Не откладывайте: откладывать — это осторожничать. Начните с этой минуты. Если вы что-то поняли, дайте этому выход в жизнь.

Набожный брат сидел в первом ряду на воскресной службе. Вдруг он нагнулся и принялся снимать ботинок. Эта необычная процедура посреди литургии, заставила видевших это улыбнуться, и на вре­мя отвлечься от богослужения. Брат вслед за ним принялся стя­гивать носок. Это вызвало такое искушение, что иерей прервал службу и спросил брата, не случилось ли с ним чего.

"Нет, — ответил тот, — я просто заметил, что у меня один носок наиз­нанку".

"Хорошо, брат, — улыбнулся священник, — но не мог ли ты подождать и сделать это потом".

"Нет, батюшка, — ответил тот. — Если я вижу, что у меня что-то не в по­рядке, я начинаю исправлять тут же".

Так и надо: как только вы чувствуете, что в вас что-то не так, начинай­те исправлять тут же, не откладывайте. Если вы раньше стара­лись не рисковать, начните прямо сейчас, ваша жизнь станет бо­гаче.

ВОПРОС: Вы говорите: надо быть благодарным другому за то, что он принимает твою любовь, но семена моей любви падают все больше на при­дорожные камни.

ОТВЕТ: Значит, будь благодарен придорожным камням!

ВОПРОС: Вчера вы говорили, что понимание секса — основа западной, а понимание смерти — основа восточной психологии. Не добавите ли вы что-нибудь к этому?

ОТВЕТ: Смерть — самое главное, что должно случиться в жизни. Смерть — это кульминация. Смерть надо понять, потому что смерть — цель жизни, все живое движется к смерти. Не понять смерть — значит, не понять жизнь. Но нас научили избегать факта смерти; мы не говорим, мы не думаем об этом. От одной мысли уже пробирает дрожь, в трепете человек решает заняться чем-нибудь другим.

Когда кто-нибудь умирает, вы чувствуете смущение, кажется, что он сделал нечто неподобающее: зачем он умер?

Чья-то смерть по-прежнему возвращает вас к ошеломляющей ситуа­ции, в вас возникает вопрос: "Однажды и я умру?" И этого вопро­са вы хотите избежать.

Восток ничего не избегает, в этом красота восточной психологии: то, что есть — есть, надо видеть и это. Смерть есть, поэтому надо за­глянуть в нее, надо встретить ее лицом к лицу, ведь тот, кто избе­гает смерти, избегает жизни. Есть только один способ уйти от смерти — уйти от жизни, иначе жизнь постоянно несет вас к смер­ти... Бросьте все, единственный способ уйти от смерти — это уйти от жизни.

Можно сделать так: замрите в коме, тогда можно прожить долго, так ничего не случится. Врач может сделать такое вливание и поддер­живать жизнь, и тогда жизнь тоже будет вливаниями. Вы ляжете в особую постель, защищенный от всего на свете. И сможете про­жить очень долго. Можно прожить тысячу лет, но это будет не жизнь, а растительное существование, вы будете произрастать, зато прожить вам удастся долго.

Есть такие люди в Америке, они лежат под землей, в кондиционируе­мых камерах. Они умерли, но завещали свое состояние на защи­ту и поддержание тела, потому что в научных кругах прошел слух, что через двадцать лет научатся оживлять людей после смерти. Стоит это порядочно: десять тысяч долларов в день, зато их телам обеспечена безопасность, так что через двадцать лет их оживят. Ох уж эти двадцать лет... Ну оживят вас через двадцать лет, чем вы займетесь? Повторите все те же глупости, что делали раньше: снова станете гоняться за женщинами, играть на бирже и копить деньги, чтобы умереть и снова защищать свое тело. Ка­кой в этом смысл?

Человек боится смерти. На Востоке говорят, что смерти следует загля­нуть в глаза, надо глубоко заглянуть в смерть. Если вы сумеете это, если вы сумеете встретить смерть, в самой этой встрече вы преодолеете смерть, вы узнаете, что в вас есть что-то вне смерти. Избегая смерти, вы останетесь под ее властью. Встречая смерть лицом к лицу, вы преодолеваете смерть.

Мы никогда не думаем о смерти. Всякая мысль о смерти — это мысль о смерти другого, смерть — значит всегда "чья-то смерть": дяди Ва­ни, тети Мани, но не ваша.

Финкельштейн торговался на рынке.

"Не хочу я покупать ваши яйца, — кричал он, — чтоб у меня дом сгорел, не куплю я их. Чтоб моя жена умерла, не куплю я их. Пусть мой ребенок задохнется, не куплю я их".

Продавец яиц тут же проникся духом его аргументов: "Чтоб вам ослеп­нуть, вы купите всю кошелку".

"Послушайте, — остановил его Финкельштейн, — оставьте меня в покое".

Всегда, говоря о смерти и опасности, вы оставляете себя в стороне. Нет случая для встречи, нет возможности встать лицом к лицу с реальностью и правдой жизни.

Если смерть есть, то она есть, что толку прятаться от нее? Взгляните на нее, и чем скорее, тем лучше.

На Востоке говорят, что глубоко заглядывая в смерть, вы преодолевае­те ее, вы вдруг понимаете, что взглянувший в смерть становится вне смерти. Глубинная медитация приносит вас к мигу смерти вольно и сознательно. Медитация — это смерть, человек умирает и воскресает вновь. Умирает в феноменальном и рождается в ноу­менальном. Умирает во времени и рождается в вечности. По воз­вращении из глубинного экстаза в медитации, вся ваша жизнь преображена, тогда вы живете без страха, смерти больше нет.

Но с самого детства нас запугивают ею, с самого детства каждый за­щищается от нее. Даже детский ум ослеплен этой защитой.

В воскресное утро Билли с папой остановился перед клеткой льва.

— Это царь зверей.

— Почему?

— Ну, он сильнее всех, он может задрать любое другое животное, даже человека.

— Он что, может съесть даже тебя?

— Думаю, что да, если только выберется из клетки.

Билли с интересом разглядывал льва; наконец повернулся к отцу.

— Папа, — прошептал он, — если он оттуда выберется, на каком автобусе мне ехать домой?

Никто, даже ребенок, не думает, что смерть не пощадит и его. Его это не касается, лев съест папу, и ему одному придется добираться домой, так что — "на каком автобусе?"

Есть что-то в человеческом сознании, что уводит его от мысли о смер­ти, и этому есть причина: сознание обречено умереть. Вы не ум­рете, но не поймите меня неверно. Когда я говорю, что вы не ум­рете, я говорю о том, что в вас, чего вы не знаете. Сознание ваше умирает, то есть все то, что вы о себе знаете (и даже знаете-то не все, вы знаете только некоторую часть сознания). Ваше сознание умрет, оно не вечно, но это — обычное явление, оно рождается и умирает. Ваше тело умрет, оно не вечно, это нечто созданное, сое­динение ваших отца и матери, оно случайно. Но вы существовали прежде, чем встретились ваши отец и мать, и будете существо­вать, когда ваше тело станет землей, исчезнет, "прах станет пра­хом". Вы будете существовать, но этого вы еще не узнали.

На Востоке говорят: "Этот момент может быть узнан только тогда, ког­да происходит встреча со смертью, когда предстоят смерти, когда принимают вызов смерти. Тогда вы заглядываете в самую глуби­ну, тело уходит, уходит самое сознание, уходит "я". И если вы со­храняете мужество и остаетесь в этом предстоянии, настанет мо­мент, когда вы вдруг увидите: ушло все, но все же вы есть. Это и есть ваша реальность, это ответ на вопрос "кто я?"

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: