 |
ГЛАВА 21. ДО КОСТЕЙ/ТЕРЯЯ ТЕБЯ
|
|
|
|
ГЛАВА 21
ДО КОСТЕЙ/ТЕРЯЯ ТЕБЯ
Я все еще не догадывался, что грядет.
Возможно, стоило бы это предвидеть.
Но я не сумел.
* * *
Они ушли. Спустя какое-то время.
Волки-чужаки. Те, кого я не знал.
Вернулись туда, откуда явились.
Но сначала провели еще одну тайную встречу.
Я даже не мог найти в себе сил задавать вопросы.
Было плевать, кто они такие.
Поглазев на закрытую дверь, я просто ушел.
* * *
Они ушли, и стало тихо.
Картер с Келли проводили часы за часами в лесу, неустанно бегая меж деревьев. Если к ночи они не возвращались домой, я находил их на поляне, где оба лежали на брюхе рядом с участком выжженной травы, стуча хвостами в такт, который могли уловить лишь они.
Элизабет бывало пропадала на длительный период времени. Я никогда не следовал за ней. Поэтому так и не узнал, куда она уходила.
Марк оставался на крыльце, сканируя взглядом линию деревьев. Я знал, что он высматривает, но сомневался, что подобное случится. Ричард исчез.
И не сможет вернуться из-за Гордо. Гордо, который днями укреплял защиту, установленную вокруг Грин-Крик. Теперь, когда он снова стал частью стаи, Гордо смог получить доступ к тем аспектам своей магии, которые раньше оставались для него заблокированы. Я чувствовал ее вибрацию каждый раз, когда он делал что-то новое, это странное ощущение, будто спускаясь по лестнице и оступившись, промахиваешься через нижнюю ступеньку.
Джо не покидал кабинет отца.
Я старался держать их всех вместе.
Лежал с Картером и Келли в траве. Под звездами.
Когда Элизабет была дома, следил, чтобы она ела.
Стоял на крыльце вместе с Марком, пропуская сквозь пальцы его шерсть и наблюдая.
|
|
|
Следовал за Гордо, пока тот бормотал что-то себе под нос, и присматривал за тем, чтобы никто в Грин-Крик не заметил, как его татуировки перемещаются по рукам. Он сказал, что в этом нет необходимости. Что никто не узнает. Но я все равно ходил с ним.
Джо почти не разговаривал со мной, даже когда был человеком, и даже когда я находился рядом.
Я не понимал, через что он проходит. Не понимал, что отдал ему Томас. Не понимал, что значит быть Альфой. Оставалось лишь надеяться, что меня окажется достаточно в качестве его уз.
Разумеется, все ухаживания прекратились.
Я не возражал. Понимал, что есть и другие вещи, на которых он должен сосредоточиться. Более важные дела.
* * *
Как-то раз я отправился на работу, просто чтобы занять себя чем-нибудь другим.
Гордо там не было. Он остался с Джо, желая обсудить то, что не предназначалось для моих ушей.
Быть может, я долго сверлил их взглядом за это. Они же смотрели на меня в ответ с пустым выражением на лицах.
Возможно, я даже хлопнул дверью, выходя из дома.
И не гордился этим.
Так что, не имея ни малейшего представления о том, куда идти, отправился в автомастерскую.
Избегая при этом главной улицы. Потому что не хотел, чтобы кто-нибудь меня остановил. И попытался заговорить со мной. Выразить соболезнования. Меня уже тошнило от соболезнований.
Наверное, то, что я злился на Джо и Гордо усугубляло все еще сильнее, хотя я очень старался этого не делать. Однако раньше они ничего от меня не скрывали. С тех пор, как мне стало известно о ведьмаках и волках. Во всяком случае, по большей части.
Но когда я впервые за несколько дней увидел мастерскую, гнев немного поутих. Это ослабило печаль. И подумалось, что так, возможно, мне удастся ненадолго сбежать. По крайней мере, хоть на какое-то время.
Я вошел внутрь. Над головой звякнул звоночек, когда я открыл дверь в приемную. От этого звука сердце болезненно защемило, правда, в хорошем смысле.
|
|
|
— Я сейчас! — раздался голос из глубины автомастерской.
Я узнал этот голос.
Горло перехватило. Совсем слегка.
— Добро пожаловать к Гордо, — поприветствовал Рико, выйдя навстречу. Он вытирал руки тряпкой, пытаясь избавиться от масла, въевшегося под ногти. От тряпки исходил сладковатый запах кокосового масла, на которое Рико чуть ли не молился. Остальные пользовались обычным мылом с водой. Рико же повторял, что на вкус и цвет товарищей нет.
— Чем могу вам по…
Он резко умолк, уставившись на меня.
— Хэй, — произнес я. — Привет… Привет, Рико.
— Привет, — фыркнул он и покачал головой. — Он говорит «привет». «Привет», будто какой-то маленький… тащи свой зад сюда, Окс.
Что я и сделал.
Его объятия были хороши. По-настоящему хороши.
— Рад тебя видеть, — прошептал Рико, крепко меня обнимая.
Я лишь кивнул ему в шею.
Потом он увлек меня за собой вглубь мастерской.
На подъемниках стояло несколько машин.
По радио гремело кантри Таннера, что-то о мужчине, чьи бывшие живут в Техасе, но он осел в Теннесси.
Сам Таннер оказался под капотом «тойота королла» 2012 года выпуска. Похоже, заменял ремень ГРМ, подпевая радио.
Крис проводил диагностическую проверку грузовика, глядя на экран компьютера и щурясь, хотя очки находились у него на макушке. Он всегда жаловался, что терпеть не может, как выглядит в них.
Я глубоко вдохнул запах масла, грязи, металла и резины. Точно такой же, как когда был ребенком, и приходил с папой, а Гордо предлагал купить мне шипучку из автомата.
Не хватало только его самого.
Но ничего страшного. Сейчас он был занят.
— Гляньте-ка, что gato [2] приволок, — изрек Рико.
Парни подняли глаза.
Я неловко помахал рукой.
Они набросились на меня прежде, чем я успел хоть на шаг отступить.
Смеялись. Обнимали. Гладили по голове, запуская пальцы в мои волосы. Обхватывали руками за плечи. Прижимались своими лбами к моему. Говорили, что я отрада для их глаз. Что скучали по мне. Что как только я буду готов, они заставят меня работать, пока я не сотру все руки до костей.
Я не мог найти слов, чтобы ответить им. Иногда, когда сердце переполняют эмоции, ты будто лишаешься голоса, и единственное, что остается — держаться изо всех сил.
|
|
|
* * *
Домой я возвращался в сумерках.
На грунтовой дороге меня никто не ждал.
Я и не рассчитывал, что будет иначе.
Но все равно стало больно.
Угасающее солнце проглядывало сквозь деревья.
Я провел рукой по высокой траве, что росла вдоль дороги.
Размышляя о том, куда иду.
Что делаю.
Сколько времени пройдет, прежде чем смогу снова свободно дышать без этой тяжести, сдавившей грудь.
Сколько времени пройдет, прежде чем моя стая перестанет быть такой разбитой и раздробленной.
Как скоро Джо снова заговорит со мной?
Хоть с кем-то из нас.
Я задавался многими вопросами.
Остановился только перед своим домом.
Мой дом. Не тот, что находился в конце переулка.
Я стоял и глазел на него.
Затем приказал себе идти дальше.
Чтобы прийти к Беннетам. Остаться у них, как я и делал всю прошлую неделю.
Нужно было проверить, как они. Убедиться, что с ними все в порядке. Удостовериться, что они хоть что-то съели. Я не мог позволить волкам голодать.
Так что не трудно представить мое удивление, когда я вдруг оказался у собственной входной двери, а рука зависла над дверной ручкой. Я велел себе уйти.
Но вместо этого положил руку на ручку и повернул ее.
Она не поддалась.
На миг я растерялся.
Но потом до меня дошло, что она заперта, хотя мы никогда не запирали дверь. Даже после того, как отец ушел, потому что у нас не было для этого причин. Мы жили в деревне. Дом в конце переулка пустовал, а потом в нем поселились волки. Не происходило никаких преступлений, никакие монстры не выходили ночью из леса.
Во всяком случае, раньше.
Все изменилось, и рука задрожала от этой мысли.
У меня не было с собой ключей. И я не знал, где они. Мне они никогда не требовались…
— Мы положим его сюда, — прошептала мама. — На случай, если он тебе когда-нибудь вдруг понадобится...
Запасной ключ.
Мама оставила запасной ключ под крыльцом, спрятав его под камнем.
Она показала где, как-то однажды, когда мне было девять. Или, быть может, десять лет.
Прежде чем успел задуматься над тем, что делаю, я спустился с крыльца и сунул под него руку.
|
|
|
Но отыскать камень сразу не вышло. Попадались только опавшие листья да пауки, все, кроме гребаного камня…
Пока вдруг костяшки пальцев не черкнули по нему.
Я вытащил его на свет. Он помещался в ладони так же, как и тот, что я нашел в лесу. Тот самый, которым я ударил Ричарда. Он…
Но ключа не было.
Я перевел дух.
Покачал головой.
Посмотрел снова.
И заметил его. Просто немного в грязи. Прямо на нем свернулся колорадский жук, серый и блестящий.
Только взяв ключ, я понял, что последним человеком, который прикасался к нему, была моя мама.
Отец никогда им не пользовался. В этом не было нужды. Если он возвращался домой поздно, вываливаясь из грузовика и теряясь в пивном угаре, дверь всегда была открыта.
Я тоже никогда им не пользовался. Не важно откуда возвращался домой — из школы, с работы, из библиотеки. С прогулок в лесу, где чувствовал, как территория Томаса гудит в моих венах.
Мама была последней, кто прикасался к этому ключу.
Вспомнился тот день, когда я впервые взял в руки свою рабочую рубашку, на которой аккуратными стежками было вышито мое имя.
Вспомнил, как в первый раз держал за руку Джо — маленький торнадо, который твердил, что от меня пахнет конфетами и сосновыми шишками. Эпично и восхитительно.
Это казалось таким же важным.
Я снова поднялся по ступенькам к дому.
Вставил ключ в замок.
Механизм щелкнул.
И я провернул ключ.
Прижавшись лбом к деревянной двери, сделал вдох.
Свет за моей спиной постепенно мерк. Тени удлинялись.
Вынув ключ из замка, я спрятал его в карман, чтобы не потерять.
Повернул дверную ручку и открыл дверь. Петли скрипнули.
Тени в доме казались еще мрачнее. Я сделал шаг вперед, и в нос ударил запах дома, состоящий из аромата сосны и мебельного лака. Весенних цветов и осенних листьев. Сахара и специй. От него веяло теплом, но было и еще кое-что, ведь так? Тот самый металлический запах грязных монет, примешивающийся к запаху дома. Потому что это был не сон. Я настолько отчетливо ощущал боль в груди, что прекрасно это понимал.
Я закрыл за собой дверь.
В доме было темно.
И направился в сторону кухни. Или наверх. В ее комнату. Или же в свою. Мне требовалась новая одежда. Всю последнюю неделю я носил одежду Картера, и хотя стал пахнуть как стая, мне нужно было снова пахнуть собой. Таков был план. Весьма хороший. Подняться наверх и взять чистую одежду, несколько сменных вещей, а потом…
Я вдруг оказался в гостиной.
Мне говорили, каково это будет.
Один из волков-чужаков рассказывал.
— Мне жаль, — признался он. — Мы пытались. Мы старались отчистить ее как можно лучше. Но она… впиталась. В деревянный пол. Она…
|
|
|
Она была там. Темное пятно с неровными краями. Его скоблили. С силой пытались оттереть. Так, что остались даже царапины. Но им не удалось избавиться от пятна полностью.
Кровь моей матери впиталась в кости дома.
Но это было даже справедливо. Потому что мама являлась его частью. Это был ее дом, а она умерла…
Не помню, как оказался на лужайке перед домом, упал на четвереньки, и меня вывернуло наизнанку прямо в траву. Горячие брызги желчи попали на руку, рядом с большим пальцем. Я издал влажный стон, с нижней губы свисала ниточка слюны, как вдруг краешком сознания я испытал укол страха.
Раздался дикий рев, гораздо более глубокий, чем я когда-либо слышал.
Этот звук превратился в громкий шум.
Я различил дыхание большого животного.
Звук ударов огромных лап по земле.
Он оказался рядом, когда меня снова вырвало.
Послышался треск и скрип костей и мускулов, а затем предо мной появился Джо, его ладони лихорадочно терли мою спину и руки.
— Окс…
— Джо, — простонал я, сплевывая горечь во рту. — Все хорошо, все хорошо, все хорошо…
— Я почувствовал это, — произнес он срывающимся голосом. — Оно заглушило все остальное. В доме это труднее, потому что все испытывают те же эмоции. Они исходят от каждого. Но тебя там не оказалось, а я не мог вспомнить, где ты, и вдруг почувствовал... Меня будто ужалили со всех сторон одновременно. Я и раньше ощущал нечто такое, но теперь все совсем иначе. Еще никогда я не испытывал ничего подобного. Ничего, вроде тебя.
— Я не…
— Должно быть, именно так он все и чувствовал. Мой папа. Все время. Потому что ты мой… моя стая. Это… Окс. Оно настолько велико, я не знаю, что с этим делать.
И было странно слышать его таким снова после недели почти полного молчания. Потому что Джо говорил точно так же, как и когда был ребенком, просто ребенком, который не разговаривал пятнадцать месяцев и который взобрался на меня, словно на дерево, чтобы спросить, что за запах он учуял. Это привело меня в норму, пусть и всего слегка, но хоть так.
Джо молчал, пока я, покачиваясь, поднялся на ноги и попытался отдышаться. Его рука оказалась в моей, не заботясь о том, что та потная и скользкая от желчи.
— Зачем ты вошел туда? — потребовал он.
Я посмотрел на небо. Ночь сменяла день. Оно простиралось над нами оранжевыми, красными, фиолетовыми и черными красками. Стали видны первые проблески звезд. Первый едва заметный изгиб луны.
— Пришлось, — ответил я. — Я отыскал ключ и мне нужно было это сделать.
— Ты не можешь заходить в него один.
— Это мой дом.
Глаза Джо вспыхнули.
— Я твой Альфа.
По мне тут же прокатилась дрожь от красного свечения, загоревшегося в его глазах, потребность обнажить шею и повиноваться, шепот, быстро переросший в бурю. Он дергал за нить, которая связывала нас с Джо, пока я не задрожал от этого ощущения, пока не пришлось стиснуть зубы, чтобы сопротивляться ему. Закрыв глаза, я стал ждать, когда все закончится.
Это продолжалось недолго. Потому что Джо резко отступил.
— О черт. Прости. Мне так жаль, — поспешно заговорил он. Его глаза широко распахнулись, и выглядел он сейчас таким невероятно юным.
— Не делай этого со мной, — прохрипел я. — Никогда больше.
— Окс, я… Мы… Я не хотел. Ладно? Клянусь тебе, я не хотел.
Он сжал мою руку с такой силой, что казалось, кости сломаются.
— Я знаю, — выдохнул я. Потому что это было правдой. Он был не таким. Мы с ним были не такими. Все вдруг стало так хреново. — Знаю.
Джо выглядел несчастным, этот семнадцатилетний парнишка, на чьи плечи теперь легло абсолютно все. Однако в нем тоже пылал гнев, тихий и пульсирующий, и я не знал, как его обуздать. В основном потому, что он походил на мой собственный.
— Ты не можешь вернуться туда, — предупредил он. — Только не в одиночку. Не раньше, чем мы…
— Ты не сможешь это исправить, — перебил я так мягко, как только мог. — Во всяком случае, сейчас.
Джо отпрянул, но я крепко держал его за руку.
— Окс, я…
— Я не имел в виду то, что ты подумал.
— Ты… ты сам не знаешь, что имеешь в виду.
— Возможно. Не знаю. Сейчас все непонятно.
— Я знаю.
— Но мы это исправим.
— Я знаю.
— Обязательно, — настаивал я.
Джо отвел взгляд.
— Нам нужно поговорить, Окс. Я… принял решение. По поводу этого. По поводу всего. Мне нужно, чтобы ты… Мы просто должны поговорить, хорошо?
И меня пробрал холод.
* * *
Мы собрались в кабинете Томаса. Вся наша стая. Впервые с ночи, когда пришел Ричард, волки одновременно приняли человеческое обличье. От меня не ускользнул тот факт, что в комнате присутствовали абсолютно все, включая Гордо.
Гордо, который, по-видимому, теперь занимал свое особое место в стае. Что-то произошло в ту ночь, когда умер Томас, что-то связало его с Альфой, как и всех нас. Я не знал, была ли это его магия, смена Альфы или же комбинация того и другого. Гордо не говорил об этом. На самом деле, никто из них не хотел говорить на эту тему.
Появилось непреодолимое ощущение, что все кроме меня знают, о чем пойдет речь.
Элизабет выглядела изможденной и бледной, кутая плечи в плед.
Картер и Келли хмурились, стоя рядом с Джо.
Марк смотрел в окно, скрестив руки на груди.
Гордо прислонился к дальней стене и уставился на собственные руки.
Джо сидел за отцовским столом. Чем напоминал ребенка, играющего во взрослого.
И еще был я. Не имеющий ни малейшего понятия о том, что происходит.
Никто так и не нарушил затянувшуюся тишину.
Поэтому я заговорил первым.
— Что ты сделал?
Все взгляды устремились на меня, но я смотрел лишь на Джо.
— Мы уезжаем, — вздохнул он.
— Что? Когда?
— Завтра.
— Ты же знаешь, я пока не могу уехать, — начал было я. — Через две недели нужно встретиться с маминым адвокатом, чтобы обсудить ее завещание. Остался дом и…
— Не ты, Окс, — тихо произнес Джо.
Я замер.
— И не мама. И не Марк.
Вся кожа загудела.
Джо ждал.
— Тогда, значит, ты, — медленно произнес я, не вполне уверенный, что все правильно понимаю. — И Картер. Келли.
— И Гордо.
— И Гордо, — безжизненно повторил я. — И куда вы собрались?
— Сделать то, что правильно, — ответил он, не сводя с меня глаз. Обстановка накалялась, что-то между нами двумя нарастало, и хорошим это было не назвать. Ничего хорошего в происходящем точно не было.
— В этом нет ничего правильного, — возразил я. — Почему ты мне об этом не сказал?
— Говорю сейчас.
— Потому что так правильно… И куда же вы отправитесь?
— За Ричардом.
Этого следовало ожидать.
Но я не был готов.
Меня будто молотом в грудь ударили.
— Зачем? — задохнулся я.
— За тем, что он отнял у нас, — произнес Джо, сжимая руки в кулаки. — У всех нас. У меня. У тебя. Ты сам сказал, что нам нужно…
— Я был зол, — крикнул я ему. — Люди говорят разную чушь, когда злятся.
— Ну так я до сих пор злюсь! И тебе следует тоже. Окс, он…
— И что же ты собираешься делать? — спросил я его. — Как думаешь, что произойдет?
— Я собираюсь выследить его, — ответил Джо, выпустив когти. — И убить. За все, что он у меня отобрал.
— Ты не можешь разделить стаю, — произнес я с отчаянием в голосе. — Не сейчас. Джо, ты же чертов Альфа. Ты нужен здесь. Всем до единого. Вместе взятым. Ты действительно думаешь, они согласятся…
— Я сказал им еще несколько дней назад, — он поморщился, а затем выругался. — Дерьмо.
Зуд на коже усилился.
— Что ты сделал?
Я по очереди посмотрел на каждого из собравшихся.
Картер с Келли уставились в пол.
Марк и Элизабет встретились со мной взглядами. Глаза Элизабет казались тусклыми и угасшими. Марк же выглядел таким суровым, каким я его еще никогда не видел.
А Гордо. Он…
— Окс… — начал было Гордо.
— Нет, — отрезал я. — С тобой я разберусь позже.
Он вздохнул.
Я снова посмотрел на Джо. Тот выглядел разбитым, но решительным.
— Так вот оно, значит, что.
— Да.
— Ты просто отправишься следом за ним.
— Да.
— Собираешься выследить его.
— Да.
— И бросить остальных здесь, чтобы мы… что? Ждали тебя? Надеялись, что он тебя не убьет? Надеялись, что он не вернется сюда, где ты оставил нас без защиты? Так поступает Альфа?
Я не хотел говорить последнюю фразу. Это просто сорвалось с языка. В чертах Джо тут же отразилась боль, всего на миг, прежде чем он осторожно вернул своему лицу пустое выражение. Он никогда раньше так со мной не поступал. Не прятался от меня. Мы были откровенны друг с другом. Всегда. До этой последней недели, когда он, по-видимому, скрывал от меня гораздо больше, чем я предполагал.
— Я и не жду, что ты поймешь, Окс. Не в полной мере. Я должен это сделать.
— Это бред! Ты ни черта никому не должен. Ты действительно думаешь, Томас хотел бы этого? Ты в самом деле считаешь, что он хотел бы для тебя такого? Он бы ни за что…
Глаза Джо вспыхнули красным. И когда он заговорил, было не сложно уловить намек на выступившие клыки.
— Он был моим отцом, а не твоим. Ты не…
— Джозеф, — предостерегающе вклинилась Элизабет.
Но ущерб уже был нанесен.
Я сделал шаг назад, внезапно ощутив неуверенность. Во всем. Сомневаясь, что мое место здесь, со стаей. С Джо. Забавно, как всего несколько слов заставили меня усомниться в этом.
Джо издал уязвленный звук, прерывистый и тихий.
— Окс, — произнес он. — Я не это имел в виду.
И я знал это. Или, по крайней мере, мне так казалось.
Но все равно слышать подобное было адски больно. Особенно от него. Мой отец до сих пор преследовал меня, хотя от него остались лишь кости в земле.
Я впервые ощутил, как моя собственная маска занимает свое место, заставляя отступить боль. Гнев. Явный ужас при мысли о том, что Джо уедет. Но я не за нас боялся, не за тех, кого он здесь оставлял. Я боялся за него.
И они все так решили. Без меня.
Человек в стае.
— Как надолго? — спросил я коротко и отрывисто.
Волки выглядели встревоженными. Гордо нахмурился.
— Окс… — начал Джо мягко.
— Нет, — ответил я. — Хочешь это сделать? Отлично. Хочешь принимать решения без меня? Вперед. Очевидно, все совсем не так, как я полагал. Но раз уж ты способен принимать такие решения, тогда ты в состоянии и ответить на этот чертов вопрос. Как. Надолго?
С лица Джо исчезло пустое выражение. Теперь он выглядел испуганным маленьким мальчиком, а не Альфой стаи Беннетов. Практически каждая частичка меня кричала, чтобы я подошел к нему. Прижал к себе и никогда больше не выпускал из виду. Чтобы хоть как-то все исправить, потому что я искренне полагал, что именно в этом и заключается моя задача.
Но я этого не сделал.
— На столько, сколько потребуется, — тихо ответил он.
— А все остальные?
— Ты останешься здесь.
— А если он вернется? Или кто-нибудь еще придет? Омеги, ищущие территорию. Люди вроде Мари. Или что там еще есть, о чем ни один из вас мне не рассказывал.
— Будет… защита, — заговорил Гордо.
Я даже не оглянулся на него, не сводя глаз с Джо.
— Такая же, как была, когда пришел твой отец? — уточнил я. Снова удар ниже пояса, но он был необходим.
— На этот раз я лучше подготовился, — ответил Гордо, — теперь, когда знаю. Ричард не сможет вернуться в Грин-Крик. Как и мой отец. Или Осмонд.
— Но другие могут.
— Они этого не сделают, — сказал Джо не так уверенно, как следовало бы, особенно, если он пытался казаться убедительным.
Маска вернулась на место.
— Откуда тебе знать? Тебя же здесь даже не будет.
Джо вздрогнул.
— Просто для ясности, — не отступал я. — Моя мать умерла. Твой отец умер. Ты занял его место. И твое первое решение в качестве Альфы — разделить свою стаю, чтобы отомстить.
Глаза Джо вновь стали кроваво-красными.
— Ты прав, — холодно произнес он. — Я Альфа. И буду поступать так, как считаю правильным. Можешь не соглашаться со мной, Окс, но ты станешь уважать мое решение, потому что его принял я.
— Все не так просто, — возразил я, хотя большая часть меня требовала, чтобы я обнажил горло в знак уважения. — Только потому, что ты тот, кто есть сейчас, не значит, что я стану слепо следовать за тобой. Твой отец понимал это. А вот ты, похоже, нет.
Когти Джо оцарапали деревянный стол, когда он глубоко зарычал.
Картер и Келли заскулили, переводя взгляд с меня на него.
Элизабет побледнела.
Даже Марк выглядел обеспокоенным.
Гордо… Хотя, к черту его.
— А что, если он причинит боль еще кому-нибудь? — спросил Джо, когда к нему вернулось самообладание. — Что, если он попытается забрать еще чью-то семью? Неужели ты думаешь, я могу позволить себе жить с этим? Он причиняет людям боль, Окс. И делает это, просто потому что может. Я больше не допущу этого.
— Тогда мы все пойдем, — сказал я. — Если уходишь, то забирай нас всех.
Джо покачал головой.
— Нет. Ни в коем случае.
— Но почему?
— Потому что не хочу рисковать своей мамой. И мы не можем оставить территорию без защиты.
Я подавил желание напомнить, что они уже когда-то покидали Грин-Крик на много лет и ничего не случилось.
— Отлично, — вместо этого произнес я. — Тогда Картер может остаться. Или Келли. Марк и так будет здесь. Но я пойду с тобой.
— Нет, — ответил Джо.
— Почему нет?
— Потому что я так сказал.
— Этого недостаточно.
— Неужели? — в голосе Джо звучала ярость. — Хочешь знать почему, Окс? Потому что я только потерял отца, и сломлен этим. Лишиться его оказалось больнее, чем все, что я когда-либо испытывал. Но потерять тебя? Окс, если с тобой что-нибудь случится, это убьет меня. Для меня перестанет существовать всякий смысл, если тебя не станет. Так что нет. Ты никуда не пойдешь. Ты останешься здесь, потому что, черт возьми, я люблю тебя больше всего на свете, и мне плевать, мать твою, что ты злишься. Меня не волнует, что ты ненавидишь меня из-за этого. Пока я знаю, что ты в безопасности, это единственное, что имеет значение. Вот почему, сукин ты сын!
Больше всего на свете мне хотелось сказать ему то же самое.
Но я продолжал стоять на своем. Потому что все происходящее было неправильно.
— Ты не можешь использовать свои чувства ко мне, чтобы удерживать меня здесь, Джо. Так не делается. Я не собираюсь стоять в стороне только для того, чтобы ты мог…
— Мне все равно! — прорычал он, ударив кулаком по столу отца. Поверхность треснула, расколов дерево. — Ты — мои узы, Окс. И узы Гордо. Как думаешь, что будет, если мы тебя потеряем?
— Ну ты и мудак, — ответил я. — Господи Иисусе, Джо.
— Решение принято.
— И это очевидно. Я даже не знаю, что здесь делаю и почему мы разговариваем. Судя по всему, ты в любом случае поступишь по-своему. Хочешь уйти? Ладно. Иди. Я не буду стоять у тебя на пути. Больше не буду.
— Окс…
— Ты принял окончательное решение?
Джо кивнул и отвернулся.
— Хорошо, — сказал я. — Теперь разбирайся с последствиями.
Развернулся и ушел.
|
|
|
