Средневековая арабская медицина

В самом начале Средних Веков старые классические греко-римские медицинские традиции были почти полностью утрачены в странах Западной Европы. Лишь в Византии еще были остатки классической греческой медицины, поддерживаемые кое-как весьма посредственными компиляторами.

Средневековая Европа познакомилась с блестящими творениями классической культуры Древней Эллады, в том числе и с ее медицинским наследием, лишь благодаря арабам, когда те, вступив на путь мировых завоеваний, стали основательно изучать культуру покоренных ими народов и буквально впитывать все наиболее ценное.

В начале Средневековья греческая медицина, блеснув на закате своей былой славы появлением нескольких больших талантов: Аэций, Александр Траллийский и Павел Эгинский, пошла к своей полной гибели. На смену греческой медицине выдвинулась рожденная под ее же влиянием и во многих отношениях составлявшая ее естественное продолжение медицина арабов.

Экспансия арабов привела их на востоке в Индию, а на западе — к берегам Атлантического океана. При этом в течение сравнительно короткого времени в состав необозримой империи они включили Персию, Сирию, Армению, всю Северную Африку (от Египта до Марокко) и Испанию.

В отличие от других крупных завоевателей народов арабы в своей империи не только не стремились уничтожить культурные ценности завоеванных государств, но даже бросились изучать эту культуру с какой-то лихорадочной энергией. Поэтому греки, персы, сирийцы-несториане первоначально были учителями арабов в области различных усваиваемых ими наук, в том числе и медицины.

Расцвету арабской культуры покровительствовали просвещенные арабские халифы, приглашавшие к себе на службу врачей-иностранцев, поощрявшие их всевозможными почестями и наградами, поручавшие им обучать врачебному искусству арабов и переводить на арабский язык многочисленные греческие медицинские, философские и естественнонаучные произведения.

Заслуги арабов в медицине были весьма значительны. В то время, как в Европе наблюдался полнейший застой в области искусств и наук, арабы буквально покрыли завоеванные ими страны огромным количеством академий и университетов. Арабами была, помимо греческой, вавилонской и древнеегипетской, усвоена также персидская и даже индийская медицина. Крупнейшая по тем временам медицинская школа в Гондешапуре в 7-8 вв. н. э. служила своего рода передатчиком знаний Индии и Китая арабам. Именно в этой школе много позже с учениями индусов и китайцев в области медицины познакомился знаменитый арабский врачеватель Авиценна.

К концу 9 в. н. э., переведя практически все труды греческих медиков, арабы в медицине вступили на путь самостоятельного творчества. Первоначально явно подражательный характер арабской медицины не помешал им построить на фундаменте эллинизма своеобразное, вполне оригинальное направление медицинской мысли. В течение девятого и последующих веков в медицине арабов появился ряд выдающихся талантов, каковыми в истории мировой медицины единодушно признаны Аль-Рази, Абульказис, Аверроэс и, разумеется, Абу Али ибн Сина, известный больше под именем Авиценна.

Арабские медики в своих посылках, теоретических построениях и основаниях клинического и медико-теоретического мышления и лечебной практики исходили из стройного и вполне законченного, на их взгляд, учения Галена — прямого последователя Гиппократа, практически полностью перенявшего идеи и взгляды своего учителя.

Наряду с этим арабы широко восприняли учения центрально-азиатских медицинских традиционных систем, причем лечебная практика многих веков существования арабской медицины не заставила их отказаться от «вненаучных», как мы сейчас считаем, теоретических положений о природе болезней и механизмах жизнедеятельности, перенятых ими от предшественников-коллег. Более того, арабы сумели углубить и значительно обосновать учения древних. Они приблизили учение о Первоэлементах — Первоначалах жизнедеятельности («стихиях», «соках», «корнях») — к нуждам практического лечения. В частности, Авиценна на протяжении всей своей жизни разрабатывал учение Гиппократа о «соках» и уточнил многие вопросы этой концепции, углубив понимание процессов, происходящих со Стихиями как в здоровом, так и в больном организме.

По словам историков медицины Мейер-Штейнего и Зудгофа, никто не мог оспорить способность арабских ученых «... систематически отливать весь обширный накопленный материал в ясно изложенные, наглядные и хорошо продуманные учебники и руководства, в которых все отделы логически связаны, в которых одно строго вытекает из другого, и все проникнуто высшей степенью наглядности». Заметим, что о «здании» теории современной медицины такие оценки можно привести лишь с очень большой натяжкой. Современная медицинская наука полна прямо противоречащих друг другу концепций. При этом многообразие противоречивых взглядов часто выдается за свидетельство бурного развития науки. Скорее всего, хаос в теориях означает элементарную методологическую неразбериху, потерю теоретиками медицины корней, основ, фундаментальных критериев оценки состояния организма.

Итак, на основании тщательного изучения наследия Эллады и Египта, с одной стороны, и Индии и Китая, с другой, арабские врачи сумели найти, точнее, восстановить, синтез этих теоретических систем, вполне при этом согласовывая сами теории с живой лечебной практикой на протяжении многих веков. Затем наследие древних было передано арабами Европе позднего Средневековья, где по прошествии веков учения эти стали искажаться и ложно истолковываться. В настоящее время они и вовсе признаны «вненаучными» и практически забыты.