 |
Экономические взгляды О. П. Козодавлева
|
|
|
|
ВОПРОСЫ ЭКОНОМИКИ НА СТРАНИЦАХ ГАЗЕТЫ «СЕВЕРНАЯ ПОЧТА»
Доклад
Студентки 2 курса, 202 гр., в/о
А. Е. Кашириной
Руководитель семинара:
Кандидат исторических наук, доцент В. Г. Арутюнян
Москва, 2016
Содержание
Введение.
1. Экономические взгляды О. П. Козодавлева.
2. Протекционизм в заметках «Северной почты» как отражение политики правительства.
3. Статьи о промышленности – поддержка русской буржуазии.
Заключение.
Используемая литература.
Список сокращений.
Введение
Газета «Северная почта» заслуживает совершенно особенное место в русской периодической печати первой четверти девятнадцатого века. Она была одной из немногих газет, посвященных вопросам экономики и хозяйства, а ее редактором был сам министр внутренних дел, О. П. Козодавлев. Последнее несомненно делало ее официальным органом печати, представляющим курс правительства.
В связи с этим возникает сразу несколько вопросов, на которые я в своей работе постараюсь по мере своих возможностей ответить. Какие экономические интересы и позиции отстаивала «Северная почта» как государственный орган печати? Так же мне хотелось бы проследить направление экономической политики государства во втором десятилетии XIX века, и насколько оно соответствовало заметкам «Северной почты».
Историографический обзор
В русской историографии можно найти немало монографий и энциклопедий, посвященных русской периодике первой четверти девятнадцатого века, однако «Северная почта» упоминается очень кратко, если вообще упоминается. Имеется лишь несколько статей профессора А. В. Предтеченского, посвященных или подробно упоминающих данную газету. В первой его статье, датированной 1933 годом и помещенной в сборник «А. В. Предтеченский. Из творческого наследия», вышедший в 1999 году, и озаглавленной «Газета “Северная почта”», дается достаточно подробная, общая характеристика данной газеты. Отмечается ее явный либеральный курс, благодаря нескольким заметкам, касающимся конституции.
|
|
|
Вторая статья А. В. Предтеченского называется «Протекционизм и экономическая политика О. П. Козодавлева» и входит в сборник «Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века». В ней более подробно и детально разобраны многие конкретно экономические вопросы «Северной почты», только под углом взглядов и деятельности непосредственно министра внутренних дел.
Источниковедческий очерк
Как и большинство журналов и газет рассматриваемого времени, «Северная почта» не была чисто экономическим изданием. Главное внимание в ней уделяется освещению различных хозяйственных вопросов, что и относит ее к экономической периодике, чему, однако, не препятствует наличие разнообразного иного, не экономического материала, который занимает гораздо больше места, чем в каком-либо другом экономическом издании первой четверти XIX века. Это объясняется тем, что этой газете предназначалась роль официоза русского правительства.
20 апреля М. М. Сперанский разослал министрам секретную записку, озаглавленную «О составе статей для напечатания в газетах», в которой каждому министру предлагалось посылать Сперанскому материалы, по которым он будет составлять статьи для газет. Мотивировалось это предложение тем, что в обществе распространяется множество неправильных и вредных слухов по поводу правительственных мероприятий, а потому правительство должно позаботиться о «направлении общественного мнения на путь истины». Правительство, которое не удовлетворялось помещением инспирированных им статей в различных периодических органах и в итоге пришло к выводу о необходимости иметь свой собственный официоз. Им и предстояло сделаться «Северной почте». Так же 20 августа Министерство внутренних дел разослало губернаторам циркуляр, в котором они приглашались доставлять «Северной почте» все известия, могущие быть напечатанными в ней, а Аракчееву в особом рескрипте было предписано давать редактору «Северной почты» сведения «по воинской части» во избежание неправильных слухов о военных делах. Официозный характер нового издания делается совершенно ясным. Таким образом, круг вопросов, затрагиваемых на страницах «Северной почты», оказался достаточно широк.[1]
|
|
|
Редактором нового органа по высочайшему повелению был назначен товарищ министра внутренних дел О. П. Козодавлев, через год после принятия им «Северной почты» под свое руководство ставший министром.
печатается в газете под рубрикой «внутренние известия», есть не что другое, как донесения почтмейстеров, «которым доставление оных вменено некоторым образом в обязанность». Очевидно, почтмейстеры и являлись основными сотрудниками газеты. Кроме них, как об этом можно судить на основании переписки Козодавлева с Руничем, в Москве, откуда корреспонденции печатались очень часто, существовало несколько постоянных корреспондентов, близких к торгово-промышленным кругам Москвы. Немалое количество материалов черпала для себя «Северная почта из различных русских и иностранных газет. Для редакции выписывались «Сенатские ведомости, «Санкт-Петербургские ведомости», «Казанские известия», «Харьковские известия» и др. Нет никакого сомнения, что все, печатавшееся «Северной почтой» в отделе «Иностранные известия», было заимствовано ею из иностранных газет, и никаких корреспондентов за границей она не имела.[2]
Экономические взгляды О. П. Козодавлева
Закончив образование в Лейпцигском университете, Козодавлев по возвращении в Россию получил назначение на скромную должность сенатского протоколиста, и отсюда началась его блистательная административная карьера. Козодавлев был далеко не чужд литературе. В молодости он заведовал изданием «Собеседника любителей российского слова» (1783-1784) и полного собрания сочинений Ломоносова. Энергичная административная деятельность не отрывала его от литературной и в позднейшее время. Он занимался переводами, переделками, писал оригинальные статьи, помещаемые в различных периодических изданиях, в том числе и в «Северной почте». Литературные труды доставили ему звание члена Российской Академии. Находясь во главе Министерства внутренних дел, он положил огромное количество труда и энергии, чтобы поднять отечественную промышленность. Все эти свойства делают Козодавлева крупным представителем Александровской бюрократии. Редактирование «Северной почты» отлично образованным, умным, либерально настроенным министром усиливало к ней интерес, и читательский контингент «Северной почты» далеко выходил за пределы круга лиц, интересовавшихся экономическими вопросами. Она была хорошо известна среди разнообразных слоев дворянской интеллигенции и этой известностью обязана в первую очередь руководству Козодавлева.[3]
|
|
|
Для нас особенно важно остановиться на экономических взглядах О. П. Козодавлева, так как несомненно то, что «Северная почта» была отражением не только экономической политики правительства в целом, но и конкретно воззрений министра внутренних дел.
Основу экономических воззрений Козодавлева составляет следующее положение: экономическое процветание России возможно лишь при условии ее промышленного развития, развитая же промышленность не может существовать без постоянной и энергичной поддержки со стороны правительства.[4]
Положение о необходимости промышленного развития России на начало XIX века само по себе было спорным. Однако Козодавлев уверенно отстаивал свои взгляды, не раз с особой важностью отмечал, что, внутренняя независимость государства «приобретается и сохраняется промышленностью».
Он выступает с критикой отмены запретительной системы. В своей записке, поданной Александру по поводу проекта Гурьева, Козодавлев писал: «Проект полагает обратить Россию к хлебопашеству, забывая, что и хлебопашество без фабрик процветать не может, и что народ, занимающийся единственно земледелием, навсегда останется в нищете и невежестве… Если бы этот тариф мог состояться, то России в отношении к фабрикам и промышленности возвратиться назад к тому состоянию, из которого ее извлекла рука Петра Великого… Фабрики и мануфактуры наши истребятся, тысячи подданных наших разорятся и придут в нищету; употребленные в разные заведения капиталы, выданные из казны ссуды и все благотворительные меры наши обратятся в ничто…. Когда же иностранцы увидят, что наши фабрики рушены, тогда обложат свои изделия ценою по своему произволу, и мы будем совершенно в их руках».
|
|
|
Разрешение ввоза иностранных изделий, писал Козодавлев, будет сигналом падения российских мануфактур. Он подчеркивал при этом, что, не имея собственной развитой промышленности, нельзя обеспечить ни государственной независимости, ни благосостояния.
«Все просвещенные правительства, - указывал Козодавлев, - стремятся внимательным управлением внутренней промышленностью, т. е. заведением и поощрением мануфактур, возбуждением народного досужества и т. п., поставить управляемые ими народы в независимость от иностранных и тем обеспечить им благосостояние».[5]
Для Козодавлева казалось неоспоримой истиной, что наиболее действительным средством покровительства промышленности являются строгие запрещения в тарифной политике. Можно утверждать, что запретительный тариф был краеугольным камнем его экономической системы. Все остальные способы правительственного воздействия на промышленное развитие страны казались ему обреченными на неудачу без этого главного условия.
Стоит также отметить, что Козодавлев высказывался против высоких таможенных пошлин, обосновывая это тем, что высокая пошлина гораздо больше способствует контрабанде, чем полное запрещение, так как запрещенный товар не может продаваться открыто, и это удерживает контрабандистов.
Протекционизму и экономической политике О. П. Козодавлева резко противостояли представители противоположного направления – фритредеры. Однако это не было противостоянием, в котором сталкивались интересы противоположных социальных групп. Правительственный протекционизм по своей классовой направленности представлял собой такое же дворянское течение, как и фритредерство.[6]
Особую роль в приверженности дворян-крепостников фритредерству сыграла распространившаяся в начале популярность учений Адама Смита, так как увлечение политической экономией связывалось в России преимущественно с его именем, а на экономической литературе первых двух десятилетий XIX века влияние его сказывается очень сильно.
|
|
|
Каким образом дворяне-крепостники могли увлекаться проповедью учения Смита, столь враждебного к господствовавшему в России крепостническому укладу? Тут очень крупную роль сыграла заинтересованность значительной части русского дворянства в свободной внешней торговле, в осуществлении фритредерской таможенной политики. Как известно, последние годы XVIII века были ознаменованы резким усилением запретительной таможенной политики. Тариф 1793 года ознаменовал собой начало нового курса таможенной политики.
Усиление запретительного характера тарифа не могло не отразиться на настроениях русского дворянства, поскольку запретительный тариф способствовал поднятию цен на промышленные изделия. В этом пункте узко экономические интересы дворян сталкивались с более широкими интересами дворянского государства, вынужденного принять меры к обеспечению устойчивости денежного курса и насаждению промышленности в России. Рост промышленных цен создавал недовольство среди дворян. Неудивительно, что фритредерские идеи Смита нашли себе сочувственный прием в среде русских дворян-крепостников.
Экономическое учение Адама Смита представляло интерес для дворян не только потому, что оно давало наиболее глубокое обоснование фритредерских требований, но и потому, что фритредерство Смита имеет специфический политический привкус, что оно имеет связь с определенными политическими идеями. Необходимо помнить, что фритредерство в первой половине XIX столетия было определенной формой дворянского фрондерства. Позже, уже в 20-х годах XIX века, царское правительство, несмотря на прежние колебания, проводило в основном, ярко выраженную протекционистскую политику. Выступать с фритредерскими требованиями значило выступать против практики царского правительства в вопросах торговой политики.[7] Что было особенно удивительно, учитывая, что сам Александр, учившийся политэкономии у Шторха, был воспитан на идеях фритреда[8] (сам Шторх в своем вышедшем в 1815 году курсе политической экономии стремился доказать, промышленное развитие России невозможно в силу недостатка в ней капиталов. Россия должна усовершенствовать свое сельское хозяйство, обменивая продукты земледелия на фабричные изделия Англии. Шторх резко высказывался против всякого покровительства промышленности, в том числе путем тарифной политики, защищая принцип свободной торговли. «Польза России, - писал Шторх, - требует уступления прав рукоделия и торговли богатейшим ее державам; Россия в нынешнем ее положении не должна и не сможет выйти из зависимости чуждых народов»[9]).
|
|
|
