 |
Основные характерологические особенности.
|
|
|
|
По мнению А.Д.Борохова и Д.Д.Исаева (1989) характерологические особенности преобладают над средовыми факторами в генезе аддиктивного поведения у подростков. Исследование преморбида подростков, злоупотребляющих ПАВ, показало, что среди них по сравнению с контрольной группой чаще встречались такие отклонения, как задержка психического развития, олигофрения, невротичекие реакции, энурез, расстройства поведения, ПХФЛ (Братусь Б.С., 1988; Сидоров П.И., Митюхляев А.В.,1988; Макаров В.В.,1988; Волкова Т.З. Лиленко М.Г. 1989; Кулаков С.А.,1989; Степанов А.Ф., Владимиров Б.С., 1991; Абшаихова У.А., Сирота Н.А. 1991; Н.Е.Кулагина и др., 2000), а также психопатии и эндогенные психические заболевания (Кривенков А.Н., Фарнасова И.В., Новикова Л.П., 1988; Blume Sh.B., 1989). О.А.Малахова (1995) выявила у 45% подростков, злоупотребляющих наркотиками, ПХФЛ, неврозы и органические заболевания головного мозга. По данным Е.А.Брюна (1996) эти отклонения встречаются у 80% подростков, госпитализированных в наркологические клиники. Н.Я.Оруджев, О.А.Жигунова (1999) выявили их у 92% детей и подростков с АП. В частности, В.Т.Кондрашенко (1988) среди подростков, старадющих алкоголизмом направленных в стационар, выявил у 42% психопатию, резидуально-органические поражения ЦНС с психопатизацией личности - 16%, олигофрению - у 12%. Близкие данные получены В.Г.Москвичевым (1990), а также И.Г.Калачевой, А.Г.Мазур (1997) при обследовании мальчиков, госпитализированных по поводу употребления ЛОВ. На высокую частоту органического поражения ЦНС у алкоголизирующихся подростков указывали А.Е.Личко, В.С.Битенский (1991), Е.Д.Дмитриева (1992).
Частую встречаемость психопатических черт в преморбиде (2/3) подростков мужского пола с алкоголизмом и преклиническими стадиями выявил А.Л.Игонин (1989), при этом по сравнению со взрослыми больными чаще диагностировался неустойчивый тип личности. Этот же тип, по данным В.М.Ялтонского и Н.А.Сирота (1991), выявлен в преморбиде большинства больных гашишной наркоманией (как и в целом среди потребителей ПАВ) Несколько реже были выявлены такие типы личности как возбудимый и истероидный (Адылов Д.У., 1987; Дурандина А.И., Сирота Н.А., Ялтонский В.М., 1992; Соколова Е.П., 1995). По данным А.Личко и Л.Чебуркова (1989) потребители наркотических и токсических веществ чаще, по сравнению с контрольной группой, характеризуются акцентуациями характера - соответственно 93% и 60%, при этом отмечено относительное преобладание неустойчивого, шизоидного и эпилептоидного. Т.В.Иванова (1991) выявила наличие акцентуации у 93% юношей гашишных наркоманов и 73% потребителей без зависимости, при при среднепопуляционном уровне - 63%. Однако, наиболее распространенной формой в обеих группах оказались эпилептоидная и истероидная, а неустойчивая и конформная встречались реже, чем в популяции. Среди наркоманов достоверно чаще встречался лабильный и психастенический тип по сравнению с популяцией, а также эпилептоидный и неустойчивый по сравнению с потребителями.
|
|
|
Преобладание эпилептоидов среди больных зависимостями некоторые авторы (Ялтонский В.М., Абшаихова У.А., Сирота Н.А., 1991; Абшаихова У.А., 1992) объясняют высокой распространенностью среди них органических поражений головного мозга. Этот тип личности является наиболее неблагоприятным для течения наркомании (Иванова Т.В., 1991). Близкие данные получены и другими авторами (Резник В.А.,1989; Абшаихова У.А.; 1992, Милушева Г.А., Н.Г.Найденова Н.Г., 1992; Бадмаев С.А., 1997; Бойко В.В., 1998).
В противовес вышеизложенному Н.В.Назарова, Р.К.Янусов и С.Н.Беленкова (1989) показывают, что наиболее подвержены ранней алкоголизации подростки гипертимного типа личности, наименее - истероидного, раннему употреблению наркотиков - лица истероидного типа, наименее - эпилептоидного. По данным Н.Д.Лакосиной, Д.А.Милушевой (1992) среди подростков, злоупотребляющих алкоголем и токсическими веществами (с зависимостью и без нее) преобладают у юношей гипертимный и неустойчивый типы личности, а у девушек - неустойчивый и истероидный. Согласно Л.П.Великановой (1999) ведущими типами акцентуаций при употреблении ПАВ являются гипертимная, эпилептоидная и истероидная, тогда как С.А.Кулаков (1988) у подростков, злоупотребляющих алкоголем, выявил преобладание гипертимной, и несколько реже - неустойчивой, конформной и лабильной акцентуации.
|
|
|
В противовес этому по данным В.В.Чирко (1989) в преморбиде у подростков, страдающих токсикоманией, преобладет истеро-возбудимый, астенический с эмоциональными колебаниями и шизоидный тип личности. Выявляется значительная общность характеристик личности подростков с разными формами аддиктивного поведения (Толстых Н.Н., Кулаков С.А., 1989).
Существует точка зрения о бесполезности поисков специфичных признаков “алкогольной личности” (Магалиф А.Ю. и соавт. 1989). В то же время А.В.Надеждин и др. (Социальные и психопатологические предпосылки …, 1998) рассматривая роль психопатологии в приобщении к наркотикам и токсическим веществам у подростков, из всех специфических подростковых синдромов выделяют только гебоидный.
Такое разнообразие мнений относительно ведущего типа личности, в наибольшей степени подверженнного злоупотреблению ПАВ, объясняется видимо рядом обстоятельств. В частности, существует точка зрения, что разные типы акцентуаций предрасполагают к употреблению разных ПАВ (Личко А.Е., Битенский В.С., 1991), так истероидная чаще выявляется у потребителей стимуляторов и опиатов, эпилептоидная - среди употребляющих ингалянты и опиаты, гипертимные подростки чаще встречаются среди употребляющих галлюциногены, а неустойчивые равномерно распределяются среди всех групп. С другой стороны, А.В.Надеждин и др. (2000) отмечают в последние годы уменьшение в популяции больных наркоманией лиц с эксплозивными и истеро-эксплозивныеми чертами и увеличение доли неустойчивых. Это объясняется изменением социальных условий в обществе, когда употребление наркотиков становится уже не протестом, а следованием традициям микросреды.
|
|
|
Гораздо большее сходство мнений обнаруживается при оценке аддиктивной личности с позиций описательной психологии.
Обследование студентов, не употребляющих ПАВ, показало, что в целом они отличаются лучшим психическим и физическим состоянием, чем остальная популяция (Marston A.R. et al., 1988). Подростки-трезвенники, в отличие от своих пьющих сверстников, по своим характерологическим особенностям приближаются ко взрослым, в частности по доминированию рационального начала (Рыбакова Л.Н., 1992).
У подростков, злоупотребляющих ПАВ, преобладает внешний локус контроля (Кириллова О.Г., 1989; Сирота Н.А., Ялтонский В.М., 1998) и неспецифические реакции детского возраста в виде реакции оппозиции, протеста, отказа, имитиации, что свидетельствует об их инфантилизме (СиротаН.А., Ялтонский В.М., 1998), а также реакции защиты и проекции (Дмитриева Т.Н., 1997). Близкие выводы были сделаны ранее У.А.Абшаиховой (1992), Г.М.Энтиным и др. (1987). Инфантильность подростков-токсикоманов И.О.Калачева, А.Г.Мазур (1997) объясняют с наличием у них органического поражения ЦНС и социально-педагогической запущенностью. Подростки с АП характеризуются несформированностью психологической защитаы и психической напряженностью (Максимова Н.Ю., 1999). Основными копинг-стратегиями являются избегание и социальная поддержка (Цой Л.Ю. и др., 2000).
Здоровые подростки по сравнению с аддиктивными обладают более богатым воображением (М.В.Морозова, 1991). Ю.М.Гуревич (1990) указывает на резкое снижение у подростков, страдающих зависимостью, потребностей, которые определяют в совокупности высокий уровень притязаний и мотивацию достижения, а также низкое значение показателей биологических потребностей: алиментарных, сексуальных и моторно-релаксационных. В результате на первый план выступает потребность в новых ощущениях. Социальные потребности определяются альтруизмом в отношении “наркоманического братства”. Феномен “жажды острых ощущений” у аддиктивной личности отмечает также В.А.Петровский (1992). Недоверие к окружающим приводит к формированию параноидных установок у больных накоманией, в частности милиционер рассматривается как враг (А.В.Ларионов, 1997).
|
|
|
С.А.Кулаков (1994) относит к личности подростков с аддиктивным поведением следующие черты, которые могут явиться “мишенями психопрофилактики”: незрелость, “аффективную логику”, лабильность, легкость фрустрации, снижение самооценки, тревожность, блокирование потребности в защищенности, свободе, самоутверждении, потребность в одобрении, страх оценки, эгоцентризм, неуверенность, обвинение других, избегание проблем. Кроме того, у этих у подростков блокирована потребность в безопасности и материнской любви, способность планировать долгосрочное будущее (Кулаков С.А.,1989; Толстых Н.Н., Кулаков С.А., 1989). Изменены и ценностные ориентации (Муратова И.Д., 1979). Не употребляющие алкоголь подростки ценят выше здоровье и семью, а употребляющие - материальное положение (Кошкина Е.А., 1994). Изначально для подростков с АП харатерно пассивное времяпровождение (Агеева И.А., 1990; Левин Б.М., Левин М.Б. 1991). Круг интересов у этих подростков сужен, среди них в 3 раза меньше тех, кто занимается спортом, техническим творчеством, посещает культурные мероприятия (Заиграев Г.Г.,1992). По мере углубления аддикции эти качества усиливаются (Кошкина Е.А. и др., 1998).
Экспериментально-психологические исследования потребителей ПАВ с зависимостью и без нее вывили ряд закономерностей. В частности подтвердили высокую частоту акцентуаций характера, склонность к эмансипации от старших, делинквентному поведению и алкоголизации (Вдовиченко А.А., 1989), а также легкую провоцируемость алкогольных ассоциаций (Кривенков А.Н., Фарнасова И.В., Новикова Л.П., 1988), снижение скорости мыслительных процессов и качественных показателей интеллектуально-мнестической деятельности, отсутствие адекватного временного сознания, неспособность к построению жизненной перспективы, преувеличение своих прав и нивелирование обязанностей (С.Ю.Слоневская и Ж.Н.Стрельцов, 2000), инверсию у обоих полов по шкале мужественности-женственности (ММРI), низкие показатели по шкале социальной интраверсии (Битенский и др., 1989), высокий показатель неустойчивости и низкий - сенситивности (Гузиков Б.М., Вдовиченко А.А., Иванов Н.Я., 1993), склонность к жестокости (Петракова Т.И., 1999).
При проведении теста УНП уровень невротизации соответствовал зоне неопределенного диагноза (Красильникова М.Н., Юлдашев В.Л., Николаев Ю.М., 1998). Исследование соотношения черт мужественности и женственности у алкоголизирующихся подростков методом ПДО (Воротилина Г.А., 1989) выявило сдвиг в сторону маскулинизации у всех пьющих подростков, особенно с алкоголизмом (огрубление личности). Подростки, страдающие зависимостью от ПАВ, характеризуются также диссоциацией подсознательных и сознательно декларируемых потребностей (Бесчасный А.А., Гизатуллин Р.Х., Никифоров С.Г., 1989). И.А.Агеева (1990) низкие показатели по шкале лжи у алкоголизирующихся девочек объясняет пренебрежением социальными нормами, а У.А.Абшаихова (1992) повышенную откровенность потребителей гашиша (аддиктов и наркоманов) объясняет призывом о помощи. Потребители ПАВ характеризуются явлением эмоционально-когнитивного диссонанса, проявляющегося негативным отношением к стереотипу “наркоман” и “токсикоман” с одновременным непониманием реальной угрозы “эксперементирования” (Гульдан В.В. и др., 1989).
|
|
|
Исследование школьной успеваемости (Игонин А.Л., 1989) показало, что у подростков, злоупотребляющих алкоголем она ниже, чем в соответствующем возрасте у взрослых больных алкоголизмом, при этом самые низкие результаты показали подростки со сформировавшейся зависимостью, что свидетельствует в пользу вторичного снижения успеваемости.
У больных алкоголизмом отмечается с детства наличие серьезных эмоциональных проблем и неспособности справляться с трудностями (Завьялов В.Ю., 1988; Costa F.M., Jessor R., Turbin M.S., 1999). Выявлено характерологическое сходство взрослых больных алкоголизмом и подростков, злоупотребляющих алкоголем, но еще не имеющих зависимости (Нелидов А.Л., 1978, Мауер И., 1979).
Вместе с тем С.Э.Татевосян (1988) считает, что роль психопатии в генезе алкоголизма преувеличена, на самом деле это психопатизация, связанная с развитием зависимости.
Проблема первичности и вторичности личностных расстройств при наркологических заболеваниях является одной из наиболее спорных и несмотря на большое число работ, остается темой дискуссий до сих пор.
Самооценка
В исследованиях аддикции самооценке придается особая роль, как стержневому фактору личности. Отмечается, что у потребителей ПАВ она имеет противоречивый характер (Барцалкина В.В.,1988; ИвановаТ.В., 1991).
Низкую самооценку у подростков, злоупотребляющих ПАВ, выявили И.А.Агеева (1990), С.А.Кулаков (1989), Ю.М.Гуревич, (1990), Giannopoulou I. (1988). В тоже время Березин С.В., Лисецкий К.С., Мотынга И.А. (1997) к факторам риска наркомании относят завышенную самооценку.
Такие расхождения данных, видимо, связаны с разнородностью группы потребителей ПАВ и изменением самооценки в динамике по мере развития зависимости. Так, Т.В.Иванова (1991) отмечает противоречивость самооценки у подростков страдающих наркоманией: у одних - высокий уровень самоотрицания и высокая оценка отдельных качеств. Высокая самооценка обусловлена принадлежностью к наркоманической группе. У другой подгруппы сочетание низкой самооценки и самопринятия и удовлетворенности собой. Дмитриева Т.Н., Сучков В.А., 1993, у алкоголизирующихся подростков с патологическим формированием личности неустойчивого типа выявили нечеткость и аморфность “Я-реального” и отсутствие в самооценке “Я-идеального”, при доминировании “Я-фантастического”. В наибольшей степени оказалось не сформировано “Я- телесное” (Л.Ю.Цой и др., 2000).
Сравнительное исследование не выявило различий самооценки трех групп подростков: страдающих психопатией, употребляющих алкоголь и токсические вещества (Кржечковский А.Ю., 1990).
Подростки с наркотической зависимостью отличаются заниженной, неустойчивой самооценкой и имеют низкий уровень притязаний к своему идеальному “Я”. На этапе аддиктивного поведения различие между идеальным и реальным “Я” у них отсутствует, но по мере формирования зависимости появляются “ножницы” между низким представлением о себе и неким абстрактным идеалом, который недостижим.(Н.А.Сирота, В.М.Ялтонский, 1998, Ялтонский В.М., Сирота Н.А., 1991). Л.В.Бородзина, Е.А.Залученова (1993) установили, что индекс личностной тревожности находится в прямой зависимости от степени расхождения уровня самооценки и уровня притязаний. В связи с этим аддиктивная личность характеризуется повышенной тревожностью, которая смягчается алкоголем (Шайдукова Л.К., 1991)
Противоречивые мнения о самооценке подростков, употребляющих ПАВ, видимо связаны с тем, что среди них присутствуют две культуральные группы: собственно наркоманическая и делинквентная. Первая характеризуется потребностью в самоутверждении, поиском своей идентичности, бунтом против общества, а вторая распадается на две подгруппы: акселеранты с усилением влечений и эпилептоидностью в характере, ретарданты с эмоциональной лабильностью и беззаботностью (Лавкай И.Ю., Александров А.А., 1992). К подобным выводам приходит и Т.В.Иванова (1991а).
Система взаимотношений.
Система отношений является одним из важнейших факторов, влияющих как на приобщение подростков к ПАВ, так и оказывающих профилактическое действие. По данным С.А.Бадмаева (1997) подростки, употребляющие ПАВ, характеризуются нарушением системы отношений, имея в этом сходство с больными неврозами. Нарушение их коммуникативных функций обусловлены позицией ”Я - хороший, вы- плохие” Т.Н.Дмитриевой (1997).
Наиболее интенсивное влияние на подростков, употребляющих наркотики, оказывают (в порядке убывания): друзья по наркоманической группе, остальные друзья, семья, класс, тогда как на подростков, не вовлеченных в употребление ПАВ - друзья и семья (Иванов А.В., 2000).
У больных наркоманией отмечается “увеличение дисстанции непонимания с окружающими” (Яцков П.Л., 1998). В то же время - укорочение дистанции общения с наиболее значимыми представителями окружения по мере углубления зависимости (Ялтонский В.М., Сирота Н.А., 1991) и нарастание конфликтности, что отражает неосознанный призыв о помощи. Конфликтными сферами у наркотизирующихся подростков являются следующие: сфера “Я” (чувство вины, страхи и опасения, нарушенная самооценка, усугубляющиеся по мере формирования наркомании), сфера отношений с отцом и мужчинами, далее сфера конфликтов с матерью, жизненными целями, семьей, прошлым и будущим. (Ялтонский В.М., Абшаихова У.А., Сирота Н.А., 1992). В целом же подростки-потребители наркотиков оказались неспособны дифференцировать круг близких друзей (Сирота Н.А., 1987).
Вместе с тем, значительные нарушения у подростков с аддиктивным поведением выявлены в эмоциональном общении с родителями, выражающиеся в ригидных, авторитарных способах функционально-ролевого взаимодействия, обоюдного снижения потребности в общении (Курек Н.С.,1992). Однако несмотря на это наиболее устойчивой из социально приемлимых остается все-таки связь с родителями, выступающая в качестве основного канала восстановления социально здоровых отношений (Калиническо О.А., Лактионов А.Н., 1990)
Только у 11% подростков, злоупотребляющих алкоголем, отношения в семье нормальные (Резник В.А. 1989). По данным У.А.Абшаиховой (1992), у подростков-мальчиков, потребляющих гашиш, конфликтные отношения в семье отмечены у 48%, в коллективе - у 51%, с педагогами и администрацией - у 67%. Положительным отношением к учебе характеризовались только у 27%.
Отдалением от окружающих можно объяснить низкую осведомленность (менее половины случаев) родителей и друзей о приеме наркотиков (Левин Б.М., Левин М.Б., 1991). Во взаимоотношениях с родителями старшие подростки, страдающие наркоманией, застревают на инфантильных формах реагирования в виде реакций эмансипации. Затруднен поиск референтной группы сверстников, способствующей становлению личности (Ж.Н.Стрельцова и др., 2000). Последнее особенно значимо, поскольку, как отмечает Вандл (цит. по Н.А.Сирота, В.М.Ялтонский, 1998) поддержка подростка друзьями смягчает негативное действие дистресса и способствует адаптации, а семейная поддержка аналогичного влияния не оказывает. По мнению подростков, помощь их сверстнику, имеющему зависимость могут оказать (в порядке значимости): сверстники, родители и наркологи, “сам себе”, милиция (Пелипас В.Е., Рыбакова Л.Н., Цетлин М.Г. 1999).
Сходные данные были получены при обследовании подростков из Монреаля, употребляющих ПАВ (Гадириан А.-М., 2000). Оказалось, что они наиболее часто обращаются за помощью к друзьям (68%), матери (45%), отцу (25%) и гораздо реже к учителю (1%), священнику (0,5%), социальному работнику (0,5%), не обращаются ни к кому - 19%
Нарушение взаимоотношений с учителями совпадает со снижением успеваемости по мере вовлечения в употребление ПАВ (Братусь Б.С., Сидоров П.И. 1984; Левин Б.М., Левин М.Б., 1991; Иванова Т.В., 1991,), особенно у девочек (А.Коровин, 1929).
Ранняя половая жизнь может рассматриваться с двух позиций: как форма взаимоотношений с окружпющими и как девиантное поведение. Отмечается параллелизм двух явлений - наркотизации и ранней половой жизни (Коровин А., 1913, Ахмердова Ф.Г., 2000). Часто раннюю половую жизнь связывают с процессами акселерации. Вместе с тем еще в начале века Г.Роледер (1912), ссылаясь на различные источники литературы, указывал, что среди учащихся начало половой жизни относится в основном к 16 годам, а в высших классах школы имеют половые сношения с проститутками 20% учащихся.
Исследователи показывают различные цифры распространенности ранней половой жизни среди алкоголизирующихся подростков. Так по данным А.В.Митюхляева (1990) она регистрируется у 81,6% девочек и 60,7% мальчиков. Согласно И.А.Агеевой (1990) в интимные отношения вступали 42% алкоголизирующихся девочек против 4% неалкоголизирующихся. Исследование Ф.Г.Ахмердовой (2000) показало, что в популяции доля таких подростков составляет 37,1%. Среди девочек, употребляющих наркотики, к 17 годам вступили в интимные отношения 29,1% против 19,2% в контрольной группе (Юлдашев В.Л., Калимуллина Д.Х., 1996). При этом отмечаются множественные половые контакты (Д.Д.Исаев и др. 1997) при отсутствии истинного полового чувства (Владимиров Б.С., Степанов А.Ф., 1994). Как и следовало ожидать, в интимные отношения эти подростки часто вступали в состоянии опьянения (Копыт Н.Я., Сидоров П.И., 1986; Слуцкий Б.М., 1989).
Аналогичная картина наблюдается и у подростков, страдающих наркоманией: ранняя половая жизнь в преморбиде отмечена у 28,3% (Архаров Д.А., Клименко Т.В.). А.Данилин, И.Данилина (2000) обращают внимание на то, что все девочки и до половины мальчиков, страдающих наркоманией тозвались о сексе как о “не очень приятной необходимости”. В то же время некоторые из девушек, злоупотребляющие ПАВ высказывали мнение, что опьянение дает более яркие сексуальные переживания (Исаев Д.Д. и др. 1997).
Результатом ранней половой жизни у потребительниц наркотиков являются незапланированные беременности и венерические заболевания (Феоктистова С.С., Маклашова А.Г. 1999).
Отклоняющееся поведение.
Уже само определение понятий в сфере изучения поведения человека представляет собой поле для дискуссий. Согласно И.С.Кону девиантное поведение - это система поступков, не соответствующих общепринятым и подразумеваемым нормам, будь то нормы психического здоровья, права, культуры или морали. Развивая эту точку зрения В.Д.Менделевич (1999) определяет девиантное поведение человека как систему поступков или отдельные поступки, противоречащие принятым в обществе нормам и проявляющиеся в виде несбалансированности психических процессов, неадаптивности, нарушении процесса самоактуализации или в виде уклонения от нравственного и эстетического контроля за собственным поведением. Автор подразделяет его на делинквентное, аддиктивное, патохарактерологическое, психопатологическое и на базе гиперспособностей. Каждое из них формирует свою мотивацию (Менделевич В.Д., Менделевич Б.Д., Галинский Л.И., 2001).
Делинвентность по словарю Вебстера понимается как психологическая тенденция к правонарушениям. Сюда относят незначительные преступления, а также лживость, драчливость, прогулы в школе, враждебность к родителям и учителям и др. Выделяются следующие типы делинквентности: конформный, неустойчивый, агрессивно-защитный, оппозиционный (Александров А.А., 1988).
Исходя из приведенных определений, уже само употребление ПАВ подростками может рассматриваться как форма девиантного поведения. Такой точки зрения придерживаются некоторые авторы (Милушева Г.А., Найденова Н.Г., 1992). Однако на практике, даже соглашаясь с таким определением, исследователи все же “разводят” эти понятия. Многими авторами отмечается повышенный риск отклоняющегося поведения у подростков, злоупотребляющих ПАВ. Еще А.Коровин (1913) отмечал, что “дурное поведение” у пьющих мальчиков встречается в два раза чаще, чем у трезвенников (5,3% против 2,8%), тогда как у девочек эти различия отсутствуют (1,1%). Частота алкоголизма у подростков-делинквентов составляет 25,0% у юношей и 33,3% у девушек (Дербенев Д.П., 1997). Из числа подростков-потребителей токсических и наркотических веществ около половины характеризовались девиантным поведением (Резник В.А. 1989) и состояли на учете в ИДН (Иванова Т.В., 1991), имели судимости от 14,1% (Оруджев Н.Я., Жигунова О.А., 1999) до 47%, почти исключительно за корыстные преступления (Коновалов И.Н. и др., 2001). На высокую частоту различных дисциплинарных нарушений в преморбиде (в детском и подростковом возрасте) у больных наркоманией (73,5%) указывают Д.А.Архаров и Т.В.Клименко (1998). На частое сочетание наркомании и антисоциального поведения обращают внимание W.Feigelman et al. (1990). Наблюдается параллелизм вовлеченности в употребление алкоголя и токсических веществ и девиантного поведения: так криминальное поведение наблюдалось у 27,3% подростков с аддиктивным поведением и у 38,2% страдающих начальными стадиями алкоголизма и токсикомании, высока частота аутоагрессивного поведения (более 20% в обеих группах) и сексуальных девиаций (соответственно 9,1% и 20,6%), не работали и не учились соответственно 13,6% и 32,4%, плохая школьная успеваемость была у 20,65 и у 22,3% (Лакосина Н.Д., Милушева Д.А., 1992). Рост молодежной преступности связывается с ростом потребителей наркотиков (Hunnekens H., 1986).
Б.С.Владимиров (1993) обращает внимание на значительное психологическое сходство двух групп девочек-подростков: находящихся в спецПТУ и под наблюдением наркологов.
Как правило, девиантное поведение предшествует началу употребления ПАВ, которое в дальнейшем его усиливает (Адылов Д.У., 1987; Найденова Н.Г., Москвичев В.Г., 1988; Дмитриева Е.Д., 1990; 1992; Матвеев В.Ф., Данилин А.Г., Дмитриева Е.Д., 1990; Дмитриева Т.Н.,1997; Подросток и наркотики, 1999). По мнению Т.С.Кошелевой (1996) криминальное поведение связано не с наркотизацией, а с личностью, поскольку оно сохраняется в 70% случаев после прекращения наркотизации. Подростки, употребляющие наркотики в 8 раз чаще (16%), чем их сверстники из популяции прибегают к незаконной добыче денежных средств (Подростки и наркотики, 1999). Б.С.Владимиров, А.Ф.Степанов (1994) считают, что алкоголизация не является причиной девиантного поведения, а выступает атрибутом социально-средовых факторов. Вместе с тем J.S.Brook et al. (1989) на основании лонгитудинального исследования указывают, что после начала курения марихуаны отмечается нарушения отношений с родителями и снижение школьной успеваемости.
|
|
|
