 |
15 апреля 2019. Мучительство страсти. Часть
|
|
|
|
Мы продолжаем читать наставления преподобного Марка Подвижника «К тем, которые думают оправдаться делами». И читаем 61-й абзац:
Крестившимся во Христа таинственно дарована уже благодать, но воздействует она (ощутительно) по мере делания заповедей. Хотя благодать сия не перестает помогать нам тайно, но в нашей состоит власти делать или не делать добро по своей воле.
Крещение человека, несомненно, дает ему благодать, то есть благодать уже после крещения действует в человеке, Дух Святой живет в человеке, Бог живет в человеке. И это именно благодать подвигает человека к исполнению воли Божьей. Суть благодати в том и состоит, что она есть сила и воля Божья, устремляющая все естество человека к исполнению этой воли Божьей, к осуществлению воли Божьей, к осуществлению замысла Божьего. Собственно, благодать и есть воля Божья, и способность к осуществлению воли Божьей также есть благодать. Эта благодать воодушевляет, вдохновляет, укрепляет и помогает исполнять то, что хочет Бог, ибо для исполнения этого мы и созданы. И исполнение этого помогает нам стать тем, кем мы и созданы. А созданы мы для того, чтобы действовать как Он, жить как Он, осуществлять всю Его волю, быть совершенными, мыслить и действовать так, как действует в этом мире Он.
Но эта благодать, живущая в нашем сердце после крещения, осуществляет свое действие только при нашем согласии, при нашем соучастии, только тогда, когда мы соглашаемся, чтобы эта сила Божья действовала.
Получается примерно так: есть заповедь, как пишет здесь преподобный Марк Подвижник, которая нашему разуму указывает, диктует, что есть воля Божья. Или, по-другому, заповедь показывает, как должен действовать Бог, если бы Он был человеком в этом мире. Заповедь показывает, как должен действовать всегда каждый человек. Но она адресуется к разуму человека, говорит внутри человека: делай так.
|
|
|
Понятно, что любая заповедь есть действие благодати, это богодухновенное действие. И благодать живет внутри нас и побуждает нас исполнять то, что написано в Священном Писании: исполнять заповедь Божью, действовать по заповеди Божьей. И это действие по заповеди Божьей, побуждение к этому действию, к тому, что написано, внутренняя готовность делать то, что написано в заповеди Божьей, предписано заповедью Божьей, вожделение к тому, чтобы жить так, как предписывает эта заповедь, стремление внутреннее всем существом к тому, чтобы осуществить свое бытие как бытие сына Божьего на земле, так, как это предписано заповедью, – это все действие благодати: жажда, вожделение, томление, вдохновение по этому образу бытия.
Если мы задумаемся, в идеале все сделано – мы четко знаем, что нужно делать, и все наши внутренние глубины устремляют нас к тому, чтобы делать так, как написано. Но при этом остается маленький зазор – это наша собственная воля. Хотим – актуализируем это побуждение, то есть делаем его действенным, не хотим – оно не может нас заставить. Оно живет в нас, благодать продолжает в нас жить, но чем последовательнее, чем решительнее мы сопротивляемся действию в нас благодати, тем более неслышимой, тем более недейственной она в нас становится.
Грубо говоря, человек крестился и испытал некий порыв ходить в храм. Вот он проснулся от радости, что сейчас он пойдет в храм. Но подумал: «Я же вчера там был, когда крестился. Не пойду». Лег и дальше спит.
На следующей неделе он вспоминает наставления священника, где-то что-то сам слышал, помнит, и благодать его влечет: «Надо идти в храм». Он чувствует смутное желание, что он должен быть в храме, ему даже еще пока хочется в храм. Но возникает какая-то суета, какая-то толкотня (она всегда возникает, всегда есть), и человек говорит: «Да ладно; в конце концов, я же не монах каждую неделю в храм ходить, когда-нибудь потом».
|
|
|
На третью неделю он снова смутно чувствует (скорее как некое угрызение совести), что он все-таки должен пойти в храм, но он уже откровенно сопротивляется этому: «Да не пойду, да что, в конце концов? Что вы меня заставляете? » Хотя никто на самом деле его не заставляет, это говорит его собственная совесть. «В конце концов, выходные для чего даны? Чтобы я их в храме проводил? А семья, а отдых? Нет, это не пойдет. Придет время – пойду, а сейчас нет, не до этого мне».
То есть он уже не просто оправдывает себя чем-то, он сопротивляется этому действию благодати. И если в следующую неделю он сделает точно так же, то благодать он не почувствует. Проходит месяц – он не чувствует в себе благодати.
И так пройдет пять, десять, пятнадцать лет… Когда он будет разговаривать со священником на исповеди, когда все-таки после великих скорбей, потрясений, искушений он все-таки обратится к Богу, то скажет искренне: «Я никогда не чувствовал действия благодати, никогда». Во-первых, потому, что он забудет тот день первого пробуждения после крещения, когда ему хотелось радостно идти в храм. Просто действительно забудет. А во-вторых, он никогда и не ощущал побуждения идти в храм как некое действие благодати.
Практически всей полнотой современных христиан благодать понимается как некое ощущение, некое переживание, как некое чувство: мне хорошо – это благодать, я радуюсь – это благодать, тогда как благодать – совсем другое.
Благодать – это именно не ощущение, а решимость делать так, как велит заповедь Божья, решимость преодолевать, готовность, горение к тому, чтобы делать то, что требует Бог. Благодать – это энергия, это воля Божья, действующая во мне, решительно увлекающая меня на путь становления самого себя как сына Божьего. Эта решимость, готовность переносить все и воспринимается человеком как действие благодати. Но меньше всего человек, желающий, жаждущий молиться, думает, что это действие благодати. Он воспринимает это как собственный порыв, тогда как это действие благодати, он просто на него соглашается и отзывается ему.
|
|
|
И здесь важно помнить, что благодать не может никого силой увлечь, она не может пойти против нас, ей нужно наше согласие.
Напомню в связи с этим определение (орос) Шестого Вселенского Собора. Как он говорит о Христе, точно так же это относится и к любому человеку:
Две естественные воли, или хотения, в Нем, и два естественных действия, неразлучно, неизменно, нераздельно, неслиянно, по учению Святых Отцов наших, также проповедуем; два естественных хотения не противных, да не будет… но Его человеческое хотение, последующее, и не противостоящее, или противоборствующее, паче же и подчиняющееся Его Божественному и всемогущему хотению.
То есть во Христе (ибо Он вполне Человек) Его человеческое хотение последовало и подчинялось Божественному хотению, а не противилось и не сопротивлялось ему. Если мы хотим, чтобы в нас были те же самые чувства, которые во Христе Иисусе, чтобы мы могли осуществить свое христианское призвание, христианское назначение, нужно, чтобы наша воля, наше хотение во всем планомерно, целенаправленно, методично последовали и подчинялись Божественной воле. Если это не так, Бог ничего делать не будет, человеческая воля должна поклоняться воле Божественной добровольно.
Получается, что человеческая воля как бы актуализирует, делает действенной ту благодать, которая в нас есть. Если я почувствовал призыв на молитву, встал на молитву и помолился, то я актуализировал, сделал действенной благодать, моя молитва есть плод благодати. И только плод благодати. Но этот плод был принесен при участии моей воли; без моей воли он бы не был принесен и никак не может быть принесен. В этом смысле мы согласились, чтобы благодать принесла в нас плод молитвы, или плод любви, или плод милости, или плод умиротворения, или любой другой плод, который она захочет принести.
А из 64-го абзаца (мы не будем его подробно читать) мы узнаем, что без делания заповедей Божьих благодати просто и не ощутить. Мы видим, читаем, слышим заповедь и говорим: «Хорошо, я сделаю так, как велит заповедь! » Через какое-то время мы понимаем, что эти заповеди мы исполняем (и не исполнить мы их не можем – если захотим, то сможем), но это такое условное состояние, когда мы и не хотим. Мы хотим всегда прощать, мы хотим всегда молиться, мы хотим всегда благотворить ненавидящим нас. Это и действие благодати, и наше на то согласие. И мы чувствуем, что мы всегда так и делаем. И в очередной раз, получив пощечину, в очередной раз упав лицом в грязь, будучи оскорбленными, униженными, растоптанными, мы понимаем, что у нас только единственная возможность – встать и начать молиться за человека, который это сделал.
|
|
|
Каждый раз человек испытывает колебания. Он понимает, что он грешником как был, так и остался; и чем больнее унижение, чем больнее позор, тем больше ему хочется возмутиться. Ему хочется наконец прекратить это издевательство над собой, но он чувствует, что благодать увянет. Она останется в нем, но действовать уже не сможет. Он останется крещеным; стало быть, благодать будет в нем, но проявлять себя больше не сможет. Он отпадет от нее, как только захочет сделать то, что ему хочется, а не то, что велит заповедь.
Поэтому, поколебавшись немного (кто-то мгновение, кто-то несколько секунд, кто-то несколько минут, кто-то в течение суток), человек все-таки встает на молитву и говорит: нет уж, лучше я останусь с Тобой. И это снова вводит его в состояние благодати, и он и плачет, и смиряется, и радуется тому, что выбрал этот путь. Потому что, каким бы он ни был, только этот путь сохраняет его в присутствии Бога. Сохраняет его в том, что благодать действительно в нем действует, потому что он подчиняется ей.
Шестьдесят второй абзац:
Во-первых, она (благодать) боголепно возбуждает совесть, от чего и злодеи, покаявшись, благоугодили Богу.
Дальше можно прочитать и 63-й абзац, он отчасти о том же:
Опять она же (благодать) сокрыта бывает в поучении ближнего, бывает, что иногда она последует за мыслью во время чтения и научает ум свой истине посредством естественного следствия (из той мысли). Итак, если мы не будем скрывать сего таланта в таких и подобных частных случаях даемого (то есть будем следовать тому, что внушает благодать), то действительно внидем в радость Господа (сподобимся действенной благодати).
Эти слова о человеке, который не сохранил в себе благодати. Мы первоначально, читая 61-й абзац, говорили о человеке, который сохранил в себе благодать, который, выйдя из купели, делает то, что велит ему благодать, и радуется, избирая этот путь.
Но в наше время мало таких людей. В первую очередь мало потому, что нет никакой подготовительной работы к тому, как человек принимает крещение. Это главная проблема современной церковной жизни, как бы фундамент, из которого все прочие проблемы любой области церковной жизни вырастают. Не отсутствие оглашения. Конечно, мы оглашение понимаем в первую очередь как научение вере, хотя изначально это был гораздо более разносторонний, очень многоплановый, разноуровневый процесс, когда человек не только что-то читал и слушал, он молился, постился, боролся со страстями, проходил искус, учился жить по-христиански, еще не будучи крещеным. И только тот, кто до крещения показывал ревность и способность жить по-христиански, показывал, что он знает, что такое жить по-христиански, сподоблялся крещения.
|
|
|
К сожалению, по разным причинам, более или менее объективным, вернуться к этой практике мы никак не можем. Люди, которые обращаются за крещением, в основном возрастные, их очень мало. И они, как правило, долгой школы огласительной проходить не готовы, а отсутствие единообразных требований делает невозможным решить эту проблему в рамках одной или двух общин. А большинство людей, которые обращаются по поводу крещения детей, и паче того к этому не готовы, потому что они вообще крестят их не для того, чтобы человек реализовывал себя как член Церкви. А отказать им тоже не представляется порой возможным: хотя родители чуть-чуть верующие, подвигов никаких нести не могут, но тем не менее есть надежда, что они хотя бы будут приносить ребенка в храм на причащение. И это в глазах очень многих оправдывает безогласительность совершения нашего крещения.
В результате мы видим, что человек, выходя после купели, не знает, что делать, воспитывается не по-христиански и, стало быть, не знает никаких христианских заповедей. Благодать есть в нем, но актуализироваться она не может, проявить себя она не может, потому что человек на все ее побуждения отвечает отказом, в лучшем случае игнорирует или, еще того хуже, борется с тем самым лучшим в себе, что в нем было заложено в крещении. И вот тогда обращение к человеку, как пишет в 63-м абзаце преподобный Марк Подвижник, возможно тогда, когда благодать возбуждает совесть или подсказывает какую-то мысль в книге, в слове другого человека, в чем-то читаемом, слышимом. И человек вдруг, поймав эту мысль, обращается к Богу.
Первый способ, возбуждение совести, – очень глубокая вещь, ярче всего она обрисована в известном жизнеописании преподобной Марии Египетской, когда человек – совершенно бесчувственный, совершенно бессовестный, совершенно с сожженной, уничтоженной совестью. Но благодать возбудила эту совесть, и Мария согласилась с возбуждением этой совести. Она пошла за ней. Могла бы проигнорировать.
Согласие человека в данном случае требуется на то, чтобы погрузиться в область стыда, которая неизбежно связана с возбуждением совести. Совесть обличает нас в нашем поведении, она показывает нам нашу мерзость. Человеку неприятно это свидетельство. Никто не радуется этим обличениям совести.
Многие чувствуют это обличение в разные периоды своей жизни. Но мало кто погружает себя в бездну стыда, связанного с возбуждением совести, и боли, которую он испытывает, понимая, что, с одной стороны, вся жизнь его была никчемная, грешная, пустая и злая, а с другой стороны, она именно была – и возможности исцелиться у него нет. Разве только Бог придет и исцелит его. И человек это знает. Но ему надо не только пережить этот стыд, но еще и поверить, что Бог может его простить. Это очень болезненная ситуация, но были, есть и до последнего дня мира будут люди, которые открываются на это возбуждение совести и не стыдятся жить в ее муках.
Или, например, второй способ в 63-м абзаце, когда человек что-то читает, что-то смотрит, что-то слышит. Это может быть проповедь, выступление политического деятеля, деятеля культуры, это может быть кино, книга, аудиокнига, что-то прочитанное, что-то услышанное (это совершенно не так принципиально, просто лозунг, пост, прочитанный в какой-нибудь из социальных сетей). И вдруг эта мысль касается человека, она пронзает, озаряет все его сознание. И он понимает: вот же подлинный смысл жизни.
Но дальше надо согласиться с этим, надо понять: да, вот смысл жизни, теперь я должен все поменять, а если я на это не соглашусь сразу, то мысль будет похищена суетой, завтра я уже забуду ее.
Человека мысли посещают всякие, он что-то слышит, что-то видит, он думает: вот как надо жить. Но за этим ничего не последовало, и через день он уже забыл эти ощущения.
Льюис в своем сочинении «Письма Баламута» описывает историю, как некий ученый, просидев весь день в Британском музее над книгой, вдруг отчаянно и ясно понял, что Бог есть и надо срочно менять свою жизнь. И он вышел из Британской библиотеки, чтобы изменить свою жизнь. Но почувствовал запах пирожков (а он был голоден, весь день просидел) и говорит: «Пойду-ка покушаю пирожки для начала. Такие вещи на голодный желудок решать нельзя». Когда он покушал пирожки, то понял: «Что только не придумается, не привидится на голодный желудок! Вот теперь я сыт и доволен! » Все те мысли как будто стерлись, их как будто и не было.
Вот это образ, как человека посещает мысль: благодать возбуждает его разум или его сердце, оно откликается. И что-то другое похищает эту мысль, то, что для нас по-настоящему что-то значит.
И потом, спустя много лет, человек этого не помнит; ему кажется, что никакого действия благодати на него никогда не было, что Бог вообще никак его не призывал. А раз не призывал, значит – Его вообще нет. И только придя на Суд всеобщей правды, он вспомнит и увидит, как часто благодать пыталась его увлечь, и увидит, как он игнорировал ее, игнорировал сознательно; именно потому, что очень боялся действия этой благодати, боялся, что она заставит его изменить жизнь.
Таким образом, и возбуждение совести, и возбуждение разума, и возбуждение сердца через слова, мысли или прямые действия благодати упирается именно в наше внутреннее ощущение: мы готовы к переменам, мы готовы изменять себя? Или не хотим, нас все устраивает? Самодовольство или недовольство собой? По сути дела, вопрос стоит так: ты собой доволен или нет? Если недоволен, готов ли ты изменять себя так, как велит благодать? Готов ли ты идти за благодатью, реализовать то, что в тебя заложено, или не готов? От нас зависит – отозваться на побуждение совести, совета, книги или фильма или не отозваться.
Господь взывает ко всем. К каждому сердцу обращено Его слово. Но отзываются не все, как это и описано в притче о званных на брак. Человек должен откликнуться, присоединиться к действию благодати.
|
|
|
