 |
Научные исследования в Сибири XVIII веке
|
|
|
|
В историю науки, как европейской, так и отечественной, XVIII век вошел как эпоха энциклопедизма, универсализма научных знаний. Объем научной работы, проделанной учеными XVIII в., был колоссален. В это время заметен поворот в сторону поисков новых методов научных исследований. Значительные изменения происходят в области исторических исследований. Сибирь в XVIII в. становится главным районом научных изысканий, как в области истории и этнографии, так и в области археологии.
Однако сохранялась еще практика написания летописей, главным образом, повествующих об истории присоединения Сибири к России и о подвигах Ермака. Сведения о сибирских народах, их верованиях и быте носили по-прежнему фрагментарный и, не редко, случайный характер. Вместе с тем, до начала планомерных научных исследований Сибири уже были известны примеры написания трудов, посвященных исследованию отдельных сибирских народов.
Среди наиболее известных является сочинение полковника Григория Новицкого* «Краткое описание о народе остяцком» (1715 г.). По оценкам современных исследователей, работа Г. Новицкого представляет собой первый в историографии Сибири опыт монографического исследования культуры хантов и манси.
Г. Новицкий совершил ряд экспедиций (поездок) к хантам и манси в составе духовной миссии. Результатом этих поездок и стало его сочинение. Основное внимание Г. Новицкий сосредоточил на характеристике хозяйственного и общественного строя угорских народов, их верованиях. Значительное место в этом труде уделено описанию сибирских татар и деятельности отдельных сибирских князьцов.
Основой работы Г. Новицкого служили личные наблюдения и рассказы «бывальцев», различная литература географического и исторического характера, летописи. Впервые для понимания истории хантов и манси Г. Новицкий использовал данные археологии и лингвистики. Именно археология и лингвистика, по убеждению Новицкого, способны были пролить свет на древнюю историю хантов и манси, изучение которой было затруднено в связи с отсутствием у этих народов письменности.
|
|
|
Одна из главных проблем, интересовавших Г. Новицкого, - происхождение остяков (хантов и манси). Решение этого вопроса он видел в археологии. Первоначальное население Сибири, как считал Новицкий, судя по археологическим материалам, было представлено легендарным народом Чудь, свидетельства о котором сохранились в виде древних городищ, курганов, предметов быта. Этот народ погиб. Вторым этническим слоем, сменившим Чудь, были остяки – ханты и манси, которые пришли в Сибирь в результате миграции населения из районов проживания пермских народов, от которых, по мнению исследователя, остяки и произошли. В пользу этого факта служит язык, единый для этих групп народов. Однако уже на территории Сибири язык этот, как полагал Г. Новицкий, претерпел значительные изменения в результате контактов с другими языками Сибири.
С большой точностью Г. Новицкий описал материальную и духовную культуру хантов и манси, существенные черты их семейно-брачных отношений, различные обряды и верования. Его сочинение, являясь свидетельством современника, наблюдавшим жизнь сибирских племен конца XVII – начала XVIII вв., до сих пор представляет собой историографическую ценность.
Другим важным источником начала XVIII в. являются материалы по Сибири путешественника Лоренца Ланге. Его записи отражают сведения о народах Сибири, их обрядах, верованиях, жилищах, и до сих пор представляют известный интерес для исследователей. Однако Л. Ланге использовал общее для всех сибирских народов название - татары, бытовавшее в научных кругах Европы в XVI-XVII вв.
|
|
|
Первая научная экспедиция в Сибирь состоялась в 1719 г. Во главе ее стоял доктор Д.Г. Мессершмидт*, приглашенный Петром I из Данцига (Польское королевство).
Задача Д.Г. Мессершмидта, предписанная ему Петром I, заключалась в сборе различных древних раритетов, а также в сборе этнографического материала и археологических коллекций. Д.Г. Мессершмидт, однако, вышел за рамки предписанного задания. За время своей поездки, он собирал материал по флоре и фауне Сибири, сведения об ее истории; комплектовал коллекцию из древних рукописей на персидском, арабском и татарском языках, относящихся к памятникам истории отдельных сибирских народов; впервые стал вести археологические раскопки.
Дневники Д.Г. Мессершмидта изобилуют подробными сведениями по этнографии сибирских народов. Им подробно описаны барабинские татары, аринцы, остяки и самоеды, буряты и монголы. Важным показателем научной деятельности Д.Г. Мессершмидта в Сибири является его работа по сбору и классификации языков народов Сибири.
Большое внимание ученый уделял сибирской археологии. Он был первым из европейских ученых, занявшимся изучением древних захоронений. Выполняя поручение Петра I «приискивать могильных всяких древних вещей …», исследователь вел археологические раскопки древних сибирских курганов. Однако это не было простым выкапыванием из земли захоронений и предметов погребального обряда, ученый руководствовался научным интересом, желанием знать, каким образом «эти язычники в старину устраивали свои могилы». Раскопки сопровождались фиксацией найденных предметов, чертежами могил, рисунками курганов. Анализ археологических материалов позволил Д.Г. Мессершмидту правильно сделать вывод о принадлежности древних захоронений ранним народам, населявшим территорию Сибири задолго до прихода татар и русских. Д.Г. Мессершмидт впервые познакомил историков и филологов с образцами древнетюркской енисейской письменности.
Основываясь на собранных материалах (археологических и этнографических), на устных преданиях и рукописных источниках, на трудах античных авторов Д.Г. Мессершмидт пытался решить проблему этногенеза сибирских народов. Разработанная им классификация отводила для каждого сибирского этноса определенное место в системе древних народов. Народы угорской и самодийской группы он относил к первому классу народов, имеющих общие корни с гуннами и скифами. Народы тюркской группы, такие как татары и якуты, размещались в его системе классификации во втором классе, объединяясь с арабами, сарматами и скифами. К третьему и четвертому классу древних народов (древние азиатские скифы и восточные скифы соответственно) он относил монголо-тунгусские народы и палеоазиатов. Это была одна из первых попыток научного подхода к проблеме происхождения народов Сибири. Главный вывод, к которому пришел Мессершмидт, заключался в понимании того, что современные сибирские народы являются продуктом длительной истории, а Сибирь представлялась ареной древних миграций населения и смешения языков.
|
|
|
В 1733 г. началась история Великой Сибирской «академической» экспедиции, длившейся целое десятилетие и сыгравшей большую роль в истории изучения Сибири. Эта экспедиция имеет в литературе и другое название – вторая Камчатская экспедиция под руководством В. Беринга.
Экспедиция была организована Сенатом и Академией наук в составе двух отрядов - морского и сухопутного. В сухопутный отряд экспедиции входили академики Людовик де-ля-Кройер, Иоганн Гмелин, Герард Миллер, адъюнкты – Г.В. Стеллер и И.Э. Фишер, переводчик Я. Линденау и студенты, среди которых был известный в будущем исследователь Камчатки Степан Петрович Крашенинников. Экспедиция преследовала чисто научную цель - всестороннее изучение Сибири: ее географии, естественно-природных богатств, а также истории, археологии и этнографии. Морской отряд экспедиции под руководством В. Беринга должен был обследовать восточные границы России и нанести их на карты.
Участникам сухопутного отряда экспедиции принадлежат исключительно ценные исторические и этнографические описания Сибири и сибирских народов. Среди выдающихся исследователей Сибири, чей вклад в изучение сибирской истории трудно переоценить, был историк Г.Ф. Миллер*.
|
|
|
Изучение Сибири для Миллера, начинающего ученого, стало истинно научной школой. Пребывание здесь дало ему возможность выработать свой метод исторического исследования, основанного на работе с подлинными историческими источниками.
В области этнографических исследований Г.Ф. Миллер достиг значительных результатов по сравнению со своими предшественниками и современниками. Этнографию он ставил в тесную связь с историей. Приступая к исследованию истории, быта и культуры народов Сибири, Г.Ф. Миллер, с одной стороны, опирался на уже известную ему историческую и этнографическую литературу. С другой стороны, он должен был заново прокладывать себе путь в область этнографических знаний о сибирских народах. Этнографической науки тогда еще не существовало. Она стала оформляться как научная дисциплина только в XIX в. Поэтому ученый сам был вынужден разрабатывать методы этнографического исследования, позволяющие ему объективно подходить к изучению народов Сибири. Надо сказать, что этнография (наука о народах, этносах) рассматривалась в те времена в рамках исторической географии. Г.Ф. Миллер, а также и В.Н. Татищев, понимая, что традиции и обычаи необъяснимы экономическими, географическими и психологическими факторами, впервые поставили вопрос о выделении (обособлении) этнографии от общего контекста знаний.
Ярким примером того, что Г.Ф. Миллер сумел выработать ключевые приемы этнографического исследования, свидетельствуют его инструкции С.П. Крашенинникову 1737 г. и И.Э. Фишеру 1740 г., в которых главный упор был сделан на полевую работу. Сам Г.Ф. Миллер, если ему позволяли обстоятельства, не упускал случая лично наблюдать за теми или иными сторонами жизни сибирских народов. Наблюдательность и тщательное фиксирование «этнографической повседневности» позволили ученому собрать ценнейший материал по народам Сибири. Помимо дневниковых записей, сбора документов ученому удалось также сформировать значительную для того времени этнографическую коллекцию предметов быта, хозяйства и религии сибирских народов, которую он передал в Кунсткамеру.
Наблюдения над народами Сибири Г.Ф. Миллер планировал обработать в специальном труде «Описание Сибирских народов вообще», однако довести до конца задуманный труд ему не удалось.
Г.Ф. Миллер стоял в преддверии этнографии как науки. По его убеждению, основные вопросы, стоящие перед этнографической наукой, должны сосредоточиться вокруг решения этногенетических проблем. Ученый при этом должен опираться на историко-сравнительный метод исследования. Примером такого подхода к исследованию культуры народов служил для Г.Ф. Миллера труд французского миссионера Лафито по описанию народов Северной Америки.
|
|
|
Старые, по сути еще средневековые методы объединения народов в генетически-родственные группы по принципу единообразия их культур не удовлетворяли историка. Стремление Г.Ф.Миллера научным путем решать этногенетические вопросы позволило ему выйти на новый качественный этап этнографического исследования. Он разработал классификацию народов, в основу которой был положен принцип языкового родства. «Характеристическое различие народов, - писал ученый, - состоит не в нравах и обычаях, не в пище и промыслах, не в религии, ибо все это у разноплеменных народов может быть одинаково, а у единоплеменных различно. Единственный безошибочный принцип есть язык: где языки сходны, там нет различия между народами, где языки различны, там нечего искать единоплеменности». Опираясь на этот методологический принцип, Г. Миллер исправил целый ряд этногенетических заблуждений, существовавших в науке XVII- начала XVIII вв. Он определил как особую языковую группу остяко-самоедов (селькупов), отделив их от собственно остяков (хантов), разрешил заблуждение о том, что самоеды представляют собой потомков древних скифов; выделил в отдельную группу енисейских остяков (кетов), установил принадлежность бурят к монголоязычным народам; в самостоятельную языковую группу выделил тунгусов (эвенков). Основываясь на языковых данных, собранных у тунгусов, Миллер пришел к выводу о заимствовании тунгусами скотоводства. Он считал, что, так как в их родном языке нет собственных названий для различных пород скота и многих предметов, касающихся скотоводства, то тунгусы заимствовали скотоводство у монголов. Усилиями Г.Ф. Миллера был собран большой лингвистический материал. Ученый стремился сам и рекомендовал другим изучать языки народов в тесной связи с их историей.
Важное значение для понимания этногенеза народов Сибири Г.Ф. Миллер придавал сибирской археологии. Он считал, что в курганах, во множестве встречающихся на территории Сибири, «должны быть медные и железные изделия, которые могут служить к разъяснению истории древних поселенцев». С присущей ему тщательностью он обследовал татарские, остяцкие и вогульские городища, описал остатки «старинного татарского городка» под Тюменью, от которого остались только вал и ров, описал «Самарово городище», в Сургутском уезде обследовал «городок» князьца Бардака, обратил внимание и на «Урлюково городище» на р. Кети. Вел Г.Ф. Миллер и самостоятельные археологические раскопки. Результатом его археологической деятельности стала большая коллекция древних «могильных» предметов, собранная им на местах раскопок по рр. Оби, Иртыше и Енисее.
Впервые в истории археологии Г.Ф. Миллер обратил внимание на особенности погребальных обрядов, выделив обряды с трупоположением (ингумация) и трупосожжением (кремация), отметил отдельно родовые могилы (курганы), в которых, по его мнению, захоронены члены одного рода или семьи; произвел ориентацию могил по сторонам света. Наблюдательность Г.Ф. Миллера позволила ему высказать ряд верных догадок относительно временнóй принадлежности древних захоронений. Описывая содержание раскопанных им могил, он, например, сделал следующий вывод: «Вместо золотых и серебряных украшений и сосудов, кои находят в других могилах, здесь все состояло из красной меди… Итак, народ, похоронивший там своих покойников, может быть, еще не знал употребления железа. Следовательно, эти могилы гораздо старше прочих». Миллер еще был далек от разделения древней истории на эпохи по характеру производственного сырья. Однако для своего времени выводы Г.Ф. Миллера были шагом вперед в понимании дописьменной истории древних народов. Используя этнографические данные, он пришел к правильному пониманию смысла оставляемых в могилах вещей: эти вещи должны пригодиться покойнику в другой жизни. Уже в то время ученый придавал определенное значение глиняной посуде, находящейся в погребениях или встречающейся на поверхности земли в виде глиняных черепков, на которые ранее никто не обращал внимание.
Г.Ф. Миллер прекрасно понимал, какой ущерб древней истории края наносят «бугровщики» и копатели, «охотчие» за сокровищами, вырывающие из курганов различные вещи и за ненадобностью в хозяйстве нередко переплавляющие их в другие формы.
Вместе с тем, несмотря на важное значение, придаваемое Г.Ф. Миллером археологии, он считал, что археология, располагая богатым фактическим материалом, дает ограниченное свидетельство о прошлом. Только в контексте исторических и этнографических данных археология может пролить свет на древнюю историю края. Современная история и существующие этнографические обряды способны, как считал историк, помочь понять смыл древних похоронных обрядов.
Не избежал Г.Ф. Миллер и заблуждений. Основываясь на материалах из погребений, исследованных на пространстве от Байкала до Волги, и меняющиеся по богатству содержания в древних могилах вещей (от «бедных могил» (Байкал) до «богатых» (Волга)), он считал, что это не доказывает того, что «во оных странах жили народы совсем различные. Сия разность доказывает токмо разное состояние одного и того же народа, который сперва был беден, а потом нарочито разбогател и по всем сим странам, хотя в разные времена, живал…». Заблуждения Г.Ф. Миллера основывались на недостаточном фактическом материале по древней истории Сибири (археологии как науки еще не существовало, не хватало опыта и методов археологических исследований и научной интерпретации археологических источников). Это обстоятельство заставляло историка искать следы этногенеза сибирских народов в письменных источниках и устных преданиях. Будучи убежден, что археология не дает исчерпывающих сведений по древней истории, Миллер не обратился к ней в своей «Истории Сибири». Свое повествование он строил, опираясь на известия арабских авторов, письменные источники, предания и легенды, относящиеся к временам Чингисхана. Поэтому «главнейшим народом», который населял Сибирь с древних времен, считал Миллер, были татары. Затрагивая вопросы этногенеза самих татар, Миллер полагал, что в древности татары и монголы составляли один народ. Основываясь на данных якутского и татарского языков, он также сделал вывод о некогда едином народе, состоявшем из предков якутов и татар.
Результатом десятилетней кропотливой работы Г.Ф. Миллера в Сибири стал его фундаментальный многотомный труд «Описание Сибирского царства» или «История Сибири», впервые опубликованный в 1750 г. Это было первое масштабное сочинение по истории огромного, мало известного региона. Для понимания сложности работы, которую проделал Миллер в области изучения истории Сибири, необходимо учитывать то состояние сибиреведения, существовавшее в первой половине XVIII в., когда не была разработана источниковая база исторического исследования, методы исследования, не был определен сам предмет исторического исследования Сибири, не очерчены основные проблемы. Г.Ф. Миллер был в этом плане первопроходцем, его труд являет собой в историографии Сибири пример первого исторического исследования, основанного на новых методологических подходах. С другой стороны, к «Истории Сибири» нужно относиться как к ценнейшему историческому источнику, в котором ученый сгруппировал сведения о Сибири XVII-XVIII вв.
Полные сведения о Сибири, нравах и образе жизни сибирских народов, их занятиях находятся в материалах академика Иоганна Георга Гмелина (1707-1755), спутника Миллера во время его путешествия по Сибири. В Германии И.Г. Гмелин издал свой «сибирский дневник», в котором описал путешествие академического отряда по Сибири. Дневник богат наблюдениями И.Г. Гмелина над жизнью народов Сибири, в нем дается характеристика и описание сибирских древностей, легенд, преданий, верований сибирских народов. Записи немецкого ученого богаты фактическим материалом по истории, этнографии и археологии Сибири середины XVIII в.
Этнографией и историей Камчатки в период академической экспедиции 1733-1744 гг. занимался Георг Вильгельм Стеллер (1709-1746), который находился в составе этой экспедиции в качестве натуралиста. Перу Г.В. Стеллера принадлежит его основной труд «Описание Камчатки» (1742-1743 гг.), дневник (1738-1740 гг.), который вел ученый во время своей поездки из Енисейска в Якутск, и ряд утерянных работ по этнографии коряков.
Г.В. Стеллер был одним из первых исследователей Восточной Сибири, северо-западной части Америки и Алеутских островов. Он участвовал в последнем плавании В. Беринга к берегам Америки, на Камчатке работал вместе с С.П. Крашенинниковым. В своем основном труде «Описание Камчатки» (впервые этот труд был издан в Германии только в 1774 г.) Г.В. Стеллер дал достаточно полную картину быта, нравов, религии ительменов – коренных жителей Камчатки. Некоторые части этого труда стали известны благодаря С.П. Крашенинникову. Многочисленные материалы, собранные Г.В. Стеллером, использовали в своих работах по Сибири последующие исследователи.
Всесторонне исследовал Камчатку другой участник экспедиции, будущий российский академик С.П. Крашенинников (1711-1755). Он оставил большое исследование «Описание земли Камчатки». Это первое в науке русское сочинение, в котором на богатом фактическом материале характеризуется природа Камчатки, описывается ее история и этнография. Еще до написания этого основного своего труда С.П. Крашенинников составил «Описание камчатского народа, сочиненное по сказаниям камчадалов», которое послужило основным источником для «Описания земли Камчатки». В «Описании земли Камчатки» С.П. Крашенинников привел многие ценные наблюдения над бытом и культурой коренных жителей полуострова. Он одним из первых исследователей Сибири обратился к мифологии и фольклору ительменов, чтобы понять корни исторического прошлого этого народа. В мифологии С.П. Крашенинников видел древнюю историческую основу представлений народа о прошлом. Вместе с тем, в сочинении С.П. Крашенинникова имеется много заимствований у Г.В. Стеллера. Однако в этнографическом отношении труд этот заслуживает особого внимания. Значение его было важно не только для науки России, оно было важно и для Европы, где о Камчатке почти ничего не знали. Труд С.П. Крашенинникова был переведен на ряд европейских языков. В России первое его издание было осуществлено в 1756 г. Труд несколько раз переиздавался в России и до сих пор сохранил свое значение первоисточника по истории народов Камчатки.
Описанию якутов, бурят, эвенков, эвенов, коряков и юкагиров посвящены историко-этнографические материалы Якова Линденау – переводчика и переписчика в составе Академического отряда Г.Ф. Миллера. По поручению Г.Ф. Миллера и по его программе Я. Линденау проводил самостоятельные исследования народов Сибири.
Значительный вклад в изучение народов Сибири внесли ученые и путешественники второй половины XVIII в.: П.С. Паллас, В.Ф. Зуев, И.И. Лепехин, И.П. Фальк, И.Г. Георги, Г.А. Сарычев и др.
Петр Симон Паллас (1741-1811) оставил сочинение «Путешествие по разным провинциям Российского государства», в котором изложил подробные сведения о географии, геологии, ботанике, зоологии, экономике Сибири. Из его исторических материалов заслуживают внимания сведения по археологии и этнографии сибирских народов. Опираясь на археологический материал, П.С. Паллас сделал для того времени ценный вывод о существовании в древности на территории южной Сибири некоего народа, центрами обитания которого были районы рек Абакана, Енисея и подножия Алтайских гор. Древность этого народа П.С. Паллас определял по отсутствию у него железных орудий. Сопоставляя материалы археологии с письменными источниками, П.С. Паллас считал, что существует генетическая связь между венграми, башкирами и вогулами (манси). Общие предки этих народов, по мнению исследователя, обитали в районе Южного Зауралья. Этнографические известия П.С. Палласа подробно раскрывают материальную и духовную культуру качинцев, бельтиров, маторов, тунгусов и других сибирских народов.
Участник экспедиции П.С. Палласа В.Ф. Зуев (1754-1794) в течение 1771-1772 гг. самостоятельно изучал этнографию хантов и ненцев. Он совершил путешествия до Карской губы и низовьев Енисея. Результатом его работы было исследование «Описание живущих Сибирской губернии в Березовском уезде иноверческих народов остяков и самоедцов». Сочинение это было впервые опубликовано только в 1947 г. В.Ф. Зуев после Г. Новицкого был вторым из исследователей Сибири, кто собрал исчерпывающие сведения по этнографии хантов. Для своей работы он использовал широкий круг источников: лингвистический материал, предания и легенды народов Севера, их сказки, свои собственные наблюдения. Сочинение В.Ф. Зуева охватывает собой все стороны хозяйственной, общественной и частной жизни хантов и ненцев.
В 1771 г. небольшую часть Сибири - Тюмень - обследовал в историко-этнографическом отношении академик И.И. Лепехин (1740-1802). Свои наблюдения ученый изложил в «Записках путешествия», опубликованных в 1822 г. в «Полном собрании ученых путешествий по России». Как и многие исследователи, И.И. Лепехин в своей работе использовал обширный материал по истории, археологии, этнографии Сибири, устные предания, письменные источники, рассказы очевидцев. Очень подробно дана ученым этнография манси (вогулов). Лепехин одним из первых исследователей обратил внимание на начавшиеся в среде манси процессы культурных заимствований, вызванные влиянием на традиционную культуру манси русского населения.
Современное состояние Сибири было дано доктором медицины И.П. Фальком в его «Записках путешествия академика Фалька». И.П. Фальк совершил длительное путешествие в Сибирь по маршруту Челябинск – Шадринск – Тюкалинск – Омск – Барнаул – Кузнецк - Томск. В его сочинении содержатся сведения в основном экономического и географического характера, представляющие собой ценный статистический источник, построенный на документальных данных. Этнографических сведений о сибирских народах в труде И.П. Фалька почти нет. Однако он отмечал, подобно своим ранним предшественникам, археологические памятники, встречающиеся ему во время его путешествия. И.П. Фальк тщательно фиксировал местонахождения древних погребений с точным обозначением количества и высоты курганов, развалины древних сооружений, культовые и иные изображения; пытался сам вести археологические раскопки. Его интересовала главным образом материальная культура: именно на нее исследователь обращал свое внимание.
Ценный труд по народам Сибири - «Описание всех в Российском государстве обитающих народов» принадлежит участнику экспедиции И.П. Фалька ботанику академику И.Г. Георги (1729-1802). Сам И.Г. Георги обследовал Восточную Сибирь. Основываясь на обширной к тому времени литературе, накопленном фактическом материале о народах Сибири и России, используя свои личные наблюдения, Георги впервые дал обобщающий историко-этнографический обзор народов России и Сибири. Его работа была построена по определенной методике: характеристика того или иного народа давалась по схеме – самоназвание народа, его происхождение, описание внешнего вида, образа жизни, жилищ, промыслов, религии, одежды, пищи, семейно-брачных отношений, похоронной обрядности. Труд И.Г. Георги, изданный в России в 1776-1777 гг., был для того времени значительным событием в науке. Не потерял он своего значения и сейчас.
Научное изучение Сибири в XVIII в. позволило накопить неисчерпаемый фактический материал по истории, археологии и этнографии народов Сибири. Его обработкой и изучением было занято не одно поколение ученых. Вместе с тем, исследованию подверглась только небольшая часть Сибири. Многие малодоступные уголки оставались не исследованными. Собранный научный материал (древние рукописи, коллекции) увозился в Петербург, где хранился в музейных собраниях и архивах. Внимание ученых было направлено главным образом в сторону накопления фактического материала. Большие обобщающие работы по народам Сибири и их истории практически еще не писались. Сказывалось общее направление развития науки в XVIII в., когда главная задача ученых заключалась в сборе и систематизации полученных фактов.
|
|
|
