ПРЕДИСЛОВИЕ. Публикуемые в настоящем томе статьи Энгельса о собы­тиях в Венгрии существенно расширяют и углубляют также наши представления об отношении основоположников марк­сизма к одной из сложнейших проблем

ПРЕДИСЛОВИЕ

Энгельс надеялся, что продвижение венгерской армии к границам Австрии будет поддержано революционным вос­станием в столице империи. Он указывал, что демократические элементы Вены ждут перехода венгров через Лейту. «В Вене царит сильное возбуждение, — сообщает он. — Рабочие ли­куют» (настоящий том, стр. 400). Отказ венгерского командо­вания от наступления на Вену был серьезной ошибкой, как впоследствии отмечал Энгельс (см. настоящее издание, т. 14, стр. 269—270; т. 28, стр. 54).

Огромную угрозу для венгерской революции Энгельс видел в возможном выступлении на стороне Австрии русского царизма. Николай I опасался, что революционные события вблизи гра­ниц Российской империи могли значительно ослабить позиции самодержавия в польских землях и оказать революционизирую­щее влияние на демократические силы и борьбу народных масс в самой России. Уже в феврале 1849 г. Энгельс указывал на вероятность сговора между Габсбургами и Романовыми. Учас­тие, хотя и ограниченное, вспомогательных частей царской России в военных действиях против Бема в Трансильвании под­твердило эти опасения. Он полагал, что предотвратить альянс двух династических режимов могло бы только новое революцион­ное восстание в самой Австрии, способное привести к падению монархии Габсбургов еще до того, как на помощь ей придут царские войска.

Значительное место в цикле венгерских статей Энгельса занимает освещение финансовой политики революционного правительства Венгрии. Вторжение осенью 1848 г. в Венгрию войск Елачича, а затем и открытая интервенция австрийской армии потребовали срочной мобилизации средств на создание армии и организацию обороны страны. В этих тяжелых усло­виях Кошут и его сторонники вынуждены были прибегнуть к широкому выпуску бумажных денег — шаг, который в данной ситуации Энгельс рассматривал как революционную меру. Он отмечал, что финансовая политика революционных влас­тей Венгрии опиралась на широкую поддержку всего насе­ления страны, которое активно сопротивлялось попыткам австрийцев изъять из обращения «кошутовские банкноты».

Публикуемые в настоящем томе статьи Энгельса о собы­тиях в Венгрии существенно расширяют и углубляют также наши представления об отношении основоположников марк­сизма к одной из сложнейших проблем революции 1848— 1849 гг. — национальному вопросу. Эта проблема имела осо­бую остроту на территории многонациональной Австрийской империи.

ПРЕДИСЛОВИЕ

XV

Возглавившее венгерскую революцию в силу неразвитости капиталистических отношений либеральное дворянство из-за своей двойственности и классовой ограниченности оказалось неспособным flb конца осуществить ликвидацию всех остатков феодализма и, в частности, решить национальный вопрос. Ошибочное представление лидеров венгерской революции, что прогрессивные буржуазные преобразования и предоставле­ние гражданских прав всему населению страны независимо от национальности автоматически снимут национальный вопрос с повестки дня, имело отрицательные последствия. Любое национальное движение заранее рассматривалось ими как контрреволюционное, инспирированное либо Австрией, либо русским царизмом. Были упущены благоприятные возможности поднять против Габсбургской монархии демократические силы славян и румын.

В славянских землях Австрийской империи (за исключе­нием чешских и словацких) те слои населения, которые объек­тивно были заинтересованы в осуществлении буржуазно-демо­кратических преобразований, — торговая буржуазия, а также городская и сельская мелкая буржуазия, — не смогли возгла­вить национальное движение своих народов. В результате во главе его встали феодально-монархические элементы, ко­торые пошли на сговор с правящими кругами Габсбургской монархии, что дало возможность реакционным силам исполь­зовать воинские формирования южных славян против венгер­ской революции. Это послужило причиной отрицательного отношения Энгельса к тогдашним планам автономии славян внутри Австрийской империи и под ее эгидой. В то же время Энгельс неоднократно отмечал, что южные славяне были обмануты демагогическими обещаниями австрийских правя­щих кругов и неизбежно окажутся вскоре перед крахом своих иллюзий. Он предсказывал, что австрийские правящие круги, подавив революцию, не только откажутся от всех своих обещаний, данных в 1848—1849 гг. национальным лидерам славян, насе­лявших империю, но и увидят «в будущем гораздо лучшего союзника» в перешедшей на сторону императора венгерской знати, чем в славянских народах (см. настоящий том, стр. 292— 293). Тем самым Энгельс по существу высказал прозорливое предвидение создания дуалистического Австро-Венгерского государства, что и произошло в 1867 году.

Говоря о коварной и лицемерной политике монархии Габс­бургов по отношению к населению входивших в ее состав сла­вянских земель, Энгельс подчеркивал, что эта политика стала возможной в результате их экономической и политической

XVI