ГЛАВА IX. ВЕДЫ И БИБЛИЯ 4 страница

Это делает повествование о Самуиле, Давиде и Соломоне мифическим. Большинство пророков, которые были грамотны, кажется, начали около этого времени писать.

Эта страна была наконец завоевана ассирийцами, которые нашли тот же народ и учреждения, что и в Финикии и в других странах.

Езекия не был наследственным сыном Ахаза, а только получившим титул. Пророк Исайя принадлежал к королевской семье, а про Езекию говорили, что он его зять. Ахаз отказался войти в союз с пророком и его партией, говоря: “Не буду искушать (зависеть от) Господа” [Исайя, VII, 12]. Пророк перед этим заявил: “Если ты не будешь верить, не будешь ты прочен”, — предвещая свержение его рода. “Ты истощаешь терпение моего Бога”, — ответил пророк, и предсказал рождение ребенка от одной алма, или женщины храма, и прежде чем тот достигнет возмужания [Евреям, V, 14; Исайя, VII, 16; VIII, 4], царь ассирийский победит Сирию и Израиль. Это то пророчество, которое Ириней так силился увязать с Марией и Иисусом, и которое послужило причиной, по которой мать назаретского пророка представлена принадлежащей храму и с детских лет посвященной Богу.

Во второй песне Исайя прославлял нового главу, занявшего трон Давида [IX, 6, 7; XI, 1], который должен возвратить домой евреев, уведенных конфедерацией в плен [Исайя, VIII, 2-12; Иоиль, III, 1-7; Авдий, 7, 11, 14]. Михей — его современник — возвещал то же событие [IV, 7-13; V, 1-7]. Спаситель должен был появиться из Вифлеема; другими словами, — из дома Давида; и должен был сопротивляться Ассирии, которой Ахаз присягнул на верность, и должен был также совершить реформу религии [2 Царей, XVIII, 4-8]. Езекия это сделал. Он был внук Захарии, провидца [2 Паралипоменон, XXIX, 1; XXVI, 5], советника Узии; и как только он взошел на трон, он восстановил религию Давида и уничтожил последние остатки религии Моисея, т. е. эзотерическую доктрину, объявив — “отцы наши поступали беззаконно” [2 Паралипоменон, XXIX, 6-9]. Затем он совершил попытку воссоединения с северной монархией, так как в Израиле было междуцарствие [2 Паралипоменон, XXX, 1, 2, 6; XXXI, 1, 6, 7]. Попытка была успешна, но имела результатом вторжение ассирийского царя. Но это был новый режим; и все это показывает течение двух параллельных потоков в религиозном культе израильтян; один принадлежал государственной религии и был принят ввиду политической необходимости; другой представлял собою чистое идолопоклонство, являющееся результатом незнания истинной эзотерической доктрины, проповедуемой Моисеем. Первый раз с тех пор, как Соломон их построил, “высокие места были убраны”.

Именно Езекия был тем ожидаемым Мессией экзотерической государственной религии. Он был тем побегом от ствола Иессеева, который должен был вызволить евреев из прискорбного пленения, о котором еврейские историки, кажется, очень молчали, тщательно избегая любого упоминания этого особенного факта, но который вспыльчивые пророки необдуманно раскрывают. Если Езекия и сокрушил экзотерическое поклонение Ваалу, то он также насильно оторвал народ Израильский от религии их отцов и тайных ритуалов, учрежденных Моисеем.

Дарий Гистасп был первым, кто основал персидскую колонию в Иудее, и, возможно, Зоро-бабель был вождем.

“Имя Зоро-бабель означает “семя или сын Вавилона”, так же как Зоро-астер, , есть семя, сын или принц Иштар” [ 45 ].

Новые колонисты, несомненно, были иудеи. Это название с Востока. Даже Сиам называют Иудия, и в Индии была некая Айодия. Храмы Солом, или Мира, были многочисленны. По всей Персии и Афганистану имена Саул и Давид весьма обычны. “Закон” приписывается по очереди Езекии, Ездре, Симону Справедливому, и периоду Асмонеян. Нет ничего определенного; везде противоречия. Когда начался Асмонеанский период, главных держателей Закона называли ассидеянами или хасидим (халдеями), а впоследствии фарисеями или фарсами (парсами). Это указывает на то, что в Иудее были основаны персидские колонии, и они правили страною, тогда как народы, упоминаемые в Книгах Бытия и Иисуса Навина, жили там в виде третьего сословия (см. [Ездра, IX, 1]).

В Ветхом Завете нет подлинной истории, и та небольшая историческая информация, которую там можно собрать, — находима только в неосмотрительных откровениях пророков. Эта книга, в целом, должно быть писалась в различные времена или, скорее, выдумывалась в качестве авторитетного обоснования какого-либо более позднего культа, происхождение которого может быть легко прослежено частично до орфических мистерий, и частично до древнеегипетских ритуалов, с которыми Моисей был знаком с детства.

С прошлого века церковь была вынуждена постепенно оставлять захваченную библейскую территорию тем, кому она принадлежит по праву. Уступая пядь за пядью, и один персонаж за другим оказывался мифическим и языческим. Но теперь, после недавнего открытия Георга Смита, весьма оплакиваемого ассириолога, разрушена одна из надежнейших подпорок Библии. Доказано, что Саргон и его таблички старше Моисея. Как повествование “Исхода”, так и рождение и жизнь законодателя были “заимствованы” у ассирийцев, подобно как “золотые и серебряные драгоценности” — у египтян.

На стр. 224 “Ассирийских открытий” Георг Смит говорит:

“В дворце Сеннахериба, в Куюнджике, я нашел другой любопытный отрывок истории Саргона, переведенный мною и опубликованный в “Трудах библейского археологического общества”, т. I, ч. I, с. 46. В тексте говорится, что Саргон, один ранний вавилонский монарх, родился от родителей-царей, но был спрятан своею матерью, которая унесла его на Евфрат и поместила в ковчеге из камышей, изнутри покрытом горной смолой, вроде того, в котором мать Моисея спрятала свое дитя (см. [Исход, II]). Саргона обнаружил человек по имени Акки, водонос, который усыновил его, и впоследствии он стал царем Вавилонии. Столицею Саргона был большой город Агади — называвшийся семитами Аккад и упомянутый в “Бытии” как статна Нимрода [Бытие, X, 10], и там он царствовал сорок пять лет. [511] Аккад лежал вблизи города Сиппара, [512] на Евфрате, к северу от Вавилона. Время Саргона, которого можно назвать вавилонским Моисеем, соответствует шестнадцатому веку, и возможно еще более раннему”.

Г. Смит в своем “Халдейском отчете” добавляет, что Саргон I был вавилонский монарх, царствовавший в городе Аккад около 1600 г. до Р. X. Имя Саргон означает правильный, истинный или законный царь. Эта любопытная история изложена на фрагментах табличек из Куюнджика и гласит следующее:

1. Я царь Саргон, Царь могущественный, Царь Аккада.

2. Моя мать была царского рода, отца своего я не знал, брат моего отца правил страною.

3. В городе Азупирану, лежащем на берегу Евфрата.

4. Моя мать, царевна, зачала меня; в трудах она родила меня.

5. Она положила меня в ковчег из камыша и горной смолою запечатала выход мой.

6. Она пустила меня на реку, не поглотившую меня.

7. Река понесла меня; к водоносу Акки принесла она меня.

8. Акки, водонос, в сострадании принял меня, и т. д. и т. д.

А теперь из “Исхода” [II]:

“Но не могши долее скрывать его (мать Моисея), взяла корзину из тростника и осмолила ее асфальтом и смолою и, положивши в нее младенца, поставила в тростнике у берега реки”.

“Событие это, как предполагают, произошло около 1600 лет до Р. X. ”, — говорит Георг Смит, — “немного ранее эпохи, приписываемой Моисею; [513] и так как мы знаем, что слава Саргона достигла и Египта, то вполне правдоподобно, что рассказ этот имел связь с событиями, изложенными в “Исходе”, II, ибо каждое, совершенное однажды действие, стремится повториться”.

“Века” индусов мало отличаются от “веков” греков, римлян и даже евреев. Мы включаем Моисеевы вычисления умышленно, с намерением доказать правильность нашей позиции. Хронология, которая отделяет Моисея от сотворения мира только четырьмя поколениями, кажется смешной уже только потому, что христианское духовенство навязывает это миру в буквальном значении. [514] Каббалисты знают, что эти поколения означают периоды мира. Те аллегории, которые в индусском вычислении охватывают огромное протяжение четырех веков, в книгах Моисея коварно заставлены, благодаря услужливой помощи Мазоры, уместиться в маленький период в две с половиною тысячи лет (2513)!

Экзотерический план Библии был составлен так, чтобы и он соответствовал четырем векам. Таким образом, они исчисляют Золотой Век от Адама до Авраама, серебряный — от Авраама до Давида; медный — от Давида до Пленения; а от пленения — железный век. Но сокровенные вычисления совсем другие и ничуть не отличаются от зодиакальных вычислений брахманов. Мы находимся в Железном Веке или калиюге, но он начался с Ноя, мифического предка нашей расы.

Ной или Нуах, подобно всем евгемеризованным проявлениям Непроявленного — Сваямбхува (или Сваямбху) — был андрогином. Таким образом, в некоторых случаях он принадлежал к чисто женской триаде халдеев, известной как “Нуах, вселенская Матерь”. Мы уже показали в другой главе, что каждая мужская триада имела свою женскую копию, одно в трех, как и первая. Это было пассивное дополнение активного принципа, его отражение. В Индии мужская троица воспроизводится в Шакти-Тримурти, женской; а в Халдее Ана, Белита и Давкина соответствовали Ану, Бэлу и Нуах. Первые три, сведенные в одну — Белиту, назывались:

“Самодержавная богиня, царица нижней бездны, Матерь богов, царица Земли, царица плодовитости”.

В качестве изначальной влажности, откуда произошло все, Белита есть Тамти или море, матерь города Эрех (великого халдейского некрополя) и поэтому — богиня подземного царства. В мире звезд и планет она известна как Истар или Асторет. Следовательно, она тождественна с Венерой и всеми другими царицами небесными, которым в жертву приносились печенье и булочки, [515] и, как знают все археологи, тождественна с Евой, матерью всего живущего, и с Марией.

Ковчег, в котором хранятся зародыши всех живущих тварей, необходимых для населения Земли, изображает сохраняемость жизни и превосходство духа над материей при столкновении противоположных сил в природе. В астротеософической диаграмме “западного ритуала” Ковчег соответствует пупу и помещается с левой стороны, на стороне женщины (Луны), одним из символов которой служит левый столб в Храме Соломона — Боаз. Пуповина связана (через плаценту) с вместилищем, в котором оплодотворяются эмбрионы расы [ 76 ]. Ковчег есть священный Аргха индусов и, таким образом, легко понять ту связь, которую он имел с Ноевым Ковчегом, когда мы знаем, что Аргха был продолговатым сосудом, употребляемым иерофантами в качестве жертвенной чаши в культе Изиды, Астарты и Венеры-Афродиты, которые были богинями зарождающих сил природы или материи — следовательно, представляющими символически Ковчег, содержащий зародыши всего живущего.

Мы признаем, что у язычников были и теперь есть — как, например, в Индии — странные символы, которые лицемеру и пуританину покажутся скандально безнравственными. Но разве древние евреи не скопировали большинство этих символов? Мы уже описали в другом месте тождественность лингама с колонной Иакова, и мы могли бы привести ряд примеров из нынешних христианских церковных обрядов, имеющих то же самое происхождение, если бы размеры книги это позволяли и если бы это не было уже полностью отмечено Инманом и другими (см. Инман, “Древние верования, воплощенные в древних названиях”).

Описывая религию египтян, Лидия Мария Чайлд говорит:

“Это почтение перед сотворением жизни ввело в поклонение Озирису половые эмблемы, такие обычные в Индустане. Колоссальное изображение такого рода было преподнесено его храму в Александрии царем Птолемеем Филадельфом... Благоговение перед тайной органической жизни привело к признанию мужского и женского начал во всем, духовном или материальном... Половые эмблемы, везде бросающиеся в глаза в скульптурах их храмов, покажутся нечистыми в описании, но ни один чистый и вдумчивый ум не будет рассматривать их таковыми, видя ту простоту и торжественность, с какими подходят к этому предмету” [ 372 ].

Так говорит эта уважаемая женщина и прекрасный писатель, и ни один истинно чистый мужчина или женщина никогда не подумает упрекнуть ее за это. Но такое искажение древней мысли вполне естественно в таком веке ханжества и жеманства, как наш.

Воды потопа, когда они фигурируют в аллегории в качестве символического “моря”, Тамти, символизируют бурный хаос, или материю, называемую “Великим Драконом”. Согласно гностической и средневековой розенкрейцерской доктрине, сотворение женщины вначале задумано не было. Она есть отпрыск мужской собственной нечистой фантазии и, как говорят герметисты — “вторжение”. Созданная нечистой мыслью, она возникла в недобрый “седьмой час”, когда “сверхъестественные” действительные миры уже прошли, и “натуральные” или иллюзорные миры начали развиваться вдоль “нисходящего Микрокосмоса” или дуги великого цикла — выражаясь более ясно. Сперва “Virgo”, Небесная Дева Зодиака, она становилась “Virgo-Scorpio”. Но, создавая себе подругу, мужчина непредумышленно наделил ее своей собственной долей Духовности; и теперь это новое существо, которое его воображение вызвало к жизни, стало его “Спасителем” из ловушек Евы-Лилит, первой Евы, которая в своем составе имела большую долю материи, чем первоначальный “духовный” мужчина. [516]

Таким образом, женщина в этой космогонии стоит в отношении “материи” или великой бездны как “Дева Моря”, которая ногою раздавливает “Дракона”. “Потоп” также очень часто появляется в символической фразеологии как “Великий Дракон”. Для человека, знакомого с этими доктринами, будет более чем многозначительно узнать, что у католиков Дева Мария является не только признанной покровительницей христианских моряков, но также и “Девой Моря”. Так и Дидона была покровительницей финикийских мореходов; [517] и вместе с Венерой и другими лунными богинями — так как Луна имела такое сильное влияние на морские отливы и приливы — являлась “Девою Моря”. Map, море, является корнем имени Мария. Голубой цвет, который у древних символизировал “Великую Бездну” или материальный мир, следовательно — зло, сделан посвященным нашей “Благословенной Госпоже”. Это цвет “Notre Dame de Paris”. Вследствие его связи с символическим змием этот цвет считается отвратительным у экс-назареев, учеников Иоанна Крестителя, теперь мендеян Басры.

Среди прекрасных гравюр Мориса есть одна, представляющая Кришну раздавливающим главу Змея. У него на голове митра с тремя зубцами (символизирующая троичность), а тело и хвост побежденного змея обвивают фигуру индусского бога. Эта гравюра показывает, откуда пришло вдохновение при “составлении” более позднего сказания, извлеченного якобы из пророчества.

“Я положу вражду между тобой и женщиной, и между твоим семенем и ее семенем; оно раздавит твою голову, и ты ужалишь его в пятку”.

Египетский Орант также показан с распростертыми руками, как бы на кресте, и наступающими на “Змея”; а Гор (Логос) изображен пронзающим голову Дракона, Тифона или Апофиса. Все это дает нам ключ к библейской аллегории о Каине и Авеле. Каина считали предком хивитов, змеев, и близнецы Адама, очевидно, представляют копию сказания об Озирисе и Тифоне. Коме этой внешней формы аллегории, она, однако, воплощала в себе философскую концепцию о вечной борьбе добра и зла.

Но как странно эластичной, какой легко приспосабливаемой к чему угодно оказалась эта мистическая философия после христианской эры! Когда факты неопровержимые, неоспоримые и неотрицаемые были менее бессильны восстанавливать истину, как не в нашем веке казуистики и христианского коварства? Раз доказано, что Кришна был известен как “Пастырь Добрый” за века до первого года нашей эры, что он раздавил Змия Калинагу и был распят, — то все это — лишь пророческое предзнаменование будущего! И раз скандинавский Тор, разбивший голову Змия своей крестообразной булавой, и Аполлон, убивший Пифона, подобным же образом представлены как являющие собою поразительные сходства с героями христианских выдумок, — они становятся только первоначальными концепциями “языческих” умов, “следующих старым патриархальным пророчествам относительно Христа, содержащимся в едином всеобщем и первоначальном Откровении” [ 597 ]!

Поэтому, потоп есть “Древний Змий” или великая глубь материи; “дракон в море” [Исаия, XXVII, 1], которое ковчег сохранно пересекает на своем пути к горе Спасения. Но если мы знаем о ковчеге и Ное, и Библии вообще, то это лишь потому, что мифология египтян уже готовая лежала под рукой Моисея (если только Моисей когда-либо писал какую-либо Библию), и он уже был знаком со сказанием о Горе, стоящем в змееобразной лодке и поражающем Змия своим копьем; и с сокровенным значением этих притч и их действительным происхождением. Вот почему в “Левите” и в других частях его книг мы находим целые страницы с законами, тождественными “Законам Ману”.

Животные, заключенные в ковчеге суть человеческие страсти. Они олицетворяют некоторые тяжелые испытания посвящения и мистерий, которые были учреждены среди многих народов в ознаменование этой аллегории. Ноев ковчег остановился семнадцатого числа седьмого месяца. Здесь мы опять встречаем это число; так же как в “чистых животных”, которых он забирал в ковчег по семи. Говоря о водных мистериях Библоса, Лукиан рассказывает:

“На верхушке одной из двух колонн, воздвигнутых Вакхом, человек остается семь дней”. [518]

Он полагает, что это делалось в честь Девкалиона. Илия, молясь на вершине горы Кармил, посылает своего слугу искать облако по направлению к морю и повторяет

“продолжай это до семи раз. В седьмой раз тот сказал: вот, небольшое облако поднимается от моря, величиной в ладонь человеческую”. [519]

“Ной есть воплощение Адама так же, как Моисей есть воплощение Авеля и Сета”, — говорит “Каббала”, т. е. повторение или другая версия того же самого повествования. Величайшим доказательством этого является распределение действующих лиц в Библии. Например, начиная с Каина, первого убийцы, каждый пятый человек по линии его потомков — убийца. Вот так они идут: Енох, Ирад, Мехиаель, Мафусаил и пятый — Ламех, второй убийца, и он — отец Ноя. Если начертать пятиконечную звезду Люцифера (вершиной вниз) и написать имя Каина под нижайшей точкой, а имена его потомков последовательно по другим точкам — обнаружится, что каждое пятое имя — которое окажется написанным под именем Каина — будет именем убийцы. В “Талмуде” эта генеалогия дана полностью, и тринадцать убийц располагаются под именем Каина. Это не совпадение. Шива есть Разрушитель, но он же и Возродитель, Каин — убийца, но он же создатель народов и изобретатель. Эта звезда Люцифера есть та самая, которую Иоанн видит падающей на землю в своем “Апокалипсисе”.

В Фивах [Thebes или Theba, что означает арка], — ТН-АВА есть синоним Карфа или Тир, Асту или Афины, и Урбс или Рим, а также означает город, — найдена та же самая листва, какая, по описанию, была на колоннах Соломонова храма. Двуцветный лист маслины, трехдольный фиговый лист и ланцетообразный лавровый лист имели у древних как эзотерическое, так и популярное или народное значение.

Исследования египтологов дают другое подтверждение тождественности библейских аллегорий с аллегориями страны фараонов и халдеев. Династическая хронология египтян, записанная Геродотом, Мането, Эратосфеном, Диодором Сикулом и принятая нашими исследователями древности, делила египетскую историю на четыре основные эпохи: царствование богов, полубогов, героев и простых смертных. Путем объединения полубогов и героев в один класс Бунзен сводит количество периодов до трех: правление богов, полубогов или героев — сыновей богов, но родившихся от смертных матерей — и Манесом, которые были прародителями отдельных племен. Эти подразделения, как любой почувствует, полностью соответствуют библейским элохимам, сыновьям Бога, великанам и смертным Ноевым людям.

Диодор Сицилийский и Берос приводят нам имена двенадцати великих богов, которые правили двенадцатью месяцами года и двенадцатью знаками Зодиака. Эти имена, в которые включен Нуах, [520] слишком хорошо известны, чтобы их повторять. Двуликий Янус также находился во главе двенадцати богов, и в своих изображениях он показан держащим ключи от небесных владений. Все они послужили образцами для библейских патриархов, а потом оказали еще другую услугу — в особенности Янус — послужив прототипом для Св. Петра и его двенадцати апостолов: Петр также двуличен в своем отрицании, и его также изображают держащим ключи от Рая.

Это утверждение — что сказание о Ное есть только другое изложение в его сокровенном значении сказания об Адаме и его трех сыновьях — получает доказательства на каждой странице “Бытия”. Адам есть прототип Ноя. Адам падает, потому что он вкушает от запретного плода небесного знания; Ной падает потому, что он вкушает от земного плода — сок винограда символизирует злоупотребление знанием при неуравновешенном уме. Адам лишается своей духовной оболочки; Ной — своих земных одежд; и нагота обоих заставляет их стыдиться. Злобность Каина повторяется в Хаме. Но потомки обоих показаны как мудрейшие расы на Земле; и по этому поводу их называют “змеями” и “сыновьями змеев”, что значит сыновья мудрости, а не Сатаны, как некоторые священники хотели бы заставить мир понимать этот термин. Вражда была положена между “змеем” и “женщиной” только в этом смертном феноменальном “мире человека” как “рожденного от женщины”. До плотского падения “змей” был Офит, божественная мудрость, которая не нуждалась в материи, чтобы производить людей, так как человечество было полностью духовным. Отсюда война между змеем и женщиной, или между духом и материей. Если в своем материальном аспекте “древний змий” есть материя и представляет Офиоморфоса, то в своем духовном значении он становится Офитом-Христом. В магии древних сиро-халдеев, оба объединены в зодиакальном знаке андрогинного Virgo-Scorpio и могут быть разделены или разобщены каждый раз, когда это необходимо. Таким образом, в качестве источника “добра и зла” значения S. S. и Z. Z. всегда были взаимозаменяемы; и если в некоторых случаях S. S. на печатях и талисманах наводят на мысль о змеином злом влиянии и означают рисунок черной магии на других, то, с другой стороны, двойные S. S. встречаются на чашах причащения церкви и означают присутствие Св. Духа или чистой мудрости.

Мидианитяне были известны как мудрецы или сыновья змеев, также и ханааниты и хамиты; и такова была слава мидианитян, что мы находим Моисея, пророка, водимого и вдохновляемого “Господом”, унижающимся перед Хобабом, сыном Рагуиля, мидианитянином, умоляющим его остаться с народом Израиля:

“Не оставляй нас, потому что ты знаешь, как располагаемся мы станом в пустыне, и будешь для нас глазом” [Числа, X, 29, 31].

Далее, когда Моисей посылает лазутчиков на поиски земли Ханаанской, они приносят, в виде доказательства мудрости (каббалистически говоря) и добротности этой земли, ветвь с одной гроздью винограда, которую они вынуждены нести вдвоем на палке. Кроме того они добавляют:

“Там видели мы и исполинов, детей Енаковых, от исполинского рода; [521] и мы были глазах наших пред ними как саранча, такими же были мы и в глазах их” [Числа, XIII, 34].

Анак есть Енох, патриарх, который не умирает и который является первым хранителем “непроизносимого имени”, согласно “Каббале” и ритуалу франкмасонства.

Сравнивая библейских патриархов с потомками Вайвасвата, индусского Ноя, и древними санскритскими преданиями о потопе в брахманистской “Махабхарате”, мы находим их отраженными в ведийских патриархах, которые являются первоначальными образами, по которым были сформированы все остальные. Но прежде чем сравнение становится возможным, индусские мифы должны быть поняты в их истинном значении. Каждый из этих мифических персонажей обладает, кроме астрономического значения, еще и духовным или нравственным и антропологическим или физическим значением. Патриархи являются не только евгемеризованными богами, — допотопные соответствуют двенадцати великим богам Бероса и десяти Праджапати, а послепотопные — семи богам знаменитой таблички в библиотеке Ниневии, — но также и символами греческих эонов, каббалистических сефиротов, и знаков Зодиака, в качестве прообразов ряда человеческих рас. [522] Это отклонение от десяти к двенадцати будет вскоре объяснено и доказано на авторитете самой Библии. Только — они не первые боги, описанные Цицероном [ 198, I, 13], которые относятся к Иерархии высших властей, элохимам, но принадлежат скорее ко второму классу из “двенадцати богов”, Dii minores, которые являются земными отражениями первых, среди которых Геродот помещает Геркулеса [ 356, II, 145]. Из группы двенадцати, только один Ной, по причине его положения на переходной точке, принадлежит к высочайшей вавилонской троице, Нуах, дух вод. Остальные тождественны с низшими богами Ассирии и Вавилонии, которые представляли собой низший ранг эманаций, введенных вокруг Бэла, Демиурга, и помогали ему в его работе — так же как патриархи показаны помогающими Иегове — “Господу Богу”.

Кроме этих, из которых многие были местными богами, покровительствующими божествами рек и городов, еще были четыре класса гениев; мы видим, как Иезекииль в своем видении заставляет их поддерживать трон Иеговы. Это факт, который, отождествляя еврейского “Господа Бога” с одним лицом троицы вавилонян, связывает, в то же самое время, нынешнего христианского Бога с той же самой триадой, поскольку это есть те же самые четыре херувима, если читатель помнит, на которых Ириней заставляет ездить Иисуса, и которые представлены как спутники евангелистов.

Происхождение книг “Иезекииля” и “Откровения” от индусской каббалистики ни в чем так явно не выявлено, как в этом описании четырех зверей, которые олицетворяют четыре элементарных царства — земли, воздуха, огня и воды. Как хорошо известно, они — ассирийские сфинксы, но эти фигуры также высечены на стенах почти каждой индусской пагоды.

Автор “Откровения” точно копирует в своем тексте (см. гл. IV, стих 17) пифагорейский пентакль, от которого прекрасный набросок Леви приведен на странице 522.

Индусская богиня Аданари (или, что было бы более правильно, Адонари, поскольку второе а произносится почти как английское о) изображается окруженной теми же фигурами. Это в точности отвечает Иезекиилевому “Колесу Адоная”, известному, как “Херувим Джехескииля”, и вне всякого сомнения указывает на источник, откуда еврейский провидец черпал свои аллегории. Для удобства сравнения мы поместили эту фигуру в пентакль.

 

 

Выше этих зверей были ангелы или духи, разделенные на две группы: Игили или небесные существа, и Ам-анаки или земные духи, великаны, дети Анака, на которых лазутчики жаловались Моисею.

“Обнаженная Каббала” дает для каббалиста очень ясный, для профана — очень спутанный отчет о пермутациях или заменах одного лица другим. Так, например, она говорит, что “сцинтилла” (духовная искра или душа) Авраама была взята от Михаила, главы эонов, высочайшей эманации божества, настолько высокой, что, в сущности, в глазах гностиков Михаил отождествлялся с Христом. И все же, Михаил и Енох — одна и та же личность. Оба занимают точку скрещения креста Зодиака как “человек”. Сцинтилла Исаака была от Гавриила, главы сонма ангелов, а сцинтилла Иакова была взята от Уриэля, прозванного “огнем Бога”, самым зорким духом во всех Небесах. Адам не есть Кадмон, но Адам Primus, Микропросопус. В одном из своих аспектов последний есть Енох, земной патриарх и отец Мафусаила. Тот, который “ходил перед Богом” и “не умирал”, есть духовный Енох, олицетворявший собою человечество, вечное в духе, и также вечное во плоти, хотя последняя умирает. Смерть — это только новое рождение, а дух бессмертен; таким образом, человечество никогда не умирает, ибо Разрушитель стал Творцом, Енох — это образ двойственного человечества, духовного и земного. Вот, почему его место в центре астрономического креста.

Но родилась ли эта идея у евреев? Мы думаем, что нет. Каждый народ, у которого имелась астрономическая система, и особенно Индия, глубоко почитал крест, так как он являлся геометрической основой религиозного символизма их аватаров, проявлений божества или Творца в своем творении — ЧЕЛОВЕКЕ; Бога в человечестве и человечества в Боге, как духов. Старейшие памятники Халдеи, Персии и Индии открывают перед нами двойной или восьмиконечный крест. Этот символ, который весьма естественно можно обнаружить, как и другие геометрические фигуры в природе, в растениях, так же как и в снежинках, — привел д-ра Ланди, в его сверххристианском мистицизме, к тому, что такие крестообразные цветы, образующие восьмиконечную звезду соединением двух крестов, он назвал “Пророческой Звездой Воплощения, которая соединила небо и землю, Бога и человека” [ 597, с. 3]. Последняя сентенция совершенна в своей выразительности; только старая каббалистическая аксиома — “как наверху, так и внизу” — отвечает этому еще лучше, так как она открывает нам того же самого Бога для всего человечества, а не только для горсточки христиан. Именно, Земной крест Небес повторяется на земле растениями и двойственным человеком: физический человек вытесняет “духовного”, на точке скрещения которого стоит мифический Либра-Гермес-Енох. Жест одной рукой, указывающий на Небо, уравновешивается другою; указывающей вниз на Землю; беспредельное зарождение внизу, беспредельное перерождение вверху; видимое — только проявление невидимого; человек из праха предоставляется праху, человек из духа возрождается в духе; таким образом, именно предельное человечество и является Сыном Беспредельного Бога. Абба — Отец; Амона — Матерь; Сын — Вселенная. Эта первичная троица повторяется во всех теогониях. Адам Кадмон, Гермес, Енох, Озирис, Кришна, Ормазд или Христос — все они одно. Они стоят как Метатроны между телом и душой — вечные духи, спасающие плоть перерождением плоти внизу, и душу — перерождением вверху, где человечество еще раз ходит перед Богом.

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: