 |
Niklas Luhmann. Soziale Systeme. Никлас Луман. Социальные системы. Электронное оглавление. Социологическая теория как часть социальной системы
|
|
|
|
Электронная версия книги: Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex. ru || yanko_slava@yahoo. com || http: //yanko. lib. ru || Icq# 75088656 || Библиотека: http: //yanko. lib. ru/gum. html || Номера страниц - внизу
update 25. 03. 08 АНОНС КНИГИ
NIKLAS LUHMANN
SOZIALE SYSTEME
GRUNDRISS EINER ALLGEMEINEN THEORIE
SUHRKAMP
НИКЛАС ЛУМАН
СОЦИАЛЬНЫЕ СИСТЕМЫ
ОЧЕРК ОБЩЕЙ ТЕОРИИ
Перевод с немецкого И. Д. Газиева Под редакцией Н. А. Головина
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
«НАУКА»
УДК 316
ББК 60. 5
Л84
Редакционная коллегия серии «Классика социологии»
Н. А. Головин (председатель), С. И. Голод, А. В. Дука, О. И. Иванов, Н. Г. Скворцов, X. Тюрель (Билефельд, Германия), А. Ф. Филиппов, Р. П. Шпакова
Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)
проект № 05-03-16093d и Немецкого культурного центра имени Гёте
в рамках программы содействия переводу немецкой литературы на иностранные языки
(Das Fö rderprogramm des Goethe-Institutus Ü bersetrungen deutscher Bü cher in eine Fremdsprache)
ISBN 978-5-02-026871-5 ISBN 3-518-57700-X kart. ISBN 3-518-57684-4 Gewebe
© Газиев И. Д., перевод на русский язык, 2007
© Головин Н. А., вступительная статья, 2007
© Suhrkamp Verlag Frankfurt am Main, 1984
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. Издательство «Наука», 2007
Электронное оглавление
Электронное оглавление
СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ КАК ЧАСТЬ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
ПРЕДИСЛОВИЕ
К ВВЕДЕНИЮ: СМЕНА ПАРАДИГМЫ В ТЕОРИИ СИСТЕМ
Глава 1. СИСТЕМА И ФУНКЦИЯ
I
II
III
IV
Глава 2. СМЫСЛ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
Глава 3 ДВОЙНАЯ КОНТИНГЕНТНОСТЬ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
Глава 4. КОММУНИКАЦИЯ И ДЕЙСТВИЕ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
Глава 5. СИСТЕМА И ОКРУЖАЮЩИЙ МИР
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
Глава 6. ВЗАИМОПРОНИКНОВЕНИЕ
|
|
|
I
II
III
IV
V
VI
VII
IX
X
Глава 7. ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ ПСИХИЧЕСКИХ СИСТЕМ
I
II
III
IV
V
VI
Глава 8. СТРУКТУРА И ВРЕМЯ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
XI
XII
XIII
XIV
XV
XVI
XVII
Глава 9 ПРОТИВОРЕЧИЕ И КОНФЛИКТ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
Глава 10. ОБЩЕСТВО И ИНТЕРАКЦИЯ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
Глава 11. САМОРЕФЕРЕНЦИЯ И РАЦИОНАЛЬНОСТЬ
I
II
III
IV
V
VI
VII
VIII
IX
X
Глава 12. СЛЕДСТВИЯ ДЛЯ ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ
I
II
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ОГЛАВЛЕНИЕ
СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ КАК ЧАСТЬ СОЦИАЛЬНОЙ СИСТЕМЫ
В современном социальном и гуманитарном знании присутствует заметный прагматический мотив. Социологическая теория не может претендовать на высокую оценку, если она не преследует практической цели служения обществу. Иными словами, она не может быть «прекрасной, потому что бесполезна», как высказался однажды Аристотель о философии. В задачи социологической теории входит эффективное объяснение сущности современного общества, механизмов, обеспечивающих его воссоздание как целостности.
Каждый шаг в развитии социологической теории связан с новым эффективным предложением, направленным на реализацию данной цели. Чтобы понять и по достоинству оценить значение таких шагов, теоретическое знание в социологии можно представить себе как двухэтажное строение. Первый этаж олицетворяет наиболее общие теоретические положения, служащие объяснительным принципом и средством выработки новых знаний об обществе, отвечающих общенаучному уровню, достигнутому к настоящему времени.
Следовательно, прорыв вперед в теории общества возможен прежде всего посредством совершенствования, разработки и углубления объяснительных принципов этой дисциплины. В ходе истории научной мысли сложились причинное объяснение, диалектика как общая теория развития и теория систем как общенаучная методология — вот минимальный перечень основ, которым здесь позволительно ограничиться.
|
|
|
Каждое здание должно стоять на прочном фундаменте. В качестве такового в теории, в данном случае — в теории систем, выступают общенаучные результаты. Социология заимствует и использу-
ет в своей предметной области объяснительные положения и принципы, содержащиеся в общенаучном арсенале средств познания, эффективность и общезначимость которых подтверждается как в социальных, так и в естественных науках. Предметом социологии являются системы особого рода — социальные системы, т. е. системы, складывающиеся на основе осмысленного поведении человека, направленного на другого (М. Вебер). Немецкий социолог Ник-лас Луман существенно уточняет и осовременивает данное понятие социальных систем — это системы коммуникации (социальное действие — лишь моментальный конденсат коммуникации), основанные на согласовании взаимных ожиданий участников этого процесса. Исследуя функционирование таких комплексов, социология вносит свой вклад в общую теорию систем и методологию системного анализа.
Таким образом, механизм развития теоретического знания в социологии работает прежде всего как развитие новых объяснительных принципов и теоретических положений, что позволяет создать предпосылки нового крупного шага в развитии теории общества. Условием эффективности здесь выступает равноправное взаимодействие социологии с общенаучным процессом накопления нового методологического знания в его передовых областях — биологии и кибернетике. Тем самым можно лучше понять и значение творчества Лумана для социологии и общества, по достоинству оценить его научные результаты.
Если вернуться к метафоре двухэтажного теоретического знания, то книгу Лумана «Социальные системы: очерк общей теории» ( 1984) можно считать возведением первого этажа, его несущих конструкций. Завершением строительства стал выход в свет в 1999 г. (через год после смерти Лумана) двухтомной разработки социологической теории общества под названием «Общество общества». Эта книга, написанная не без некоторой спешки, является применением положений общей теории социальных систем (до Лумана теории социальных систем как таковой не сложилось) к разработке теории общества.
|
|
|
Рассматривая место общей теории социальных систем, отметим ее непосредственную связь с обшей теорией систем. Последняя прошла в европейской науке длительный путь развития, восходящий к античной мысли, в результате которого можно назвать три его парадигмы, обеспечивающие получение нового знания.
Первая парадигма системно-теоретического мышления, «часть — целое», встречается уже в сочинениях Аристотеля, которому принадлежит высказывание о том, что «целое больше суммы
своих частей». Иными словами, в системе как целостности возникают некоторые качества, которые не встречаются у ее элементов по отдельности. Эта парадигма описывает и объясняет возникновение системных качеств, или эффектов системы, и успешно применяется в анализе общества как целостности, в изучении свойств социальных систем.
Парадигма занимает видное место в социальной мысли, где она часто использовалась в отношении идеальных систем. Немецкий философ-просветитель И. Кант понимает под системой единство знаний, объединенных идеей разума. Его преемник в философии Г. Гегель создал всеобъемлющую систему идеалистической философии, которая представляет собой концепцию развертывания абсолютной идеи в систему мироздания — природу, общество и дух.
Примером эффективного применения этой парадигмы в предметной области социальных наук является теория общества английского философа XVII в. Т. Гоббса. Согласно Гоббсу, государство как надындивидуальное целое подчиняет людей, служащих его сохранению. Один из родоначальников социологии — Э. Дюркгейм — объяснял возникновение социальных норм воздействием разной плотности населения, т. е. считал их системным свойством. Г. Спенсер широко пользовался в социологии организменной аналогией, понимая общество как квазиорганизм, в котором его подсистемы выполняют необходимые функции по сохранению общественного целого. Этот подход находит продолжение в современном функционализме.
Применение парадигмы «часть — целое» на микроуровне социальных отношений, имеющем место, например, в английской и шотландской философии морали XVII—XVIII вв., также дает результаты, ценность которых не снижается со временем. Так, А. Смит полагал, что общество возникает на основе социального взаимодействия людей, прежде всего их экономических отношений. Тем самым его внимание было направлено пусть не на общественное целое, но зато на условия возможности эффективного социального действия — фундаментальной проблемы социологии XX в., в частности социологии Т. Парсонса.
|
|
|
В конце XIX в. системный подход получил развитие в биологии — науке, накопившей большой эмпирический материал в отношении качества живых организмов, связанного с его системной природой, — жизни. Другое свойство организма — поведение — также стало пониматься как сложное отношение между организмом (субъектом) и окружающим его миром. Тем самым в биологии и в социологии возникла потребность в новой системно-теоретической
концепции, раскрывающей сущность отношений системы и окружающего мира.
Ею стала вторая парадигма системно-теоретического мышления, парадигма «система — окружающий мир», впервые четко сформулированная в термодинамике. Согласно второму закону термодинамики, всякая закрытая система стремится к росту энтропии, проявляющейся, в частности, в выравнивании температуры в системе. Иными словами, физические микропроцессы сами по себе ведут к отдаленной во времени, но, считается, неизбежной тепловой смерти Вселенной. Между тем реально существующие системы, в частности живые организмы, самой своей жизнью постоянно демонстрируют способность противостояния физическому закону роста энтропии.
Теоретическое объяснение этому противостоянию дано посредством понятия открытых систем — целостностей, которые взаимодействуют с окружающим миром, получая оттуда вещество и энергию, используя их в своей деятельности по поддержанию структуры и реализации процессов в системе, обеспечивающих феномен жизни, включая адаптацию системы к своему окружающему миру.
Новая парадигма была впервые масштабно использована в социологии Т. Парсонсом в разработке общей теории социального действия как системы и в теории общества, основанной на идеях структурного функционализма в соединении с веберовской теоретической традицией в отношении социального действия. При этом Парсонс, лекции которого слушал Луман, впервые после Второй мировой войны создал теорию современного высокодифференцированного общества, достигнув по меньшей мере ее ясности и обозримости. До Парсонса социология по сути дела работала над проблематикой социального порядка с помощью понятийного аппарата XIX в., применяя его к послевоенному обществу XX в. Преодоление этого отставания в теории стало для Лумана, как и для Парсонса, одной из важнейших установок всего научного творчества. Его социология нацелена на теоретически реализуемое овладение сложностью современного социального мира, на возможность тем самым его более адекватного понимания человеком.
|
|
|
Чтобы достичь столь масштабной цели, социология должна стать современной. Современность применительно к этой дисциплине означает, по Луману, переход главного познавательного интереса от вопроса «что такое общество» к вопросу о том, «как оно функционирует».
Действительно, социология как наука в течение своей короткой истории много времени и сил потратила на решение вопроса о том,
«что» есть общество, и в результате получила множество дефиниций. Для Лумана этот вопрос не столь важен — он полагает очевидным рассматривать общество как всеобъемлющую систему социальных коммуникаций. Оно присутствует всюду, где есть такие коммуникации. В гораздо большей степени для Лумана важен вопрос о том, «как» функционирует общество, каковы механизмы, обеспечивающие его постоянное самовоспроизводство.
Общетеоретический ответ на вопрос о сохранении системы в ее идентичности был получен в исследованиях процессов самовоспроизводства на уровне живой клетки в 1960-х годах. Чилийские нейрофизиологи У. Матурана и Ф. Варела в результате сформулировали новую системно-теоретическую концепцию — парадигму самовоспроизводящихся систем. Самовоспроизводящиеся системы — это такие системы, которые состоят из компонентов и отношений, способных воспроизводить и элементы, и связи между ними с помощью лишь собственных действий, т. е. операций, относящихся к самой системе, а не к ее окружающему миру.
Научное сообщество осознало, что эта новая парадигма системной теории — концепция самовоспроизводящихся систем — по своему теоретико-познавательному потенциалу выходит далеко за пределы предметной области биологии. Новую познавательную концепцию, как в свое время Парсонс парадигму открытых систем, Луман сделал методом теоретической социологии, объясняющим проблему сомовоспроизводства общества, сохранения его идентичности. Он сосредоточился на разработке на этой основе общей теории социальных систем.
При этом немецкий социолог опирается не только на идеи У. Матураны и Ф. Варелы, но и на теории Ф. фон Фёрстера и Г. Спенсера Брауна, их философские концепции формы, а также на принципы теории относительности А. Эйнштейна, изящно вписав идею вклада наблюдателя в конфигурацию системы, на роль которого в обществе претендует социология. Луман опирается и на идеи кибернетики, подтвердившие высокую степень универсальности системно-теоретического знания. Последний из упомянутых идейных источников означает, что теория социальных систем Лумана может быть воспринята в российском научном сообществе, имеющем развитую школу кибернетики, далеко за пределами социологии.
В связи с этим следует отметить и большую важность идей Лумана для развития отечественной теоретической социологии, вытекающих из универсализма теории систем. Их универсализм не есть лишь дистанцирование от идеологем, вредоносных для социальных наук (что давно осознано научным сообществом), а основан на фун-
даментальном уровне системно-теоретического знания. Продолжая пользоваться метафорой науки как архитектурного сооружения, можно утверждать, что универсализм заложен в самом фундаменте всей постройки, а именно в общенаучных методах системно-теоретического познания. Чтобы понять вклад Лумана в этот арсенал, отметим, что еще в 1990-е годы системная теория в социологии являлась весьма расплывчатым понятием, не имеющим интернационально признанного содержания. Одной из причин этого является направленность системной теории на проблемы функционирования реальных обществ, по сути дела — национальных государств, а не на реализацию нового проекта общества, по поводу единства которого договориться легче хотя бы потому, что он еще никогда не был реализован в задуманном виде (марксизм).
В данном случае важнее отметить еще одну причину, выступающую значимым препятствием достижения единства социологической теории. Она состоит в плюрализме обществ современного мира, в разных культурных традициях, общественных структурах, языковых средствах коммуникации, которыми пользуется в том числе и социология. Поэтому американская системная теория в социологии (Парсонс) имеет так же мало общего с французским структурализмом, как и обе они с идеологизированной системной теорией советского периода, соединяющей марксистскую теорию сфер общества с идеологемой о руководящей роли коммунистической партии.
Общая теория социальных систем Лумана, основанная на общенаучных достижениях, позволяет снять перегородки в теоретическом фундаменте социологии, вырастающие из национальных социологических традиций. Она уже делает это не только посредством разработки дифференцированной теории общества самим Луманом в названном итоговом труде «Общество общества», но и посредством осуществляемой его последователями разработки теории всемирного общества, предвосхищающей новые тенденции глобализации.
Поэтому настало время, когда системная теория в ее фундаментальном аспекте, разработанном Луманом, опыт и знания в области систем, накопленные в отечественных социальных науках, прежде всего в кибернетике, должны вновь соединиться, тем более что их потенциал 1960—1980-х годов использован Луманом в книге «Социальные системы».
Рассматривая историю отечественной системной теории лишь в самом общем виде, отметим ее блестящее начало в работах А. А. Богданова и А. Гастева, сменившееся отчуждением от интер-
национальной дискуссии в социальных науках по внутриполитическим причинам, и ее новую интернационализацию в нашей стране с 1960-х годов вплоть до настоящего времени, когда системная теория стала крупной институционализированной отраслью научного знания в России, повлиявшей и на социологию Лумана. Правда, это замечание пока не в полной мере относится к современной ситуации в отечественной социологии.
Касаясь фундаментального труда Лумана по общей теории социальных систем, мы ограничились здесь лишь указанием его значения для разработки социологической теории современного общества в связи с общенаучными основами рационального знания. Хотелось бы коснуться и личностного аспекта этой теории, запечатленного в биографии теоретика.
Как известно, Луман говорил: «Если кому-либо нужно знать мою биографию, чтобы понять, что я написал, значит, я плохо писал». Однако жизнь Лумана как представителя современной теоретической мысли весьма поучительна. Мы обратимся к ней, подчеркнем, не ради того, чтобы пролить свет на сложные и малодоступные пониманию места в его книге, а ради того, чтобы продемонстрировать, что современная социологическая теория является делом серьезным и профессиональным, требующим самоотверженности, умения ясно формулировать цель и упорно работать над ее достижением.
Никлас Луман родился в 1927 г. в г. Люнебурге, в семье владельца пивоварни. В 1946—1949 гг. он изучал юриспруденцию во Фрайбургском университете. С 1954 по 1962 г. служил чиновником в Администрации земли Нижняя Саксония, в Министерстве по делам культуры. Глубокое понимание работы аппарата управления и природы права — пожалуй, то единственное из его личного биографического и служебного опыта, что непосредственно входит в теорию социальных систем. Показателен случай, произошедший сразу после окончания войны. Тогда молодому Луману казалось, что вместе с крахом национал-социалистического режима в Германии сам собой возникнет новый общественный порядок и начнется новая жизнь. Расставание с этой иллюзией оказалось прозаическим. Луман был интернирован американскими оккупационными властями и подвергнут насилию. Это его шокировало, и он убедился, что общественная жизнь не складывается сама собой, что требуется гигантская работа по ее постоянному созиданию и поддержке. Этим занимаются всевозможные социальные системы (в связи с этим полезно обратить допонительное внимание на те места в книге, где речь идет о роли формальных организаций).
Впоследствии, став юристом и чиновником земельного управления, Луман много размышлял на эту тему, читая книги по философии и социологической теории. Когда в 1960—1961 гг. у него возникла возможность стажировки в Гарварде, где преподавал Парсонс, он воспользовался ею. Именно с того момента начинает Луман свой путь в социологии.
После стажировки Луман оставил государственную службу и в течение 1962—1965 гг. работал исследователем в Высшей школе Управления в г. Шпайере. В 1965 г. он защищает первую и вторую диссертации по социологии. Последовав рекомендации Г. Шельского, одного из воссоздателей социологии в ФРГ после Второй мировой войны, Луман принимает предложение о профессуре в университете г. Мюнстера, а в 1968 г. — во вновь созданном Билефельдском университете, став его первым профессором. Одновременно Луман работает на кафедре Т. Адорно во Франкфуртском университете, знакомясь с сутью критической теории общества в дискуссиях с ее родоначальниками, в том числе со своим видным оппонентом Ю. Хабермасом. Полемика с Хабермасом по поводу теоретических основ концепции общества помогла Луману глубже сформулировать свою теорию социальных систем.
Научная жизнь Лумана является примером целеустремленности и систематичности. Уже в молодые годы Луман четко знал, что его цель состоит в том, чтобы на основе современного междисциплинарного фундаментального знания создать эффективную и реалистичную теорию современного общества. В связи с этим в одном из научных отчетов факультета социологии Билефельдского университета он шутливо замечает, что работает над долгосрочным теоретическим проектом, в отличие от эмпирических исследований не вызывающим финансовых затрат.
Научное наследие Лумана включает в себя четыре группы произведений, позволяющие определить место общей теории социальных систем в его творчестве.
Во-первых, это статьи разных лет, выходящие с 1970 г. в серии сборников «Социологическое просвещение» (6 томов) и сделавшие социологию предметом широкого общественного интереса в Германии.
Во-вторых, это основополагающая книга «Социальные системы: очерк общей теории», вобравшая в себя, в частности, и итоги вышеназванной методологической полемики с Ю. Хабермасом, развернувшейся в их совместной книге «Теория общества или социальная технология. Что дает системное исследование? » (1970). В данной книге Луман заложил основы новой теории общества.
В-третьих, существует ряд вспомогательных работ, содержащих разработки отдельных компонентов по теории общества, например концепцию символически генерализованных средств коммуникации. К ним относятся книги «Доверие» (1968), «Власть» (1975), «Функция религии» (1977), «Общественная структура и семантика» (1980— 1995), «Любовь как страсть» (1982), «Социология права» (1972), «Правовая система и правовая догматика» (1974) и другие, большей частью вошедшие в общую теорию социальных систем. Они способствовали осмыслению специфики социальных систем и разработке ее общей теории в книге «Социальные системы» (1984).
В-четвертых, отметим важнейшую часть теоретического наследия, показывающую, что сложились основания, чтобы представить общество как всеобъемлющую социальную систему в процессе ее самовоспроизводства. Одна за другой выходят в свет книги, посвященные механизмам подсистем общества: «Экономика общества» (1988), «Наука общества» (1990), «Право общества» (1993), «Искусство общества» (1995). Луман выделяет 11 функциональных подсистем социума, из которых 4 проанализированы им подробно, а еще 7 — лишь в отдельных аспектах. Тем не менее в итоге он создал целостную теорию общества в двухтомном «Обществе общества» (1999). При этом социология как саморефлексия общества стала его важнейшей частью, в то же время оставаясь всего лишь подсистемой одной из подсистем общества — подсистемы науки.
Никлас Луман умер в 1998 г. в г. Ёрлингсхаузене (неподалеку от Билефельда).
Поначалу социология Лумана не находила последователей, количество которых было бы достаточным для формирования крупной научной школы. В 1994 г. Луман сетовал автору данных строк на это обстоятельство. Сейчас положение изменилось. Среди немецкоязычного социологического сообщества набирают силу два крупных направления в теории общества, основанных на социологии Лумана: во-первых, теория всемирного общества и, во-вторых, переосмысление всей социальной истории в категориях лумановской социологии.
В России также растет интерес к социологии Лумана — выходят в свет работы, посвященные анализу его творчества (В. В. Посконин, О. В. Посконина, Ижевск), есть его видные последователи в отечественной теоретической социологии (А. Ф. Филиппов, Москва), опубликован перевод его «Власти» (2001), а «Общество общества» издается по главам (А. Антоновский, Москва) под названиями «Общество как социальная система» (гл. 1), «Медиа коммуникации» (гл. 2), «Эволюция» (гл. 3), «Дифференциации» (гл. 4),
«Самоописания» (гл. 5). Есть любопытная попытка осмыслить историю русской культуры в категориях системной теории Лумана (Кречмар Д. Искусство и культура России XVIII—XIX вв. в свете теории систем Н. Лумана. М., 2000).
Нет сомнения в том, что выход в свет «Социальных систем» Лумана на русском языке будет способствовать развитию и идейному обогащению российской теоретической социологии. Правда, читать эту книгу не просто — Луман ввел множество новых социологических понятий, его текст порой поднимается на высочайший уровень абстракции, а вся теория имеет нелинейное построение. Помимо советов по работе с книгой «Социальные системы», даваемых самим Луманом в предисловии, начинающему социологу было бы весьма полезно научиться у Лумана умению работать с крупными смысловыми блоками, под которыми понимаются теоретические положения, содержащиеся в главах и разделах данной книги. Усилия, затраченные на это, позволят читателю проникнуть в структуру теории Лумана — а значит глубже понять одну из составляющих жизни нашего общества.
Н. А. Головин
|
|
|
