Глава 3. Критика П. И. Новгородцева о теории идеального государства

 

Павел Иванович Новгородцев (1866-1924 гг.) удачно сочетал в себе социолога, философа, правоведа. Полученное им в 1888 году на юридическом факультете Московского университета образование повлияло на всю его последующую творческую жизнь. Круг проблем, который он выбрал для исследования в той или иной мере связаны с его юридическим образованием. Новгородцев поставил перед собой задачу сформулировать нормы, позволяющие обществу успешно функционировать.

Он отверг формально-юридические нормы как недостаточные и несовершенные и предложил руководствоваться нормами, которые вытекают из естественно-правовой теории. Такой поворот мысли закономерно вывел его на путь аксиологии. В этом направлении двигалась не только русская общественная мысль, но и западная. Формально совпадая по методу с баденской школой, Новгородцев следовал в своем аксиологизме в основном, отечественным теоретическим источникам. На него, как и на многих русских философов и социологов сильное влияние оказал Вл. Соловьев. Общая направленность мировоззрения Новгородцева созвучна взглядам его современников М.М.Ковалевского, В.М. Хвостова, Н.А. Бердяева и др.

Теоретические поиски П.И. Новгородцева вывели его на одну из центральных проблем русской общественной мысли - проблему общественного идеала. К исследованию ее он подошел опираясь на неокантианскую аксиологическую теорию. Значительная часть его творчества оказалась подчиненной разработке как общих проблем аксиологии, так и частных и прикладных. В частности, много внимания он уделил поиску новых принципов правового устройства общества. С этого и начнем более конкретное рассмотрение его творчества.

Естественно-правовая теория у Новгородцева не была простым продолжением теории XVII-XVIII веков, в которой естественный закон и естественное право понимались как первоначальные нормы, закрепленные в результате общественного договора. Она понималась им как вечное неотъемлемое право личности, имеющей нравственную природу и руководствующейся абсолютными ценностями. Естественное право он определял как "совокупность моральных (нравственных) представлений о праве (не положительном, а долженствующем быть)", как "идеальное построение будущего и нравственный критерий для оценки существующей независимо от фактических условий правообразования". Новгородцев был убежден, что жизнь должна определяться высшими нравственными законами, иначе она подлежит суду и осуждению. Такой максимализм характерен Новгородцеву во всем.

В работе П.И. Новгородцева «Об общественном идеале» прекрасно показано, что достичь «идеального» состояния общества в рамках истории невозможно. Но именно поэтому исторически существующие общества будут всегда нуждаться в государстве.

Отстаивая самостоятельное нравственное и духовно-культурное значение права, не сводимое к категориям силы и расчета, возрожденная естественно-правовая доктрина должна была утвердить нравственное достоинство человека, наделенного свободой и ответственностью. Поэтому в центре правовой теории Новгородцева находилось понятие автономной нравственной личности, трактуемое, первоначально, в неокантианском духе. Личность, которая не есть средство, а всегда - цель общественного развития, которая соединяется с другими личностями в «свободном универсализме» и тем самым приобретает полную свободу и равенство - таков политико-правовой идеал Новгородцева. Исходя их этого нравственного критерия и надлежит оценивать позитивный закон, действующее право; в том же заключается и основная идея «возрожденного естественного права», которое отнюдь не рассматривалось Новгородцевым как право в собственном смысле слова, а лишь как совокупность нравственных требований к действующему праву.

В последний период своей жизни Новгородцев переживает «переоценку ценностей» и переходит на позиции православной философии права. «Когда мы читаем «Дух законов» Монтескье, - писал уже будучи в эмиграции этот незаурядный мыслитель, - или «Общественный договор» Руссо, «Метафизические основные начала» учения о праве Канта или «Философию права» Гегеля, то ни в одном из этих классических проявлений западной философско-правовой мысли мы не найдем… русского воззрения. Все эти труды говорят об осуществлении форм государства и права, естественных законов, категорического императива, нравственной идеи и вообще известного автономного закона западной культуры». Суть же русского духа в его понимании права и государства покоится, по убеждению Новгородцева, на совершенном признании и утверждении основ христианской религии. Но это одновременно означает «решительное отрицание всех основ классической западноевропейской философии права…».

С позиций критического идеализма П.И. Новгородцеву удалось показать, что историзм лишь мнимым образом упраздняет идею естественного права и что он не в состоянии решить проблемы природы нравственности, рассматривая ее с генетической и исторической точки зрения. В книге «Кризис современного правосознания» (1909) П.И. Новгородцевым была предпринята попытка ответа на вопросы: в чем состоит кризис культуры и цивилизации начала века и как его можно преодолеть. По его мнению, глубина кризиса, постигшего современное правосознание, раскрывается в весьма характерных для начала XX века уверениях о ненужности права как такового, в бессилии внешних политических форм и учреждений, в желании устремиться в область моральной жизни поверх насильственных рамок правового закона, без юридических гарантий.

Кризис правосознания обнажил духовные основы той веры, что питала политическую мысль XIX века: веры в абсолютную реализацию правового государства. П.И. Новгородцев показывает, что потеряна вера в такое правовое государство, которое будет совершенным, абсолютным, став неким подобием царства Божия на земле. Человечество освобождалось от утопической веры в возможность идеального сочетания свободы и равенства в рамках правового государства. Конфликт либерализма и демократии, отстаивавших эти два противоположных начала, был ярким симптомом переживаемого кризиса. П.И. Новгородцев показал, как в течение XIX века разоблачается вера во всемогущество народовластия и народного суверенитета, заявленная Руссо и Монтескье, и открывается неспособность народного представительства, референдума, общественного мнения реализовать в действительности единство свободы и равенства. А наряду с разоблачением веры в возможность совершенной и безошибочно действующей государственной организации. П.И. Новгородцев изображает упадок классического либерализма, исходящего из теории индивидуализма. Роль государства в общественной жизни возрастает пропорционально развенчанию его земного величия. Либеральный индивидуализм с его требованием невмешательства государства в частную жизнь терпит практическое поражение, как и эгалитарная демократия, возлагающая свои надежды на правильную организацию государства.

П.И. Новгородцев связывает кризис правосознания с духом возрождения естественного права, ибо положительным результатом кризиса является новое понимание общественного идеала как бесконечной задачи, имеющей смысл морального требования и предполагающей бесконечное приближение к нему. Гармония свободы и равенства, представимая лишь идеально, оказывается императивом нравственного действия, а не планом государственного устройства. Вывод о необходимости применения к области философии права трансцендентального учения о бесконечной задаче составляет важнейший результат исследований П.И. Новгородцева. Речь идет о замене конечного совершенства началом бесконечного совершенствования, что, однако, не отменяет реальной ценности права и государства. Отстаивая самостоятельное нравственное и духовно-культурное значение права, не сводимого к закону, возрожденная естественно-правовая доктрина должна была, сменив позитивистские парадигмы, утвердить нравственное достоинство человека, наделенного свободой и ответственностью. Поэтому в центре политико-правовой теории П.И. Новгородцева находилось понятие автономной нравственной личности.

В силу противоречивости человеческого бытия и конфликта между разумом и человеческой природой общественный идеал в виде гармонии всех отношений, согласно П.И. Новгородцеву, принципиально недостижим. Человечество всегда стоит перед выбором между общественной гармонией и свободой. Делая выбор в пользу свободы, равенства и прав индивидов, самоценной личности, П.И. Новгородцев обосновывает идею свободного социального развития (без утопической конечной цели, реализация которой неизбежно ведет к насилию и утрате свободы).

Важную роль в концепции Новгородцева занимают размышления о демократии и правовом государстве. Для отстаивания своей теоретической позиции он апеллирует к социально-философским воззрениям И.Канта. Следуя ему Новгородцев отстаивает независимость идеи должного от данных внешнего и внутреннего опыта. Необходимо, по его мнению, преодолеть дуализм этических норм и теоретических суждений о действительности, нравственности и науки. "Наука характеризуется точностью своих заключений, а этика (или мораль) безусловностью своих перспектив". Новгородцев считает, что включение естественного права в существующую правовую практику необходимо, поскольку только таким образом можно преодолеть засилье государства в правовом регулировании. Он настаивал на том, что над государством стоят некоторые высшие нормы. которым оно должно подчиняться, из которых оно черпает и свое оправдание, и свои руководящие начала". Естественное право предполагает этическую ному, которая должна стоять над государством и не является таким образом продуктом его воли. Такою постановкой вопроса Новгородцев настаивает на нравственной обязанности власти перед обществом и личностью, но ставит тем самым власть в сложное положение, поскольку цели государства не всегда совпадают с целями всего общества и отдельной личности.

Концепция естественного права П.И.Новгородцева предполагает рассматривать личность как "нравственную основу общественности". Такой подход совпал с общим направлением русской социальной философии того времени, определившей для себя направление развития "от марксизма к идеализму". Неслучайно, что именно П.И.Новгородцев и П.Б.Струве и явились теми, кто организовал сборник "Проблемы идеализма" (1902 г.).

Обосновывая приоритет личностного начала в общественной жизни Новгородцеву пришлось решать сложную теоретическую задачу состоящую в необходимости сочетания и синтеза моральной воли личности и объективной этики общественности. Для разрешения этой проблемы он обратился к Канту и Гегелю и попытался соединить этическую теорию первого с логикой философии права второго. Эта попытка удалась ему лишь отчасти, поскольку принципы заложенные в философии Канта и Гегеля не допускают абсолютного синтеза. Индивидуализм кантовской морали не был дополнен гегелевской идеей действительного и остался главным критерием построения правовой теории Новгородцева.

Стремление Новгородцева к синтезу сущего и должного подтолкнуло его к поиску трансцендентных, сверх опытных начал. Эту проблему в русской философии пытался решать Вл.Соловьев. Новгородцев в след за ним занялся разработкой аксиологических проблем. Задуманная им книга "Об общественном идеале", должна была стать не только развитием идей естественного права, но и одним из первых трудов по философской теории ценностей. Свою книгу он задумал в трех частях. В первой части хотел рассмотреть состояние общественного сознания и основные направления исторического развития общества. Вторая часть должна была продолжить критику каждого из направлений мировой философской и общественной мысли. Заключительная часть планировалась им как положительная концепция общественного идеала. Удалось же Новгородцеву реализовать лишь первую часть замысла, хотя не верным будет считать, что в известной нам части книги не содержится попыток выйти на проблему положительной теории общественного идеала.

В своей книги Новгородцев через критику философских теорий общественного идеала в основных чертах намечает контуры теории общественного идеала. Следуя в своем анализе принципу относительности всякого знания, он показывает несостоятельность надежд на нахождение универсальных ценностей и идеалов. Новгородцев считает, что общественное сознание на протяжении XVIII-XX веков тешило себя надеждой найти совершенную форму общественного устройства. Вера в возможность земного рая потерпела крушение, констатирует он при этом к творцам этой веры он относит: с одной стороны Руссо, Канта и Гегеля, а с другой Конта, Спенсера и Маркса. Все они, пишет Новгородцев, сходились в ожидании грядущего земного рая и были убеждены в следующем:

) "человечество, по крайней мере в избранной своей части, приближается к заключительной и блаженной поре своего существования.

)...они знают то разрешительное слово, ту спасительную истину, которая приведет людей к этому высшему и последнему пределу истории". При этом Новгородцев делает некоторые важные оговорки, уточняющие позицию каждого из творцов "земного рая". Эти уточнения не снимают всех возражений по поводу его главного утверждения.

Новгородцев, в частности, отмечает, что "Руссо не где не говорил определенно, что для человечества наступают лучшие времена, и, однако, он был одним из тех, которые всего более способствовали утверждению этой веры". Он считает, что теория народовластия Руссо стала основанием неоправданных надежд.

В отношении И. Канта Новгородцев также склонен считать, что его категорический императив отклоняет вопрос о будущем счастье людей. Однако идея "вечного мира" в международных отношениях, идеал абсолютного правового состояния, надежды на народовластие позволяют говорить о Канте, как одном из творцов идеи "земного рая".

В отношении гегелевского взгляда на историческое развитие Новгородцев особенно критичен. Гегеля он обвиняет в том, что тот конституционную монархию принимает за высшую форму, в которой божественное и человеческое пришли в тождество. Это не следует из цитируемого Новгородцевым, да и по всему тексту "Философии права" мы этого не найдем.

Новгородцев считает, что теория естественного права, которой он посвятил значительную часть своего творчества, должна опираться на моральную философию. Суть его неокантианской позиции сводится к приоритету должного над наличным. Эту линию он именовал также "философией легального деспотизма". В своей работе Новгородцев специально останавливается на понятии абсолютного идеала. Отмечает при этом, что если хотя бы в теории представить себе мысль о возможности достижения окончательной ступени развития, то тем самым отпала бы мысль о историческом прогрессе. "Такое состояние не столько завершает, сколько прерывает историю... " считает он.

Новгородцев считает, что абсолютное осуществление идеала в относительных формах невозможно. Но при этом невозможность прогресса в относительных формах не исключает цели и смысла в историческом развитии. Более того, в каждой ступени этого относительного процесса осуществляется абсолютное, пишет он. Нам важно знать, продолжает он, что в каждый отдельный момент истории прогресс соприкасается с абсолютным и весь путь человечества как бы освещен "солнцем абсолютного идеала".

Идея о том, что трансцендентное находит связь с действительным, вносит смысл в историю, заключает он. "Поэтому каждый исторический миг полон, замкнут по-своему, каждый период имеет свою ценность и свое завершение". Следуя этому подходу, ошибочно смотреть на некоторые этапы в истории человечества, как на предисторию или строительный материал для будущей счастливой эпохи, которому суждено длиться тысячелетия. Труды и старанья, считает Новгородцев, должны иметь свое искупление и свой смысл. Никогда не было и не будет такого общественного состояния, по отношению к которому предшествующие состояния были лишь средствами. Все они носили в себе и свою цель и свое оправдание, продолжает свою мысль Новгородцев.

П.И.Новгородцев считал важным рассмотрение в этом контексте учения Г.Спенсера. Обратим внимание на выводы Новгородцева, полученные из эволюционной теории Спенсера: "I) Мировой эволюционный процесс имеет зависимость от абсолютных начал жизни и без понимания этого эволюционная теория теряет свое значение. 2) Существует не только эволюция, но и диссолюция, возможность предела в совершенстве человеческих сообществ, что каждый агрегат, в том числе и человеческое сообщество подвергается разложению. 3) Общие условия биологической эволюции распространяются и на жизнь человеческих сообществ, они имеют бесспорное значение для учения об общественном идеале".

Вслед за рассмотрением учения Спенсера Новгородцев обращается к учению другого эволюциониста - Ч.Дарвина. Из анализа учения последнего он также делает ряд выводов, которые можно свести к следующему: 1) Жизнь всегда колеблется между прогрессивной и регрессивной эволюцией, она не знает состояний гармонии и остановки; 2) Само понятие эволюции становится для нас не доступным, если не допустить существования субстрата уже заключающего в себе хотя бы в потенции элементы того, что в последствии разовьется; 3) Приспособление к данной сфере вынуждается не только давлением внешних условий, но и внутренними стремлениями человека; 4) Наряду с отбором и приспособлением как условием самосохранения видов, надо признать творческую силу к саморазвитию, к проявлению внутренней мощи; 5) Возможность и допустимость параллельного существования низших и высших видов в эволюционном процессе; 6) Отказ от попыток выводить изменяющееся из неизменного и переход к онтологической природе категории изменения и развития. Все эти положения Новгородцев считает общими для естествознания и общественных наук. В критике эволюционной теории он не доходит, как это делали большинство западных и отечественных мыслителей, до ее отрицания. Напротив, он скорее пытается примирить естественнонаучный взгляд на мир с философско-социалогическим.

Новгородцев пытается преодолеть утвердившуюся в философии мысль о первичности общественного начала над личностным. Вот его позиция: "Общество реально только в лицах и в отношениях лиц, и хотя в обществе отдельные лица находят новое свое проявление, неведомое им по личному обособленному опыту, и в этом общественном проявлении своем реальность отношения, а не субстанции". Такое преодоление, судя по приведенной цитате, вряд ли можно считать успешным. Новгородцеву так или иначе приходится сказать и о роли "отношений".

Руководствуясь идеей о том, что в теоретическом обосновании следует идти от личности и "Нравственного закона" Новгородцев через ряд логических ступеней переходит к идее всечеловеческой вселенской солидарности. Его, как и многих социологов, этого времени вдохновляла идея солидарности, и к ней он и пришел собственным путем. Принципы свободного универсализма выражает, по его мнению, и равенство, и свободу лиц, и всеобщность их единения, поскольку все это сочетается в идее свободной солидарности всех. Понятие объединения на началах равенства и свободы дает только общую формулу для прогрессивных стремлений. Конкретное определение свободы от чего-либо и равенство в чем-либо здесь не имеется в виду. Все это вопросы данной исторической эпохи, уточняет свой принцип Новгородцев. Таким образом, он как бы напоминает нам о кантианском "чистом" и "практическом" разуме и сферах его применения.

Принцип свободного универсализма, по Новгородцеву, не допускает никаких конкретных признаков, взятых из сферы относительных явлений. К таким относительным и конкретным признакам он относит понятия церковь, государство, народ. Сходную позицию, но со своей аргументацией, по этому вопросу занимали Вл.Соловьев и Н.Бердяев. Доктрина П.И.Новгородцева своим острием была направлена против правого крыла славянофильства и их идеалов православия, самодержавия, народности. Принципу свободного универсализма, по его мнению, не может соответствовать и национальный идеал. Он также относителен; как и выше перечисленные. Новгородцев считает, что идея создания своей культуры, не чужда того же основного философского греха. В этой связи он критикует позицию Виндельбанда, который настаивал на национально особенном в культуре и говорил о сверх природных и абсолютных началах, служащих руководящей нормой для каждого народа.

Новгородцев считал, что нельзя связывать и отожествлять общественный идеал с национальной миссией какого-либо народа. "Идея избранничества и высшего предназначения, ставящего данный народ выше всех других, идея преимущественных прав на абсолютное царство духа есть только особая форма абсолютизации исторических явлений, и в этом смысле не имеет своего философского оправдания". На том же основании отвергает он и такие отдельные начала общественной жизни как народовластие, парламентаризм, социализм и т.п. Нельзя, считает он, временные и конкретные средства осуществления общественного идеала, подсказанные затруднениями и нуждами общественной жизни, принимать за абсолютный идеал.

Отметив недостаточность и фактическую несостоятельность рассмотренных им идеалов. Новгородцев окончательно приходит к выводу, что самым универсальным идеалом может являться только личность. "В отличии от всех временных исторических форм общественной жизни личность, как отражение абсолютного духа, сама есть источник всего этого разнообразия конкретных временных форм. Личность - это бесконечность возможностей, это безграничность перспектив, это есть образ и путь осуществления абсолютного идеала". Новгородцев, как и подобает философу-юристу решил выступить в роли "адвоката" защищающего от всей прошлой и будущей критики. При этом он не желает посмотреть на личность ни конкретно исторически, ни в ее развитии, а как тождество абсолютной идеи. Гегель такое тождество обнаружил только в богочеловеке Христе. П.Новгородцев, как и Н.Бердяев не видят иного бога, кроме человека. Это их главный и, пожалуй, единственный идеал и бог.

Определив идеал личности, как исходный принцип. Новгородцев рассматривает исторически известные примеры организации общественной жизни. В каждой из этих попыток он обнаруживает недостаток, коренящийся в не учете природы человека. Всякая попытка объединиться на началах свободы, равенства, справедливости и братства с неизбежностью приводит к принуждению, игнорированию индивидуальной свободы. Новгородцев приводит Платона и Фихте, как тех мыслителей, у которых предусматривались меры по поддержанию и сохранению, установившегося порядка вещей в идеальном сообществе. Платон, в частности, считал необходимым для этого "составить хоры, которые будут петь гражданам на разные лады, что добродетель и счастье нерушимы, что граждане должны стремиться к общему и не уклоняться от преднамеченного пути". В свою очередь, отмечает Новгородцев, "нарушение общественного равновесия и не предусмотренное проявление свободы у Фихте предупреждается системой широко организованного и бдительного полицейского надзора". Когда читаешь эти явно критические замечания Новгородцева, относительно способов достижения идеального и совершенного, то невольно вспоминаешь дорогой его сердцу принцип "разумного деспотизма".

Новгородцев подверг критике учения Фейербаха, Маркса, Конта за их абсолютизацию общественного начала. Задачи личности, считает он, не исчерпываются общением с себе подобными и в осуществлении общественного идеала она не находит свое призвание. "Служение обществу не может заглушить в ней более глубокого стремления - следовать голосу своей совести, зову своей души, если даже и приходится для этого уйти от близких и окружающих на высоту собственного идеала".

П.И.Новгородцев считает, что крайний коллективизм порождает свою противоположность - индивидуализм. Главный порок коллективизма, считает он, состоит в том, что требование подчиниться одной вере ведет к отрицанию всякой веры. Абсолютное отрицание, как черта индивидуализма, приводит человека к отрицанию не только общественных ценностей, но и высшей - Бога, пишет он. Анализируя философскую позицию Ницше, Новгородцев заключает, что отрицание мира объективно приводит к мысли о смерти, как единственном выходе из этого кризиса.

Главной заслугой Новгородцева следует признать исследование роли идеалов, как нормативных моделей поведения личности в макро системе. Новгородцев обратил внимание на принцип функционирования общественно значимых ценностей, показал их место и роль в жизни общества. Первоначальный замысел исследовать теорию общественного идеала и подвергнуть критике некоторые из наиболее общественно значимых идеалов им в основном удалась. Не смог осуществить П.И.Новгородцев задачу построения положительной теории общественного идеала. Он, как мы уже писали, ставил и такую перед собою задачу. На наш взгляд, неудача связана не с недостатком времени на ее реализацию, а с теоретическими трудностями ее решения. Неокантиановский метод Новгородцева должен был, по сути, примирить принципы "практического" и "чистого" разума для достижения цели построения положительной теории идеала. Если в области философии талант философа, социолога, юриста не помог "согласовать" выше приведенные принципы, то в области социологии Новгородцев добился несомненных результатов. Особо следует оценить попытку Новгородцева повернуть общественную мысль с общества на личность. Он предложил иную логику рассмотрения проблемы личность - общество, она предполагает мыслить антропоцентрично и аксиологично.

Отстаивание Новгородцевым личностного начала стало в определенной степени реакцией на господство марксистского взгляда на личность, как производный и второстепенный фактор общественной жизни. Значительная часть его книги "Об общественном идеале" посвящена критике экономизма в теории Маркса и этим Новгородцев также способствовал становлению аксиологического и антропологического в обществознании.

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: