 |
Не надо нас корить за наше прошлое
|
|
|
|
Не надо нас корить за наше прошлое
Не надо нас корить за наше прошлое.
За то, что много увели мы не туда.
А вы попробуйте, под снежною порошею,
Согреть фуфайкой друга навсегда.
Когда собакам всем в мороз не можется,
И стынет лай в убогой их груди.
И конвоиры, проспиртованные, мочатся
На вкровь исхарканные, чёрные следы.
Сегодня всё иначе и всё велено.
А у метро подснежники. Весна.
И даже селфи делают у Ленина.
Залезть готовы даже в саркофаг.
Я всё, к чему? Конечно, всё меняется.
Не те морозы, и не та зима.
А вы, смогли бы снять свою фуфаечку,
Чтоб друг твой задышал, открыв глаза?
На всё есть в жизни своя мера
На всё есть в жизни своя мера,
Когда с рулеткою судьба.
Исповедается не вера.
Исповедаешь ты себя.
Доходишь до глубин до самых,
Своей измученной души,
Чтоб вымолить прощенье главное
За всё, где в жизни нагрешил.
Горит свеча. Молебен странный.
Исповедальное окно.
Прощенья нет. Прощаться рано.
Но жизнь уходит всё равно...
Родное
Много разных дорог пройдёшь.
Пока станет тобой пониматься:
Родное – не только, где ты живёшь,
Но и то, куда хочется возвращаться...
Душа органа
Дух труб. Волшебный звук органа.
И прислонённый слух Души,
В клавире Баха Иоганна,
Что нотной Библией лежит.
Аккорд, аккорд, ещё один аккорд.
Ешё одно молитвы возвышение.
Я чувствую – во мне сегодня Бог,
И на земле иное назначение.
К цитате М. Цветаевой
«В мире ограниченное количество душ
и неограниченное количество тел»
Словно кто-то спеша,
Сотворил новодел.
Вдруг исчезла душа,
В многоликости тел.
До самой вечности
Сладко кот урчит –
Лапки всборочку.
Хлеб готов в печи
С вкусной корочкой.
За окном метёт
Зима вьюжная.
А у нас тепло –
Накрыто к ужину.
Всё как надо, в лад,
По-человечески.
Жить и жить бы так
До самой вечности.
А, быть может, есть
Эта вечность,
Чтобы так суметь
Встретить вечер?!
|
|
|
Поезд жизни
Поезд жизни вдруг в туннеле пропадает.
У окна один ты пассажир.
Память – прошлое как будто возвращает,
Без забот и старческих морщин.
А вагон на скорости качает,
Свет в конце туннеля далеко.
Стук колёс в ушах не умолкает,
И на сердце снова нелегко.
Нелегко не потому, что темень,
И не видят ничего глаза.
Просто знаешь, по таким туннелям
В прошлое не ходят поезда.
Одна Правда
У каждой стороны своя есть правда,
Что с левой стороны, что – с правой.
И, подсознательно, прекрасно понимаем –
Двух правд одновременно не бывает.
Скорее, кто-то прав, кто-то не прав.
Да как вдолбить, что не бывает много правд!
Она одна по праву и по сути.
Пора уже усвоить это, люди!
А, впрочем, научитесь просто ладить.
Друг другу не хамить, не врать, не гадить.
Когда дойдём мы до такого лада,
Тогда у всех и будет одна Правда!
Душу не дам постричь в монахи
Какие не были бы знаки
Судьбы, изношенной до дыр.
Душу не дам постричь в монахи,
И не отправлю в монастырь.
Ей чужда глупая молельня,
В икону узкого окна.
Я сам, своей сердечной келью,
Смогу ей дать уют сполна.
Не мучьте душу понапрасну,
Хотя бы даже потому,
Чтобы в монашескую рясу
Не обрядиться самому.
Разочарование
Самое страшное чувство – разочарование.
Не обида и не томленье стыда.
После них хоть что-то останется.
После разочарования – пустота!
С этим чувством теряется вера,
А любви угасает свеча.
И течёт словно чуждое время
На когда-то привычных часах.
Охота
Животных убивать нельзя! Но есть – Охота.
Опять затеяна стрельба в кого-то.
Уходят стаи от погонь, да куда деться?!
Кругом огонь, один огонь – и прямо в сердце.
Щенок-детёныш лижет мать, скулит бедняга.
Охота нынче удалась – все рады.
Рожок последний раз звучит, мотор заводят.
Трофей на кузове лежит – такая гордость!
Животных убивать нельзя! Но есть – Охота.
Опять затеяна стрельба в кого-то...
P. S.
Матёрый волк не ходит по флажкам.
Наивная охота захлебнётся.
И, может быть, волчица улыбнётся,
Счастливо прижимаясь к малышам.
|
|
|
Юбилейная виньетка
Бегут года и округляют даты,
Еще совсем не главные когда-то.
Цветы, подарки, лестные слова.
Кружится непривычно голова...
Приходит и уходит Юбилей,
В кругу коллег, любимых и друзей.
И золота наивное добро
Мы мудро превращаем в серебро.
Сегодня улетели журавли
Мне всё не верилось, что наступила осень.
Но всё короче стали дни мои.
Платочком помахало небо в просинь –
Сегодня улетели журавли.
Сегодня улетело наше лето,
В далёкие и тёплые края.
Курлыканье вдали осталась где-то,
Последнего из стаи журавля.
А я стою средь скошенного поля,
Где росный след, похожий на слезу,
Последний луч, уже не щедрый, ловит
И тень свою бросает на стерню.
Меня тропинка к дому зазывает,
Где сад пустой и яблоки сошли.
А осень ничего не понимает –
Сегодня улетели журавли.
Ковровая дорожка
На ковровой дорожке песочек.
Подмести просто не было сил.
И идёт по песочку Пророчество,
И скрипит под песочком настил.
Только там, где со скрипом натужным,
Каждый шаг, на песочке, хромой,
И дорожки ковровой не нужно.
Да, вообще, ни к чему никакой.
Вечный путь
Волшебный Мир, далёкая дорога.
Вся жизнь тебе открыта впереди.
И ты идёшь, благословенный Богом -
Великий путник Вечного пути.
Скорей всего он Шёлковым не будет –
Грядут уже иные времена.
Не те погонщики, да и другие люди,
И скорости такие – хоть куда!
Но всё равно там будет перекрёсток –
Передохнуть и зачерпнуть воды.
И заглянуть глазами в звёздный Космос,
Чтобы узнать – не заблудился ль ты.
|
|
|
