 |
Герцог Онри. из Англии, кузен королевы Марии-Антуанетты, подвергся пыткам и осужден королем Генрихом на казнь через повешение. Франция. (1 сессия). 7 глава
|
|
|
|
- Я хочу чаю.
- Сейчас пойдешь выпьешь, но осторожнее, смотри, чтоб
голова не закружилась, выпей сладкого чая.
Джем в баночке, сахарница синего стекла с металлической ручкой-скобочкой. Прислуга возится на кухне. В сад дверь закрыта, холодно, хотя все зеленое. Ветер с океана. Уроки сделаны, скучно, а одитинг - развлечение. Дети в гости не ходят, не принято. Книги, игры с сестрой. Отец занят в администрации штата, часто по командировкам. Он часть исследований финансировал.
Я вожусь с сестренкой.
- Томми, не таскай, она уже тяжелая. Мы прыгаем. Я - лошадка.
- Иго-го, поехали.
Она смеется.
Лос-Анджелес, 1943 г., мне двенадцать лет. Утро. Мама заглядывает в комнату.
- Томми, Томми, пора вставать. Детка, в школу опоздаешь.
- Я еще хочу поспать, не выспался. Я сейчас, мамочка, еще немножко.
В моей комнате прибрано, убраны игрушки. День яркий, приятный.
- Мне нехорошо.
- Вставай, вставай, не задерживайся. Уже пора, завтрак на столе.
Я встаю, босыми ногами иду в туалет, ванную комнату, они рядом с моей комнатой. Ванная с окном. Чищу зубы. Холодновато босыми ногами на кафельном полу. Слабость, опираюсь рукой о раковину. Надеваю чулки в резиночку. К завтраку иду без галстука и пиджака. Тупо соображаю, какие сегодня уроки.
- Томми, что ты копаешься, давно пора идти в школу. Поторопись, иначе ты опоздаешь. Уже пора выходить. Что-то ты мне сегодня не нравишься. (У преклира в это время разламы; вающая боль в голове, головокружение, затрудненное дыхание, еле говорит.)
- Когда папа вернется из Вашингтона?
- Через три дня. Я уже тоже соскучилась.
Разговор с мамой в большой столовой, в которой мы одни. Это большое с низким потолком помещение, одна часть которого кухня, а вторая - столовая. Застекленная стена, выход в сад. Дорожка к океану. Шикарное место. Завтракаем. Брат Роберт уже позавтракал, на столе после него грязная посуда. Вижу, что он ел яйцо. Тарелка с синей каемочкой, вилки большие, тяжелые. Сестра еще не вставала. Сменные горничные, но сейчас с утра никого из них еще нет. У Роксаны - бонна. Они встают позже.
|
|
|
Мама очень занята работой. Она исследователь-биолог, преподает в университете, сейчас должна бежать на занятия. Она в темной ниже колен юбке, кремовой тонкой кофточке с ажурным воротничком. Волосы сзади заколоты, с пышным коком впереди. Мама на высоких каблуках суетливо носится по 'кухне, ей некогда посмотреть на меня. На ходу допивает чашку кофе.
- Будешь? - предлагает яйцо.
- Не хочу.
- Стакан джуса, оранжада? Выпей оранжад. Ну съешь хотя бы бутерброд. Сыр.
- Не хочу.
. Что с тобой? Ну тогда я тебе заверну с собой, съешь в школе. Поторапливайся, уже пора. Сьюзи придет, уберет. Ноги ватные, голова кружится. Мама вскакивает.
- Ну я побежала. Не задерживайся.
Мне тяжело дышать. По лестнице наверх иду тяжело. Надеваю пиджак, беру сумку. На улицу выход с этажа моей комнаты. Дорожка выстлана природными камнями. В школу плетусь. В кепочке и костюме мне жарко. Расстегнулся нараспашку, снимаю пиджак. Становится холодно, снова его надеваю. Коленкоровый коричневый портфель, ручки к нему и длинная, и короткая. У башмаков тупые носы, "как морда бульдога". Улица из небольших частных домов. Ярко синее небо, жарко, хотя летом будет намного жарче. Песчаная разбитая дорога. Проехала машина, допотопная. Колея от машины. На улице никого нет. Из переулка выходят двое из старшеклассников. Навстречу господин с собакой типа колли.
Школа недалеко, это частный колледж - двухэтажное здание. Подхожу к ней, за ней поворот улицы. Детей около школы не видно, опаздываю. Мне бы надо поспешить, но не могу. Перед школой, как и перед домами, лужайка. Небольшие, округло подстриженные кустики-деревья образуют бордюр. За школой зелень и бейсбольная площадка. Огромные окна. Крыша очень далеко выходит за стены, как китайская. Площадка с флагом, на ней в торжественных случаях выстраивается вся школа. Я окончил начальную школу, а это средняя, есть и более старший лицей. Мы считаемся малышами. Брат тоже здесь учится. Мы с ним разных интересов: он спортивный, я все больше в себе, у меня больше близости с папой и мамой, интересуют книги, история. Стучусь в класс.
|
|
|
- Томми, что с Вами, опаздываете. Проходите, садитесь. Классная комната на первом этаже. Освещение слева из больших окон, которые выходят в сад за школой. Два ряда парт на двоих. Я сижу слева за предпоследней партой в правом ряду, который дальше от окна, у стены. Стена сверху почти до половины застеклена. В каждом ряду по пять парт. Парты и доска зеленые. Учительница средних лет в строгом темно-сером английском костюме с двумя рядами пуговиц. Волосы уложены коком спереди и подколоты сзади. Белая кофточка. У нее и стол, и высокий пюпитр, за которым она может стоять. Тепло, за окном яркая буйная растительность, округлые маслянистые листья. Океанское побережье рядом.
Я в бежево-коричневом клетчатом костюмчике с галстуком. Нас называют "джентльмены". Частная привилегированная школа, обращаются как со взрослыми. Мы - маленькие взрослые, такие чопорные.
Расстегиваю портфель, не могу сообразить, какой урок.
Идет урок английской словесности. (Преклир видит, что на доске написано по-английски). Учительница пишет на доске: Брет-Гарт... Чиви Крепе... сравнительный анализ. Это разные уроки, английской и американской словесности. Американской словесности - это как урок литературы. Голова раскалывается, все плывет перед глазами.
- Ты чего? - это сосед.
- Отстань.
- Томми, ты сегодня не внимателен. Что с тобой?
- У меня болит голова.
- Ты сможешь остаться на уроке или зайдешь к миссис Ко-ломбан, она тебе что-нибудь даст.
- Нет, я не пью лекарств.
- Ну это твое дело. Если ты болен, то можешь идти домой. (Слышится что-то типа 'ТГуои аге Ш, уои тиз! §о Ьоте".)
Голова болит, урок я этот не люблю. Писать люблю, но грамматика... Будущее продолженное время, упражнения, примеры привести, конструкция предложения в английском языке, староанглийский язык, романская группа языков, разбор происхождения слов и сравнение с другими языками, отличие американизированных форм, взаимовлияние культур старой Англии и Америки... Сохранение чистоты английского языка.
|
|
|
- Вы должны быть носителями старой доброй культуры, и красоты, и безупречной английской речи) Вы - будущий цвет нации, джентльмены. От вас потребуется много усилий.
- Сравнительные формы. Посмотрите в таблицу конструкции предложений. Признаки будущего времени. Кто даст определение?.. Как вы думаете, правильно ли это?.. Я тоже так думаю. Не спеши, подумай. Какое тогда здесь будет окончание? Правильные и неправильные глаголы, их надо заучить наизусть.
Мне ужасно скучно. У меня мысль: "Это надо понимать".
- А сейчас разберем, что хотел сказать писатель в этом произведении. Читаем вслух. Ланс, прочтите первый абзац, пожалуйста, ^с выражением.
- Продолжает Томми Хофман. Ах, прости, Томми, ты себя сегодня плохо чувствуешь, садись. Продолжай, Рамон.
Девочка читает за первой партой слева, потом встает мой сосед по парте. Замечаний ему не делается. Читает с напором, пытается декламировать с выражением.
- Хорошо, садись.
- Может быть, ты пойдешь домой? Потом узнаешь домашнее задание.
А я совсем плыву, кружится все перед глазами. Идти домой
сил нет.
- Нет, я побуду здесь.
- К следующему разу параграф 32, все упражнения к нему.
Урок окончен. Все встали.
- Не забудьте проветрить класс, здесь душно, - говорит учительница уже у двери, выходя из класса. Дверь ярко-зеленая.
Перемена. Суетно. Дети выбегают на улицу. Жарко. Сейчас март, уже тепло. Мальчики в костюмчиках с галстуками. Драк не бывает. Есть надзиратель - это молодой мужчина. В его обязанности входит предложить игру. Он хлопает, призывает к каким-то соревнованиям. Мне скучно, слоняюсь, топчусь у двери.
На втором уроке преподаватель - энергичный мужчина.
- Хофман, что Вы хотели сказать? Мне передала миссис Мерфин, что Вам нездоровится. Не стрит ли Вам пойти домой? Если Вам сильно нездоровится, то я могу сообщить Вашей матери. Я бы Вам все-таки порекомендовал пойти домой, у Вас
|
|
|
нездоровый вид.
- Нет, спасибо, сэр, не надо ее беспокоить, я смогу дойти
сам.
- Вас могут проводить.
- Нет, я сам.
- Прощайте, до следующего раза.
Я собираюсь очень вяло, ухожу с урока. В коридоре портреты на стенах. Ступени. Тащусь по дороге. Еле иду, сумка очень тяжелая. Очень жарко. Снимаю пиджак, потом становится холодно, надеваю.
На улице все красивое, яркая зелень, цветы. Красивый вход на нашу виллу - невысокая ограда из диких камней и вход каменной аркой, дорожка из таких же камней между зарослями Деревьев. Вхожу на основной этаж. Так как скала, то нижний этаж уступом. Внизу, на основном этаже, большой холл и спальни родителей, наши детские комнаты на первом этаже. У каждого своя комната.
Служанка пыль вытирает.
- Что-то ты сегодня рано.
- Меня отпустили.
- Есть будешь?
- Нет, я не хочу, я пойду к себе.
Вхожу в свою комнату. У меня угловая вытянутая комната. Стол, над ним полочка с книгами, кровать типа софы, на ней можно валяться днем. Закрытые платяной шкаф и книжный со стеклами, которые задрапированы занавесками. Много игрушек. Вешаю пиджак на вешалку в шкаф. Беру книжку, она мне кажется скучной. Книги: "Робинзон Крузо", "Великие путешествия", "История древних царств", большая книга "Глобус", Купер, Джек Лондон, фантастика, словари, детские красочные журналы с картинками "Юный испытатель", "Юным любителям природы", достаточно потрепанные.
Я люблю историю, географию, биологию, к математике отношусь спокойно. Учусь хорошо, без напряга. Литературу люблю, а структуру языка (письменный) не очень.
Смотрю, чем заняться, книги перебираю. Сьюзи заглядывает в комнату с ведром в руках. На голове наколка.
- Томми, переоденься. (Я в школьной рубашке и брюках.) Есть будешь?
- Ты меня уже спрашивала. Не хочу.
- Выпей хотя бы сока.
- Ладно.
Подхожу к окну. Два окна в разные стороны. В одну сторону высокий мыс с маяком. В другую сторону океан, крыша части нашего коттеджа, она плоская, залита гудроном. Вокруг много зелени. Чайка пролетела. Скучно, читать не хочется, не знаю, чем заняться, ничего не привлекает. На большом столе микроскоп, препараты к нему, большой пластмассовый прозрачный письменный прибор с двумя чернильницами, в одной чернила, на подставке прозрачная пластмассовая ручка, флакончик с перышками, пресс-папье, большая тяжелая металлическая настольная лампа с зеленым абажуром. На подоконнике мелкие предметы навалены. Нашел орех, колю на углу стола металлической ступкой. Пожевал. Скучно. Достаю игрушки: трамвайчик, вагончики, игрушка, надевающаяся на руку, типа клоуна, кубики, серенький, старенький, зализанный медвежонок, прыгалка. Тяну прыгалку. В навале старый, открытого типа, без верха автомобильчик. Красный конструктор, можно делать мосты. Сижу на ковре, роюсь в ящике с игрушками.
|
|
|
- У нас сегодня гости.
Это мама пришла.
Уже вечер. Гости сидят на диване в гостиной. Мужчина лет сорока и молодая женщина. Ричард Ахман из Оклахомы и Сьюзи Стайер с биологического факультета. Мама напротив них в кресле. На столе чашечки кофе, журналы, печатные материалы. Я подхожу, прервав их разговор.
- Исследования начались в конце тридцатых. Нас небольшая группа энтузиастов. Накапливаются очень интересные материалы. Методология очень простая, сейчас разрабатывается. Мы ищем подходы, идут исследования. Война перечеркнула наши планы, откинула на несколько лет. Рона призвали в армию, без него тут ничего не движется. Он - стержень, нерв всего дела. Когда приедет, я вас с ним обязательно познакомлю.
- Очень приятно.
- А это Томми, мой младший сын. Томми - средний ребенок.
Шаркаю ножкой. Такой зализанный, в костюмчике. Паинька.
- Томми тоже участвует в наших исследованиях пока в ранге подопытного кролика, но рвется в бой. Мы с ним уже проработали 56 часов. Это не мало, результаты уже сказываются. Да, стал лучше учиться, стал устойчивей. Знает, как работать со словарем. На это Рон обращает особое внимание в работе с детьми.
- Я не ребенок.
- Прости, Томми, это общее выражение. Ты у меня совсем взрослый. Мы проработали внутриутробный период.
- Вас это не смущает? - спрашивает женщина.
- Нет, отчего же, это не секрет. Он очень разумный мальчик. Мы с ним откровенны. Для него уже нет тайн внутриутробной жизни. Это очень интересный пласт исследований. Он имел на днях интересный опыт. Расскажи, что было на последней сессии.
- О, это было так интересно: я плавал эмбриончиком в ма-
мочкином животике.
Прижался к маме, она смотрит ласково.
- И как ощущение?
- Все очень интересно. Мне хочется самому попробовать
поработать.
- Мы говорим на все запрещенные для детей темы, от него нет секретов. Он участвует во всех наших разработках. И всюду нос сует. Вот рвется в бой.
Шлепает по носу. Я оскорбляюсь, надуваюсь.
- Уже пытается проводить эксперименты над сестричкой. Схватывает все на лету. Томми, может быть, ты пойдешь заниматься своими делами? Я тебя прошу выйти, нам надо поговорить.
- Ну, мамми, мне же это тоже интересно.
- Дай нам поговорить. Мы с тобой уже договаривались, не рассчитывай, что я пойду у тебя на поводу. Какой настырный. Томми, не капризничай. Извините нас, я сейчас приду.
У меня слезы на глазах. Мама встает, берет меня за плечи, подталкивает к двери и начинает выговаривать: "Томми, мы же с тобой договаривались".
- Но мне скучно. Разреши мне с вами посидеть.
- Делай уроки.
- Я уже.
- Не мог ты их сделать. Когда ты успел? Иди почитай.
- Но я хочу быть с вами, мне интересно.
- Но у нас тут свои дела. У взрослых свои разговоры, ты должен это понимать.
- Ну вот, сама, то взрослый-взрослый, а тут как с ребенком, не считаешься с моим желанием. Сама говоришь "самоопределенность личности".
- Томми, не передергивай. Как с тобой стало сложно. Я в состоянии обидчивости, расстроен, слезы.
- Но я же очень хочу.
- Ну что ты раскапризничался, у тебя никак горячая голова?
Трогает голову.
- У тебя температура.
Голова туманная, подташнивает, становится нехорошо, уплываю...
- Иди ляг в постель. Скажи Монике, чтобы дала тебе градусник. Что стоишь как вкопанный, иди к себе. Томми, милый, ты же видишь, я занята, я не могу тебе внимание уделить. Погоди немного, я освобожусь. Мальчик мой, ты заболел. Иди ляг, я приду к тебе позже. Сьюзи, отведи Томми в постель, он заболевает, измерь температуру. Что-то вид его мне не нравится. Что ты ел за обедом? Покажи глазки.
Оттягивает нижние веки, смотрит.
Лежу тихо. Попросил не зажигать верхнего света, резь в глазах.
- Доктор, что с ним? Он весь горит, всего обсыпало.
- Это коревая краснуха. Пролежит недели две. Не должно быть контакта с детьми. Брату и сестре нельзя с ним встречаться это инфекционное заболевание. Не беспокойтесь, миссис, эхо обычное дело для детей. Все они переносят инфекционные детские заболевания. Не беспокойтесь, ничего не произойдет страшного. Да, высокая температура. Ставьте компрессы на голову, протирайте водой с уксусом. Препаратов никаких не надо. Побольше питья, живых соков, все, что ему хочется.
Мама говорит, что переложит в свою спальню, чтобы не было контактов. Я люблю лежать в маминой постели, она
большая.
- Нет, я так не думаю, сидеть около него не обязательно. Он уже взрослый мистер, найдет, чем заняться. Да, первое время свет может раздражать глаза. Можно зашторить окна пока.
Стоит врач толстенький, как шарик, пожилой, остатки волос седых на голове. Мама рядом высокая. Кофта желтая, на шее черная ленточка, юбка длинная, черная, пышная, ткань переливчатая. (Мне кажется, юбка не характерная для того времени.) Я хнычу. Сьюзен зашторивает занавески, в комнате становится темно, зажигают маленькую настольную лампочку. Тумбочка ниже кровати. Градусник во рту, боюсь раздавить. Стоит под салфеткой чай в тонком гравированном стакане, дно в плетеной облатке. Чай с лимоном, другой стакан с оранжадом. Сахарница со щипчиками покрыта салфеткой. Почему-то тут лежат очки с кругленькими стеклами в тонкой металлической оправе. Не знаю, чьи очки. Газета сбоку "№\у БаДу" или "Вайу
Сил нет у меня. Я лежу в постели не в своей комнате, а в маминой спальне и стону. Кровать большая. Окна в комнате зашторены. Меня отделили от брата и сестры. Протирали, компресс на голове. Жар, губы обветренны, есть не хочу. Рядом кресло. Служанки крутятся, сменяясь, а сейчас пришла мама, трогает лоб.
- Мне скучно, посиди со мной, мамочка. Почему папа не едет?
- У него дела, он скоро будет. Он со дня на день будет.
- Почитай мне.
■ Сынок, прости меня, мне некогда. Как головная боль Пройдет, сам будешь читать. Можно попросить Сьюзи, но у нее Много дел по дому. Не капризничай.
- Скучно.
- Ну поиграй во что-нибудь.
- Мне все надоело.
Играю с маленькими фигурками, разложил их на одеяле, в индейцев - завоевание, освобождение, война, вигвамы, войска окружение, борьба, костры.
Долго болел, была высокая температура, держались высыпания, слабость. Ко мне никого не пускают, скучно, радио в доме нет.
- Скукотища, прямо умираю от скуки. Прошу, чтобы мне почитали.
- Как мы сегодня, молодой человек?
Вкатился доктор с саквояжем. Мама рядом. Я полусидя, полулежа.
- Шторы уже можно открыть.
- Как, дорогой, тебя свет не беспокоит?
- Нет, я хочу солнышка.
- Покажи горло.
Доктор смотрит горло металлическим шпателем.
- Зев чистый, остались единичные высыпания, температура уже нормальная, появился аппетит. Дело идет на поправку.
Рядом разговор: "К власти придут консерваторы... Рузвельт был прав... Война затягивается. Америке придется вступить в войну". Обсуждают политические дела и мое здоровье.
- Я так беспокоюсь за Рона. В последний свой приезд брат так плохо выглядел.
У доктора энергичный голос: "Все будет в порядке". Прилетел, посмотрел, вылетел. Мне повеселей, скоро уже вставать можно будет. Приносят на большом металлическом подносе с резным краем обед.
- Куда ты босыми ногами, пол холодный.
Это я соскочил с кровати, что-то на мамином туалетном столике заинтересовало.
- Попроси, тебе подадут. Что тебе дать?
Там меня заинтересовал флакончик и раковина. Беру раковину, слушаю, как шумит.
- Что ты еще хочешь?
Играю с сантиметровой лентой, ножницами. Прошу клей. Составляю картинку из цветных кусков бумаги.
- Я напишу роман.
- О чем же?
- О путях становления взаимоотношений между индейцами и белыми.
- Не рановато ли сразу за роман?
. А чего там, у меня уже сложились главные герои, победят взаимопонимание и дружба, войн больше не будет. Там будет и любовная история между янки и девушкой из племени.
. Это ты из личного опыта? - мама смеется.
- Ну вот, не смейся. Он же пишет не все, что сам пережил.
- Он очень талантливый, многогранный человек.
- Ну и я таким буду.
- Это очень похвально. Что тебе принести?
- Перо и бумагу.
- В кровать? Это очень неудобно. Потерпи, уже скоро встанешь. В школу пойдешь не сразу, успеешь поработать над романом.
- А ты свою пишущую машинку мне дашь?
- Ну если ты ее окончательно не разломаешь. Ты с такой силой бьешь по клавиатуре.
- Я буду тише.
- Ну вот и славно, договорились.
- А дай мне сейчас машинку, тогда не надо будет ручки и чернил.
- Но ты же быстро устаешь.
- Не устану. Ну мамочка, ну пожалуйста, ну разреши, пусть принесут мне машинку.
- Ну хорошо, что с тобой сделаешь. Я вполне понимаю твое состояние.
- Дядя Рон приехал! Мамочка, мамочка, Рон приехал! Приехал, приехал!
- Томми, ты так подрос. Мы с тобой давно не виделись. Как успехи? Ты не бросаешь словарь больше, нет? Мне это нравится. Научился пользоваться? Чем ты сейчас занимаешься?
- Меня теперь интересует история Египта, история древних Царств.
- Эко куда тебя занесло. Прошлый раз мы с тобой говорили о Китае, об Индонезии, а теперь тебя интересует Египет.
■ А ты там не был, как жаль.
■ Но мы с тобой еще там побываем. Подожди, не спеши, мы потом с тобой поговорим.
Дело происходит в холле. Я его тащу к себе в комнату. " Я с дороги.
- Ты к нам надолго в этот раз? " Не надолго, на пару дней.
Ну вот, так мало. Почему ты так не надолго, мы с тобой Не Успеем поговорить.
- Обязательно успеем. Томми, ты же понимаешь, в Евроце идет война.
- Но это же не у нас.
- Но и нам, Америке, приходится участвовать.
- Дядя, Салли говорит, что мы победим.
- Никто в этом не сомневается.
- Когда же мы с тобой пойдем порыбачить? Ты же обещал. И папе все время некогда. Ну вот, всем некогда, не с кем даже по-мужски поговорить.
- А Робби что же?
- Да ну его, с ним не интересно. А ты расскажешь что-нибудь новенькое?
- Я думаю, твоя мама расскажет нам больше, у нее должно быть больше новостей. Мегги, что скажешь?
- Исследования продолжаются. Какие структуры в клетке могут нести эту информацию? Все очень необычно, странно. Большинство нас не поймет. Ты же понимаешь, как к этому относится научная общественность. Нам приходится не обнародовать результаты. Все пока очень спорно. Ты никому ничего не сможешь доказать, пока не наберешь достаточное количество материала. Все очень спорно, фантастика какая-то, это не укладывается ни в какие научные парадигмы.
- А кто тебе сказал, что они истинны. Кто это проверял? Вот мы и проверим.
Воскресенье. За мной пришел старший приятель Ник Ни-кольсон, живущий по соседству.
- Я тебе не разрешаю.
- Мамочка, мы не надолго, только немного порыбачим у мыса.
Раньше меня отпускали, дело знакомое.
- Сегодня погода не очень удачная для этого: накрапывает дождь, как бы море не разыгралось. Ну хорошо, оденься потеплее. Вы на катере?
-Да.
- А кто из старших?
- С нами будет Арчи.
- Ну хорошо. Последи за Томми. И не надолго, чтобы к обеду успели.
Осень, 24 октября 1943 г. Серый холодный день, ветер. Тащим весла на катер с мотором на всякий случай, мотор может заглохнуть. Я тащу большое неудобное весло, удочку, банку-Трудно, все рассыпается. Как-то неуютно, холодно, день се-
й нехороший. Думаю: "Не нужна мне эта рыба". Иду как бы а поводу. Пришли на причал. Причал семьи моего приятеля, где стоит их небольшой катер, беленький, с синей полосой. В катере за рулем их темнокожий слуга Арчи в кепи морского типа. Залезаем в катер, его бьет о сваи.
- Осторожно, масса Том, - говорит Арчи (ассоциация с Томом Сойером).
Он встает, подает руку, второй рукой подтягивает за канат, чтобы лодку меньше било. Все, что притащил, положил на пирсе, Ник мне подает. Складываю сзади. Арчи тоже принимает. Ник спрыгивает.
- Садитесь, нельзя стоять. Волна, опасно. День не очень удачно выбран.
Арчи всю дорогу ворчит, что хозяин, Ник, настоял на поездке.
- День не для рыбалки.
- Арчибальд, перестань, - это уже Ник.
Строит из себя хозяина. Ему 16,5 лет, скоро 17. Я дорожу дружбой с ним, он взрослый, уже школу окончил, старше моего брата, а берет меня на рыбалку.
- Пойдем к мысу, там потише, встанем с подветренной стороны.
Мыс, на котором маяк, высокий, скалистый. Остановились.
- Бросай якорь... Не выдумывай, Арчи, все нормально. Кто тебе сказал?
- Если бы отец ваш был дома, он бы не разрешил.
Мотор заглох. Они берут веревку, чтобы его запустить. Возятся с мотором. Скалистые нехорошие камни, барашки волн, забрызгивает. Стало совсем холодно.
- Пора возвращаться, улова все равно не будет.
- Не торопись, весла в уключины. На весла поднажали.
Сначала Ник сел на весла один, потом Арчи его подвинул, сел рядом. Дождь, небо свинцовое. Замерзаю. Плывем. Ужасно продрог, зуб на зуб не попадает.
" Не ёжься, вовсе не холодно.
Я весь мокрый, на мне плащ-накидка вся промокла. Ведер-Ко, в нем пара рыбок.
- Томми, что с тобой? Ты промок, срочно растереть.
- Пневмония - двустороннее воспаление легких. Хрипы. Одышка, тяжело дышать.
- Он недавно перенес корь, а тут еще это. Доктор, это опасно?
- Да, состояние тяжелое, организм ослаблен.
- Сделайте что-нибудь, доктор. Не может быть, чтобы це было, чем помочь.
- Александер Флеминг... пенициллин. Надо доставать пенициллин.
Как тяжело дышать, воздуха нет, голова тяжелая.
- Томми, мальчик мой дорогой, как ты?
- Дышать нечем.
- Кислородную подушку. Срочно в клинику. Круглосуточный необходим надзор. Боюсь кризиса. Состояние крайне тяжелое, в любой момент может наступить отек легких.
В клинике. Задыхаюсь. Капельница, трубочка с кислородом к носу.
- Состояние крайней тяжести.
- Он умер.
- Не может быть.
- Мы делали все, что могли, большие дозы антибиотика. Сердце не выдержало. Отек легких. Сердечно-сосудистая недостаточность. Термический шок.
Лежу на постели. Голоса раздаются усиленно. Я их слышу из тела, но это как бы не про меня. Я провожу ревизию тела: пустое, тетан его покинул.
- А этот трус, слабак сбежал, покинул... Он не боролся. Палата интенсивной терапии. Лежит голенький, худющий,
ребрышки торчат, обметанные губы, слипшиеся волосы на подушке. Рядом электростимулятор. След на теле в области сердца. Рядом врачи - заведующий отделением, анестезиолог, палатный врач, сестра со шприцем.
- Адреналин в сердце.
- Уже поздно, семь минут после остановки сердца. Накрывают простыней.
Вскрытие. Эмоций никаких по этому поводу, так и должно быть. В морге чисто, квалифицированно готовят к похоронам.
- Кремация.
По этому поводу испытываю радостное оживление: "Красота, эффективность, качество". Везут в зал на каталке. Мама в черной вуали. Папа очень красивый, мужественный, солидный, молодцеватый. Старший брат. Бабушка старенькая в гипюре -это мамина мама, мы у нее гостили в детстве в Филадельфии-Народу немного. Дети держатся стайкой.
. Попрощаемся.
Папа подводит маму. Она целует в лоб, прижалась щекой. Папа ее поддерживает.. Маргарет, держись.
Почему так несправедливо, мой любимый мальчик. Пому он? Столько надежд. Почему так рано ушел? Сколько горя, страдания.
- Попрощайтесь.
Католический священник в черном костюме и поверх в бе-Й накидке. Все опустили головы, у мамы сложены руки на
груди.
- Господи, прими его. Безгрешная душа... по воле господа...
да пребудет в царствии твоем.
Я злюсь на эту безгрешную душу. Что там еще священник?
- Сегодня предается... Томми почил... Сейчас, дети, подойдите.
Но я высоко, они не дотягиваются. Гроб красного дерева, с металлическими ручками. В черном костюмчике. Цветы кладут. Уютно лежать, приятненько, не испытываю страха, радуюсь, что кремация. Эмоции приглушены.
Речи. Мама плачет, рядом испуганный брат.
Ногами вперед. Огонь охватывает. Очень приятно, не как когда на костер ведут. Не испытываю неприятных ощущений. Плавится, как восковая свеча, тельце, волосы сначала, костюм. Все нормально, культурно. Хорошее дело кремация, не зря хотел именно ее.
Азия
1 8. Лейтенант армии США Джонни Смит, 24 лет, сбит в полете. Вьетнам, 1968 г. (2 сессии).
Военно-воздушная база. Небольшой кабинет. Стены серо-зеленого цвета. Небольшой письменный стол. Бедная походная обстановка. Чувствуется, что надолго обосновались. Он в кителе темного цвета, полковник.
На мне походная форма обычного серо-зеленого цвета, ботинки, рубашка с засученными рукавами. На голове фуражка армейская. Тело такое же, как сейчас, но более спортивное чувствуется армейская подготовка. Шатен. Чувствую волнение! Я говорю:
- Мы должны помочь им выбраться из того дерьма, в которое сами же их и посадили. Они не смогут выбраться оттуда без нашей помощи. Я предлагаю их немедленно вывезти оттуда. А лучше всего сделать это сегодня, потому что завтра там может никого не остаться в живых. Пока ничего не случилось, мы должны вытащить их оттуда.
- Что Вы предлагаете, лейтенант?
- Я прошу разрешения вывезти четвертый взвод. И лучше всего сделать это до вечера, иначе потом вывозить будет уже некого.
- Хорошо, действуйте, лейтенант. Но чтобы к вечеру все машины вернулись на базу. Я предупрежу кого надо о вашем вылете, вас прикроют. Все, Вы свободны, выполняйте приказ.
- Есть, сэр, - отдаю честь правой рукой открытой ладонью ко лбу. Развернулся на каблуках и вышел. Поворачиваю сразу налево. Иду по коридору. Коридор неширокий, типа балкона, с видом на поле. Мне идут навстречу двое в штабной форме, более нарядной, чем моя, женщина и мужчина.
Стою на балкончике. Внутренний монолог: "Это невозможно выполнить. Я боюсь, что все потеряю. Я опять откусил больше, чем могу проглотить. Ну ничего не поделаешь, придется выполнять".
|
|
|
