 |
104 тетради по эпикурейской философии
|
|
|
|
104 ТЕТРАДИ ПО ЭПИКУРЕЙСКОЙ ФИЛОСОФИИ
Уничтожение сцепления, удельного веса:
«... дух и душа по природе Из исключительно мелких семян состоят несомненно, Ибо они, уходя, ничего не уносят из ееса. Но вместе с тем невозможно считать, что проста их природа. Тонкое некое вон дуновенье при смерти исходит С жаром в смешеньп, а жар за собой увлекает и воздух; И никакого тепла без примеси воздуха нету»
(ст. 228 и ел. ).
«Значит, нашли мы уже, что тройственна духа природа. Но для создания чувств всего зтого все-таки мало, Ибо нельзя допустить, что из этого могут возникнуть Чувства движения в нас...
Вследствие этого нам четвертую некую сущность Надо прибавить еще. Никакого ей нету названья, Тоньше ее ничего и подвижнее нету в природе, И элементов ни в чем нет более мелких и гладких»
(ст. 237 и ел. ).
«Впрочем, обычно предел у поверхности тела поставлен Этим движеньям, и жизнь удержать мы поэтому можем»
(ст. 256 и ел).
«[Ясно, что нам ничего не может быть страшного в смерти], Что невозможно тому, кого нет, оказаться несчастным, Что для него все равно, хоть совсем бы на свет не родиться, Ежели смертная жизнь отнимается смертью бессмертной»
(ст. 867 и ел ).
Можно сказать, что в эпикурейской философии бессмертным началом является смерть. Атом, пустота, случай, произвол, соединение носят в себе смерть.
«Ибо, как горестно быть после смерти раздробленным пастью Диких зверей, почему не ужасно — понять не могу я — В пламени жарком гореть, на костре погребальном пылая, Или положенным в лед задыхаться и мерзнуть от стужи, Ежели труп распростерт на холодных каменьях гробницы Или могильной землей засыпан и тяжко раздавлен»
(ст. 388 и ел ).
|
|
|
«Если бы люди могли настолько же, как они, видно, Чувствуют бремя, их дух давящее гнетом тяжелым, Также сознать и причины его, и откуда такая, Камнем гнетущая грудь, появилась страданий громада, Жизни бы так не вели, как обычно ведут ее нынче, Не сознавая, чего они сами хотят, постоянно К мест перемене стремясь, чтоб избавиться этим от гнета»
(ст. 1053 и ел. ).
Конец третьей книги.
ТЕТРАДЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Известно, что у эпикурейцев господствующей категорией является случай. Необходимым следствием этого является то, что идея рассматривается лишь как состояние; состояние есть само по себе случайное существование. Поэтому сокровеннейшая категория мира, атом, его связи и т. д. отодвигаются вдаль, рассматриваются как прошедшее состояние. То же самое мы находим у пиетистов и супернатуралистов. Сотворение мира, наследственный грех, искупление — все это и все их благочестивые определения, как, например, рай и т. п., являются не вечным имманентным определением идеи, не приуроченным ни к какому времени, а являются состоянием. Подобно тому, как Эпикур переносит идеальность своего мира, пустоту, в сотворение мира, так супернатуралист воплощает свободу от предпосылок, идею мира — в раю.
/Тетрадь пятая/
(ЛУКРЕЦИЙ. «О ПРИРОДЕ ВЕЩЕЙ»138
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
«[Есть у вещей то, что мы за] образы их [почитаем]; Тонкой подобно плеве, от поверхности тел отделяясь, В воздухе реют они, летая во всех наиравленьях»
(ст. 30 и ел. ).
«Ибо и форму и вид хранят отражения эти Тел, из которых они выделяясь, блуждают повсюду»
(ст. 52 и ел. ).
«Значит, подобным путем непременно и призраки могут Неизмеримую даль пробегать во мгновение ока, Прежде всего потому, что довольно ничтожной причины, Что бы их сзади толкнув, далеко уносила и гнала...
И, наконец, потому, что их редкая ткань при полете Без затрудненья пройти сквозь любые способна преграды И просочиться везде, где угодно, в пространстве воздушном»
|
|
|
(ст. 191 и ел. ).
«... неизбежно признать вылетанье Телец, которые бьют по глазам, вызывая в них зренье. Запахи также всегда от известных вещей истекают, Так же, как холод от рек, зной от солнца, прибой от соленых Моря валов, что кругом изъедает прибрежные стены; Разные звуки летят постоянно по воздуху всюду; Часто нам в рот, наконец, попадает соленая влага, Если вдоль моря идем; а когда наблюдаем, как рядом С нами полынный настой растворяют, мы чувствуем горечь. Так ото всяких вещей непрестанным потоком струятся Всякие вещи, везде растекаясь, по всем направленьям; Без остановки идет и без отдыха это теченье, Раз непрерывно у нас возбуждается чувство, и можем Все мы увидеть всегда, обонять и услышать звучащим»
(ст. 216 и ел. ).
ТЕТРАДЬ ПЯТАЯ
«Дальше, раз ощупью мы, осязая любую фигуру, Можем признать в темноте ее тою же самой, что видим Мы среди белого дня, в освещении ярком, то, значит, Сходным путем возбуждаются в нас осязанье и зренье»
(ст. 230 и ел. ).
«Видим из этого мы, что причиною зрения служат Образы нам, и без них ничего мы не можем увидеть»
(ст. 237 и ел. ).
«Так происходит, что мы различаем, насколько далеко Каждая вещь отстоит. И чем гонится воздуха больше, Чем протяженней струя, что наши глаза задевает, Тем отдаленнее нам представляются разные вещи. Надо сказать, что идет это все с быстротой чрезвычайной, Так что мы сразу и вещь п ее расстояние видим»
(ст. 251 и ел. ).
«Так же и образ: когда отразится от зеркала, тотчас К нашему взору идя, пред собой он толкает и гонит Воздух, который меж ним и глазами у нас расположен, Делая так, что его целиком ощущаем скорее, Нежели зеркало, мы. Но, лишь только мы зеркало видим, Тотчас приходит от нас до него доносящийся образ И, отраженный, опять до наших глаз достигает, И перед собою струю он нового воздуха гонит, Делая так, что его мы до образа видим; и это Вид& ть нам образ дает в расстояньи от зеркала должном»
(ст. 279 и ел. ).
|
|
|
