 |
Приложение 6 2 страница
|
|
|
|
(8)Отуманенными дремотой глазами я пристально смотрю на её лицо, и вдруг она сделалась вся маленькая, маленькая – лицо её не больше пуговки. (9)Но оно мне всё так же ясно видно: вижу, как она улыбнулась мне. (10)Мне нравится видеть её такой крошечной. (11)Я прищуриваю глаза ещё больше, и она делается ещё меньше. (12)Но я пошевелился – и очарование разрушилось. (13)Я суживаю глаза, поворачиваюсь, всячески стараюсь возобновить его, но напрасно. (14)Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.
– (15)Ты опять заснёшь, Николенька, – говорит мне maman, – ты бы лучше шёл наверх.
– (16)Я не хочу спать, maman, – ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.
(17)Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаёшь её и ещё во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмёшь её к губам.
(18)Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что сама разбудит меня. (19)Это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос: «Вставай, моя душечка: пора идти спать».
(20)Ничьи равнодушные взоры не стесняют её: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. (21)Я не шевелюсь, но ещё крепче целую её руку.
– (22)Вставай же, мой ангел.
(23)Она другой рукой берёт меня за шею, и пальчики её быстро шевелятся и щекочут меня. (24)В комнате тихо, полутемно; мамаша сидит подле самого меня; я слышу её голос. (25)Всё это заставляет меня вскочить, обвить руками её шею, прижать голову к её груди.
(26)Она ещё нежнее целует меня.
|
|
|
(27)После этого, как, бывало, придёшь наверх и начнёшь укладываться в своём ваточном халатце, какое чудесное чувство испытываешь, говоря: «Люблю папеньку и маменьку».
(28)Помню, завернёшься, бывало, в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, но о чём они?
(29)Они неуловимы, но исполнены чистой любовью и надеждами на светлое счастие. (30)Вспомнишь любимую фарфоровую игрушку – зайчика или собачку – уткнёшь её в угол пуховой подушки и любуешься, как хорошо, тепло и уютно ей там лежать. (31)Ещё подумаешь о том, чтобы было счастие всем, чтобы все были довольны и чтобы завтра была хорошая погода для гулянья, повернёшься на другой бок, мысли и мечты перепутаются, и уснёшь тихо, спокойно.
(32)Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? (33)Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели – невинная весёлость и беспредельная потребность любви – были единственными побуждениями в жизни?
(По Л. Н. Толстому)
12.
(1)От нашего класса у меня остались воспоминания и одна фотография. (2)Групповой портрет с классным руководителем в центре, девочками вокруг и мальчиками по краям. (3)Фотография поблёкла, края, смазанные ещё при съёмке, сейчас окончательно расплылись; иногда мне кажется, что расплылись они потому, что мальчики нашего класса давно отошли в вечность, так и не успев повзрослеть, и черты их растворило время. (4)Из сорока пяти человек, закончивших когда-то 7 «Б», до седых волос дожило девятнадцать. (5)Мне почему-то сейчас не хочется вспоминать, как мы убегали с уроков, устраивали толкотню в раздевалке, чтобы хоть на миг прикоснуться к той, которую любили настолько тайно, что не признавались в этом самим себе.
(6)А ещё мы с детства играли в то, чем жили сами. (7)Классы соревновались не за отметки или проценты, а за честь написать письмо папанинцам или именоваться «чкаловским», за право побывать на открытии нового цеха завода или выделить делегацию для встречи испанских детей.
|
|
|
(8)И ещё я помню, как горевал, что не смогу помочь челюскинцам, потому что мой самолёт совершил вынужденную посадку где-то в Якутии, так и не долетев до ледового лагеря. (9)Самую настоящую посадку: я получил «плохо», не выучив стихотворения. (10)Потом-то я его выучил: «Да, были люди в наше время…» (11)А дело заключалось в том, что на стене класса висела огромная самодельная карта и каждый ученик имел свой собственный самолёт. (12)Отличная оценка давала пятьсот километров, но я получил «плохо», и мой самолёт был снят с полёта. (13)«Плохо» было не просто в школьном журнале: плохо было мне самому и немного – чуть-чуть! – челюскинцам, которых я так подвёл.
(14)Я часами смотрю на выцветшую фотографию, на уже расплывшиеся лица тех, кого нет на этой земле: я хочу понять. (15)Ведь никто же не хотел умирать, правда?
(16)А мы и не знали, что за порогом нашего класса дежурила война. (17)Мы были молоды, а незнания молодости восполняются верой в собственное бессмертие. (18)Но из всех мальчиков, что смотрят на меня с фотографии, в живых осталось четверо.
(19)Улыбнись мне, товарищ. (20)Я забыл, как ты улыбался, извини. (21)Я теперь намного старше тебя, у меня масса дел, я оброс хлопотами, как корабль ракушками. (22)По ночам всё чаще и чаще слышу всхлипы собственного сердца: оно уморилось. (23)Устало болеть.
(24)Я стал седым, и мне порой уступают место в общественном транспорте. (25)Уступают юноши и девушки, очень похожие на вас, ребята. (26)И тогда я думаю, что не дай им Бог повторить вашу судьбу. (27)А если это всё же случится, то дай им Бог стать такими же.
(28)Между вами, вчерашними, и ими, сегодняшними, лежит не просто поколение. (29)Мы твёрдо знали, что будет война, а они убеждены, что её не будет. (30)И это прекрасно: они свободнее нас. (31)Жаль только, что свобода эта порой оборачивается безмятежностью…
(32)В девятом классе Валентина Андроновна предложила нам тему свободного сочинения «Кем я хочу стать? ». (33)И все ребята написали, что они хотят стать командирами Красной Армии. (34)Да, мы искренне хотели, чтобы судьба наша была суровой. (35)Мы сами избирали её, мечтая об армии, авиации и флоте: мы считали себя мужчинами, а более мужских профессий тогда не существовало.
|
|
|
(36)В этом смысле мне повезло. (37)Я догнал в росте своего отца уже в восьмом классе, а поскольку он был кадровым командиром Красной Армии, то его старая форма перешла ко мне. (38)Гимнастёрка и галифе, сапоги и командирский ремень, шинель и будёновка из тёмно-серого сукна. (39)Я надел эти прекрасные вещи в один замечательный день и не снимал их целых пятнадцать лет. (40)Пока не демобилизовался. (41)Форма тогда уже была иной, но содержание её не изменилось: она по-прежнему осталась одеждой моего поколения. (42)Самой красивой и самой модной.
(43)Мне люто завидовали все ребята. (44)И даже Искра Полякова.
– (45)Конечно, она мне немного велика, – сказала Искра, примерив мою гимнастёрку. – (46)Но до чего же в ней уютно. (47)Особенно, если потуже затянуться ремнём.
(48)Я часто вспоминаю эти слова, потому что в них – ощущение времени. (49)Мы все стремились затянуться потуже, точно каждое мгновение нас ожидал строй, точно от одного нашего вида зависела готовность этого общего строя к боям и победам. (50)Мы были молоды, но жаждали не личного счастья, а личного подвига. (51)Мы не знали, что подвиг надо сначала посеять и вырастить. (52)Что зреет он медленно, незримо наливаясь силой, чтобы однажды взорваться ослепительным пламенем, сполохи которого ещё долго светят грядущим поколениям.
(По Б. Л. Васильеву)
13.
(1)«Все, о Люцилий, не наше, а чужое, только время наша собственность. (2)Природа предоставила в наше владение только эту вечно текущую и непостоянную вещь, которую, вдобавок, может отнять у нас всякий, кто этого захочет… (3)Люди решительно ни во что не ценят чужого времени, хотя оно единственная вещь, которую нельзя возвратить обратно при всем желании».
(4)Так писал Сенека в самом начале нашей эры, в 50-м году от Р. Х.
(5)Древние философы первыми поняли ценность времени – они наверняка еще до Сенеки пробовали как-то обуздать время, приручить, понять его природу, ибо и тогда оно угнетало своей быстротечностью.
|
|
|
(6)Однако мы по своему самомнению уверены, что у древних времени девать было некуда. (7)Что они, со своими солнечными, водяными и песочными часами, измерять его как следует не умели, а значит, и не берегли. (8)Прогресс – он ведь к тому сводится, по мнению делового человека, чтобы сэкономить этому деловому человеку время. (9)Для этого деловой человек из кареты пересел в поезд, оттуда в самолет. (10)Вместо писем придумали телеграммы и телефоны, вместо театров – телевизоры, вместо гусиного пера – шариковую ручку. (11)Эскалаторы, компьютеры, универмаги, телетайпы, электробритвы – все изобретается для того, чтобы сберечь человеку время. (12)Однако почему-то нехватка этого времени у человека возрастает. (13)Деловой человек наращивает скорости, внедряет ЭВМ, переделывает универмаги в универсамы, печатает газеты фотоспособом, а дефицит времени увеличивается. (14)Не только у него – цейтнот становится всеобщим. (15)Недостает времени на друзей, на детей, нет времени на то, чтобы думать, чтобы не думая постоять в осеннем лесу, слушая черенковый хруст облетающих листьев. (16)Времени нет ни у школьников, ни у студентов, ни у стариков. (17)Время куда-то исчезает, его становится все меньше.
(По Д. Гранину)
14.
(1)Во время командировки я поскользнулся на обледеневшей лестнице и сильно повредил руку. (2)Запястье распухло, делать было нечего: пришлось идти на приём к хирургу. (3)Так я, житель большого областного города, оказался в обычной районной больнице. (4)Врач почему-то не начинал приём, и около дверей в тесном коридорчике, освещённом чахлой лампочкой, было настоящее вавилонское столпотворение. (5)Кого тут только не было! (6)Пожилые женщины, лица которых раскраснелись от духоты, хмурые старики, старшеклассницы, визгливо кричащие, что пройдут вне очереди, потому что им всего-навсего нужно поставить штамп. (7)Грудные дети плакали на руках измученных ожиданием мам, которые устало их качали и в немой тоске смотрели на закрытую дверь кабинета.
(8)Время шло, а приём всё не начинался. (9)И терпение людей лопнуло. (10)Вначале послышался какой-то глухой ропот, который, будто спичка сухие ветки, поджёг общее недовольство. (11)Дети, как по сигналу, в один голос заплакали, и уже не ропот, а возмущённо-жалобный вой наполнил весь коридор.
(12)«Господи, зачем я здесь! » – думал я, глядя на этих людей. (13)Разбуженная в руке боль запылала с удвоенной силой, голова закружилась. (14)Ждать стало невмоготу, я решил действовать. (15)Твёрдым шагом я подошёл к окошечку регистратуры, тихо, но властно постучал в стекло. (16)Полная женщина взглянула на меня поверх очков, я жестом попросил её выйти в коридор. (17)Когда она вышла, я протянул ей талон к врачу и пятьдесят рублей.
|
|
|
– (18)Мне нужно срочно попасть на приём к хирургу. (19)Пожалуйста, устройте!
(20)Женщина молча взяла мой талон, деньги положила в карман халата.
– (21)Отойдите все от дверей, отойдите! – проворчала она и, пройдя сквозь толпу людей, будто нож сквозь студень, вошла в кабинет. (22)Через минуту она вышла и кивнула мне головой:
– (23)Сейчас вас вызовут!
(24)Плакали дети, лампочка, мигая от перепадов напряжения, разбрызгивала пучки жёлтенького света, запах чего-то несвежего и затхлого забивал лёгкие. (25)Вдруг в мои ноги уткнулся вырвавшийся из рук измученной мамы мальчик в синей кофточке. (26)Я погладил его пушистую головку, и малыш доверчивыми глазами посмотрел на меня. (27)Я улыбнулся. (28)Молодая мама усадила его на место.
– (29)Потерпи, маленький, потерпи, скоро мы пойдём!
(30)Инвалид уронил костыль и, беспомощно водя руками, пытался поднять его с пола. (31)Я закрыл глаза. (32)Дверь распахнулась, и медсестра звонко крикнула:
– (33)Никитин, на приём!
(34)Люди закрутили головами, спрашивая, кто здесь Никитин. (35)Я, не шевелясь, стоял в стороне.
– (36)Никитин кто? (37)Где он?
(38)Медсестра недоуменно пожала плечами и сказала:
– (39)Ну, тогда кто первый по очереди, заходите!
(40)К двери бросилась молодая мама с ребёнком. (41)Я отошёл к окну. (42)Сыпал редкий снег, потемневшее небо, похожее на затянутую льдом реку, низко висело над землёй, и сквозь него летели голуби. (43)Из кабинета врача вышла молодая мама с малышом, тот посмотрел на меня и помахал мне перебинтованной ручкой.
– (44)Не подошёл ещё Никитин? (45)Ну, тогда следующий по очереди…
(По К. Акулинину)
15.
(1)Вечером опять сошлись у Старкиных. (2)Говорили только о войне. (3)Кто-то пустил слух, что призыв новобранцев в этом году будет раньше обыкновенного, к восемнадцатому августу, и что отсрочки студентам будут отменены. (4)Поэтому Бубенчиков и Козовалов были угнетены: если это верно, то им придётся отбывать воинскую повинность не через два года, а нынче.
(5)Воевать молодым людям не хотелось: Бубенчиков слишком любил свою молодую и, казалось ему, ценную и прекрасную жизнь, а Козовалов не любил, чтобы что бы то ни было вокруг него становилось слишком серьёзным.
(6)Козовалов говорил уныло:
– Я уеду в Африку. (7)Там не будет войны.
– (8)А я во Францию, – говорил Бубенчиков, – и перейду во французское подданство.
(9)Лиза досадливо вспыхнула. (10)Закричала:
– И вам не стыдно! (11)Вы должны защищать нас, а думаете сами, где спрятаться. (12)И вы думаете, что во Франции вас не заставят воевать?
(13)Из Орго призвали шестнадцать запасных. (14)Был призван и ухаживающий за Лизою эстонец, Пауль Сепп. (15)Когда Лиза узнала об этом, ей вдруг стало как-то неловко, почти стыдно того, что она посмеивалась над ним. (16)Ей вспомнились его ясные, детски чистые глаза. (17)Она вдруг ясно представила себе далёкое поле битвы – и он, большой, сильный, упадёт, сражённый вражескою пулею. (18)Бережная, жалостливая нежность к этому, уходящему, поднялась в её душе. (19)С боязливым удивлением она думала: «Он меня любит. (20)А я, что же я? (21)Прыгала, как обезьянка, и смеялась. (22)Он пойдёт сражаться. (23)Может быть, умрёт. (24)И, когда будет ему тяжело, кого он вспомнит, кому шепнёт: “Прощай, милая”? (25)Вспомнит русскую барышню, чужую, далёкую».
(26)Призванных провожали торжественно. (27)Собралась вся деревня. (28)Говорили речи. (29)Играл местный любительский оркестр. (30)И дачники почти все пришли. (31)Дачницы принарядились.
(32)Пауль шёл впереди и пел. (33)Глаза его блестели, лицо казалось солнечно-светлым, – он держал шляпу в руке, – и лёгкий ветерок развевал его светлые кудри. (34)Его обычная мешковатость исчезла, и он казался очень красивым. (35)Так выходили некогда в поход викинги и ушкуйники. (36)Он пел. (37)Эстонцы с воодушевлением повторяли слова народной песни.
(38)Дошли до леска за деревнею. (39)Дачницы стали возвращаться. (40)Призываемые начали рассаживаться в экипажи. (41)Набегали тучки. (42)Небо хмурилось. (43)Серенькие вихри завивались и бежали по дороге, маня и дразня кого-то.
(44)Лиза остановила Сеппа:
– Послушайте, Пауль, подойдите ко мне на минутку.
(45)Пауль отошёл на боковую тропинку. (46)Он шёл рядом с Лизою. (47)Походка его была решительная и твёрдая, и глаза смело глядели вперёд. (48)Казалось, что в душе его ритмично бились торжественные звуки воинственной музыки. (49)Лиза смотрела на него влюблёнными глазами. (50)Он сказал:
– Ничего не бойтесь, Лиза. (51)Пока мы живы, мы немцев далеко не пустим. (52)А кто войдёт в Россию, тот не обрадуется нашему приёму. (53)Чем больше их войдёт, тем меньше их вернётся в Германию.
(54)Вдруг Лиза очень покраснела и сказала:
– Пауль, в эти дни я вас полюбила. (55)Я поеду за вами. (56)Меня возьмут в сёстры милосердия. (57)При первой возможности мы повенчаемся.
(58)Пауль вспыхнул. (59)Он наклонился, поцеловал Лизину руку и повторял:
– Милая, милая!
(60)И когда он опять посмотрел в её лицо, его ясные глаза были влажны.
(61)Анна Сергеевна шла на несколько шагов сзади и роптала:
– Какие нежности! (62)Он Бог знает что о себе вообразит. (63)Можете представить: целует руку, точно рыцарь своей даме!
(64)Бубенчиков передразнивал походку Пауля Сеппа. (65)Анна Сергеевна нашла, что очень похоже и очень смешно, и засмеялась. (66)Козовалов сардонически улыбался.
(67)Лиза обернулась к матери и крикнула:
– Мама, поди сюда!
(68)Она и Пауль Сепп остановились у края дороги. (69)У обоих были счастливые, сияющие лица.
(70)Вместе с Анною Сергеевною подошли Козовалов и Бубенчиков. (71)Козовалов сказал на ухо Анне Сергеевне:
– А нашему эстонцу очень к лицу воинственное воодушевление. (72)Смотрите, какой красавец, точно рыцарь Парсифаль.
(73)Анна Сергеевна с досадою проворчала:
– Ну уж красавец! (74)Ну что, Лизонька? – спросила она у дочери.
(75)Лиза сказала, радостно улыбаясь:
– Вот мой жених, мамочка.
(76)Анна Сергеевна в ужасе воскликнула:
– Лиза, что ты говоришь!
(77)Лиза проговорила с гордостью:
– Он защитник Отечества.
(По Ф. Сологубу)
16.
(1)Однажды я ехал в электричке. (2)Сидевшая рядом со мной у окна скромно одетая сдержанная женщина открыла томик Чехова. (3)Дорога предстояла длинная, книжки я не захватил, люди вокруг были чужие, я стал думать о работе. (4)И тем же тоном, каким спрашивают, например: «Вы не знаете, скоро ли мы приедем? » ‒ я неожиданно для себя и тем более для соседки спросил её:
‒ Простите, вы не знаете, что такое счастье?
(5)Женщина с томиком Чехова в руках оказалась замечательной собеседницей. (6)Она не стала спрашивать меня, отчего я задал такой странный вопрос, не стала с ходу отвечать, она прикрыла книгу и долго молчала, посматривая в окно, ‒ думала. (7)Наконец, когда я совсем уже решил, что она забыла о вопросе, она повернулась ко мне и сказала...
(8)Вернёмся к её ответу позже. (9)Спросим себя: что такое счастье? (10)Что кроется за этим словом?
(11)В каждой стране есть свой Главный педагог – народ и есть Главный учебник ‒ язык. (12)Я не должен объяснять, что такое счастье, я должен смиренно спросить об этом наш язык ‒ в нём всё есть, из него всё поймёшь, прислушиваясь к слову в сегодняшней нашей речи. (13)Народная мысль содержится не только в пословицах и поговорках, в народной мудрости, но и в распространённых, обычных фразах и оборотах речи. (14)Поищем: с какими другими словами сочетается интересующее нас понятие, почему так можно сказать, а так нельзя. (15)Это никогда не бывает случайным.
(16)Мы говорим: «счастливая доля», «счастливый случай», «счастливая судьба», «счастье привалило», «вытянул счастливый билет».
(17)Самые деятельные, всего достигшие своим трудом люди говорят: «Мне выпало счастье, мне дано счастье... »
(18)Счастье ‒ фортуна, судьба, о которой мы ничего не знаем, и если его нет, то говорят: «Такая уж у меня судьба», «Видно, мне так на роду написано».
(19)Но мы не раз ещё столкнёмся с законом духовной жизни: всё, что есть в человеке, возникает из двух встречных движений, из двух сил: из движения, направленного от мира к человеку, и движения от человека к миру. (20)Противоположные эти силы, встречаясь в одной точке, не уничтожаются, а складываются. (21)Но если встреча не происходит, то обеих сил словно и не было. (22)Предположим, человеку нет удачи ни в чём, несчастья преследуют его, и выпала ему, быть может, от рождения тяжёлая доля. (23)Не всякий сумеет победить судьбу. (24)Но сильный человек умеет использовать самый незаметный шанс, который, конечно, есть в жизни каждого: он побеждает судьбу. (25)Вернее, не судьбу, а трудности, которые посланы ему судьбой. (26)И если нет собственного стремления победить, стремления к счастью, то хоть озолоти его ‒ счастья не будет. (27)У него нет веры в жизнь, воля его сломлена. (28)Говорят: «нашёл своё счастье», «добыл счастье», «достиг счастья» и даже «украл чужое счастье». (29)Язык требует действия: нашёл, поймал, добыл, достиг, вырвал у судьбы своё счастье, всякий человек ‒ кузнец своего счастья.
(30)Человек должен стремиться к счастью. (31)Неукротимое, неудержимое, жгучее желание счастья... (32)Счастье не вещь, и не склад вещей, и не положение, и не денежное состояние, а состояние души, возникающее при достижении сильно желаемого. (33)Счастье ‒ это благословенное состояние, благодать.
(34)Что же, однако, сказала о счастье женщина в электричке? (35)Позже выяснилось, что она научный сотрудник, специалист в области химии белков. (36)После долгого обдумывания моего вопроса она сказала:
‒ Я не могу дать определения счастья. (37)Вот учёный! (38)Учёный не тот, кто всё знает, а тот, кто точно знает, чего он не знает. (39)Но, может быть, так? (40)У человека есть духовные стремления: когда они удовлетворяются, он чувствует себя счастливым. (41)Похоже на правду?
(По С. Л. Соловейчику)
17.
(1)Идёшь по улице, и вдруг в глаза бросается яркая афиша: «Концерт Zемфиры». (2)Рядом кинотеатр приглашает тебя на просмотр новой ленты под названием «Шиzа». (3)Захочется перекусить, а на дверях ресторана красуется «Бiблiотека». (4)Придёшь домой, берёшь газету, глядь – на первой странице сообщение «Кур$ валют». (5)Включаешь телевизор, чтобы отвлечься, но и тут назойливо рекламируются охранные системы «Аllигатор». (6)В смятении подходишь к окну, видишь на стене соседнего дома приглашение на «Ве4ер отдыха» и теперь только понимаешь, что тебя обложили со всех сторон.
(7)Обогащается или портится природная речь благодаря заимствованиям – вопрос непростой и неоднозначный. (8)Языковая стихия берёт из окружающего мира всё, что ей потребно, и выбрасывает на берег лишнее. (9)Но когда сплошь и рядом в кириллические устоявшиеся написания внедряются латинские и иные графические символы, то это ведёт не к обогащению языка, а к нарушению его функционирования, к размыванию веками устанавливавшихся норм.
(10)Англо- и иноязычными словами в их натуральном написании сегодня пестрят страницы прессы, эти слова вторгаются в текст, наводняют рекламу. (11)Но одно дело, когда просто употребляется лексика на латинице, и совсем другое, если чужие буквы оказываются внутри слова, ломают его изнутри. (12)Любой юрист подтвердит, что это нарушение гораздо более тяжкое.
(13)Модная певица и производители автосигнализаций, вернее – их агенты по рекламе, используют латинские буквы в формировании и раскрутке образа чаще всего в погоне за оригинальностью. (14)Им кажется: внимание потенциальных потребителей легче привлечь необычным графическим начертанием имени или названия фирмы. (15)Дескать, наш глаз невольно цепляется за неправильное сочетание. (16)Расчёт, вероятно, оправдывается, но насколько велика его отдача? (17)На мой взгляд, подобный подход к формированию имиджа является довольно поверхностным, примитивным, а главное – становится банальным.
(18)Варианты Zемфира (равно как и Глюк’OZA) и «Аllигатор» есть выпендрёж и ненужное искажение письменной формы. (19)Применяя иностранные слова, не стоило заниматься порчей языка. (20)Великий и могучий Алфавит, подаренный нам славянскими святыми Кириллом и Мефодием, принесён в жертву золотому тельцу.
(21)Реальная жизнь, увы, приводит нам примеры такого рода, и не пришлось бы в близком будущем констатировать свершившийся факт словами Татьяны Бек: «До свидания, алфавит».
(По С. Казначееву)
18.
(1)Кабинет-министр Волынский прошёл через сущий ад, и, если бы даже его помиловали, это лишь на короткое время оттянуло бы его мучительный конец. (2)Он был разбит, истерзан, размолот и не мог жить. (3)Он с самого начала знал, что обречен, и ни добровольное признание, ни чистосердечное раскаяние, ни самое гнусное предательство, ни даже заступничество государыни – ничто не могло спасти его от неизбежной смерти. (4)Бирону, фавориту царицы, нужна была такая устрашающая публичная казнь, чтобы навсегда подавить решимость недовольных, парализовать страхом их волю. (5)Волынский смирился со своей участью и лишь молил в душе, чтобы поскорее наступил желанный конец. (6)Когда огласили приговор, он испытал не страх, а облегчение.
(7)С этим чувством и пошел на казнь. (8)Его окружала громадная толпа, которая с бессмысленным равнодушием рассматривала его окровавленное тело. (9)Всем было интересно посмотреть, как неприступный вельможа, прежде вселявший священный трепет, теперь низвергнут безжалостный судьбой в море бедствий и теперь превратился в обычного смертного – жалкого, слабого и ничтожного.
(10)Обведя гаснущим взглядом людей, Волынский вдруг оступился о знакомые черты. (11)Он в тот же миг узнал Василия Тредиаковского, которого с поразившей всех жестокостью наказал только за то, что поэт осмелился перечить его приказу. (12)Он вспомнил окровавленное тело Тредиаковского, вспомнил его жалобные крики и беспомощные стоны, и только теперь понял, какую невыносимую боль причинил этому безвинному человеку. (13)Что ж, зато теперь этот оскорбленный и униженный любимец муз сможет сполна насладиться муками своего жестокого истязателя. (14)Смотри, несчастный бумагомарака, как палач затянет веревку на моей шее, распотешь свою душеньку, порадуйся позорной смерти своего ненавистного обидчика... (15)Волынский с презрением отвернулся, но что-то заставило его еще раз оглянуться на застывшего Тредиаковского. (16)«Господи! » - против воли вырвалось из самого сердца бывшего фаворита. (17)Из бездушной людской массы на него смотрели человеческие глаза, полные жалости и сострадания. (18)И Волынский, тяжело дыша, ободряюще улыбнулся Тредиаковскому.
(19)Казалось, тот начал что-то быстро жевать, его круглое лицо заходило ходуном. (20)«Да он плачет! » - осенило Волынского, и сердце его засочилось. (21)Он был близок к тому, чтобы понять на исходе жизни что-то очень большое и важное, к чему никогда не подступала его жестокая и целенаправленная душа, охваченная жаром властолюбия. (22)Но не успел: по знаку палача на него накинулись подручные и стали сдирать кафтан. (23)Он уже не увидел, как рванулся к плахе Тредиаковский, что-то крича перекошенным ртом, как испуганно раздалась толпа, как кто-то схватил поэта, заломил ему руки и потащил прочь с места казни.
(По Ю. Нагибину)
19.
(1)Жизнь Гайдара была продолжением, а иногда и началом его книг. (2)Года за два до того, как вышел «Тимур и его команда», Гайдар зашёл как-то ко мне. (3)У меня был трудно болен сын, и мы сбились с ног в поисках одного редкого лекарства. (4)Его нигде не было.
(5)Гайдар подошёл к телефону и позвонил к себе домой.
– (6)Пришлите сейчас же ко мне, – сказал он, – всех мальчиков нашего двора. (7)Я жду.
(8)Он повесил трубку. (9)Через десять минут раздался отчаянный звонок у двери. (10)Гайдар вышел в переднюю. (11)На площадке за дверью стояло человек десять мальчиков, очень взволнованных и запыхавшихся.
– (12)Вот что, – сказал им Гайдар. – (13)Тяжело болен мальчик. (14)Нужно лекарство. (15)Я вам запишу каждому его название на бумажке. (16)Сейчас же – во все аптеки: на юг, на восток, на север, на запад. (17)Из аптек звонить мне сюда. (18)Всё понятно?
– (19)Понятно, Аркадий Петрович! – закричали мальчики и понеслись вниз по лестнице.
(20)Вскоре начались звонки.
– (21)Аркадий Петрович! – кричал в трубку взволнованный детский голос. – (22)В аптеке на Маросейке нету.
– (23)Поезжай дальше. (24)На Разгуляй.
(25)Гайдар сидел у телефона, как капитан на мостике корабля. (26)Через сорок минут восторженный детский голос прокричал в трубку:
– (27)Аркадий Петрович, есть! (28)Я достал!
– (29)Где?
– (30)В Марьиной роще!
– (31)Вези сюда. (32)Немедленно.
(33)Лекарство было привезено, и сыну вскоре стало легче.
(34)Благодарить его было нельзя. (35)Он очень сердился, когда его благодарили за помощь. (36)Он считал помощь человеку таким же … делом, как, скажем, приветствие. (37)Никого же не благодарят за то, что он с вами поздоровался.
(38)Однажды мы с Гайдаром шли по улице и услышали встревоженные голоса. (39)Оказалось, что в саду вырвало кран из водопроводной трубы. (40)Сильная струя воды била прямо в кусты роз и сирени, в клумбы с цветами, вымывала из-под них землю и вот-вот могла уничтожить весь сад. (41)Люди бросились вверх по улице, чтобы закрыть какой-то кран.
(42)Гайдар подбежал к трубе, примерился и зажал трубу ладонью. (43)Поток воды остановился. (44)По лицу Гайдара я видел, что он сдерживает давление воды изо всех сил и ему невыносимо больно. (45)Он почернел и стиснул зубы, но трубу не отпустил, пока не перекрыли воду.
(46)Потом Гайдар долго тяжело дышал. (47)Ладонь у него была окровавлена. (48)Но он был очень радостно настроен – не потому, конечно, что проверил свою силу, а потому, что ему удалось спасти маленький чудный сад.
(49)Мне очень не хватает Гайдара – большого, доброго, талантливого человека.
(По К. Паустовскому)
20.
(1)Немцы были изгнаны из Умани, и на улицах города вплотную, впритык, стояли брошенные ими в бегстве автомашины, бронетранспортёры и танки. (2)В городе ещё пахло гарью, тем звериным душным запахом, какой оставляют после себя бегущие массы людей, и вонью гниющих продуктов: в грузовиках стояли бочки с огурцами и капустой.
(3)На одной из улиц сквозь разбитое окно нижнего этажа я увидел груды сваленных на полу книг. (4)Вид книг всегда волнует меня, и я зашёл в помещение, в котором сразу по стеллажам определил библиотеку. (5)Никого в помещении, казалось, не было, только вглядевшись, я увидел скорбные фигуры двух немолодых женщин, разбиравших в соседней комнате книги. (6)Часть книг уже стояла на полках. (7)Я подошёл к женщинам, и мы познакомились: одна оказалась учительницей русского языка Зинаидой Ивановной Валянской, другая – библиотекаршей районной библиотеки Юлией Александровной Панасевич, а книги, лежавшие на полу, они перетаскали из подполья, где те пережили всю оккупацию. (8)Я взял в руки одну из книг – это был учебник экономической географии, но, перелистав несколько страниц, я с недоумением обратился к титулу книги: содержанию он никак не соответствовал.
|
|
|
