 |
Глава19. Психологический (социально-психологический) механизм правового поведения личности
|
|
|
|
В.Н. Карташов
ТЕОРИЯ
ПРАВОВОЙ
СИСТЕМЫ ОБЩЕСТВА
Учебное пособие
В двух томах
Том II
рекомендовано
Научно-методическим советом университета
для студентов специальности Юриспруденция
Ярославль 2006
 УДК
| 340.1(075) | |
| ББК | Х 0я73 К 27 | Серия основана в 2000 году |
| Редакционная коллегия: В.Н. Карташов, Л.Л. Кругликов, М.В. Лушникова, В.В. Бутнев, Н.Н. Тарусина | |||||
| Рекомендовано Редакционно-издательским советом университета в качестве учебного издания. План 2004 года Рецензенты: докторюридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ Н.А. Власенко; кафедра государственно-правовых дисциплин Нижегородской академии МВД РФ | |||||
| К 27 | Карташов, В.Н. Теория правовой системы общества: учебное пособие. В 2 т. Т. II / В.Н. Карташов; Яросл. гос. ун-т. – Ярославль: ЯрГУ, 2006. – 491 с. (Серия "Ярославская юридическая школа начала ХХI века") | ||||
| ISBN 5-8397-0381-8 Данное учебное пособие является продолжением разработки общетеоретических юридических проблем, начатой в курсе лекций «Введение в общую теорию правовой системы общества» (Ярославль, 1995 – 2004., части 1 – 10) и томе I учебного пособия «Теория правовой системы общества» (Ярославль, 2005). В первом томе автором была предложена модель новой концепции курса «Теория государства и права», а также предпринята попытка доказать необходимость выделения в качестве фундаментальной юридической науки и учебной дисциплины «Теории правовой системы общества». Самостоятельные разделы посвящены общей характеристике правовой системы общества, месту в ней права и юридической практики, правоотношениям и юридическим связям. Во втором томе рассматриваются правосознание и правовая культура, юридическая антикультура и отдельные ее разновидности, ответственность и формы (виды) правовой защиты. Ограниченный объем работы не позволил исследовать особенности юридического образования и воспитания, правового наследия и преемственности, правовой аккультурации и экспансии, механизма детерминации юридических явлений, значение правовой системы в прогрессивном развитии гражданского общества. По этим темам будут изданы самостоятельные книги. Учебное пособие предназначено для студентов, обучающихся по специальности 021100 Юриспруденция (дисциплина «Актуальные проблемы теории права», блок ДС), всех форм обучения. Рекомендуется также аспирантам и научным работникам. Библиогр.: 466 назв. | |||||
| УДК 340.1(075) ББК Х 0я73 | |||||
| ISBN 5-8397-0381-8 | © Ярославский государственный университет, 2006 | ||||
| © В.Н. Карташов, 2006 | |||||
|
|
|
Светлой памяти
любимой дочери Наташи
посвящается
Раздел V
Правосознание, правовая культура, юридическая антикультура и правовая система общества.
От Ньютона до Куна, сна-покоя не зная,
развивалась наука, парадигмы меняя…
И решила наука, что в Сознании сила,
а не только в Материи – как раньше учила.
А. Ильин
Глава 18. Правосознание
в правовой системе общества
Понятие правосознания
Проблема правосознания (далее – ПС) достаточно обстоятельно разрабатывается учеными-юристами (см., например, [1‑14]). Поэтому мы акцентируем внимание лишь на некоторых принципиально важных ее аспектах. Сразу же отметим, что к исследованию природы ПС в отечественной юриспруденции существуют самые разнообразные подходы. По мнению Е.А. Белканова, который в кандидатской диссертации подробно анализирует данный методологический аспект проблемы, «к основным таким подходам можно отнести: а) позитивистский; б) марксистский; в) подход Л.И. Петражицкого» [21. С. 9].
|
|
|
П.П. Баранов полагает, что основной акцент должен быть сделан на гносеологическом и социологическом подходах изучения ПС (см. [22. С. 475]), хотя анализ содержания последних его работ показывает, что в них используется более богатый методологический арсенал (см., например, [8, 12]).
В целом же в юридической литературе превалируют, пожалуй, пять основных подходов: исторический, философско-гносеологический, социологический, формально-логический и структурно-функциональный.
Историческая методология характерна, как правило, для исторических юридических наук (история государства и права России и зарубежных стран, история политических и правовых учений), некоторых отраслевых и прикладных дисциплин (см., например, [106-108]). Данный подход позволяет понять насколько существенным является воздействие на ПС (его структуру, функции и т.д.) внутренних и внешних, экономических и политических, социальных и национальных, юридических и нравственных, религиозных и других конкретно-исторических факторов. В его рамках анализируются становление и эволюция разнообразных теорий и концепций ПС, взятых на различных исторических этапах развития юридической науки и конкретного общества.
Философско-гносеологический анализ показывает связь правосознания с другими формами сознания, его отношение к общественному бытию, механизм отражения в ПС разнообразных аспектов юридической и иной действительности.
Социологический подход раскрывает место и активную роль ПС в правовой системе общества, в частности в правотворчестве, систематизации, реализации и т.п. права.
И философский, и социологический аспекты исследования тесным образом связаны со структурно-функциональным изучением ПС, когда, с одной стороны, определяется строение, основные его элементы и связи между ними (структура), с другой – выделяются относительно обособленные направления воздействия ПС на объективную и субъективную реальность (функции).
Формально-логические исследования преследуют цель выявить содержание и объем понятий "правосознание", "правовая психология", "юридическая идеология" и других, дать их определения, характеристику существенных признаков.
|
|
|
На наш взгляд, изучать ПС следует более многопланово. Обусловлено это тем, что, во-первых, сам процесс правового осознания действительности является неосязаемым и довольно сложным, включающим социальные и биоприродные, эмоциональные и рациональные, аксиологические и иные аспекты. Во-вторых, правовое сознание составляет неотъемлемую сторону, идеальную, внутреннюю детерминанту любой юридической деятельности. В-третьих, в нем заложены громаднейшие ориентационно-регулятивные ресурсы, позволяющие большинству людей при незнании конкретных юридических предписаний вести себя законопослушно, правомерно, праведно.
Поэтому нужен комплексный, интегративный подход к ПС, включающий историческое и лингвистическое, антропологическое и нейрофизиологическое, этнографическое и педагогическое, этическое и культурологическое, юридическое и т.п. его обоснование. Лишь подобная методология позволит показать роль ПС в духовной сфере жизни общества, раскрыть социально-психологический и идеологический механизмы детерминации юридически значимого поведения.
К сожалению, ограниченный объем работы не дает возможности обстоятельно остановиться на всех этих аспектах проблемы, где нередко возникает больше вопросов, чем существует вразумительных ответов на них.
В отечественной юридической литературе существуют разнообразные определения правосознания – от весьма лаконичных до достаточно объемных. Так, В.С. Нерсесянц пишет, что «правосознание – это форма осознания права как специфического явления социальной действительности» [15. С. 267]. Дефиниция, как видим, весьма абстрактная.
Многие авторы полагают, что под правосознанием следует понимать совокупность (систему) представлений и чувств, выражающих отношение людей и социальных общностей к действующему или желаемому праву (см., например, [16. С. 556; 17. С. 302]).
В приведенных определениях можно отметить несколько недостатков. Во-первых, не совсем ясно, почему в содержание ПС включаются только представления и чувства и не акцентируется внимание на эмоциях, оценках, идеях, понятиях, теориях и т.д. Во-вторых, исходя из данных дефиниций, объектом ПС выступает право, а не все правовые явления и иные сферы общественной жизни, оцениваемые с юридических позиций. В-третьих, ПС отражает не только отношение людей к действующим и желаемым, но и существующим ранее (в прошлом) юридическим феноменам.
|
|
|
Некоторые авторы, стремясь наиболее полно и всесторонне отразить существенные признаки и стороны ПС, на наш взгляд, не совсем оправданно включают в его содержание неосознанные и поведенческие компоненты. Для наглядности приведем несколько примеров подобных дефиниций. Так, Ф.Ш. Ямбушев полагает, что правосознание есть «специфическая нормативная форма общественного сознания, отражающая правовую действительность, воздействующая на нее и формирующая определенные представления и суждения о внутригосударственных, международно-правовых явлениях и выражающаяся на основе правовых традиций и социального опыта в системе идей, взглядов, доктрин, а также психически осознанном и неосознанном отношении к ним, правовому поведению субъектов, деятельности властных органов посредством чувств, эмоций, мотивов, установок и воли как процесса саморегуляции поведенческого акта в достижении определенной социально-значимой цели в сфере действия права» [18. С. 19]. Изучение «правовой психологии, – продолжает автор, – будет неполным без анализа неосознанного ее компонента. Мы имеем в виду так называемый предсознательный компонент правового сознания, который является неотъемлемой составной частью правовой психологии» [18. С. 19].
По мнению Р.С. Байниязова, наряду с идеями, взглядами, теориями, эмоциями и т.п., в ПС можно выделить еще «юридические мотивы, (привычки, интуицию, ментальные установки, стереотипы, правовое внушение, подражание, реакции, импульсы и многое другое» [32. С. 9]), т.е. бессознательные элементы.
И.М. Максимова также полагает, что в ПС включается «область бессознательного (правовые стереотипы, психологический аффект, паника и др.) – мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, о влиянии которых субъект не отдает себе отчета» [55. С. 10].
Р.С. Байниязов, И.М. Максимова, Ф.Ш. Ямбушев и другие авторы по сути дела отождествляют элементы ПС (осознания реальной действительности) с компонентами психического в поведении (деятельности) субъектов, психикой в целом, что, на наш взгляд и по мнению других ученых (философов, психологов, юристов и т.д.), совершенно недопустимо. В принципе, с этим, например, согласен и Ф.Ш. Ямбушев, когда он пишет: «Что касается предсознания, то это состояние психики (выделено нами. – В.К.) человека ближе всего находится к сознанию и способно проявлять себя в нем при нормальном его качестве. Предсознание способно «демонстрировать» себя в поведении субъектов в сфере действия права» [18. С. 20]. Но ведь даже бессознательное также в той или иной степени проявляется в сознании и деятельности субъектов, что ни одним из авторов не оспаривается в науке.
|
|
|
В.В. Сафронов, А.Д. Магденко, И.А. Шаповалов и некоторые другие юристы включают в правосознание поведенческий элемент (см. [19. С. 12; 48. С. 16; 49. С. 12 – 13]). Так, по мнению В.В. Сафронова, правосознание – это «одна из форм общественного сознания, представленная в совокупности психологических, идеологических и поведенческих компонентов, выражающих отношение индивидов, социальных групп, общества в целом к действующему или желаемому праву, к поведению людей в сфере правового регулирования» [19. С. 12].
Позиции указанных авторов, к сожалению, никак не аргументированы. Поэтому затруднительно высказать по данному поводу какие-либо контраргументы. Можно лишь отметить два существенных момента. Во-первых, ПС является внутренней (субъективной, идеальной и т.п.) детерминантой правового поведения людей и их общностей. Во-вторых, поведенческий компонент (наряду с правовой психологией и идеологией), исследуемый в качестве позитивного, ценностного аспекта в механизме правового регулирования, на наш взгляд, все-таки характеризует одну из сторон правовой культуры, но никак не правосознания.
В целом же, если рассматривать все определения ПС, то можно сделать однозначный вывод: их существует несколько сотен; практически каждый ученый, занимающийся данной проблемой, старается сформулировать свою, авторскую дефиницию данного феномена.
Обстоятельный анализ разнообразных определений и выделяемых в связи с этим свойств (черт и т.п.) ПС позволил нам обратить внимание на наиболее существенные его признаки. К ним, по нашему мнению, относятся следующие.
1. Правосознание представляет собой определенную сторону, аспект человеческого сознания, переплетено и взаимосвязано с экономическим, политическим, нравственным, религиозным и другими сферами сознания.
В науке вопросы взаимодействия ПС с другими формами сознания в настоящее время разработаны весьма слабо. Это связано, видимо, с одной стороны, с недостаточно глубоким и обстоятельным исследованием соответствующих форм осознания действительности, а с другой – весьма тонкой и условной гранью между правовым, нравственным, политическим и другими видами сознания.
2. Содержание правосознания составляют юридические идеи и теории, эмоции и интересы, взгляды и чувства, представления и настроения, иллюзии и иные его компоненты.
3. Их носителями выступают отдельные люди и их общности (социальные группы, коллективы, сословия, классы, нации и т.д.).
В связи с этим нам представляется весьма категоричным вывод Н.Н. Вопленко, который полагает, что «правосознание всегда имеет классово-политический характер, ибо своим содержанием оно выражает и защищает обособившиеся интересы классов, социальных групп в коренных, наиболее значимых публичных сферах жизнедеятельности» [20. С. 6].
Применительно к классово-организованному обществу, классам и их представителям данное положение, безусловно, является верным. Однако, когда речь идет о других классово и политически индифферентных носителях определенных взглядов, чувств, знаний и т.п. (например, независимых депутатах, судьях, беспартийных группах и коллективах), то они в своем осознании юридически значимой действительности и в своей деятельности не могут и не должны исходить из определенных классовых либо политических представлений.
При характеристике данного признака необходимо также подчеркнуть органическую взаимосвязь индивидуальной и надындивидуальной форм ПС, которая (связь) выражается в том, что индивидуальное ПС представляет собой совокупность правовых взглядов, эмоций, чувств, представлений, знаний и т.п., присущих каждому отдельному человеку. Оно обусловлено не только соответствующими общественными отношениями и кругом общения, но и психо-биологическими качествами, типом личности, ее специфическими свойствами (вниманием, восприятием, памятью, волей, воображением, темпераментом и т.д.). «Все великое, произведенное человечеством, – писал Гете, – всегда возникало из индивидуума» [53. С. 358].
Общественное или надындивидуальное ПС – это уже совокупность правовых представлений, знаний, идей, понятий, которые являются общими для людей, объединенных типичными интересами в коллективы, группы, классы, сословия и т.д. Как верно отмечает А.И. Иванчак, «диалектический характер соотношения общественного и индивидуального правосознания проявляется в том, что общественное правосознание хотя и имеет надличностное состояние, однако оно не может существовать и развиваться вне индивидуального правосознания. У носителей общественного правосознания нет самостоятельной отражательной способности, нет органа, с помощью которого осуществляется чувственное познание и рациональное мышление, поскольку их правосознание хотя и имеет надличностное состояние, но не обладает надындивидуальным мозгом, как материальным органом познания. Индивидуальное же правосознание имеет таковое и обладает способностью отражать, усваивать и быть носителем правосознания любой социальной общности и общества в целом» [23. С. 7].
Гармония между личными и общественными интересами (взглядами, представлениями и т.п.), по мнению Дж. Локка, достигается благоразумным и благочестивым (т.е. правомерным) поведением (см. [53. С. 264]).
4. В юридической литературе весьма распространенным является положение, согласно которому ПС рассматривается как органически целостное образование, система взглядов, представлений и знаний (см. работы П.П. Баранова, Н.Н. Вопленко, Л.А. Морозовой, В.М. Сырых и др.).
Возражая против выделения данного признака, С.С. Алексеев пишет, что ПС «не есть структура целостного органичного явления. Это лишь подразделения более или менее организованной совокупности, и по своей сути они скорее свидетельствуют о разобщенности правосознания, о том, что под термином «правосознание» понимаются различные проявления духовной, интеллектуальной, социально-психологической жизни, связанные со сферой права, но не образующие органичной целостности» [24. С. 265].
Думается, что указанные положения требуют некоторых комментариев. Применительно к ПС в целом тезис С.С. Алексеева выглядит вполне логичным и справедливым. Сложнее обстоит дело, когда речь идет о ПС одного, отдельно взятого индивида (гражданина Иванова, судьи Петрова и т.д.). Данному ПС также присущи динамизм, внутренний диалогизм, противоречивость. Идет как бы борьба, соперничество, выбор между различными юридическими взглядами, представлениями, чувствами, которые позитивно (правильно) или негативно (неправильно) отражают, оценивают и детерминируют действия конкретного человека. Причем ПС одного индивида всегда выступает как непрерывный, изменяющийся под влиянием объективной и субъективной среды процесс чувственных и мыслительных образов, знаний, представлений, эмоций, настроений. Однако в указанном случае можно и нужно говорить о том, что все психологические и идеологические, обыденные и иные элементы индивидуального ПС образуют органичную целостность. Именно взятые в системе, они в определенное «русло» направляют деятельность конкретного индивида. И именно в данном контексте можно говорить о существовании социально-психологического механизма правового поведения отдельной личности. При всей абстрактности построения его (механизма) модели, она имеет важное методологическое и практически-прикладное значение, поскольку позволяет определять пути, средства и методы формирования высокого уровня ПС, бороться с негативными его сторонами и проявлениями юридической антикультуры (юридическим нигилизмом, догматизмом, идеализмом и т.п.), персонифицировать направления образовательной, воспитательной, пропагандистской и профилактической работы в разнообразных видах юридической практики.
5. ПС характеризуется интенциональностью, то есть направленностью на определенные объекты (предметы). В отечественной и зарубежной литературе по данному аспекту проблемы сложилось три основных точки зрения. Одни авторы связывают ПС прежде всего с правом. Например, еще Р. Иеринг отмечал, что «частное право есть та сфера, в которой, при наличности известной степени постоянства и прочности правового порядка, ранее всего начинает развиваться правосознание и в котором прежде всего представляется случай убедиться в благотворном, выгодном влиянии его…» [25. С. 573.].
Другие ученые полагают, что ПС отражает не только право, но и иные юридические (государственно-правовые) явления. Например, Л.А. Морозова считает, что одним из его особенностей является «отражение в правосознании лишь государственно-правовых явлений, т.е. тех, которые составляют правовую сферу общественной жизни. Это законодательство, другие формы и связи права; юридическая практика в разнообразном ее проявлении и т.д.» [26. С. 63].
Исключая из предмета отражения фактические общественные отношения, требующие правового регулирования, указанные авторы, по сути дела, отрицают такую важнейшую функцию ПС, как правотворческая, на что вполне справедливо обращают внимание многие ученые-юристы.
На наш взгляд, предметом отражения могут быть: а) правовые явления (например, нормы права), состояния (правопорядок) и процессы (судебный, административный); б) любые иные обстоятельства объективной и субъективной реальности, осознанные в качестве юридически значимых; в) само правосознание, его отдельные стороны и элементы. В данном случае мы присоединяемся к точке зрения авторов, которые достаточно широко трактуют категорию «интенциональность».
Довольно оригинальной в этой группе авторов является точка зрения А.В. Полякова. Понимая под ПС непосредственное и опосредованное восприятие правовой действительности в чувственных и мыслительных образах, имеющих коммуникативно-волевую направленность, он пишет, что различные концепции ПС должны опираться на различные варианты понимания права (см. [27. С. 364 и след.]). Право рассматривается им в рамках феноменолого-коммуникативной концепции как «явление, онтологически связанное прежде всего с жизнью социума, а не государства. Право есть коммуникативная система, – указывает он, – которая возникает как результат интерсубъективного взаимодействия на основе определенных текстов, выработанных культурой общества. Согласно такому подходу, право существует на различных общественных уровнях как право социальное, и на уровне государства как государственное право» [27. С. 365]. Поэтому А.В. Поляков приходит к выводу о том, что «сознание создается языковой коммуникацией», существует «текст сознания», ПС имеет «коммуникативно-волевую направленность» и т.д. [Там же].
Безусловно, что все попытки указанного и иных авторов, которые стремятся связать понятие, структуру, содержание, функции и другие стороны ПС с понятием права, различными концепциями правопонимания, в определенной степени обогащают юридическую науку. Но при таком подходе ученых подстерегают две серьезных опасности. Первая, как правило, заключается в том, что то или иное правопонимание берется в качестве исходного и единственно правильного. Вторая же погрешность большинства отечественных и зарубежных авторов выражается в том, что они не учитывают вполне очевидных фактов – не только право, но и юридическая практика, правоотношение, да и правовая система общества в целом трактуются в юридической науке по-разному. Не учитывать указанного обстоятельства при характеристике ПС нельзя, неверно и нежелательно.
6. ПС обладает таким свойством, как способность к рефлексии (осознанию самого сознания), самопознанию субъектами внутренних психических актов и состояний. Оно, по мнению Гегеля, "есть, с одной стороны, осознание предмета, а с другой стороны, осознание самого себя; сознание того, что для него есть истинное, и сознание своего знания об этом" [28. С.48]. Это свойство очень важно потому, что именно здесь происходит диалогизм и избирательность соответствующих чувств, представлений, знаний, которые затем проявляются в практических действиях субъектов права.
Данный процесс происходит не только в сознании отдельных индивидов. Самоанализ идеологических, социально-психологических и иных духовных состояний в определенной степени характерен и для социальных групп, сословий, классов, наций. Примерами такого самопознания являются попытки осмысления русского менталитета, определения путей духовного (в том числе правового) развития России, выхода из идеологического и психологического кризиса, в котором оказались общество, отдельные нации, социальные группы, граждане. Как тут не вспомнить борьбу славянофилов и западников по проблемам, которые и в настоящее время довольно остро стоят перед Россией.
7. ПС обращено не только к настоящему (действующему законодательству, практике его толкования, систематизации, применения и т.д.), но и к прошлому и будущему. Эта черта весьма существенна для понимания и правильного решения вопросов правового наследия и преемственности. Идеи (теории) о правовом государстве, естественных правах человека, верховенстве закона, справедливости и другие, возникшие в далеком прошлом, не "покидают" наше сознание и в настоящее время и, без сомнения, они будут актуальными до тех пор, пока существует государственно-правовая организация общества и человеческая цивилизация.
8. ПС, как и любой компонент правовой системы общества, детерминировано на различных уровнях (мега-, макро– и микроуровне) разнообразными факторами (например, природными и социальными, внутренними и внешними, юридическими и этическими) и формами (каузальной, кондициональной, регулятивной и т.п.) с неодинаковой силой и масштабностью (см. подробнее [29. Ч.1. С. 29 – 38]). Изучение этого механизма его детерминации, а также процесса активного воздействия самого ПС на все стороны общественной жизни позволит более конкретно и предметно подойти к решению вопроса о соотношении "юридического бытия" и "юридического сознания".
9. В ПС находит отражение весь спектр объективной и субъективной реальности. Однако его специфика, как верно замечает В.В. Лазарев, состоит в том, что оно воспринимает, а затем и воспроизводит жизненные реалии через призму правового, праведного, справедливого. Ему в отличие от других форм сознания в большей степени присущи определенность, формализованность и другие нормативные начала (см. [30. С. 151]). На эти признаки ПС совершенно справедливо обращали и обращают внимание И.Е. Фарбер, Е.А. Лукашева, Н.Н. Вопленко и многие другие ученые– юристы (см., например, [1. С. 204; 4. С. 94-95; 20. С. 8]).
10. Хотелось бы специально подчеркнуть, что формирование ПС всегда связано с двумя типами отношений. Это: а) отношения индивидов (социальных групп и т.п.) к соответствующим предметам отражения (например, праву, юридической практике); б) психические, юридические, экономические, нравственные, политические, трудовые и иные взаимодействия между людьми, их объединениями и организациями.
11. Становление ПС предполагает не только восприятие и познание реалий жизни, но и их оценку. В процессе правового освоения действительности происходит оценка: а) социальных ситуаций, требующих правового опосредования; б) содержания права и форм его выражения; в) юридической (правотворческой, судебной, следственной и т.п.) практики и соответствующей той или иной практики системы правовых отношений; г) самого ПС (обыденного, профессионального и т.п.).
В качестве критериев оценки (самооценки) могут выступать политические и этические, корпоративные и эстетические, юридические и иные социальные нормы и принципы, определенные идеи и представления, взгляды и чувства, уже сформировавшиеся в правовом и нравственном, политическом и других формах сознания, практические юридические действия и поступки. В результате видоизменяются либо формируются относительно новые взгляды, чувства, идеи, знания, складываются определенные убеждения.
В литературе правильно отмечается тот факт, что ПС не только отражает осознание правовой действительности, но и воздействует на нее, формируя готовность личности к правовому поведению (см. [50. С. 6 – 7, 10]).
12. Совместно с нормативно-правовыми и индивидуально-конкретными, праворазъяснительными и иными предписаниями либо самостоятельно ПС позволяет более или менее правильно (неправильно) ориентироваться в социально-правовых ситуациях, делать субъектам соответствующий выбор и принимать юридически значимые решения. Как правильно отмечается в юридической литературе, это «дает основание рассматривать сознание как преобразующую творческую силу, способную к постановке целей, предварительному мыслительному построению действий и предвидению их результатов. Именно на эту важную специфическую особенность сознания должно быть обращено особое внимание» [23. С. 14].
Весьма значительна регулятивная роль ПС в случаях неясностей, неточностей, противоречий и пробелов в законодательстве, когда применяется аналогия закона или аналогия права. Последняя по сути своей представляет форму логического развития нормативно-правового материала на основе определенного уровня правосознания.
13. Позитивно-ценностные, прогрессивные, положительные стороны ПС представляют собой важную часть юридической культуры, духовно-правовой жизни индивидов, их объединений и общества в целом. В этом плане оно рассматривается нами также в качестве духовного источника права.
14. ПС является важнейшим компонентом правовой системы общества. Без него немыслимы юридическая деятельность, участие всех субъектов, являющихся в той или иной степени носителями юридической идеологии и психологии, индивидуального и массового, обыденного и т.п. ПС, в разнообразных правовых отношениях. Поэтому трудно согласиться с точкой зрения С.С. Алексеева, который полагает, что «в правовую систему страны» входит «вместе с позитивным правом и судебной (юридической) практикой» только «господствующая правовая идеология» (см. [24. С. 266]).
Применительно к современной России вообще трудно говорить о какой-то «господствующей правовой идеологии», но это не означает, естественно, что отсутствует ПС в российской правовой системе общества. Хотелось также напомнить автору и читателям положения ст. 13 Конституции РФ. В п. 1 указанной статьи говорится: «В Российской Федерации признается идеологическое многообразие». В пункте же втором ст. 12 написано: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».
Юридические идеи, концепции, теории разрабатываются учеными-юристами, государственными и политическими деятелями, политическими партиями и общественными объединениями. Указанные идеологические элементы не могут существовать без своей первоосновы – юридической психологии, т.е. определенных ощущений, чувств, эмоций, взглядов, настроений и переживаний людей. Таким образом, ПС в целом, а не только юридическая идеология или господствующая юридическая идеология, составляют стержень, «сердцевину», внутреннюю детерминанту правовой системы общества.
15. Отражая те или иные элементы и аспекты правовой системы общества, ПС диалектически связано с бессознательным. "Мы отчетливо знаем, – писал И.П. Павлов, – до какой степени душевная, психическая жизнь пестро складывается из сознательного и бессознательного" [31. С. 105].
Этот аспект исследования практически не разработан в общетеоретических и прикладных юридических науках. Некоторые ученые даже считают, что «исследование бессознательного возможно только на уровне клинической психологии (психоанализа) и не представляется возможным на уровне юридической психологии» [18. С. 19].
Однако робкие попытки изучения воздействия элементов бессознательного на ПС в юридической науке уже имеют место (см., например, [21. С.9 – 14]; 32. С. 9, 50. С. 10 – 11]).Например, Е.А. Белканов считает, что в зависимости от степени данного влияния в ПС можно выделить такие элементы, как базовые стереотипы (законности, справедливости, выгодности и т.п.), первичные пробелы ПС (лицу неизвестна и никогда не была известна информация о данном явлении правовой действительности), вторичные пробелы (связаны с процессами забывания и воспроизведения субъектом определенных юридических представлений, знаний и т.д.), текущие представления (рациональные, ценностные обоснования существующих юридических явлений, процессов и состояний на основе базовых стереотипов) и «рудименты» (пережитки представлений, идей, теорий и т.д. об уже исчезнувших юридических явлениях) (см. [21. С. 9-14]).
Ясно пока одно, что бессознательное представляет собой одну из форм психического отражения реальной правовой действительности. Этот глубинный пласт психики также играет существенную роль в правовом регулировании общественных отношений, и, хотим мы этого или нет, но проблема, как говорят, созрела, и решать ее нужно совместно философам, юристам, психологам, психиатрам и представителям других наук, изучающим поведение человека и его внутренние детерминанты.
Таким образом, краткое рабочее определение правосознания будет следующим. Правосознание – совокупность идей, теорий, представлений, чувств, взглядов, эмоций и т.п., выражающих отношение и оценку людей, их коллективов и общностей к ранее действовавшим, ныне существующим и желаемым юридически значимым явлениям, процессам и состояниям, служащая внутренней детерминантой любой юридической деятельности (поведения).
Дальнейший анализ природы ПС с необходимостью требует исследования его структур и функций, социально-психологического механизма правового поведения субъектов права.
Структуры правосознания
Структура – это строение ПС, расположение основных элементов и связей, обеспечивающих сохранение необходимых свойств и функций при воздействии на ПС разнообразных факторов объективной и субъективной действительности.
ПС – полиструктурное образование. В юриспруденции в качестве его главных структурных элементов обычно выделяют правовую психологию и идеологию; индивидуальное, групповое и общественное; обыденное, научное и профессиональное правосознание и т.д. (см. [1 – 14, 20, 23, 44, 45]).
Такое представление о структуре ПС является недостаточно полным. Поэтому следует поддержать попытки отдельных ученых-юристов, которые стремятся шире и глубже уяснить этот аспект проблемы. Так, некоторые авторы в качестве элементов структуры выделяют глобальное ПС (см., например, [21. С. 15]), конституционное ПС (см., например, [32. С. 5, 10]), правовую онтологию, аксиологию и праксиологию (см., например, [17. С. 476 и след., 27. С. 376 и след.]).
Анализ указанных и иных новелл по данному вопросу приводит нас к выводу о том, что отдельные положения являются порой весьма продуктивными для теоретического и практического правоведения, иногда недостаточно аргументированными и спорными, о чем мы уже писали в предыдущем параграфе по поводу включения в структуру ПС предсознательных и поведенческих элементов.
На одной из концепций, весьма распространенной в отечественной литературе, остановимся чуть подробнее. Так, П.П. Баранов (на уровне социологического анализа), А.В. Поляков (в рамках коммуникативной теории права), а также ряд других авторов в структуре ПС выделяют три компонента – познавательное, оценочное и практическое ПС. «Основными видами отношений сознания к миру являются познание, ценностные отношения и практика. Соответственно и в правовом сознании можно выделить познавательные, ценностные и волевые элементы, из которых и складывается как индивидуальное, так и общественное правосознание, – пишет А.В. Поляков. – Совокупность этих элементов в их взаимосвязи образует структуру правосознания. Эти элементы в ракурсе можно определить как правовую онтологию, правовую аксиологию и правовую праксиологию. Правовая онтология представляет собой сознание (т.е. познание и знание) того, что есть право вообще (каковы его всеобщие признаки и свойства, каково его место в правовой системе) и что есть право в конкретном обществе (какие возможности оно предоставляет субъектам и что оно от них требует)» [27. С. 376-377].
Наиболее общие знания о праве (о праве в его эйдосе) А.В. Поляков называет теоретической правовой онтологией (теоретико-рациональным уровнем ПС). Сознание того, что предписывается субъектам в качестве общеобязательных правил поведения, как необходимо себя вести в той или иной социально-правовой ситуации, он относит к практической правовой онтологии (эмпирико-рациональному уровню правосознания) (см. [27. С. 377]).
Что же представляет собой правовая аксиология? По мнению А.В. Полякова, «правосознание включает не только рациональное знание о правовой действительности (о праве и
|
|
|
