Типы научности. Антифундаментализм

Принято выделять три типа научности: классическую, неклассическую, постнеклассическую, в соответствии с которыми можно выделить и три типа рациональности. Так, классический тип рациональности можно было бы характеризовать как стремление к объективности, универсальности знания, нацеленность на поиск окончательной истины (это характерно, прежде всего, для науки Нового времени). Неклассический тип рациональности характеризуется субъективностью процесса познания, сочетанием рационального и иррационального в процессе познания. Постнеклассический тип научной рациональности характеризуется субъективными проявлениями бытия ученого, который включен в сложные, многоуровневые, познавательные системы, а также сочетанием рационального и внерационального способов постижения истины.

Рассматривая науку как часть культуры, И.С. Панкратов ставит в соответствие классическому, неклассическому и постнеклассическому типам научности (рациональности) традиционалистскую, модернистскую и постмодернистскую культуру. С его точки зрения, именно современная постмодернистская культура задает сегодня новый тип научной рациональности. Влияние культуры постмодернизма на все сферы человеческой деятельности создало предпосылки для распредмечивания научной области, поставило под сомнение саму научную реальность, сделало границы науки зыбкими и легко разрушаемыми. Вследствие этого встал вопрос о целесообразности науки как таковой, которая была обвинена во всех пороках современной цивилизации. В сложившихся условиях вынужденного выживания научному сообществу необходимо переосмыслить роль рационального в процессе познания и тем самым задать новые границы рационального. По мнению Панкратова, наука исчерпала свой креативный потенциал, утрачивает функцию построения картины мира, и поэтому она должна послужить основой для возникновения новой формы мышления и деятельности, а именно – методологического мышления (в широком смысле), которое сможет произвести синтез рациональности в новых условиях.

Очевидно, что научное знание как таковое – это во многом результат разного рода процедур обоснования (определения, объяснения, индукции и дедукции, проверки на непротиворечивость и т.д.). Именно поэтому можно говорить о научной рациональности. По мнению З.А. Сокулер, в развитии западной рациональной мысли пройден этап так называемого «фундаментализма», когда структура процедур обоснования мыслилась как подведение представлений под некоторые определенные постулаты – «начала знания». «После выявления подлинных начал знания должно быть показано, как из них выводится все величественное здание науки. Ее развитие мыслилось как надстройка все новых и новых этажей, причем созданное ранее не должно подвергаться изменению. Если фундамент выбран правильно, здание не рухнет. Такими претендентами на роль начал в истории философии выступали и опыт (чувственные впечатления, свидетельства чувств), и рациональная интуиция, и ”естественный свет разума”». Таким образом, двумя разновидностями фундаментализма, характерными для науки Нового времени, оказываются эмпиризм и рационализм. Первый пытается свести знание к опыту, второй – к разуму, но оба совпадают друг с другом в принятии единого линейного (иерархического) отношения оснований и обосновываемого.

С середины ХХ века на смену фундаментализму приходит критическое отношение к любым процедурам обоснования – «антифундаментализм». «Кризис логического позитивизма привел к тому, что устои фундаментализма действительно зашатались. Чем далее, тем более очевидной становилась невозможность его защиты. В настоящее время мы являемся очевидцами становления новой – антифундаменталистской – парадигмы».

Но антифундаментализм – не выход из тупика «позитивистской рациональности», поскольку он вообще отказывается от процедур обоснования. Антифундаментализм принимает фундаменталистскую иерархическую модель рациональности, но указывает на невозможность ее осуществления. Как считает американский философ науки Ларри Лаудан, фундаменталистские и антифундаменталистские тенденции могут быть преодолены в «сетевой» модели. «Сетевая модель очень сильно отличается от иерархической модели, так как показывает, что сложный процесс взаимного разбирательства и взаимного обоснования пронизывает все три уровня научных состояний. Обоснование течет как вверх, так и вниз по иерархии, связывая цели, методы и фактуальные утверждения. Не имеет смысла далее трактовать какой-либо один из этих уровней как более привилегированный или более фундаментальный, чем другие». На наш взгляд, сам факт появления этой модели лишний раз свидетельствует о взаимосвязи науки с системой культуры в целом. И если «холистская» парадигма современной науки возникла не без влияния мистических учений, то сетевая модель научной рациональности фактически соответствует постмодернистскому, полистилистическому мировоззрению.

Таблица №2

В условиях постмодерна наука постепенно «виртуализируется» – как и вся культура. По мнению Д.В. Иванова, «наука сейчас – это не предприятие по поиску истины, а род языковых игр, состязаний в манипулировании моделями научного дискурса. В этом плане симптоматичны две тенденции. Во-первых, материальный эксперимент все чаще замещается экспериментом на моделях. Если раньше теории могли строиться только на основе открытия некоего порядка, присущего вещам, то теперь вполне допустимо моделирование без выхода к каким-либо реальным референтам, например, компьютерные симуляции природных, технологических и социальных процессов. Во-вторых, процесс верификации гипотез все чаще замещается процессом фальсификации. Если раньше достаточным аргументом против теории считались данные опыта, противоречащие ее положениям, то теперь лишь изобретение альтернативной модели может служить аргументом». На основании этих и некоторых других тенденций, автор делает парадоксальный вывод, что «мы живем в эпоху науки образов и образов науки». На наш взгляд, последнее утверждение отчасти справедливо лишь для гуманитарных наук, естественные же и технические науки сложно отнести к разряду «виртуальной реальности» – прежде всего из-за их практической направленности.

Глава 2. Техника как совокупность технических устройств.