 |
Особенности реализации категории комического в творчестве В. Вишневского
|
|
|
|
Коми́ческое (от др.-греч. κωμῳδία, лат. comoedia) - философская категория, обозначающая культурно оформленное, социально и эстетически значимое смешное [32, с. 68]. В эстетике комическое считается логическим коррелятом трагического.
Проблему комического подробно рассматривали Аристотель, Жан-Поль, А. Шопенгауэр, А. Бергсон, З. Фрейд, а в отечественной философии и эстетике - В. Г. Белинский, М. М. Бахтин, В. Я. Пропп, Ю. Б. Борев, А. В. Дмитриев, А. А. Сычев и др.
В философии и эстетике распространено мнение, согласно которому комическое отличается от элементарно-смешного своей социально-критической направленностью. В частности, эстетик Ю. Б. Борев утверждает: «Смешное шире комического. Комическое - прекрасная сестра смешного. Комическое порождает социально окрашенный, значимый, одухотворенный эстетическими идеалами, „светлый“, „высокий“ смех, отрицающий одни человеческие качества и общественные явления и утверждающий другие» [3, с. 59].
Области смешного и комического имеют общий смысловой фон, но различаются в некоторых частностях. Их можно представить как два почти совмещенных друг с другом логических круга. Узкая область смешного, выходящая за пределы комического, включает в себя смех как чистое физиологическое явление, например, смех от щекотки или истерический смех.Область комического, выходящая за пределы смешного, включает в себя явления, в большей или меньшей степени соответствующие структуре комического, но не вызывающие явной смеховой реакции. К этой области можно отнести резкую обличительную сатиру, намеки, некоторые остроты, исторически обусловленное комическое. В двух оговоренных случаях можно говорить только о смешном или только о комическом. В большинстве же ситуаций сферы комического и смешного совпадают. В этих случаях допустимо использовать понятия «смешное» и «комическое» как синонимы [32, с. 89].
|
|
|
К проявлениям (видам) комического традиционно относят сатиру, юмор, иронию, сарказм, гротеск и т. д. Комическое может проявляться в большинстве видов и жанров искусства, но более всего оно характерно для жанров комедии, буффонады, мима, капустника, фарса, скетча, кинокомедии, фельетона, эпиграммы, пародии, частушки, карикатуры, шаржа.Комическое может выражаться в форме анекдота, шутки, каламбура, а также возникать неосознанно - в оговорках, описках, различных комических недоразумениях и ошибках.
Хотя традиционно категория комического употребляется в эстетике по отношению к искусству, ее смысл гораздо шире. Она может применяться как общефилософская категория по отношению к социальным процессам, истории, жизни в целом.
М. М. Бахтин в работе «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» рассматривает народную смеховую культуру средневековой Западной Европы с точки зрения её карнавализации. По мнению учёного, карнавал - это сама жизнь, но оформленная особым игровым образом; это вторая жизнь народа (праздничная), организованная на начале смеха. Носителями смеховой культуры средневековья являются шуты и дураки. Следовательно, карнавальный смех всенароден и амбивалентен, так как выражает точку зрения целого мира, куда входит сам смеющийся[10, с. 154].
Д. С. Лихачёв, А. М. Панченко и Н. В. Понырко продолжают мысль М. М. Бахтина о карнавальном смехе, исследуя его национальные особенности на примере Древней Руси. Древнерусский смех направлен не столько на себя, сколько на ситуацию, он призван обнажать правду. В этом заключается изнаночный мир - антимир, который противостоит святости, богатству, церемониальности, знатности и благочестию, а значит неразрывно связан с миром настоящим, реальным. Дурость и глупость - важный компонент древнерусского смеха. Смеховыми фигурами в древнерусской культуре являлись скоморох, юродивый и дурак (человек умный, но нарушающий приличие, принятое поведение, обнажающий себя и мир, разоблачитель и разоблачающийся). Для древнерусского юмора характерно балагурство - одна из национальных русских форм смеха, которая базируется на разрушении значения слов и изменении их формы[24, с. 321].
|
|
|
Исследователи В. С. Елистратов, А. Г. Козинцев, А. В. Бондаренко, Е. И. Беглова и др. определяют особенности смеховой культуры, отражающие явления современной действительности в саркастической или иронической тональности. Следует отметить, что потребность в актуализации элементов комплекса русской смеховой культуры возникает в России в конце XX - начале XXI века, поскольку смена государственной системы, идеологическая, языковая и политическая свобода дали людям чувство внутренней независимости. Об этом свидетельствует активизация спроса населения на теле- и радиопередачи, кино-, видео-, мультпродукцию, которые культивируют смех. Представителями современной русской смеховой культуры являются профессиональные юмористы, писатели-сатирики, например, А. М. Арканов, В. П. Вишневский, Г. И. Горин, И. М. Губерман, М. М. Жванецкий, М. Н. Задорнов, В. М. Коклюшкин и др., которые переосмысливают, обыгрывают происходящие в стране и мире события, давая им оценку, ориентированную на оценку социума. В основном эксплицируются негативные стороны действительности, что находит отражение в киническом комплексе русской смеховой культуры[35, с. 251].
Художественный текст (в том числе сатирический) - это преломление в сознании писателя реальности, её перевоплощение. Адресат домысливает сказанное адресантом, которое трансформируется в его сознании по-разному, в частности в зависимости от языкового опыта.
Мы считаем, что некоторые новые речевые жанры отражают русскую смеховую культуру. Так, в частности, индивидуально-авторские жанры одностишие В. П. Вишневского, гарик И. М. Губермана, задоринка, задорнизм, послесловица М. Н. Задорнова выражают ироническую, саркастическую оценки фактов и реалий современной действительности.
|
|
|
Как показали наши наблюдения за текстами названых авторов, распространённым приёмом реализации элементов русской смеховой культуры является языковая игра, основанная на следующих лингвистических приёмах: трансформация фразеологических единиц, столкновение узуального и окказионального значений во фразеологизмах, использование прецедентных имён, прецедентных высказываний, употребление некодифицированной лексики, смешение разговорной, стилистически сниженной и высокой лексики. В текстах И. М. Губермана частотно использование прецедентных имён, прецедентных высказываний, у М. Н. Задорнова, как и у В. П. Вишневского активны трансформация фразеологизмов, пословиц и поговорок. Таким образом, для творчества В. П. Вишневского, И. М. Губермана и М. Н. Задорнова характерно использование прецедентных феноменов (прецедентных имён, прецедентных высказываний).
Изучая в рамках русской смеховой культуры тексты современного поэта-сатирика В. П. Вишневского, мы исследуем особенности его идиостиля. Проведённые нами лингвистический и стилистический анализы текстов поэта показали, что конструктивным приёмом создания образности текста является языковая игра. Поэтому для выявления и анализа специфики организации и реализации средств языка в тексте необходимо было уточнить такие понятия, как идиостиль, идиолект, языковая игра и стилистический приём. Принимая точку зрения В. В. Леденёвой, под идиостилем мы понимаем индивидуально устанавливаемую языковой личностью систему отношений к разнообразным способам авторепрезентации средствами идиолекта, которая проявляется в использованных единицах, формах, образных средствах в тексте[32, с. 79]. Идиолект писателя репрезентируется созданными им текстами, в том числе и их сегментами. Согласно определению языковой игры, данному Т. А. Гридиной, под языковой игрой мы понимаем парадоксальное отклонение от сложившихся форм языкового выражения смысла в разных сферах речи, отражающее особенности языковой ментальности. Стилистический приём - это способ организации стилистически значимого высказывания (текста) при помощи тех или иных средств языка с целью определённого воздействия на читателя / слушателя. В качестве средств языка выступают фигуры речи и тропы[30, с. 7].
|
|
|
Широкую известность В. П. Вишневский получил как автор жанра одностишие. Во многом благодаря творчеству В. П. Вишневского, в последнее время появляются достойные последователи этого жанра, например, Ольга Арефьева, Майя Четвертова, Владимир Семёнов и др. Их одностишия являются подражанием моностихам В. П. Вишневского, поэтому отражают своеобразие черт его идиостиля. Так, одностишия О. В. Арефьевой и В. П. Вишневского объединяет тематическая общность: любовные похождения или конфузы, например: «Уж если изменять - так сразу многим!»; «Мы не востребованы. Но и непродажны!»; «О, нервный тик! Иль всё же подмигнула?!» (О. В. Арефьева)[17, с. 5]. В моностихах О. В. Арефьевой, как и у В. П. Вишневского, используется преимущественно ямбический метр. Мы выявили следующие признаки, характерные для идиостиля В. П. Вишневского и нашедшие отражение в пародиях на его тексты:
активное использование многоточия в конце стиха (стилистическая фигура умолчание): «Люблю Вас, и не только ради дела…»; «Бессмертье радует лишь первые сто лет…»; «Величие заметно после смерти…»;
мотивированное нарушение графических норм, то есть выделение особым шрифтом сегмента слова: «Так это у него в кармане...КУКИШ»; «Постой, так ты играл не в ЛЯ-миноре?!!»;
использование прецедентных высказываний: «И ты любви покорен? Это возраст…»; «Я ураган. Неважно, что в стакане»; ««Виолончель» - звучит конечно гордо...»;
употребление просторечной и жаргонной лексики: «Как подло на ремонт закрыть сортиры…»; «Уже твой психоаналитик в дурке…»; «Так вот чего в рояле так воняло…»;
обыгрывание синтаксических явлений, например:
) междометное начало: «О, не мешай мне грезить о тебе»; «О, нервный тик! Иль всё же подмигнула?!»; «О, не лежи так явно на постели...»;
) обращения: «Мадам, Ваш муж мне снова изменяет!»; «Месье, Вы мне на гордость наступили!»; «Я занята, родной, не охладела…»
Следует заметить, что О. В. Арефьева воспринимает у В. П. Вишневского почти все свойства его моностиха.
Признаки идиостиля В. П. Вишневского обнаруживаются не только в текстах-подражаниях, но и в произведениях пародийного содержания. Так, Антип Ушкин пародирует тексты В. П. Вишневского, подвергая осмеянию тематику его одностиший, например: «А я за то, чтоб всем уединиться!»; «Я с розгами - чтоб не было банально!»
Представлена трансформация одностиший, точнее перефразы: «На этот раз тебя зовут Пошёлты» (у В. П. Вишневского: «На этот раз тебя зовут Татьяна…»); «Любимая, да ты и собутыльник?!» или «Любимая, да ты и удлинитель?!» (у В. П. Вишневского: Любимая, да ты и собеседник?!).
|
|
|
Метрика и графика моностихов В. П. Вишневского подвергаются осмеянию в пародиях Феликса Ефимова и Николая Колина, например: «Нет сил молчать - уже полдня без строчки…»; «Нет, лучше жить, творя пикопоэмы…»; «Творить! Но сберегать слова… и мысли…»; «Как многоточье душу окрыляет!..» (Ф. Ефимов), «У женщины всегда мужчина виноват…»; «Амур стрелял в меня, но, видно, - промахнулся!..»; «Как хороши, как свежи были позы…» (Н. Колин).
В приведённых пародиях мы находим выражение следующих приёмов: связь с пародируемым произведением, то есть пародии создаются на основе одностиший В. П. Вишневского за счёт их трансформации и перефразирования; введение в текст нового материала, его вставка и подстановка, таким образом пародисты вносят в произведения В. П. Вишневского свой взгляд, отношение и впечатление через отдельные слова и словосочетания; гротеск, который проявляется в том, что пародируемые произведения изображаются в уродливо-комическом виде; пародийное переосмысление через субъективную оценку пародиста посредством применения особых приёмов пародирования. Названные пародисты дублируют и трансформируют авторские приёмы и средства текстов В. П. Вишневского с целью создания целостной пародийной картины, в частности, осмеянию подвергаются тематика художественных текстов, метрический уровень и графические средства.
На лексическом уровне нами выявлены следующие приёмы текстопорождения и эмоциональной тональности В. П. Вишневского:
. Употребление просторечной и жаргонной лексики, которая используется для имитации живой разговорной речи, что придаёт текстам шутливость, непринуждённость, скрытую диалогичность: «Любовное послание главбуху(хше)»; «…В подтверждение сложат баллады / аудиторши Счётной палаты». Главбухша и аудиторша - просторечные именования лиц женского пола по профессии (главный бухгалтер - главбух; аудитор).
«Валютным фондам не понять.
Да - ни умом, ни сном, ни духом.
У ей особенная стать:
В Россию можно только вбухать».
Ненормированное употребление личного местоимения 3-го лица в косвенном падеже (ей вместоней) также свидетельствует об имитации автором разговорной речи. Лексема вбухать в значении ‘вложить большие деньги’ имеет просторечную окраску. Расширение ряда однородных членов ни умом, ни сном, ни духом за счёт трансформации литературного фразеологизма не ведать ни сном ни духом привносит в текст сарказм. Данная поэтическая миниатюра представляет собой трансформацию прецедентного текста («Умом Россию не понять…» Ф. И. Тютчева).
С конца 1990-х гг. в разговорной и публицистической речи активно использовалось слово мочить (замочить) и его производные, а также крылатая фраза замочить в сортире, произнесённая в интервью В. В. Путиным по поводу борьбы с чеченскими террористами. Например, у В. П. Вишневского: «…где Вас замочат с помощью мачете»; «…Что имеем, не храним, / а замочим - горько плачем»; «…Ошибочно замоченный в сортире». Как видно, в произведениях В. П. Вишневского фиксируются новые языковые единицы, в частности, грамматический вариант фразеологической единицы замочить в сортире ‘жестоко, беспощадно расправиться с кем-либо’, которые становятся атрибутом разговорной речи современного носителя русского языка и ключевыми словами / фразами конкретного периода российской истории.
Следует отметить, что в текстах В. П. Вишневского неоднократно обыгрывается жаргонизм лох, например: «Раз Дите к отцу пришло / И спросило Лоха: / «Что такое «западло» - / Это очень плохо?..»». Лох ‘несведущий человек; доверчивый человек; наивный, невнимательный человек, простак; дилетант, непрофессионал’.Жаргонизм западло обозначает ‘непорядочно, грешно, ниже воровской чести; невезение, неудача; подлость, дурной поступок’. Являясь ключевым словом постсоветской эпохи, лексема лох актуальна в речи современника с середины 1990-х гг. Она как бы разграничивает людей имущих (в значении умных, обеспеченных) и неимущих, то есть простаков. Жаргонизмы усиливают просторечный характер текста, придавая сарказм. Трансформация приёмов текстопорождения (стихотворение В. В. Маяковского) путём внедрения в него жаргонной лексики характеризует современную языковую личность, демонстрирует комизм ситуации, который усиливается употреблением устаревшего слова дите вместо «крошка сын».
. Большое количество иноязычных слов в речи нашего современника, прежде всего англицизмов, находит отражение в текстах В. П. Вишневского, например: «Мы рождены, чтоб сделать ад оффшором». Офф-шор (англ. off-shore ‘на расстоянии от берега’) - ‘территория, предоставляющая льготный режим налогообложения для субъектов хозяйствования с целью привлечения финансовых потоков (инвестиций)’. Благодаря иноязычному вкраплению, в данном примере по-новому осмысливается приёмы текстопорождения советской эпохи «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…». В СССР 1930-х годов эта песня-марш, прославляющая советских лётчиков, была чрезвычайно популярна. Этот речевой факт приводит к своеобразному диалогу с прошлым, переосмыслению современного общественного состояния.
. Обыгрыванию в творчестве В. П. Вишневского подвергаются значения многозначных или омонимичных слов, например: «Вы поступили правильно - в продажу…» Обыгрываются значения слова поступить: ‘совершить какой-нибудь поступок’ (поступить правильно) и ‘дойти, прибыть по назначению’ (поступить в продажу).
«…Вроде шёл не на проводы - / вышел просто развеяться, / а развеялся по ветру…» Обыгрыванию подвергаются прямое и переносное значения слова развеяться: ‘разнестись в стороны от дуновения, ветра’ и ‘отвлечься от чего-нибудь’.
Продуктивен в творчестве В. П. Вишневского и такой приём, как цитация, в частности, неточное цитирование:
«ПО КОМ ЗВУЧИТ…
…ТАМТАм
где нас нет».
Обыгрывается название романа Эрнеста Хемингуэя «По ком звонит колокол».
«Я с тоски Мандельштама строку разверну: / Мы живём, на себе слишком чуя страну…» Трагикомическое содержание становится понятным, если адресат знает печально известные строки из эпиграммы О. Э. Мандельштама на И. В. Сталина, начинающуюся строками «Мы живём, под собою не чуя страны…».
Средствами фонетического уровня, создающими оценочность и индивидуальность текстов В. П. Вишневского, являются:
аллитерация: «Постыдно - не вписаться в писсуар!»;
звуковое обыгрывание иноязычных основ: «Исполняется: piano, мягко, смущенно, деликатно». Звуковое сходство исконно русского наречия пьяно и музыкального термина пианино, заимствованного из итальянского языка приводит к двусмысленности, прогнозируемой адресантом; используется приём паронимической аттракции;
мотивированное нарушение орфоэпических норм: «БОГ помощь твОму здоровью!..»; «…ну сколько можно говорить, / ну скока можно повторять!..» Данный приём используется с целью снижения образа описываемого объекта, его разоблачения, уничижения.
Особенностью словообразовательных средств создания образности и индивидуальной неповторимости текстов В. П. Вишневского является порождение ими языковой организации текста, например, обыгрывание статуса словоформы и соответствующие приёмы, связанные с этим:
расчленение словоформы: «…приходится требовать / внятно представляться извиняться…»; «…Шедевр бы нам произвести / из области Взаимности…»;
усечение словоформы: «…Как важно не остаться без штанов, / Когда в стране такая обстанов!..»; «…И, значит, жизнь в «один прекрас…» / Рискует измениться к лучшему…» Расчленение и усечение словоформы позволяет адресанту создать новую семантику слов, а адресату уловить эти значения. Не случайно усечению подвергаются компоненты известных речевых штампов (обстановка в стране; в один прекрасный день);
использование архаичных аффиксов: «…При всей к р у т ы н е своей / Не пренебрегай любовью…» На современном этапе развития русского языка суффикс -ыня-, отмечающийся в авторском неологизме крутыня нечастотен и малопродуктивен, использование его в данном случае усиливает ироническую тональность текста.
На морфологическом уровне мы наблюдаем следующие приёмы создания языковой организации текста:
расширение парадигмы сравнительной степени прилагательного: «Да, всё серее наши кардиналы…» От относительно-качественного прилагательного серый в значении ‘неприглядный’ сравнительная степень не образуется. Автор намеренно, в частности для обличения лиц определённых структур власти, употребляет форму сравнительной степени, что выражает отрицательную оценку явлений, происходящих в стране: фразеологическая единица серый кардинал приобретает значение ‘влиятельный, но неприглядный, незаметный человек’;
обыгрывание категории числа: «…Мы не Толстой, хоть Лев по Зодиаку…» В предложении в качестве подлежащего использовано личное местоимение мы множественного числа в значении местоимения единственного числа я, а сказуемое Толстой - в единственном числе. Такое грамматическое несоответствие выражает ироническую значимость «я». Следовательно, автором подчёркивается, что все те, кто по зодиакальному знаку не являются львом, они не являются и Толстыми. В данном тексте обыгрываются омографы: знак Зодиака - лев и имя собственное Лев (Толстой).
На синтаксическом уровне распространены конструкции, содержащие междометие «о», которое выражает различные чувства (радость, восторг, сожаление, иронию) и, как правило, открывает строку:«О, как морозно в январе, / Когда удобства во дворе!..»; «О, не ходи так поздно по квартире!..»; «О, раствори мне хоть немного кофе!..»; «О, где б я ни был, рвусь в другое место!..»; «О, не играй так грозно на баяне!..»
Активно используются предложения с обращениями: «…А вообще, товарищи, / мы любим всех желающих!»; «Мадам, да Вам любой уступит место!..»; «Мадам, не улыбайтесь, это страшно!»; «Женщина, мужайся, ничего, / Это жизнь, бывало ведь и хуже…»; «Не надо нас зомбировать, мужчина!..»; «О…не греми, любимый, кандалами!..» Обращения, адресованные женскому и мужскому полу, отражают специфику одностиший В. П. Вишневского.
Проведённый нами лингвостилистический анализ произведений В. П. Вишневского позволяет сделать вывод о том, что тексты поэта эксплицируют смеховое отношение к фактам реальной действительности, показывают креативное отношение автора к слову. При этом используются ресурсы всех уровней языка: фонетического (графического, орфоэпического), лексического, словообразовательного, морфологического и синтаксического.
Индивидуально-авторские неологизмы в произведениях В. П. Вишневского образованы различными способами.
Префиксальный способ: «…А где бы тут духовно окормиться?..» Глаголы с префиксом о- имеют значение ‘совершить действие, названное мотивирующим глаголом’. Созвучие окказионализма окормиться и литературного слова оскоромиться ‘съесть скоромную пищу в пост’ создаёт двусмысленность в восприятии нового слова, за счёт этого в тексте нивелируется ценность духовной пищи.
Суффиксальный способ: «В царстве Беспредела / неважнец дела…» Неологизм неважнец образован от прилагательного неважнецкий, которое в толковых словарях имеет помету просторечное, путём усечения конечного согласного суффикса -ецк-. Окказиональное формообразование придаёт слову отрицательную коннотацию; сочетание окказионального слова неважнец с жаргонным беспредел усиливает экспрессивность поэтического текста.
Префиксально-суффиксальный способ: «Реальность - это антиэйфорин». Окказионализм антиэйфорин образован префиксально-суффиксальным способом от слова эйфория: с помощью аффиксов анти- ‘против’ и -ин ‘название вещества по признаку, названному мотивирующим словом’. Такие слова, образованные по данной модели, относятся, как правило, к специальной медицинской терминологии (ср.: антипирин, антиструмин). Комизм достигается наложением общего родового значения «название лекарственного средства» на частное некодифицированное значение, актуализирующееся в поэтическом тексте «лекарство против радости». Авторский неологизм антиэйфорин демонстрирует негативную авторскую оценку современной действительности, иными словами, возникает смысл: настоящая реальность и есть средство от эйфории.
Междусловное наложение: «…Не вопрос - «А судьи кто?» / В Думасшедшем доме». Данный окказионализм образован путём слияния сегментов слова Дума и фразеологическая единица«сумасшедший дом», что предельно коротко характеризует происходящее в Государственной Думе. Можно говорить о приёме контаминации. Подобные новообразования способствуют созданию отрицательной оценки злободневных проблем и актуальных явлений российской действительности. Автор даёт саркастическую оценку тем событиям, которые происходят во властных структурах.
В тексте «…Не даёт мне на жизнь настроиться / Чувство собственного застоинства» окказионализм «застоинство» образован от прилагательного застойный с помощью суффикса -ств-. С другой стороны, данный авторский неологизм ассоциируется с контаминацией слов застой и достоинство, фонетические сегменты которых наблюдаются в окказионализме, передающем психологическое состояние лирического «я», перенося состояние застоя общества на состояние личности.
Как показал наш материал, наиболее частотными способами словообразования в словотворчестве В. П. Вишневского являются суффиксация и междусловное наложение.
В произведениях В. П. Вишневского представлены различные виды каламбуров, обусловленные приёмами языковой игры.
Каламбуры, основанные на наложении значений:
многозначного слова:
«Сосед разбил оконное стекло.
Его сосед семью разбил, трепло.
А их сосед разбил в районе скверы,-
Что говорить, с соседями везло!..»
В данном четверостишии обыгрываются три значения глагола «разбить»: 1) ‘повредить, нарушить, разрушить’, 2) ‘разделить, расчленить’ и 3) ‘планируя, устроить, а также вообще расположить что-нибудь’.
прямого и переносного: «Чихать хотел я на твою простуду!..» Обыгрывается прямое значение слова «чихать» - ‘резко с шумом выдыхать воздух через нос’ и переносное - ‘безразлично относиться’.
«Как это низко - минус 46!..» В данном примере наречие «низко» употреблено в прямом значении и обозначает ‘не достигающий среднего уровня, средней нормы, небольшой, незначительный; низкая температура воздуха’. Исходя из первой части одностишия«Как это низко…» и названия моностиха «Подлетая к Ижевску», можно утверждать, что слово «низко» употреблено и в переносном значении ‘малый по высоте, находящийся на небольшой высоте от земли, от какого-нибудь уровня; низко лететь’.
общелитературного и жаргонного: «Я лохов разведу руками…» Художественный текст является пародией на приём текстопорождения«Я тучи разведу руками» (популярная песня 1990-х гг. в исполнении И. Аллегровой). Слово «развести» используется в общеупотребительном значении ‘разъединить’ и ‘направить части чего-нибудь в разные стороны’, которое накладывается на жаргонное ‘обманывать кого-либо’; развести лоха значит ‘одурачить простака’.
свободного и фразеологически связанного: «…Хочу, чтоб не давали мне проходу / Красавицы Москвы, а не вахтёры!..» В данном примере словосочетание не давать проходу с разговорной окраской (в Им. и В. п. - «проход») употребляется как свободное в значении ‘не пропускать, не впускать кого-либо куда-нибудь’ (вахтёры не пропускают в помещение) и как фразеологическое сочетание ‘быть надоедливым, назойливым; ходить за кем-либо, преследуя какую-нибудь цель’ (красавицы Москвы преследуют своего кумира).
специального и общеупотребительного: «Какой-то Вы маньяк не сексуальный…»«Маньяк» - ‘человек, страдающий психическим расстройством - состоянием повышенной психиатрической активности, возбуждения (спец.)’. Общеупотребительное словосочетание «сексуальный маньяк» используется в значении ‘субъект, имеющий болезненное влечение, пристрастие к женскому полу’.
общеупотребительного и индивидуально-авторского: «Увы, никто из женщин близлежащих…» Общеупотребительное слово «близлежащий» ‘расположенный вблизи’ находит отражение в авторском семантическом окказионализме - ‘лежащие рядом женщины’, на что проецируют ассоциативные связи.
Обыгрывание сходства в звучании слов или словосочетаний, приём паронимической аттракции:
«…мы помчимся очень быстро,
потому что оптимисты -
мимо Сада Мазохиста
(во саду ли мазохисты?..)».
Обыгрывается сходство созвучия слова «садомазохиста» и словосочетания «Сада Мазохиста».
«…Да, мы находимся в прекрасном
расположенье уха…»
Создаётся авторская парономастическая пара «прекрасное расположенье уха» - «прекрасное расположенье духа».
Каламбурному обыгрыванию у В. П. Вишневского подвергаются разные типы омонимов:
полные омонимы:
«…и снится нам не рокот космодрома,
а лишь покой нам снится, но - приёмный…»
Слово «покой» обыгрывается в двух значениях: 1) ‘состояние тишины, отдыха, безмятежности, отсутствие беспокойства’; 2) приёмный покой в значении ‘помещение для приёма поступающих больных’.
частичные омонимы:
1)омоформы:
«Маячу я в окне.
Печаль тому причиной.
Ты не пришла ко мне
В связи с другим мужчиной».
В данном примере каламбур построен на морфологической омонимии. «В связи» используется автором как словосочетание, созданное по модели предлог + существительное в предложном падеже в значении ‘любовные отношения, сожительство’ и как составной предлог.
) омографы:
«Звучит воинственно: «носки?».
А предназначены для носки.
(А главное, чтоб по-мужски
вести себя, а не по-скотски.)»
Средством создания каламбура служат контекстуальные антонимы:
«Я ЛЮБЛЮ ЕЁ ПО-СВОЕМУ!..
И она меня, по-моему».
Наречие «по-своему» в данном примере выступает антонимом наречия «по-моему», что и создаёт комизм.
Каламбуры, основанные на наложении различных значений (прямого и переносного, общелитературного и жаргонного, свободного и фразеологически связанного, специального и общеупотребительного, общеупотребительного и индивидуально-авторского значений слова, значений многозначных слов), сходства в звучании слов или словосочетаний, омонимии, контекстуальной антонимии, обусловливаются приёмами языковой игры.
Особое место в творчестве В. П. Вишневского занимает жанр видеома. Видеома опирается на ассоциативные связи, возникающие у адресата на основе общих фоновых знаний. Следует отметить, что видеома - это новый жанр в поэзии, созданный А. А. Вознесенским. Заимствуя слово из поэзии А. А. Вознесенского, но наполняя его новым содержанием, Е. И. Беглова рассматривает его как новый жанр современной публицистики, имеющей общие черты с художественными текстами[2, с. 128]. Следует отметить одну общую черту между стилевыми жанрами - креолизованность. Видеома репрезентирует бытовые, социальные отношения, служащие предметом смеха. В них акцентируется внимание на типичных явлениях конкретного времени, синхронного газете. В настоящее время жанр «видеома» развивается как в рамках художественного текста, так и в публицистике.
В стихографике В. П. Вишневского мы обнаруживаем традиции видеом А. А. Вознесенского. Например, видеома «Летний императив», вкоторой лозунг советской эпохи «Солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья!», получает новое осмысление благодаря вкраплению графических элементов. Замена слов солнце и вода данным графическим эквивалентом усиливает читательское восприятие художественного текста, что является актуализатором визуальной памяти адресата. Графический знак - стрелка внутри слова сюда - наводит на мысль о дорожном знаке: направляющей стрелке, указывающей путь к морю. Отдых на морском побережье ассоциируется у нашего современника с советской эпохой, когда он был доступен многим жителям страны. Лирический герой художественного произведения ностальгирует по поводу прошлого.
В видеоме «Грехопадерево» ироническому переосмыслению подвергается ветхозаветный сюжет о грехопадении первых людей: Адама и Евы. Окказиональное слово «грехопадерево» образовано путём контаминации двух слов - грехопадение + дерево, что подкрепляется и содержанием невербальной части видеомы (изображение дерева). Оформление буквы «О» в виде яблока даёт ассоциативную отсылку на запретный плод, который, по одной из версий исследователей, был яблоком.
Большую роль в восприятии адресатом видеом играют ассоциации, вызываемые при чтении вербального текста и восприятиирисунка.
Продолжением идеи воплощения слова и образа в единое целое с целью усиления читательского восприятия являются изостишия. «Изостишия» - совместный арт-проект поэта В. П. Вишневского и художника А. Рыбакова, который представляет собой коллажи и живописные работы данных авторов. Поэт пишет пером, кистью, маркером по самым разнообразным материалам, создавая уникальные шрифтовые композиции. Художник, экспериментируя с цветом, формой, фактурой и ритмом в традициях русского авангарда, объединяет слово и изображение в единое целое.
Особую роль в создании формы и содержания текстов В. П. Вишневского играют графические средства. Так, для достижения комического эффекта поэт часто нарушает принципы употребления прописных и строчных букв: «ПОРАграфы»; «…я даже формулировать страшусь / и рифмовать, понятно, не беРУСЬ…»
Устранение пробела между словами обусловлено эпатажным характером всей поэзии В. П. Вишневского, его стремлением выйти за рамки традиций с целью создания комизма, сарказма, например: «…Но вдруг сказал не «Добрый вечер здрасьте»»; «В наше нелёгкое время Когда…»; «…Большевики - о вас мне говорили?! / О! (о необходимости которой)».
В художественных текстах поэта наблюдаются случаи использования разрядки отдельного слова: «…Ты в ней, увы, не вызвал безогляда…»; «Как сладко приближаться на машине!..» По нашему мнению, разрядка придаёт смысловую значимость слову, делает акцент не столько на его форме, сколько на содержании.
В. П. Вишневским нарочито нарушаются нормы орфографии:
«…чувство юмора Вашего
мне отка-зы-ва-ет…»;
«Мы живём в такое время,
да, мы живём в такоевремя,
да, в такое уж евремя…»
Автор прибегает к этому приёму для снижения образа описываемого объекта или травестирования известных явлений.
Встречаются единичные случаи обыгрывания узуальных графических сокращений, например:
«…Мне б со всеми расплатиться
В без У. словных Е. диницах!..
И - как птица».
Помимо обыгрывания сокращения «у.е.» (условные единицы) наблюдаем расчленение словоформ («безусловные единицы»), а также нарушение орфографических и пунктуационных правил.
В текстах В. П. Вишневского наблюдается транслитерация: «Онли Ю» (англ. onlyyou ‘только ты’); «…И с дикими криками «Тунайт, бэби, тунайт!..»» (англ. Tonight, Baby, Tonight ‘ночь, малыш, ночь’) - строка из популярной песни 1990-х гг. в исполнении Лады Дэнс; «Да, я в степи не Ви Ай Пи» (англ. аббревиатура V.I.P. <veryimportantperson ‘очень важная особа; очень известный, влиятельный или богатый человек, требующий индивидуального обслуживания и охраны’).
По нашему мнению, подобное графическое оформление поэтических текстов В. П. Вишневского является результатом влияния средств массовой коммуникации на современного носителя русского языка, на языковую личность.
|
|
|
