 |
Если путём сопоставления опыта, полученного от различных игрушек, мы смогли увидеть нечто большее, чем то, с чего начали, наш подход можно назвать творческим.
|
|
|
|
Если молодого шимпанзе поместить в комнату, где есть, ну, скажем, обычный стул, он, прежде всего, начнёт исследовать этот предмет: дотрагиваться до него, бить по нему, кусать, обнюхивать и залезать на него. Через некоторое время все эти беспорядочные действия станут более структурированными. К примеру, он может начать прыгать через стул, используя его в качестве гимнастического снаряда: он «изобрёл» гимнастического коня и «придумал» новое гимнастическое упражнение. Он умел перепрыгивать через различные предметы и раньше, но делал это несколько иначе. Сопоставив уже имеющийся опыт с тем, что он получил в результате исследования новой игрушки, шимпанзе придумывает новые, ритмичные прыжки. Если впоследствии ему дать нечто более сложное, он воспользуется ранее приобретённым опытом, привнеся в него некий новый элемент.
На первый взгляд процесс развития кажется очень простым, но он не всегда позволяет добиться того, чего от него ожидалось изначально. В детстве все мы проходим через эти стадии исследования, изобретения и созидания, но, став взрослым, каждый из нас творческого уровня достигает различного. В худшем случае, если требования окружающей среды слишком жестокие, мы ограничиваем круг своей деятельности лишь тем, что нам хорошо известно. Мы не рискуем проводить новые эксперименты, у нас просто нет на это ни сил, ни времени. Если окружающая среда кажется нам таящей чересчур много опасностей, мы предпочитаем уверенность разочарованиям: мы возвращаемся к тем безопасным, проверенным и знакомым занятиям, которым доверяем. Ситуация вокруг нас должна так или иначе измениться, прежде чем мы рискнём делать новые открытия.
|
|
|
Исследование включает в себя элемент неопределённости, а неопределённость пугает. Только две вещи могут помочь нам преодолеть эти страхи — две противоположности: одна — катастрофа, а другая — повышенное чувство защищённости. К примеру, самка крысы с огромным потомством, которое ей необходимо вырастить, находится в крайне сложной ситуации. Для того, чтобы прокормить, умыть и защитить своих детей, ей приходится работать не переставая, у неё практически не остаётся времени на исследования. Если произойдёт катастрофа (кто-нибудь разрушит нору, или случится наводнение), она будет вынуждена панически искать что-то новое. Если же, наоборот, её дети благополучно растут, и ей удалось запасти много еды, давление ослабевает и, чувствуя себя более защищённой, она может посвятить познанию окружающей среды больше времени и сил.
Из всего этого следует, что существуют два вида познания: паническое и защищённое. То же относится и к человеку: во время хаоса и потрясений войны человеческое общество для преодоления последствий катастрофы, скорее всего, будет вынуждено прибегнуть к изобретательности, и, наоборот, благополучное и процветающее общество может быть в высшей степени склонно к открытиям благодаря сильному и всевозрастающему чувству защищённости. Минимальную же потребность в открытиях будет испытывать только то общество, которому едва удаётся сводить концы с концами, а может быть, оно такой потребности не будет ощущать и вовсе.
Паническое познание. Это и было заметно в нашей стране. Сложившийся веками менталитет россиян из-за постоянных войн, катастроф и кризисов, а также никогда не доходящие до логического своего конца социально-экономические эксперименты, подавляющее большинство россиян вынуждают к паническому изобретательству.
Но в таких условиях изобретения направлены уже на выживание (таланты направлялись в СССР на нужды военно-промышленного комплекса), а не на научно-техническое творчество для доминирования на мировой арене гражданского научно-технического прогресса.
|
|
|
Ныне в стране также происходит паника среди богатых и представителей надстройки общества: одни не знают, куда награбленные деньга девать, а другие в панике от частой ротации на службе и от боязни попасться на коррупции. В итоге и низы и верхи российского общества панически изобретают жизненные ситуации, но в разных векторах инерции, никак не сориентированных на науку и технику мирового уровня новизны, качества, адаптивности и конкурентоспособности.
Мастерство жизни и система образования изобретательству
Мастерство жизни (biotechne) проявляется везде и всюду. По теории В.И. Вернадского жизнь – это космическое явление. Тогда должен быть и закон мастерства жизни, одинаково проявляющийся в любом виде живого вещества и охватывающий все типы косного вещества.
В наиболее общем виде биотехнический закон нами формулируется следующим образом: в процессах жизнедеятельности и эволюции биологических и биогенных объектов действие не равно противодействию. Равенство сил действия и противодействия (по третьему закону Ньютона) наблюдается только при переходе от роста к отмиранию, то есть проявляется как частный (одномоментный во времени) случай [45, c.39]. В книге [45] и других публикациях на многих примерах (ныне более 100 000) было показано существование биотехнического закона в различных количественных соотношениях взаимодействия как внутри, так и вне организмов.
Можно обобщить, утверждая, что там, где есть взаимодействие, есть и проявление биотехнического закона [45, c.39].
Теперь, на основе последующих научных работ, мы утверждаем большее: там, где есть проявление биотехнического закона, там возможно (хотя бы фрагментарно) изучение реального цикла взаимодействия с учетом законов идеального цикла. Причем это изучение ныне перешло на так называемые асимметричные вейвлет-сигналы в виде волновых уравнений [46, 57, 60, 73, 77, 141, 142] с переменными амплитудой и частотой колебательного возмущения.
Уравнение биотехнического закона. Для многих природных явлений характерно мультипликативное объединение (совместные события) действия и противодействия, поэтому биотехнический закон количественно наиболее распространен в виде уравнения
|
|
|
. (2.1)
Анализ показал [45, c.42-46], что это уравнение наиболее удачно учитывает критические уровни развития объектов [22, с.7]: «Развитие подчиняется экспоненциальной или степенной зависимости и что имеется четкая регулярность в смене эволюционных этапов революционными перестройками....Чем значительнее революционные перестройки, тем реже они происходят и тем в более высокой степени фигурирует это число (то есть основание натуральных логарифмов)».
С позиций теории цикла [126] мы понимаем под революционными перестройками изменение направления сил взаимодействия, а под эволюционными этапами - неразрывное плавное изменение величины этих сил. Тогда становится очевидным, что формула (2.1) действительна только для эволюционных этапов, а обобщенное уравнение [45] может в других конкретных видах отображать и революционные смены направлений. Если революционные малые сдвиги относительно нечувствительны во времени, то формула (2.1) пригодна для характеристики общих тенденций (плавно изменяющихся эволюционных трендов).
Система образования изобретательности людей. Изобретательность – это фундаментальное свойство любого существа (людей, животных, даже растений и представителей и других царств природы).
По сути дела, это реактивность поведения на раздражения должным образом из множества вариаций (термин «вариация» по Ч. Дарвину). По нашему мнению, основным механизмом и практической возможностью естественного отбора как раз и является свойство изобретательности различных и большего количества разнородных генетических, размерных и иных мутаций видов живого вещества.
Ныне этим занимается геномика.
Люди в цивилизациях придумали систему образовании себе подобных (физически и лучших по уму людей) в новых поколениях по приспособляемости к внешней среде. Таким образом, в целом люди изобрели разные системы образования - ума, духа и души, тела и его одежды в виде технических средств и сооружений, поселений и городов.
|
|
|
В книге Д. Морриса [92] нашли описание свойств этой системы, полужирным шрифтом выделим ключевые признаки, а текст – без правки.
Современная система образования сделала значительные шаги в сторону поощрения изобретательности, но ей придётся пройти ещё очень долгий путь, прежде, чем она сможет полностью избавиться от желания подавить творческий дух.
Академики старшего возраста неизбежно будут видеть в молодых способных студентах некую угрозу, и, для того, чтобы преодолеть это, учителям потребуется огромное самообладание.
Система разработана с тем, чтобы упростить эту задачу, но природа лидера всё усложняет. Принимая во внимание обстоятельства, можно только поражаться тому, что учителям вообще удаётся себя контролировать. Впрочем, между тем, что происходит в школах, и тем, что происходит в университетах, есть некоторая разница.
В большинстве школ учителя неприкрыто демонстрируют своё превосходство над учениками, как социальное, так и интеллектуальное. Учитель использует свой более обширный опыт для подавления более развитой изобретательности учеников. Возможно, его мозг стал более закостенелым, чем их, но он скрывает этот недостаток, оперируя огромным количеством «неопровержимых» фактов. Дискуссии здесь недопустимы, остаются только указания. (Эта ситуация улучшается, и, безусловно, есть свои исключения, но в общем и целом такая тенденция всё ещё существует) [92].
В университете всё меняется: здесь имеется гораздо больше фактов, которые следует донести до слушателей, но они уже не столь «неопровержимы». Теперь ожидается, что студент поставит их под сомнение, попытается в них разобраться и, в конце концов, у него появятся собственные новые идеи.
Но на обеих стадиях (будь то школа или университет) есть ещё что-то, не лежащее на поверхности, с поощрением интеллектуального развития практически ничего общего не имеющее, но зато очень сильно связанное с обучением суперплеменной идентичности.
Чтобы лучше в этом разобраться, следует взглянуть на то, что происходит в более простых племенных сообществах [92]. Дальше читатель сам всё сможет узнать из указанной книги.
|
|
|
