Парвус. Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис. 7 глава

II

Десятая глава книги Каутского посвящена вопросу о заморской конкуренции и об индустриализации сельского хозяйства. Г-н Булгаков крайне пренебрежительно отзы­вается об этой главе: «Ничего особенно нового или оригинального, более или менее из­вестные основные факты» и пр., оставляя в тени основной вопрос

— «О принципах не спорят». Ред.

_______________________ КАПИТАЛИЗМ В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ_____________________ 151

о понимании аграрного кризиса, его сущности и значения. А между тем этот вопрос имеет громадную теоретическую важность.

Из того общего понимания земледельческой эволюции, которое дал Маркс и под­робно развил Каутский, вытекает неизбежно и понимание аграрного кризиса. Суть аг­рарного кризиса Каутский видит в том, что сельское хозяйство Европы потеряло, вследствие конкуренции стран, производящих хлеб крайне дешево, возможность сва­ливать на массу потребителей те тяжести, которые частная собственность на землю и капиталистическое товарное производство возлагают на сельское хозяйство. Отныне сельское хозяйство Европы «само должно нести их (эти тяжести), и в этом состоит современный аграрный кризис» (S. 239, курсив Каутского). Главная из этих тяжестей — поземельная рента. В Европе она взвинчена предшествующим историческим развитием до громадных пределов (и дифференциальная и абсолютная рента) и закреплена в це­нах на землю. В колониях (Америке, Аргентине и пр.), поскольку они остаются коло­ниями, мы видим, наоборот, свободные земли, занимаемые новыми поселенцами либо

совсем даром, либо за ничтожную цену, и притом земли, девственное плодородие кото-

** рых низводит издержки производства до minimum a. Вполне естественно, что до сих

пор капиталистическое земледелие Европы сваливало на потребителей непомерно вздутую ренту (в виде высоких хлебных цен), теперь же тяжесть этой ренты падает на самих сельских хозяев и землевладельцев, разоряя их. Таким образом, аграрный кри­зис нарушил и продолжает нарушать прежнее благополучие капиталистического зем­левладения и

См. об этом процессе вздувания ренты и закрепления ее меткие замечания Парвуса: «Мировой ры­нок и сельскохозяйственный кризис». Парвус солидарен с Каутским в основных взглядах на кризис и на аграрный вопрос вообще.

— минимума. Ред.

Парвус, назв. соч., с. 141. Цит. в «Начале», № 3, с. 117, рецензия на книгу Парвуса. (См. настоящий том, стр. 61. Ред.) Добавим, что и другие «затруднения» торгового земледелия, тяготеющие на Европе, обременяют колонии в несравненно менее сильной степени.

152__________________________ В. И. ЛЕНИН

капиталистического сельского хозяйства. Капиталистическое землевладение до сих пор брало все большую и большую дань с общественного развития и закрепляло высоту этой дани в земельных ценах. Теперь ему приходится поступаться этой данью. Капи­талистическое сельское хозяйство брошено теперь в то же состояние неустойчивости, которое свойственно капиталистической промышленности, и вынуждено приспособ­ляться к новым условиям рынка. Аграрный кризис, как и всякий кризис, разоряет массы хозяев, производит крупную ломку установившихся отношений собственности, мес­тами ведет к техническому регрессу, к оживанию средневековых отношений и форм хозяйства, по в общем и целом он ускоряет общественную эволюцию, вытесняет пат­риархальный застой из его последних прибежищ, вынуждает дальнейшую специализа­цию земледелия (один из основных факторов сельскохозяйственного прогресса в капи­талистическом обществе), дальнейшее применение машин и т. д. В общем и целом, — это показал Каутский в IV главе своей книги по данным о нескольких странах, — далее в Западной Европе мы не видим застоя земледелия в 1880—1890-ые годы, а видим тех­нический прогресс. Мы говорим — даже в Западной Европе — потому, что в Америке, напр., этот прогресс еще яснее.

Одним словом, нет основания видеть в аграрном кризисе явление, задерживающее капитализм и капиталистическое развитие.

Абсолютная рента есть результат монополии. «К счастью, возвышение абсолютной ренты имеет свои пределы... До недавнего времени она неуклонно возрастала в Европе так же, как и дифференциаль­ная рента. Но заморская конкуренция в высокой степени подорвала эту монополию. Мы не имеем ника­ких оснований думать, что от заморской конкуренции пострадала в Европе дифференциальная рента, за исключением некоторых округов Англии... Но абсолютная рента понизилась, и это принесло пользу (zu gute gekommen) прежде всего рабочим классам» (S. 80. Ср. также S. 328).

РЕЦЕНЗИЯ

Гобсон. Эволюция современного капитализма. Пер. с английского. СПБ. 1898. Изд. О. П. Поповой. Цена 1р. 50 к.

Книга Гобсона представляет из себя собственно не изучение эволюции современно­го капитализма, а очерки новейшего промышленного развития на основании, главным образом, английских данных. Поэтому заглавие книги несколько широко: автор вовсе не касается земледелия, да и промышленную экономию рассматривает далеко не в пол­ном ее объеме. По своему направлению Гобсон принадлежит, вместе с известными пи­сателями, супругами Вебб, к представителям одного из передовых течений английской общественной мысли. К «современному капитализму» он относится критически, впол­не признавая необходимость замены его высшей формой общественного хозяйства и относясь к вопросу об этой замене с типично английской реформаторской практично­стью. К убеждению в необходимости реформы он приходит более путем эмпириче­ским, под влиянием новейшей истории английского фабричного законодательства, анг­лийского рабочего движения, деятельности английских муниципалитетов и пр. Строй­ных и цельных теоретических воззрений, которые бы служили базисом для его рефор­маторской программы и освещали частные вопросы реформы, у Гобсона нет. Поэтому наиболее силен Гобсон в тех случаях, когда дело идет о группировке и описании но­вейших статистических и экономических данных. Наоборот, когда дело касается обще­теоретических вопросов политической экономии, Гобсон оказывается

154__________________________ В. И. ЛЕНИН

очень слабым. Для русского читателя даже странно видеть, как писатель с такими об­ширными познаниями и практическими стремлениями, заслуживающими полного со­чувствия, беспомощно возится с вопросом о том, что такое «капитал», какова роль «сбережения» и т. п. Эта слабая сторона Гобсона вполне объясняется тем, что для него Дж.-Ст. Милль больший авторитет в политической экономии, чем Маркс, которого Гобсон хотя раз или два и цитирует, но, очевидно, совершенно не понимает или не зна­ет. Нельзя не пожалеть о массе непроизводительного труда, который затрачивается Гобсоном на то, чтобы разобраться в противоречиях буржуазной и профессорской по­литической экономии. В лучшем случае Гобсон приближается к тем решениям, кото­рые уже давно даны Марксом; в худшем случае он перенимает ошибочные воззрения, находящиеся в резком противоречии с его отношением к «современному капитализму». Самая неудачная глава книги — седьмая: «Машины и промышленный застой». Гобсон пытается здесь разобраться в теоретических вопросах о кризисах, об общественном ка­питале и доходе в капиталистическом обществе, о капиталистическом накоплении. Верные мысли о несоответствии производства и потребления в капиталистическом об­ществе, об анархическом характере капиталистического хозяйства тонут в груде схола­стических рассуждений о «сбережении» (Гобсон смешивает накопление со «сбереже­нием»), среди всяческих робинзонад («положим, что человек, работая примитивными орудиями, изобретает новый инструмент... сберегает свою пищу» и пр.) и т. п. Гобсон очень любит диаграммы — ив большинстве случаев очень умело пользуется ими, на­глядно иллюстрируя свое изложение. Но то представление о «механизме производст­ва», которое выразил Гобсон в рисунке на стр. 207 (гл. VII), способно вызвать лишь улыбку в читателе, сколько-нибудь знакомом с действительным «механизмом» капи­талистического «производства». Гобсон смешивает здесь производство с обществен­ным строем производства, обнаруживает крайне смутное понятие о том, что такое ка­питал, каковы его

___________________________ РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ ГОБСОНА_________________________ 155

составные части, каковы те классы, на которые необходимо делится капиталистическое общество. В главе VIII Гобсон дает интересные данные о составе населения по заняти­ям и об изменении этого состава во времени, но в его теоретических рассуждениях о «машинах и спросе на труд» крупный пробел тот, что он игнорирует теорию «капита­листического перенаселения» или резервной армии. К более удачным главам книги Гобсона принадлежат те, в которых он рассматривает положение женщин в современ­ной индустрии и современные города. Приведя статистические данные о росте женско­го труда и описав крайне дурные условия этого труда, Гобсон справедливо указывает, что надежда на улучшение этих условий заключается лишь в вытеснении работы на дому фабричной работой, ведущей к «более тесным социальным отношениям» и к «ор­ганизации». Точно так же и по вопросу о значении городов Гобсон приближается к об­щим воззрениям Маркса, признавая, что противоположность между городом и дерев­ней противоречит строю коллективистического общества. Выводы Гобсона много вы­играли бы в убедительности, если бы он не игнорировал и по этому вопросу учения Маркса. Тогда Гобсон, вероятно, яснее подчеркнул бы исторически прогрессивную роль крупных городов и необходимость соединения земледелия и промышленности при коллективистической организации хозяйства. Последняя глава книги Гобсона: «Цивилизация и промышленное развитие» едва ли не самая лучшая; автор доказывает здесь целым рядом удачных доводов необходимость реформы современного промыш­ленного строя в духе усиления «общественного контроля» и «социализации индуст­рии». При оценке несколько оптимистических взглядов Гобсона на способ осуществле­ния этих «реформ» необходимо принять во внимание особенности английской истории и английской жизни: высокое развитие демократии, отсутствие милитаризма, громад­ную силу организованных тред-юнионов, растущее помещение английского капитала вне Англии, ослабляющее антагонизм между английскими предпринимателями и рабо­чими, и пр.

156__________________________ В. И. ЛЕНИН

В своей известной книге о социальном движении в XIX веке проф. В. Зомбарт отме­чает, между прочим, «тенденцию к единству» (заглавие VI главы), т. е. тенденцию со­циального движения разных стран в его различных формах и оттенках к однородности, а наряду с этим и тенденцию к распространению идей марксизма. По отношению к Англии Зомбарт усматривает эту тенденцию в том, что английские тред-юнионы все более оставляют «чисто манчестерскую точку зрения». Мы можем сказать по поводу книги Гобсона, что передовые английские писатели под давлением требований жизни, которая все больше и больше оправдывает «прогноз» Маркса, начинают чувствовать несостоятельность традиционной буржуазной политической экономии и, освобождаясь от ее предрассудков, невольно приближаются к марксизму.

Перевод книги Гобсона страдает существенными недостатками.

Написано в апреле 1899 г. Печатается по тексту журнала

Напечатано в мае 1899 г. в журнале «Начало» № 5. Подпись: В л. Ильин

ОТВЕТ г. П. НЕЖДАНОВУ

В № 4-м «Жизни» г. П. Нежданов разбирает мою и других авторов статьи о теории рынков⁵⁶. Я намерен ответить только на одно утверждение г-на П. Нежданова, именно на то, что я «исказил свою борьбу против теории третьих лиц» своей статьей в № 1 «Научного Обозрения» за текущий год. Что касается до остальных вопросов, постав­ленных г. П. Неждановым относительно теории рынков и в частности взглядов П. Б. Струве, то я ограничусь ссылкой на свою статью в ответ Струве («Еще к вопросу о тео­рии реализации»; напечатание ее в «Научном Обозрении» замедлилось по обстоятель­ствам, от автора не зависящим).

Г-н П. Нежданов утверждает, что «капиталистическое производство никаким проти­воречием между производством и потреблением не страдает». Из этого он выводит, что, признавая это противоречие, «Маркс страдал серьезным внутренним противоречи­ем», и что я повторяю ошибку Маркса.

Я считаю совершенно ошибочным (или основанным на недоразумении) мнение г. П. Нежданова и не могу видеть никакого противоречия во взглядах Маркса.

Утверждение г. П. Нежданова, что в капитализме нет никакого противоречия между производством и потреблением, настолько странно, что его можно объяснить только совершенно особым смыслом, который придан им понятию «противоречие». Именно г. П. Нежданов думает, что «раз действительно существует противоречие между произ­водством и потреблением, — это противоречие должно систематически давать избы­точный продукт» (стр. 301; то же в заключительных

158__________________________ В. И. ЛЕНИН

тезисах, стр. 316). Это совершенно произвольное и, по-моему, совершенно неправиль­ное толкование. Критикуя мои утверждения о противоречии между производством и потреблением в капиталистическом обществе, г. П. Нежданов должен был (думается мне) изложить читателю, как я понимаю это противоречие, не ограничиваясь изложе­нием своего взгляда на сущность и значение этого противоречия. Вся суть вопроса (вы­звавшего полемику г. П. Нежданова против меня) в том-то и состоит, что я понимаю

рассматриваемое противоречие совершенно не так, как хочет понимать его г. П. Не-

*

жданов. Я нигде не говорил, что это противоречие должно систематически давать из­быточный продукт; я этого не думаю, и подобного взгляда нельзя вывести из слов Маркса. Противоречие между производством и потреблением, присущее капитализму, состоит в том, что производство растет с громадной быстротой, что конкуренция сооб­щает ему тенденцию безграничного расширения, тогда как потребление (личное), если и растет, то крайне слабо; пролетарское состояние народных масс не дает возможности быстро расти личному потреблению. Мне кажется, что всякий, внимательно прочитав­ший стр. 20 и 30 моих «Этюдов» (статья о сисмондистах, цитируемая г. П. Неждано­вым) и стр. 40 «Научного Обозрения» (1899 г., № 1), убедится в том, что я с самого начала только такой смысл и придавал противоречию между производством и потреб­лением в капитализме. Да и нельзя придать этому противоречию иного смысла, если держаться строго теории Маркса. Противоречие между производством и потреблением, присущее капитализму, состоит только в том, что растет национальное богатство рядом с ростом народной нищеты, растут производительные силы общества без соответст­вующего роста народного

Подчеркиваю систематически, ибо несистематическое производство избыточного продукта (кризи­сы) неизбежно в капиталистическом обществе вследствие нарушения пропорциональности между раз­ными отраслями промышленности. А известное состояние потребления есть один из элементов пропор­циональности.

" См. Сочинения, 5 изд., том 2, стр. 146—147, 159—160 и настоящий том, стр. 47—48. Ред.

ОТВЕТ г. П. НЕЖДАНОВУ____________________________ 159

потребления, без утилизации этих производительных сил на пользу трудящихся масс. Понимаемое в этом смысле рассматриваемое противоречие есть не подлежащий ника­кому сомнению, подтверждаемый ежедневным опытом миллионов людей факт, и именно наблюдение этого факта приводит работников ко взглядам, нашедшим полное и научное выражение в теории Маркса. Это противоречие вовсе не ведет необходимо к тому, чтобы систематически производился избыточный продукт (как хочет думать г. Нежданов). Мы вполне можем представить себе (рассуждая чисто теоретически об иде­альном капиталистическом обществе) реализацию всего продукта в капиталистическом обществе без всякого избыточного продукта, но мы не можем представить себе капи­тализма без несоответствия между производством и потреблением. Выражается это несоответствие (как ясно показано Марксом в его схемах) в том, что производство средств производства может и должно обгонять производство предметов потребления.

Таким образом, г. Нежданов совершенно ошибочно заключил, что противоречие между производством и потреблением должно систематически давать избыточный продукт, и из этой ошибки вытекло его несправедливое обвинение Маркса в непосле­довательности. Напротив, Маркс остается строго последовательным, когда показывает:

1) что продукт может быть реализован в капиталистическом обществе (разумеется,
при предположении пропорциональности между различными отраслями промышлен­
ности); что для объяснения этой реализации ошибочно было бы привлекать внешнюю
торговлю или «третьих лиц»;

2) что теории мелкобуржуазных экономистов (à la Прудон) относительно невозмож­
ности реализовать сверхстоимость покоятся на полном непонимании самого процесса
реализации вообще;

3) что даже при вполне пропорциональной, идеально гладкой реализации мы не мо­
жем представить себе капитализма без противоречия между производством и потреб­
лением, без того, чтобы гигантский рост

160__________________________ В. И. ЛЕНИН

производства не совмещался с крайне слабым ростом (или даже застоем и ухудшением) народного потребления. Реализация происходит больше на счет средств производства, чем на счет предметов потребления — это ясно следует из схем Маркса; а из этого, в свою очередь, вытекает с неизбежностью, что «чем больше развивается производи­тельная сила, тем более приходит она в противоречие с узким основанием, на котором покоятся отношения потребления» (Маркс)⁵⁷. Из всех мест «Капитала», посвященных вопросу о противоречии между производством и потреблением, ясно видно, что толь­ко в таком смысле Маркс и понимал противоречие между производством и потребле­нием.

Между прочим, г. П. Нежданов думает, что г. Туган-Барановский тоже отрицает противоречие между производством и потреблением в капиталистическом обществе. Я не знаю, верно ли это. Г-н Туган-Барановский сам привел в своей книге схему, показы­вающую возможность роста производства при сокращении потребления (и это, дейст­вительно, возможно и случается при капитализме). Неужели можно отрицать, что здесь мы видим противоречие между производством и потреблением, хотя избыточного про­дукта здесь нет?

Обвиняя Маркса (и меня) в непоследовательности, г. П. Нежданов кроме того упус­тил из виду, что для обоснования своей точки зрения он должен бы был выяснить, как же следует понимать «независимость» производства средств производства от произ­водства предметов потребления. По Марксу, эта «независимость» ограничивается тем, что известная (и постоянно возрастающая) часть продукта, состоящего в средствах производства, реализуется обменами внутри данного подразделения, т. е. обменами средств производства на средства производства (или обращением добытого продукта in natura на новое производство); но в конечном счете изготовление средств производ­ства необ-

Места эти приведены в моей статье в «Научном Обозрении» 1899 г., № 1 и повторены в 1-й главе «Развития капитализма в России», стр. 18—19. (См. настоящий том, стр. 47 и след.; Сочинения, 5 изд., том 3, стр. 46— 48. Ред.)

— в натуре. Ред.

ОТВЕТ г. П. НЕЖДАНОВУ____________________________ 161

ходимо связано с изготовлением предметов потребления, ибо средства производства изготовляются не ради самих же средств производства, а лишь ради того, что все боль­ше и больше средств производства требуется в отраслях промышленности, изготов­ляющих предметы потребления. Таким образом, отличие взглядов мелкобуржуазных экономистов от взглядов Маркса состоит не в том, что первые признавали вообще связь между производством и потреблением в капиталистическом обществе, а второй отри­цал вообще эту связь (это было бы абсурдом). Различие состоит в том, что мелкобур­жуазные экономисты считали эту связь между производством и потреблением непо­средственною, думали, что производство идет за потреблением. Маркс же показал, что эта связь лишь посредственная, что сказывается она лишь в конечном счете, ибо в капиталистическом обществе потребление идет за производством. Но хотя и посред­ственная, а все-таки связь есть; потребление в конечном счете должно идти за произ­водством, и, если производительные силы рвутся к безграничному росту производства, а потребление сужено пролетарским состоянием народных масс, то противоречие здесь несомненно. Это противоречие не означает невозможности капитализма, но оно озна­чает необходимость превращения в высшую форму: чем сильнее становится это проти­воречившем дальше развиваются как объективные условия этого превращения, так и субъективные условия, т. е. сознание противоречия работниками. Спрашивается те­перь, какое же положение мог бы занять г. Нежданов по отношению к вопросу о «неза­висимости» средств производства от предметов потребления? Одно из двух: или он станет совершенно отрицать всякую зависимость между ними, станет утверждать

* «Das Kapital», III, 1, 289 («Капитал», т. Ill, ч. 1, стр. 289. Ped.)^5S. Цитировано мною в «Научном Обо­зрении», стр. 40 и в «Развитии капитализма», 17. (См. настоящий том, стр. 48 и Сочинения, 5 изд., том 3, стр. 42—45. Ред.)

" «Этюды», стр. 20. «Научное Обозрение», № 1, стр. 41. «Развитие капитализма», стр. 19. (См. Сочи­нения, 5 изд., том 2, стр. 147; настоящий том, стр. 49; том 3, стр. 47—48. Ред.) Если бы это противоречие вело к «систематическому избыточному продукту», то оно означало бы именно невозможность капита­лизма.

В. И. ЛЕНИН

возможность реализации средств производства, совершенно не связывающихся с пред­метами потребления, не связывающихся даже и «в конечном счете», — и тогда он не­избежно придет к абсурду, или же он признает, вслед за Марксом, что в конечном счете средства производства связаны с предметами потребления, — и тогда он должен при­знать правильность моего понимания теории Маркса.

Возьму пример, чтобы иллюстрировать, в заключение, абстрактные рассуждения конкретными данными. Известно, что в каждом капиталистическом обществе употреб­лению машин мешает часто непомерно низкая заработная плата (= низкий уровень по­требления народных масс). Мало того: бывает даже так, что приобретенные предпри­нимателями машины бездействуют, ибо цены на рабочие руки падают до того, что хо­зяину выгоднее становится ручная работа! Наличность противоречия между потребле­нием и производством, между стремлением капитализма безгранично развивать произ­водительные силы и ограничением этого стремления пролетарским состоянием, нище­той и безработицей народа, ясна в этом случае, как день. Но не менее ясно, что из этого противоречия правильно будет делать единственно лишь тот вывод, что уже самое раз­витие производительных сил с неудержимой силой должно вести к замене капитализма хозяйством ассоциированных производителей. Наоборот, было бы совершенно оши­бочно делать из этого противоречия тот вывод, что капитализм должен систематиче­ски давать избыточный продукт, т. е. что капитализм вообще не может реализовать продукта, не может поэтому играть никакой прогрессивной исторической роли и т. п.

Написано в мае, ранее 29 (10 июня) 1899 г.

Напечатано в декабре 1899 г.

в журнале «Жизнь» Подпись: В лад и мир Ильин

Печатается по тексту журнала

Пример последнего явления в области русского капиталистического вемледелия приведен мною в «Развитии капитализма в России», стр. 165. (См. Сочинения, 5 изд., том 3, стр. 228—229. Ред.) И подоб­ные явления — не единичные казусы, а обычное и неизбежное следствие основных свойств капитализма.

ПРОТЕСТ РОССИЙСКИХ

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТОВ

Написано в августе, ранее 22 (3 сентября) 1899 г.

Впервые напечатано

в декабре 1899 г. за границей

отдельным оттиском из № 4 —5

журнала «Рабочее Дело»⁶⁰

Печатается по частично сохранивше­муся рукописному тексту; конец доку­мента — по отдельному оттиску из № 4 — 5 журнала «Рабочее Дело», све­ренному с текстом, напечатанным в книге Г. В. Плеханова «Vademecum для редакции «Рабочего Дела»»

СОБРАНИЕ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТОВ ОДНОЙ МЕСТНОСТИ, В ЧИСЛЕ

СЕМНАДЦАТИ ЧЕЛОВЕК, ПРИНЯЛО ЕДИНОГЛАСНО СЛЕДУЮЩУЮ

РЕЗОЛЮЦИЮ И ПОСТАНОВИЛО ОПУБЛИКОВАТЬ ЕЕ И

ПЕРЕДАТЬ НА ОБСУЖДЕНИЕ ВСЕМ ТОВАРИЩАМ

В последнее время среди русских социал-демократов замечаются отступления от тех основных принципов русской социал-демократии, которые были провозглашены как ее основателями и передовыми борцами — членами группы «Освобождение труда», так и социал-демократическими изданиями русских рабочих организаций 90-х годов. Ниже приводимое «credo», долженствующее выражать основные взгляды некоторых (так называемых «молодых») русских социал-демократов, представляет из себя попытку систематического и определенного изложения «новых воззрений». — Вот это «credo» в полном виде.

Существование цехового и мануфактурного периода на Западе наложило резкий след на всю после­дующую историю, в особенности на историю социал-демократии. Необходимость для буржуазии завое­вать свободные формы, стремление освободиться от сковывающих производство цеховых регламента­ции, сделали ее, буржуазию, революционным элементом; она повсюду на Западе начинает с liberté, fraternité, égalité (свобода, братство и равенство), с завоевания свободных политических форм. Но этим завоеванием она, по выражению Бисмарка, выдавала вексель на будущее своему антиподу — рабочему классу. Почти повсюду на Западе рабочий класс, как класс, не завоевал демократических учреждений, — он ими пользовался. Нам могут возразить, что он участвовал в революциях. Исторические справки опро­вергнут это мнение, так как именно в 1848 г., когда произошло на Западе упрочение конституции, рабо­чий класс представлял из себя ремесленно-городской элемент, мещанскую демократию; фабричный же пролетариат почти не существовал, а пролетариат крупного производства (ткачи Германии — Гауптман,

В тексте отдельного оттиска из журнала «Рабочее Дело» добавлено: «(России)». Ред. — символ веры, программа, изложение миросозерцания. Ред.

166_______________________________ В. И. ЛЕНИН

ткачи Лиона) представлял из себя дикую массу, способную лишь к бунтам, но отнюдь не к выставлению каких-либо политических требований. Можно прямо сказать, что конституции 1848 г. были завоеваны буржуазией и мелким мещанством, артизанами. С другой стороны, рабочий класс (артизаны и рабочие мануфактур, типографщики, ткачи, часовых дел мастера и пр.) с средних веков еще привык участвовать в организациях, в кассах взаимопомощи, религиозных обществах и проч. Этот организационный дух до сих пор еще живет у обученных рабочих Запада и резко отличает их от фабричного пролетариата, плохо и медленно поддающегося организации и способного лишь к так назьшаемым lose Organisation (времен­ным организациям), а не к прочным организациям с уставами и регламентами. Эти же мануфактурно-обученные рабочие составили ядро социал-демократических партий. Таким образом, получилась сле­дующая картина: сравнительная легкость и полная возможность политической борьбы, с одной стороны, с другой — возможность планомерной организации этой борьбы с помощью воспитанных мануфактур­ным периодом рабочих. На этой почве вырос на Западе теоретический и практический марксизм. Исход­ной его точкой явилась парламентарная политическая борьба с перспективой (только по внешности сходной с бланкизмом, по происхождению совершенно другого характера), с перспективой захвата вла­сти, с одной стороны, Zusammenbruch'a (катастрофы) — с другой. Марксизм явился теоретическим вы­ражением господствующей практики: политической борьбы, превалирующей над экономической. И в Бельгии, и во Франции, особенно в Германии рабочие с невероятной легкостью организовали политиче­скую борьбу и с страшным трудом, с огромным трением — экономическую. II до сих пор экономические организации по сравнению с политическими (не касаюсь Англии) страдают необычайной слабостью и неустойчивостью и повсюду laissent à désirer quelque chose (оставляют кое-чего желать). Пока энергия в политической борьбе не была вся исчерпана — Zusammenbruch являлся необходимым организующим Schlagwort'oM (ходячей фразой), которому суждено было сыграть огромную историческую роль. Основ­ной закон, который можно вывести при изучении рабочего движения — линия наименьшего сопротивле­ния. На Западе такой линией являлась политическая деятельность, и марксизм, в том виде, в каком он был формулирован в «Коммунистическом манифесте», явился как нельзя более удачной формой, в кото­рую должно было вылиться движение. Но когда в политической деятельности была исчерпана вся энер­гия, когда политическое движение дошло до такой напряженности, дальше которой вести его было труд­но и почти невозможно (медленный рост голосов за последнее время, апатия публики на собраниях, унылый тон литературы), с другой стороны, бессилие парламентской деятельности и выступление на арену черной массы, неорганизованного и почти не поддающегося организации фабричного пролетариа­та, создали на Западе то, что носит теперь название берн-

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: