Письма из франции. Ф. Энгельс. Если пролетарии стерпят, чтобы у них отобрали изби­рательное право, они покорятся тому, что сделанное февраль­ской революцией в той мере, в какой это касается их инте­ресов, будет уничтожено

ПИСЬМА ИЗ ФРАНЦИИ

а в этом исправленном списке под разными предлогами вычерк­нуто от двадцати до тридцати тысяч рабочих.

Однако, если на этот раз партия порядка и получит незна­чительное большинство, она не будет в выигрыше. Факт остает­ся фактом, что при сохранении всеобщего избирательного права управлять Францией она больше не сможет. Факт остает­ся фактом, что зараза социализма широко проникла в армию, ко­торая ждет только случая открыто начать мятеж. Факт остает­ся фактом, что рабочие Парижа более, чем когда-либо рань­ше, охвачены желанием положить конец теперешнему положе­нию вещей. Никогда раньше они не высказывались так открыто на избирательных собраниях, как на этот раз, пока эти собра­ния не были запрещены. И правительство, форсирующее свое наступление на всеобщее избирательное право, дает тем самым народу возможность вступить в борьбу, в которой пролетариат бесспорно одержит победу.

VI

[Париж, конец мая 1850 г. ] ^3l

Если пролетарии стерпят, чтобы у них отобрали изби­рательное право, они покорятся тому, что сделанное февраль­ской революцией в той мере, в какой это касается их инте­ресов, будет уничтожено. Для них республика перестанет существовать. Они окажутся за ее пределами. Допустят ли они это?

Этот закон наверняка пройдет. Он не будет ослаблен ни на йоту. Воля большинства в этом вопросе уже отчетливо выявилась ^8а. И теперешнее положение дел таково, что никто не может сказать, каковы будут последствия — поднимется ли народ и сбросит правительство и Собрание, или же он будет ждать другого подходящего момента. Париж кажется спокойным, нет прямых признаков надвигающейся революции; но будет достаточно искры, чтобы вызвать взрыв громадной силы.

Этот взрыв произошел бы раньше, если бы не предательское поведение вождей, которые заняты лишь проповедью «мира», «тишины» и «величественного спокойствия» ³³. Однако это не может продолжаться долго. Ситуация во Франции в высшей степени революционна. Партия порядка не может остановиться на достигнутом. Чтобы удержаться, она должна каждый день продвигаться на шаг вперед. Если этот закон пройдет, не выз­вав революции, партия порядка начнет новые, более неистовые

Ф. ЭНГЕЛЬС

и более открытые атаки на конституцию и республику. Партия порядка хочет мятежа, а получит революцию, и к тому же скоро. Ибо необходимо иметь в виду, что это вопрос недель, может быть, дней, но не лет.

VII

Париж, 22 июня 1850 г.

Закон о «реформе» избирательного права прошел, а народ Парижа не шелохнулся. Отмена всеобщего избирательного права не вызвала ни малейшей попытки выступления или де­монстрации, и рабочие Франции снова оказались тем, чем они были при Луи-Филиппе: политическими париями без признан­ных прав, без права голоса, без оружия.

В самом деле, весьма любопытно, что во Франции всеобщее избирательное право, с легкостью завоеванное в 1848 г., было с еще большей легкостью упразднено в 1850 году. Впрочем, такие взлеты и падения вполне соответствуют французскому харак­теру, они — весьма частое явление в истории Франции. В Анг­лии подобное было бы невозможно. Там раз уже установленное всеобщее избирательное право было бы завоевано навсегда. Ни одно правительство не посмело бы посягнуть на него. До­статочно представить, что какому-нибудь министру взбрело бы в голову сделать попытку всерьез восстановить хлебные законы. Он был бы опрокинут гомерическим хохотом всей нации.

Нет никакого сомнения в том, что народ Парижа совершил серьезную ошибку, упустив предоставленную упразднением всеобщего избирательного права возможность поднять восстание. Армия была настроена благоприятно, класс мелких ремеслен­ников и торговцев вынужден был идти с народом, а Гора, более того, даже партия Кавеньяка, понимали, что в случае поражения восстания они неизбежно пострадали бы из-за него независимо от того, были бы они с народом или нет. Таким образом, коль скоро восстание началось бы, то, по крайней мере, моральная под­держка класса мелких ремесленников и торговцев и его парла­ментских представителей, Горы, была на этот раз обеспечена, а тем самым было бы сломлено и сопротивление значительной части армии. Но благоприятный момент был упущен, отчасти из-за трусости парламентских лидеров и прессы, отчасти из-за тепе­решнего своеобразного настроения народных масс Парижа.

Рабочие столицы находятся сейчас в переходном состоянии. Социалистические системы разного рода, которые до сих пор

ПИСЬМА ИЗ ФРАНЦИИ

обсуждались в этой среде, больше не отвечают их запросам, и следует признать, что это относится ко всем системам фран­цузского социализма вместе взятым, — во всех них не так уж много подлинно революционного содержания. С другой сто­роны, народ, который столько раз бывал обманут своими во­жаками, питает такое глубокое недоверие ко всем, кто когда-либо выступал в качестве его лидеров, не исключая даже Барбеса и Бланки ³⁴, что пришел к решению не предпринимать никаких выступлений с целью привести к власти кого-либо из них. Таким образом, все движение рабочего класса начинает принимать другой, гораздо более революционный характер. Народ, начав мыслить самостоятельно, освободившись от тра­диций старых социалистических школ, скоро обретет социа­листические и революционные положения, которые выразят его нужды и интересы гораздо более четко, чем все то, что было выдумано для него авторами систем и лидерами-краснобаями. А тогда, достигнув таким образом зрелости, народ снова су­меет использовать все, что есть талантливого и мужественного среди прежних лидеров, не плетясь ни у кого из них в хво­сте. Этим настроением парижских масс и объясняется безраз­личие, с которым народ встретил отмену всеобщего избира­тельного права. Решающий бой отложен до того дня, когда одна или обе соперничающие силы в государстве, президент или Национальное собрание, попытаются опрокинуть респуб­лику.

И этот день должен скоро наступить. Вы помните, как на всех перекрестках реакционная печать хвасталась сердечным согласием, установившимся между президентом и большинством. Теперь это сердечное согласие прямо превратилось в самую ожесточенную борьбу между двумя соперниками. В качестве цены за согласие с избирательным законом президенту была обещана ежегодная прибавка к содержанию в три миллиона франков (120 тысяч фунтов стерлингов), прибавка, в которой сидящий по уши в долгах Луи-Наполеон крайне нуждался. Помимо этого, он рассматривал ее как предварительный шаг к продлению срока своего президентства на 10 лет. Лишь только избирательный закон был принят, в дело вмешались министры и затребовали годовые 3 миллиона. Но большинство неожиданно испугалось. Не считая больше слабоумного Луи-Наполеона серьезным претендентом и оставаясь далеким от мысли согла­ситься на продление срока его президентства, большинство, напротив, желает избавиться от него как можно скорее. Оно назначает специальную комиссию для доклада о законопроекте, и комиссия высказывается против его принятия ³⁵. Величайшее

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: