто, сделанное вашими руками. После чего появившиеся во сне женщины грели “одно место... ”

 

В теле клиентки возникли явные изменения: она покраснела. Конечно! Ведь это она вышивала блузку. Она всегда любила украшать одежду и другие вещи.

 

К: Сейчас я стала мотоциклом, а лед тает.

Ее умение украшать одежду, как и ее любовь украшать все вокруг, как бы растворила блок, относящийся ко всей проблеме. Она вышивала платья куклам, еще когда ей было пять лет. Она научилась любить яркие цвета и стала чувствовать их. Но она ощущала, что ее творческое (и, следовательно, сущностное) начало заледенело, скованное страхом. Это испуганное творческое начало не могло проявить себя непосредственно в эротическом плане так, как ей хотелось бы. Был найден иной путь, и сейчас он отрылся перед ней: он был связан с ощущением цвета и с украшением. Отсюда мог бы начаться и путь к раскрытию ее эротических чувств.

Когда старые сексуальные проблемы клиентки были проработаны благодаря тому, что сновидение перевело их на язык образов, возник новый шаг на пути к положительному разрешению, скрытому в самой сущности этих образов.

В следующем примере клиент оказался вовлеченным в поединок с каким-то непонятным человеком, который очень сильно его рассердил. Поэтому весь сон вызвал чувство беспокойства.

 

К: График был показан после рисунка головы, демонстрируя вот что: если кривая и дальше будет ползти вверх, это приведет к катастрофе. Затем сон переключился на другое, и я оказался в “центре контроля”. Ремонтная бригада была уже здесь, но я не мог войти внутрь, потому что дверь была загорожена козлами, на которых пилят дрова, — знаете, полиция иногда использует самые разные предметы, чтобы перекрыть выход...

П: Да, я рад, что ремонтная бригада, наконец появилась. Они знают, как исправить ситуацию. А вы рады, что они уже здесь?

К (вздыхает): Да. Надеюсь, они все сделают...

 

Многочисленные вопросы, обсуждавшиеся после этого, так и не привели к заметным результатам.

 

П: Можете ли вы стать козлами для дров?

К (весь сжимается, как будто силы полностью покинули его, а затем начинает ворчать и выглядит очень сильным и настойчивым): Меня поставили вот сюда... Не знаю почему... Я продолжаю стоять на этом месте... И если кто-то станет прыгать через меня — это не мое дело. Я стою на месте...

 

Создается впечатление, что он специально придумал этот способ, чтобы оставаться хладнокровным и невозмутимым. Это чувство возникало в теле, когда клиент изображал козлы для дров, виденные им во сне.

Когда человек, который видит сон,

не согласен с его сюжетом

Сейчас мы переходим к конфликтам и симптомам, называвшимся у Фрейда “компромиссными образованиями” и “оппозициями” у Юнга. С моей точки зрения, это ситуация, встречающаяся во многих сновидениях: человек, который видит сон, пытается отвергать то, что говорит ему сновидение; или же, наоборот, полностью принимает, если ход событий во сне отказывается подчиняться его воле. Например, клиент во сне находит в туалете пачку листов бумаги, озаглавленную “Инструкция для человека-паука” и выбрасывает ее. Я думаю, что сам ход сновидения не случайно предлагает клиенту эту инструкцию, но тот не хочет ее читать.

Или, например, человек во сне хотел бы попасть в определенное место, в то время как поезд увозит его совершенно в ином направлении. Или некто, воспринимающийся во сне как человек мудрый, вдруг заявляет: “А сейчас мы должны прыгнуть с буфета”, но клиентка отказывается и говорит, что ей не нравится эта идея.

Возникающие в результате интерпретаций идеи не нуждаются в том, чтобы их высказывали, но они могут привести нас к формулированию определенных вопросов. Обычно мы предлагаем клиентам задать эти вопросы чувствуемым ощущениям и посмотреть, что при этом произойдет. Если не возникает никакой реакции, мы оставляем данный вопрос.

Конфликты между человеком, который видит сон, и самим ходом сновидения необходимо прорабатывать (если по тем или иным причинам мы не приняли решение воздерживаться от этого), исходя из того, что ни одна из сторон не может быть однозначно правой.

Если мы будем рассматривать такой конфликт на уровне переживаний, то не сумеем заранее предвидеть, каким будет его разрешение (приведенные ниже примеры наглядно это показывают). Мы можем задавать клиенту вопросы по поводу конфликта, но каких-то стандартных, подходящих для всех случаев вопросов не существует, и эта часть работы со сновидениями носит весьма тонкий характер.

Однако метод работы с переживанием имеет свои преимущества. Если клиент почувствовал один из аспектов события (естественно, с той стороны, как оно воспринимается с позиции человека, который видит сон) и если он на физическом уровне почувствует другой аспект события, происходит изменение, в котором учитываются обе стороны.

Например, в том сновидении, где некий уважаемый человек предлагает спрыгнуть с буфета, а клиентка отказывается, ее приятельница, напротив, прыгает и падает. Она не получает при этом никаких травм, но разбивает каблуком стеклянную дверцу буфета, повредив стоявшие внутри стеклянные статуэтки. Это сильно опечалило кли­ентку.

Во сне проблема довольно часто бывает связана с желанием попасть на землю: раскачивание на веревке, падение. Возможно, в том сне, где приятельница клиентки падает на землю, переживание самой клиентки является противоположным аспектом сновидения, способным дать положительную энергию.

Я попросил клиентку разыгрывать роль своей приятельницы (она говорила о ней как о храбром и твердом человеке). Мы пытались использовать различные вопросы, например: “Как можно тот факт, что стекло разбилось, превратить в положительное событие? ” Однако вопросы ни к чему не привели. Затем события повернулись другой стороной, и оказалось, что буфет принадлежал матери клиентки. И клиентка опечалилась, потому что ей было жалко принадлежавшие матери стеклянные фигурки. Ее печаль была связана с детскими переживаниями и беспокойством о матери. Энергия пришла в движение, и клиентка заявила: “Я просто вне себя! Я всегда заботилась о матери и печалилась о ней. Я не могла чувствовать за себя! Но теперь меня это не устраивает — я хочу почувствовать сама себя.

Оказывается, стоит потратить время и задать вопросы в тот момент, когда клиент отвергает инструкции, предлагаемые сновидением. Позвольте мне привести еще один пример (речь идет о той же клиентке, что вышивала блузку).

 

К: Женщина протягивает мне ожерелье, в нем множество бриллиантов. Но я не хочу брать его, и она дает его кому-то другому. Позже я жалею об этом: я могла бы выгодно продать его, а у меня как раз нет денег.

П: А почему вам так не нравятся бриллианты?

К: Просто не нравятся, и все.

 

Здесь мы предлагаем клиентке погрузиться в чувствуемое ощущение, связанное с тем, что ей не нравятся бриллианты. Хотя ей и не нравятся бриллианты, сновидение пытается подарить ей бриллиантовое ожерелье. С точки зрения своего обычного отношения, она воспринимает лишь то, что “бриллианты можно выгодно продать”. Необходимо попытаться предпринять шаг с противоположной стороны — с той, которая хочет иметь бриллианты.

Человек, который видит сон, практически всегда привносит в сновидение какие-то свои предубеждения. Он интерпретирует сон с тем же отношением, которое он проявляет и в самом сновидении. При этом обычно утрачивается то, что человек упускает и в повседневной жизни. Поэтому мы стремимся выявить возможность (речь идет лишь о возможности) возникновения нового шага со стороны, противоположной обычному отношению клиента. В моей книге, посвященной работе со сновидениями (Gendlin, 1986a), я называю такой подход “Контролем предубеждений”.

Какая из сторон права — индивид или само сновидение? Ни та, ни другая. По мере развития процесса будет изменяться вся совокупность переживаний. А всякий новый шаг станет открытием нового способа бытия. Я вовсе не пытаюсь объединять конфликтующие про

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: