 |
Страх и ужас. Стоит шаману умереть, как кто-то из принадлежащих к его роду или, берём шире, племени, заболевает так называемой «шаманской болезнью». Причём «заболевает» вовсе не обязательно ближайший потомок. Потомок чаще, но не всегда.
|
|
|
|
Страх и ужас
Страх и ужас…
Дух, подымающий волхва до вершин благородства и самопожертвования, живёт в теле не только самого шамана — но в его роде как целом.
Вернее, так: есть некая сущность, дух, наличие которого отличает шамана от рядовых людей. Эта сущность (ТХ у бурят и древних греков, ДХ у русских, кето, узбеков и т. п. ) может перемещаться в других людей. Перемещаться при биологической жизни шамана по одним законам, а после смерти шамана — по другим.
Это не просто вера. Всё это наблюдается не только в жизни сибирских и азиатских народов, но и в жизни русского народа. В районе Сольвычегодска (место второй ссылки Сталина, Архангельская область) это называется передать дар. Дар передаётся не самому близкому родственнику, а человеку достойному принять эстафету духа, конечная цель эстафеты — подвиг, при котором единственно и может быть испущен дух.
Бывает, состарившийся обладатель дара за всю жизнь не удосужился найти преемника (вёл малоподвижный образ жизни, а без оленя нет шамана), как следствие, не может и умереть. Такой обладатель дара (знает слово) обычно перед смертью очень мучается — своеобразное наказание за несовершение подвига или манкирования трудностями жизни на дороге. В таком случае, если дело происходит в Архангельской области, на фронтоне избы никак не могущего умереть тайноведца (духовника) выпиливают два верхних венца — на всеобщее обозрение. В результате «всеобщего обозрения» хоть в одном из знающих о смысле тайного знака на фронтоне, совесть побеждает заботу о системе пищеварения: видя страдания человека, который не может ни жить, ни умереть, и очень мучается, мучается бесконечно долго, самый совестливый, то есть ответственный, наконец-то, эстафету дара принимает. Самый совестливый, ясно, и самый в нравственном отношении достойный. «Ответственный» — другая грань того же самого.
|
|
|
В Сибирском Заполярье процесс передачи дара по эстафете происходит обычно несколько иначе.
Стоит шаману умереть, как кто-то из принадлежащих к его роду или, берём шире, племени, заболевает так называемой «шаманской болезнью». Причём «заболевает» вовсе не обязательно ближайший потомок. Потомок чаще, но не всегда.
Симптомы «болезни» чаще всего напоминают «синдром хронической усталости». Человек становится грустен и печален, порой с ним случаются нервные срывы — но только до тех пор, пока он следует кишечно-желудочной жизни, которую вёл до «болезни». Но стоит ему начать камлать — и болезненные симптомы проходят.
Почему тогда не все из рода умершего шамана камлают? Казалось бы, так прикольно — быть шаманом. Все боятся, подарки несут. А потому не торопятся в шаманы, что не могут выдавить из себя жида. Несмотря на подарки, с материальной точки зрения шаман начинает жить беднее, чем жил прежде. Он вообще ведёт образ жизни противоположный чиновнику какой-либо из новых религий. Шаман непременно беднее, не только себя прежде, но и всех остальных ухватистых мужиков в своём роду, к числу которых он относился прежде. Подарки дело редкое. Жизненных удобств он лишён. Он живёт на дороге. Шаман не может отказать, когда его зовут поделиться благословением. Причём действует строгое правило: если тебя сначала позвал бедный, а потом позвал богатый, то сначала иди к бедному, ибо он позвал первым. Если это правило шаман нарушает, то его ждёт кара от духа. Вплоть до долгой, но мучительной смерти.
Месяцами шаман может ездить по вызовам от селения к селению, не имея возможности заехать домой — хотя бы передать семье полученное в качестве «гонорара» часть мяса от жертвенного животного. А мясо, между прочим, имеет свойство долго не храниться. Так что, стоит ли удивляться, что когда человек обнаруживает у себя «шаманскую болезнь», чувства он испытывает смешанные. С одной стороны, он знает, что выздороветь иначе как через усыновление бубном он не может, с другой стороны, прощай материальные благополучие и плотские утехи. Что удивляться, что заболевший «шаманской болезнью» из последних сил пытается себя убедить, что его скверное самочувствие — всего лишь простая болезнь или результат переутомления.
|
|
|
Сверх всего, шаман ещё обычно одинок. Его боятся. Корни страха бывают двух родов. Сейчас расскажу об одном, в конце главы — о втором. Шаман, который взвалил на себя бремя служения людям, своей жизнью благородства у стоп Девы являет суд над поджидающими, над теми, кто не в состоянии выдавить из себя жида. И чем чище и самоотверженнее жизнь шамана, чем он совестливее и ответственнее, то есть чем более он велик, тем больший страх испытывают, видя его светлую жизнь, жидовствующие соплеменники. Это надо осознать: люди боятся не опасности, которая исходит от шамана, а страх в них возникает в результате напоминания о неизбежном Суде Вечности по Справедливости. Опасность от шамана поджидающие выдумывают в своё оправдание.
Шаман, как следствие неосознанного страха окружающих, одинок, родственная душа может жить за сотни и сотни километров, встречи с собеседником редки — утешающим встречам служение населению может препятствовать.
Таким образом, рассматривая жизнь шаманов, и духа, которого они по эстафете передают из поколения в поколение для испускающего дух подвига, надо уметь расставлять знаки причинно-следственных связей.
А рассмотрение не бесполезно: дух может проявится в каждом, и возраст проявления ограничен лишь 72-мя годами.
Например, когда представители низших каст, живущие в устье Курейки, вспоминают шаманку Анну Алексеевну Шадрину (это она учила Сталина приёмам священной охоты, четвёртая степень посвящения), то знаки причинно-следственных связей толпари расставляют не по-жречески. Дескать, боялись Анну кето страшно, дескать, потому, что когда она приезжала в какое-нибудь селение, и видела кето, который нарушал нравственные законы, она брала его за одежду, одной рукой за штаны, а другой — за куртку, поднимала высоко над головой, и с силой швыряла оземь. Так Анна Алексеевна поступала до 104 лет. Дескать, боялись боли от удара о землю.
|
|
|
Рассказывают это люди третьей касты, которые не понимают причинно-следственных связей. «Боятся, потому что швыряла и ударившемуся о землю было больно».
В научной этнографической литературе описан такой феномен: шаман или шаманка, лет, скажем, восьмидесяти, уж и ходить-то не может, только ползает, но стоит ей или ему взять в руки бубен и начать по нему постукивать, как вот уже и ходить может и подпрыгивать, и не чуть-чуть, а на метр от земли, и выше. Это преображение современная тупенькая наука объясняет переходом в трансовое состояние.
То, что шаманка Анна Алексеевна Шадрина в 104 года могла с лёгкостью поднять над головой человека, более тяжёлого, чем она, мужчину — что и здоровой-то и молодой женщине не под силу — и с силой швырнуть его в наказание за нравственные мерзости оземь, говорит не о её бодибилдинговой молодости, этого не было, а о её способности без внешних приспособлений войти в знаменитое «трансовое» состояние шамана. Вернее, об её богатом опыте вхождения в это отличающее шамана состояние. Эта лёгкость подводит к догадке, что Анна Алексеевна шаманка была не рядовая.
А то, что Анну все боялись и при виде неё разбегались и пытались спрятаться, говорит о том, что она была нравственно необыкновенно чиста. Страх и ужас. И это чувство толпарей тоже признак великого шамана.
Что удивляться, что Анна и Сталин друг друга нашли. И проводили время в обучении приёмам сакральным охоты — четвёртой степени посвящения на Кресте Девы.
И ещё одна особенность великого шамана. Если при жизни по отношению к великому шаману нравственно-низшие испытывают страх, то после смерти шамана и вовсе становятся одержимы ужасом. Оно и понятно: если при жизни могущий, но не делающий ещё может тешить себя надеждой, что шаман падёт нравственно, и, следовательно, он не Судия, то после достойной смерти надежд никаких — а один только ужас перед грядущим Судом Вечности по Справедливости.
|
|
|
И опять ужасающийся не понимает истоков своих чувств. Всё, что связано с Судом, толпарь из сознания пытается вытеснить — и вытесняет. Свой страх и ужас он будет объяснять чем угодно — хотя бы и змеями, которые, как ему приснится, живут в костях шамана. Или по телевизору ему что-нибудь подобное скажут — и он будет счастлив поверить.
Здесь объяснение истоков собственного страха и ужаса напоминает типичные заблуждения страстно влюблённых. Сначала влюбившийся, он или она, попадает в болезненную зависимость от кумира, а потом влюблённый начинает придумывать своему кумира всякие несуществующие благородные качества, эту влюблённость якобы объясняющие. По такой схеме законченные скоты и уроды — а именно они типичные кумиры — в описаниях попавших в болезненную зависимость от них становятся и красавцами, и рыцарями, и умницами. Всем окружающим смешно, крутят пальцем у виска, а зависимый впадает от неверия окружающих в гнев. И верует, верует, верует!..
В точности так и в случае толкования причин ужаса к умершему праведнику, великому шаману — только наоборот. Праведнику начинают приписывать невесть что — и под кроватью неделями прячется с началом войны, и скажут, что секретаря за волосы и мордой об стол, и поверят, хотя на всех фотографиях секретарь лыс как бильярдный шар, и уверуют, что источник ужаса, Праведник, доносы строчил, сидя чуть не на обитаемом острове — и во всё это толпарь верует, верует, верует. А как не веровать? Чувство ужаса есть? Есть. А от чего оно? От какого такого Суда? Да и слышать не слыхивали ни о каком Суде. Значит, в костях у шамана змеи живут. И секретаря лысого за волосы — и мордой об стол, об стол, об стол!
Ещё об одной особенности посмертной судьбы шамана знают все: непочтительное отношение к имени — и сам на себя навлечёшь кару. Это и гробница Тамерлана, и многие другие известные случаи вроде Ледяного человека.
Но достаточно знаков формального уважения — и проклятия не падёт. Так устроен мир.
Хотим мы того или не хотим, у великих шаманов посмертная жизнь есть. Она проявляется в странностях. Например, с точки зрения человеческих потерь России, которые происходят при всех без исключения правителях, краткое правление Ельцина с семьёй из Абрамовичей русским обошлось много дороже, чем долгое правление Сталина. Тут и грабежи, даже гробовые деньги ельциноиды у старух изымали, и геноцид русского народа. Казалось бы, если вызывает страх число жертв, то русские должны Ельцина бояться гораздо больше, чем Сталина. Если уж имя «Сталин» вызывает ужас, то услышав имя «Ельцин» человек и вовсе должен от ужаса упасть на землю, забиться, засучить ногами, попытаться зарыться, закопаться, закидаться хоть чем-нибудь. Однако Ельцина никто не боялся при жизни, а после смерти (считайте, что он уже подох) к Ельцину не испытывают ничего кроме чувства гадливости. Странно. Значит, корень ужаса по отношению к Сталину вовсе не в числе жертв.
|
|
|
Насчёт чувства гадливости по отношению к Ельцину понятно: дерьмо он, и больше ничего.
А вот к Сталину, Хозяину, «почему-то» при жизни испытывали страх, а после смерти — ужас.
Волхвы бывают разной степени благородства — Сталину передали дары, по меньшей мере, триста полярных шаманов, представители, видимо, трёхсот родов. (На Половинке сопровождающие только бы мешали, разбавляли бы собой братчину, логично предположить, что присутствовали только шаманы. ) Передаваемый шаманами рода по эстафете дух поругаем не бывает — тот же род, который после смерти очередного достойного «эстафетчика» не удосужился провести обряды почтения, навлечёт на себя кару. Соединение эстафетных даров от нескольких родов (Свадьба) порождает всенародного шамана — проклятие от несоблюдения минимума почтения падает уже на весь этот народ (совокупность родов). Ясно, что если бывает поруган Всепланетный Первосвященник, то и проклятие будет распространено, соответственно, на всю планету. Однако разной степени: тот народ, который получил при жизни Первосвященника большее благословение, понесёт большее проклятие. Но даже если обряды почтения соблюдены, ужас среди толпарей и сатанистов остаётся. А уж если не отдали…
Здесь разгадка причины неадекватного ужаса по отношению к Сталину.
Вообще говоря, не стоит думать, что раз многие народы, впав в ужас от Сталина, позволили себе не отдать почести тому, кто пришёл напомнить о Неизбежном Суде Вечности по Справедливости, то проклятие падёт только на народы, которые принято называть советскими.
Круг народов, обрёкших себя на самопроклятие много шире.
И это многое объясняет.
Но на русских, вернее, бывших советских это проклятие должно ложиться особенно тяжело.
Всякое же проклятие, на самом деле, напомню, самопроклятие.
Эстафета «кирпичика» духа Прапредка дело не одного человека, пусть и великого шамана, а рода. Камлание тоже процесс не индивидуальный. При камлании используется энергия всего рода. Этнографы называют круг смотрящих на камлание шамана зрителями, а на самом деле они участники.
Связь людей внутри рода очень жёсткая и сильная. Яркий пример — связь сына с матерью. Кто перенёс смерть матери, в особенности, если за ней, лежачей, ухаживал, поймёт с полуслова. Конец её жизни смерти подобно и для него. Вся эта книга написана именно в этой ситуации. Написана книга под крики: «Трус! Убей свою мать! Избавь её от страданий! » И так всю ночь. Как стемнеет — и до рассвета. А дело происходило зимой, ночи длинные. И так четыре с половиной месяца. Кошмар — не описать. А умерла — и вовсе конец. Те, кто пережил, понимают с полуслова, с полувздоха. Умом всё понимаешь, а тело болеет: нервная система — составная часть тела. Первые редакции книги сделаны в состоянии полутрупа — десять минут работал, полчаса-час отлёживался. Легче, наверное, грудью на танк. Говорят, отходят по несколько лет.
Связь людей внутри рода привычна, поэтому ощущается только во время ухода, и как разрыв связи, изменение структуры связей не осмысливается. Осмысливается как потрясение от смерти, а не как потерю опоры в привычной системе связей. Но потрясение именно от этого.
Есть связь и с элементами всего рода.
А требование матери понять можно: не столь уж давно страдающим уходить помогали, в Эвенкии и вообще на Севере так поступали и в начале XX века. А мать в той же Эвенкии работала и много видела.
Поясним феномен жизни человека внутри рода (то есть живёт не человек, а род), на менее жёстком примере.
Представим себе такую обучающую ситуацию. На голой как голова секретаря Сталина Поскрёбышева планете обитает немереное число серн и два племени по сто охотников. Брюхо набивать этим двум племенам можно только мясом этих серн — ничего другого просто нет.
Только вот незадача: серны бегают со скоростью 30 километров в час, а люди всего только со скоростью 20 километров. Никакие засады не помогают. Спрятаться в засаде на «лысине» негде.
В этой ситуации два племени поступают по-разному: одни решают быть демократами, а другие шаманистами. Все сто демократов, полагая себя равными, желая набить брюхо, начинают тренироваться в беге, и уж было дотренировались до умения бегать 22 километра в час, как ноги, которые, как известно, растут из желудка, бегать отказываются вовсе. Это как с тем цыганом из анекдота, который решил обучить коня обходиться без пищи. И уж было обучил — да конь почему-то сдох. Конь-то может и понял, почему сдох, но электорат предсмертный голод будет объяснять, видимо, тем, что у них «недостаточно хорошая демократия».
В племени с шаманской культурой поступили иначе. 99 охотников, невзирая на боль, срезали со своих ног по два сантиметра длины, и нарастили этими сантиметрами ноги сотого. На образовавшихся «ходулях» сотый развивал скорость 60 километров в час и мог догнать любое число серн — коих догонял и отдавал на съедение своему «укороченному» племени.
Вопрос: которое их племён выживет?
Если кто сам решить эту задачу не может, пусть спросит у соседей. К демократам советую не обращаться.
«Мораль»: ценой боли племя покупает жизнь и возможность для творчества (ВРТ — «veritas», «истина»). Если кто-то из 99-ти оказался туповат (электоратом), и стал отстаивать «общечеловеческие ценности», то не справедливо ли остальным отнять у придурка его пару сантиметров силой?
В этнографической литературе можно найти описания племён, живущих на природе, у которых в обряд инициации юношей входит испытание болью. Каков смысл этого «посвящения»? Что он означает? Этнографы на содержании у цивилизаторов нам объясняют: «таким образом юноши становятся мужчинами». Имея ввиду, электоратом. А что на самом деле означает: «стать мужчиной»? Так уж ли это означает готовность к совокуплению, готовность терпеть истерики жены и последующие идиотические ритуалы электората при выборах «сердцем»? А может, инициатический обряд для юношей — готовность терпеть боль при утрате двух сантиметров ноги? Или готовность с годами стать сотым, так скажем, первосвященником? Ведь всякий первосвященник прежде, ещё юношей, тоже проходил через боль утраты «общественных» «двух сантиметров».
Если инициация юноши в племенах, живущих по естественным законам, а не по «общечеловеческим ценностям» электората, есть готовность стать первосвященником с предварительной утратой двух сантиметров — во имя выживания сестёр, братьев, матери, дочерей, и братьев, то это многое объясняет.
Это пример из кишечно-желудочной жизни. Но в точности те же закономерности справедливы и в духовной жизни рода как целого.
Чем масштабней стоящая перед родом задача, тем большая волхву требуется помощь от рядовых членов рода — по психоэнергетическим механизмам. В применении к камланию — большее число «зрителей», которые суть помощники, сородичи.
После тысячелетий вырождения (постепенного исхода Героев Круга через совершение подвигов, следствием чего является дегенератизация толпарей и их «глобализация») единственное чувство, которое быдлу понятно, потому что им прочувствованно — это страх. Никуда не деться, это так, осознают то толпари или не осознают. То есть единственный способ аккумулирования волхвом энергии рода для спасения этого рода — это, увы, напустить на придурков страх. Как следствие, характерная особенность публичного камлания та, что волхв вынужден напустить на ублюдков страх. Толпарь не понимает способа достижения цели, и тут никакие объяснения не помогут, понимает только первосвященник.
Соответственно, как бы добр и самопожертвенен ни был волхв, как бы он ни любил свой народ, вплоть до готовности пойти за него на смерть, он вынужден свой народ пугать. Сказки, например, рассказывать — о чём угодно, о том, что в костях его живут змеи, например. Или о том, что в сердце его живёт дракон. Или запустить в народ какую-нибудь теорию вроде «усиления классовой борьбы». Но если народ «шибко умный», то слов, бывает, недостаточно, приходится заниматься репрессиями — и слухи о них приумножать.
Вот и представьте: грядёт великая Война — война на полное уничтожение русских и белорусов, по отношению к украинцам отношение было чуть мягче — поголовная кастрация (Гитлер планировал и это), остальным тоже ничего хорошего ждать не приходилось. Войска Гитлера обычным способом (стенка на стенку) победить было невозможно — свою непобедимость гитлеровцы доказали фейерическими в Европе победами над превосходящими по численности и вооружениям войсками побеждённых. Причина побед — психоэнергетическая мощь Гитлера, сверхвождя, чёрного мага. Такого масштаба сверхвожди раз в столетие являются — перед Гитлером был Наполеон. (Об этом подробно в моей книге «Теория стаи», в первом издании «Россия: подноготная любви»). Единственный способ обороны — используя сверхспособности ваиргина (волхва, дохия, гения, Личности), сломить сверхвождя лично, сломить психически.
Итак, Волхв предзнает и о грядущей Войне, и о непобедимости сверхвождя, знаком с теорией стаи, ведает и о единственном способе сверхвождя победить, и тем спасти советские народы, но, главное, чтобы не допустить нарушения очерёдности вызволения в череде Героев.
Забегая вперёд: в вызволении Героев должна соблюдаться очерёдность, последними должны вызволяться лучшие, гвардия (ВРГ), поэтому истребление народов по прихоти чёрных сверхвождей допущено быть не может. Хотя в истреблении какого-либо народа ничего скверного, по большому счёту, нет ничего — если соблюдается очерёдность вызволения Героев Круга.
Знает Первосвященник обо всём этом и по пророчествам, да и просто всё понимает. Понимает он и то, что одному ему не по силам камлать путь к Победе. Справиться он может только с помощью рода, вернее, многих родов, даже народов — но утратившие ведение смогут помочь ему (и самим себе! ), только если будут испытывать страх.
И, скрепя сердце, Волхв начинает рассказывать о «змеях в костях» — вернее, об «усилении классовой борьбы».
И кто может Спасителя за это осудить?
Ну, разве что те, кто скрытно желает русскому народу (Хранителю Прародины) гибели, для украинцев поголовной кастрации, остальным народам-братьям тоже нечто вроде того. Скрытно или бессознательно желает этого осуждающий Спасителя, в сущности, всё равно.
Я это всё к тому, что до какой же степени надо быть нравственным уродом, каким надо быть скрытым человеконенавистникам, чтобы подобно всяким разным Лёвкам Разгонам, Соломонам Волковым, Исааковичам Солженицынам и прочими при них Радзинским с головками новых религий, осуждать Сталина за единственно возможный путь спасения?
Никакого антисемитизма: в ряду перечисленных Солженицын — полуеврей, с точки зрения евреев вообще не еврей, «неполноценный». Полурусский. Так что никакого антисемитизма.
Повторюсь: до какой же степени надо быть нравственным уродом, каким надо быть скрытым человеконенавистникам, чтобы, подобно перечисленным выходцам из «избранного народа», осуждать Сталина за единственно возможный путь спасения многих народов?!
Итак, ужас по отношению к Сталину электората, в то время как к Ельцину с семьёй из Абрамовичей они ничего кроме чувств гадливости не испытывают, лишь дополнительное подтверждение того, что Сталин был не просто нравственным авторитетом эпохи, а Планетарным Первосвященником, Великим Волхвом, Героем.
И таких подтверждений духовного статуса Сталина и в этом томе, и в следующем десятки, если не сотни.
|
|
|
