 |
Разговор о серьёзном. Не торопись судьбе давать на чай. Я проживу ни шатко и ни валко. Политика. Я у жизни постоялец. Жизнь – не кино
|
|
|
|
Разговор о серьёзном
***
Вступленье в мир – твоя премьера.
Сценарий жизненный сыграть
Тебе дал Бог, в тебя поверил.
Что можно лучшего желать?!
Восходишь к рампе ты без грима,
Чтоб нервно жили все черты.
Твой монолог, как крик единый,
Ты не артист, а гений ты.
Тебя, внимая, понимают,
И сопричастно все с тобой,
Твою судьбу переживают,
И принимают твою роль.
Желтеют старые афиши.
Твой голос хрипом отдаёт.
А кто-то той премьерой дышит,
И до сих пор ею живёт
***
А, Родина – не хуже и не лучше.
А то, что отпустил нам Бог.
И с Нею сердце, до своих излучин,
Когда и вдоль, и даже поперёк.
Идёт с Ней жизнь, судьба твоя проходит,
Высокий подвиг и предательство порой.
И никогда Земли иной не будет,
Где мамы колыбельная с тобой.
Над отчим домом аисты летают.
Горсть урожая, где их гнёзд венцы,
Чтоб и у них на Родине рождались,
И оперялись славные птенцы.
Нас ожидают праздники творенья,
Конца ветров, прозрения любви.
Где общий стол не просто во спасение,
А это – Родина, где только вместе Мы!
***
Семь шагов за горизонт.
Что от нас скрывает он?
Первый шаг – твоё рождение
И земное притяжение.
Шаг второй – твой первый шаг,
Что не шагается никак.
Третий шаг – уже в дороге,
По пути шагают ноги.
Шаг четвёртый – ты взрослеешь,
Уже многое умеешь.
Пятый шаг – пришла любовь,
И ты родился словно вновь.
Шаг шестой – приходит осень,
И листы-года уносит.
Шаг седьмой, и самый главный.
Его сделать тоже надо.
И, по правде, только он
Переступит горизонт,
А там снова – неба высь,
А под небом чья-то жизнь
Только первым шагом стала,
И начинается сначала.
***
Все мы одинаковы, по сути.
В судьбе каждого частицей навсегда
И свой Пушкин, даже свой Распутин.
И от этого не деться никуда.
|
|
|
***
Блюду судьбу и не перечу
Её идее кривизны.
А просто так иду навстречу
Туда, где больше белизны.
Где чистый лист простой бумаги
Не даст слукавить и соврать.
И кто-то карандаш оставил,
Чтоб что-то прямо написать.
***
Я всё время кого-то играл,
И по капле всю жизнь отдавал,
До скончания души, и до боли,
Ради новой, не сыгранной роли.
***
Так играй – пусть не гимн.
Так входи – пусть не царь.
Чтобы всем, как один,
Захотелось бы встать!
***
Как важно, среди всякой мути,
Не захлебнуться иногда.
А, всё-таки, дойти до сути,
Где будет чистая вода.
Её, с ладошки, осторожно,
Ты будешь по глоточку пить,
Чтобы дыхание хорошее,
Уже ничем не замутить.
Не торопись судьбе давать на чай
Уйми щенячью радость в своих думах.
Не торопись судьбе давать на чай.
Как следует распробуй жизни блюдо,
Быть может в нём не радость, а печаль.
И, вроде, заказал желаний много,
По прейскуранту, в собственном соку.
Но неизвестно, как там приготовлено.
И что тебе в итоге принесут.
Я проживу ни шатко и ни валко
Я проживу ни шатко и ни валко.
И как предписано, так жизнь моя пройдёт.
Пусть даже что-то будет и насмарку,
Но главное - не задом наперёд!
Политика
Политика есть блюдо,
Что подают горячим.
Но берегите губы –
Не обожгись раздачей.
Стоит крюшон холодный
Для остуженья гланд.
Товарищ, мой голодный,
Крюшоны – ресторан.
А мы с толпой потеем,
Да так, что мочи нет.
Столовая. Тефтели.
Закрытый туалет.
И, втихаря, дружинник,
Компот весь иссушил,
За угол, где чернилят
Обычно алкаши.
Политика как дань нам.
Но помните о том,
За ней идёт желанье
Мочиться за углом.
Я у жизни постоялец
Жизнь свою сдаёт жилплощадь
По умеренной цене.
И надеяться на большее
Уже вряд ли стоит мне.
Я прилежный постоялец-
Все жировки на гвозде.
И с достоинством, на пальце
Ключ кручу пока везде.
Жаль, родни у жизни много,
Всё вселиться норовит.
Видно скоро, мне убогому,
Жизнь и съехать повелит.
И куда потом податься,
И хотя бы угол снять?!
Постояльцу трудно, братцы.
Да ничего не поменять.
|
|
|
Жизнь – не кино
Жизнь – не кино, где кадр идёт за кадром,
И лишь в конце нам зажигают свет.
А в жизни ничего тушить не надо,
Всё слепо в жизни, когда света нет.
Бывает, что приходят сны к нам ночью,
За кадром кадр, как старое кино.
Но сны нам свет вернуть не правомочны.
И только жизнь с рассветом всё равно.
Шёл спор. Предмет – бытийный Мир
Шёл спор. Предмет – бытийный Мир.
Не в смысле, что является первичным.
А по-простому, прямо, по-привычному:
Исчезнет ль Всё, когда исчезнем Мы?
Житейское высокое по сути,
Что целой философии сродни.
Стираются эпохи, годы, дни.
Но, слава Богу, остаются Люди!
Я адреса по жизни не меняю
Я адреса по жизни не меняю,
Маршруты выбираю по душе.
И захожу туда, где ожидают.
Вернее, заждались меня уже.
Я, словно почтальон, судьбой поверенный.
К друзьям с хорошей весточкой иду.
Знакомый адрес. Нараспашку двери.
Поспел к обеду, и к столу зовут.
Всё думаем – ещё успеем
Всё думаем – ещё успеем,
Ещё есть время впереди:
Слова сказать на юбилее,
И просто встретиться, зайти.
А впереди – оно выходит
Так, как даёт раскладку жизнь.
Друзья безвременно уходят,
До юбилеев не дожив.
И мы стоим, венки сжимая,
Всю душу выплеснув сполна.
И повторяем, запинаясь,
Все запоздалые слова.
Призраки и Пантеоны
***
Цвета хаки френч без сноса
И стекляшками пенсне.
По ковровому, по ворсу,
По Кремлёвской полутьме,
Он идёт вальяжным шагом
Мимо строгих часовых.
Бьют куранты с каждым часом
Громко, приглушить бы их.
Кабинет с дубовой дверью,
И с портретом на стене.
Вот зашёл товарищ Берия,
Словно крадучись, к себе.
На столе лежит бумага
С синей визою Вождя.
Расстрелять кого-то надо,
А кого-то – в лагеря.
Ночь июньская играет
Красной тенью на стене.
Он, как призрак, выплывает,
Шаря фарами пенсне.
А Москва встаёт тихонько,
И зевает поутру.
Бьют часы на Спасской звонко,
А ему не по нутру,
Что уже иные лета
В Александровском саду.
Вождей убраны портреты,
Даже Главный не в ходу.
***
Крошка брусчатки и цемент.
Закатают урну с прахом.
И сварганят монумент
Небольшой, единым махом.
Словно серые столбы
Эти прошлые столпы.
Учителя, мучители,
Партийные правители.
И кого здесь только нет!
Тень на лицах, а не свет.
Ночью рыжими глазами
Фонари по лицам шарят.
Им землицы не досталось.
И судьба такою стала –
Чтобы вечно видели
Гранитный их президиум.
|
|
|
|
|
|
