О ДУХОВНОСТИ 4 страница

Когда человек своими состояниями сознания и действиями случайно «задевает» поле, возникает его резонансная реакция в виде серий случайных совпадений, необычных событий, которые называют чудесами. Кстати, об экспериментах по ясновидению, упомянутых Юнгом. Он отметил, что наиболее эф­фективное угадывание идет вначале, когда испытуемые эмоционально «подогреты». У них есть желание угадать карту, но желание не конкретное, не нацеленное. Это похоже на намерение, потому что бессознательное как-то проявляет себя в нарушениях величины математического ожидания событий, порой довольно существенных. Когда беспричинного становится в нашей жизни так много, что оно начинает ощутимо искривлять ее, мы замечаем это. Я имею в виду случай изменения судьбы под «давлением» поля в результате неосознанных или осознанных контактов с ним, но не болезненное влияние автономных комплексов в случае психозов, неврозов и прочих стадий диссоциации личности.

Как отличить полевые проявления от чего-либо еще, что­бы «не принять стук своего сердца за стук копыт коня друга, которого вы ожидаете в гости»? Во-первых, существенные проявления видимы и ощутимы, что называется, невооруженным глазом. Они бьют по нервам и сознанию. Вначале речь идет о мелких, почти неосязаемых вещах, с которых начинает обозначаться контакт с полем для тех, кто, скажем, регулярно практикует йогу.

Это те самые непонятные события, о которых я упоминал, говоря о теле. И о том, как может происходить, например, изменение качества гибкости. Входя уже в асанах в предмедитативные состояния сознания, регулярно и правильно мы «зацепляем поле», работая с телом. Поэтому и феномены, получаемые нами, в большей степени материальны в нашем же теле или событиях, с ним происходящих.

Когда мы говорим о поле и достижении контакта с ним методами йоги, всегда лучше помнить, что любые частные проявления есть не что иное, как индивидуальный облик общего. Когда речь заходит о человеке, то знать можно только общее, например, устройство и принципы функционирования тела. Частное же - саму личность человека - можно по­пытаться понять, только забыв об общем. Это касается и тела, и психики. Знание общего не есть залог понимания частного, и наоборот. «Кто видит факты - не видит законов» (М. Ма-мардашвили). Но кто знает только законы - никогда не уловит смысла в фактах. Допустим, я читаю лучшие книги по йоге и теоретически знаю о ней чуть ли не все. Но на время практики я должен отойти от всякой теории и делать это так, словно я все забыл. По мере накопления собственного опыта, узнавания предмета в процессе практики возникает возможность истинного понимания и применения теории. В какой-то момент теорию (ян) дополняет практика (инь), и знание приобретает полноту, признаки завершенности. Не совершенства! Совершенство - это то, что человек находит вне себя самого, и то, к чему он принципиально не может прийти. Существуют феномены: Айенгар или Поль Брэгг. Чтобы выполнять такие асаны, как Айенгар, им нужно родиться, с его гипермобильностыо суставов, с его удивительными пропорциями тела. Родиться в Индии, и в силу сцепления обстоятельств попасть в ученики к Шри Кришнамачарье. Поэтому сам Айенгар, его книги и практика - горизонт. Повторить это может лишь второй Айенгар или кто-то чрезвычайно на него похожий. Но и то повторить приблизительно. Сиддхи же, которые человек способен получить благодаря практике Хатха-йоги, могут в корне изменить всю его жизнь.

Как уже было отмечено ранее в анализе работы с телом, первичное уравновешивание может произойти через длительную практику асан. В связи с этим можно вспомнить слова Чжуан-Цзы: «Состояние, в котором Эго и не-Эго больше не противоречат друг другу, является осью Дао».

Контакт с полем - состояние «внутреннего гуру». Ви­димо, Дао - это символ поля. Следовать Дао - жить в контакте с полем, тогда «линия» судьбы становится естественной.

Что такое временное опустошение сознания для выхода на контакт с полем? Неоднократно отмечалось, что снятие оппозиции «сознание - бессознательное» есть временное устранение Эго. Можно сравнить приведенное ранее изречение Чжуан-Цзы с цитатой из апокрифа «Евангелие от Филиппа»: «Невозможно, чтобы кто-то видел что-то из вечного, если он не станет подобным этому».

Прикоснуться к вечному можно лишь намерением свернутого Я-сознания.

Еще Чжуан-Цзы: «Просветление - это когда ты используешь свое внутреннее зрение, свой внутренний слух, чтобы проникнуть в сердце вещей, и тебе не нужно никакое знание, даваемое разумом».

Юнг говорит: «Абсолютное знание при синхронистичности, которое нельзя получить с помощью органов чувств, говорит о трансцендентальной форме существования смысла» (К. Г. Юнг «Синхронистичность», стр. 292). Примерно то же утверждает и Налимов, выдвигая концепцию семантического вакуума, в котором потенциально содержатся все смыслы, нуждающиеся лишь в извлечении из непроявленного. Можно сказать, что материя человеческого рода с помощью направленного хода времени извлекает из себя самой бесконечное количество модификаций человеческих существ. В чем же тогда смысл этого? Наверное, в том, что материя может воспроизводить и воспроизводит тождественные по устройству и форме человеческие существа, но время и место не повторяются.

Теперь вернемся к оставленному «на потом» вопросу о последствиях вмешательства в ход событий, при знании бу­дущего через контакт с полем. Единственное, что возможно предпринять в данном случае, - это приготовиться к «отра­жению» негативной ситуации, если только она не «предельна». Саму же ситуацию предотвратить невозможно, а если попытаться сделать это, то она либо просто изменит «сценарий», либо ударит по тому, кто пытается изменить ход событий. Если субъект пробует без достаточной силы взаимодействовать с той ситуацией, в которую «перебросило» его поле, или той, которую поле предъявило ему, может произойти аннигиляция субъекта, психическая или материальная. Ситуация же восстанавливается в том же виде, что и до вмешательства, и все идет своим чередом.

«Психика существует в материальном теле и сливается с информационным полем через бессознательное» (К. Г. Юнг «Синхронистичность», стр. 8).

Опять же Юнг заметил, что, установив посредством сознания контакт с информационным полем рода, психика человека становится бессмертной. Это утверждение многозначно. Я понимаю его так, что человек, контактировавший с полем, получает шанс быть воспроизведенным когда-то в виде ответной реакции - поле «отражает» того, кто сумел заглянуть в собственную природу.

По мере практики проявления экстраординарного могут меняться. Вообще, у любого человека после 2-3 лет регулярной практики йоги жизнь начинает упорядочиваться. Все стабили­зируется, в том числе здоровье собственное, родных и близких. Снимаются проблемы быта, многие «узлы» развязываются сами собой, если только они не были намертво затянуты много лет назад. Жизнь становится прекрасной и удивительной. Это и есть первое и несомненное чудо, которое обеспечивает йога. Равновесие - один из признаков совершенства, свидетельство того, что вы стали на путь. Но он всегда к каким бы заоблачным высотам ни вел начинается с йоги тела, действия телом, работы в теле.

О ДУХОВНОСТИ

Что говорят о духовности классики? В Новом Завете это слово повторяется много раз и означает " причастный к святому духу". Но в Церкви обычно " духовное" противопоставляется " животному" или " телесному". Во всех религиях считалось, что есть духовное благо и есть духовное зло. Церковь утверждает, что худшие наши грехи - духовные. Вообще, христианство полагает, что в душе человеческой высшее все время борется с низшим. Есть плотские низшие видения человека - чувственность, аппетит и т. д., - а есть высшие - дух, нравственность, мысль.
Декарт в трактате " О страстях" подчеркивал, что нет высших и низших частей души. Мераб Мамардашвили говорил, что душа не более духовна, чем материя материальна. И что вопреки дешевым обыденным представлениям массового христианства никакой борьбы между высшим и низшим в человеке не существует, человек целостен в своей природе и своих проявлениях. Воротить нос от грязи, от навоза - этой дикой смеси из бывшего живого и самой земли - значит поощрять небытие, так считал Экзюпери. Он приводил образ прекрасного кедра, который есть не что иное, как грязь, достигшая совершенства. Благодаря собственной работе, труду роста - очистившаяся до высокой добродетели грязь. Экзюпери был глубоко верующим человеком, и тем знаменательнее его мнение о бескомпромиссных " борцах" за духовность: " Нельзя требовать, чтобы человек перестал потеть. Вместе с потом ты уничтожаешь людскую силу. Кастраты уничтожают пороки, и грязь, и пот, которые являются признаками силы - силы без доброго применения. Они уничтожат силу - низшее, и вместе с этим жизнь". Чтобы вырасти ближе к свету, кедр должен врасти корнями глубоко в темноту. Ларошфуко отмечает: «Наши недостатки - это продолжение наших достоинств».
Если в душе есть борьба - значит, что-то раскололо душу. В цельной душе нет борьбы между «высшим» и «низшим», если есть - это война на самоистребление. Должна быть борьба за рост - работа познания и понимания сути происходящего посредством своего активного в нем участия. Это будет духовная работа человека, собственное движение к духовности, а не заклинания. Душа едина, поэтому ее чувственная часть также является разумной. Люди не могут, к сожалению, различать душу и тело, а также степень их единства и смешивают телесные желания с потребностями души.
Еще Ницше отметил, что у крещеного меньше шансов стать настоящим христианином. Потому что крещение по своему смыслу не должно быть обрядом, который священнослужитель совершает без промедления за определенную плату. На самом деле крещение призвано быть завершающим, итоговым актом длительного личностного развития. Сейчас же «записываются» в христиане, как в 20-е годы - в партию. Как вы понимаете, здесь я касаюсь приобщения к духовности через веру, и наше время и крутые перемены ставят множество препятствий к этому. Раньше люди были «охвачены» партией, теперь, когда все рассыпалось, им по привычке надо где-то быть, в каких-то рядах. Им предлагается традиционная религия русского человека - христианство. Но что и кто в массах знает о христианстве, его происхождении, развитии, ересях, борьбе? Просто верить? Для этого все слишком долго не верили. Креститься? Сколько угодно, но смысл? У Ницше есть работа, которая называется «Философствование с молотком». Ходит человек и ударяет по красивым статуям богов, в ответ - гулкий звук - они пустые. Как пусты и свободны от истинной веры души тех, кто дешево и быстро стал христианином, выполняя только внешние знаки веры. Отсюда Ницше констатировал, что цивилизация - тонкая пленка над морем мрака, океаном инстинктов, и в любую минуту все это может рухнуть, потому что ни на чем не основано. Правоту философа подтвердили два прецедента: нацизм и коммунизм. Вера не спасла никого, потому что массовый христианин - статуя, он не прошел путь личностного развития. То же самое можно сказать о сегодняшней ситуации в России, и не только в ней.
Кант говорил, что самое трудное - это движение в сознании. Оно в корне отличается от ритуала, который есть движение внешнее. Можно неистово выполнять ритуал без единого движения души.
Духовность и моральность - две стороны медали. Пер­вая форма, в которой возникла философско-религиозная мысль, как говорил М. К. Мамардашвили, это философия лич­ного спасения. Уже в древности считалось, что мир, в котором мы случайно родились, устроен так, что приходится спасаться. Проделывать какой-то специальный путь, чтобы выйти из бессмысленного круговорота обычной жизни, ведущего к бесконечному перерождению - повторениям одного и того же.
«Всегда считалось, что есть другой мир - справедливости, счастья, свободы, он где-то там, быть может, на небе. Религии обещали это в виде рая после смерти, если ты будешь соответственно вести себя на этой земле, не сомневаясь в самой религии, ее представителях и не выступая против них и власть имущих. Тем не менее, людям всегда хотелось сде­лать совершенным именно этот реальный мир. Иногда казалось, что второй, нереальный мир вообще раньше был чело­веческим, а в грубый люди угодили за какие-то прегрешения, собственные или человечества в целом. Похоже, что мы од­новременно являемся обитателями двух различных, взаимоисключающих миров, высшего - чьим законам иногда подчиняемся на этой земле, проявляя то, что является человеческими духовными ценностями и свойствами, и низшего, всем слишком хорошо известного, грубого и суетного. И попадаем мы в состояния души, характерные для " второго" мира, неуправляемо, случайно, вдруг - по " закону перебоя сердца" » (М. Мамардашвили). Существует следующее философское определение: у атрибута субстанции нет второго момента. Древние греки более понятно говорили об этом же: «Нельзя лечь спать на вчерашней добродетели». То, что ты сегодня, сейчас вдруг совестлив, добр, сострадателен, это не означает, что ты будешь таковым завтра. Тому, что сейчас ты проявил что-то слишком человеческое, избыточное по этой жизни, нелогичное, - нет причины! Ты добр только потому, что добр. Ни «вчера», ни «завтра» не имеют к этому никакого отношения. Скорее всего, завтра, втянутый в поток беспощадной борьбы за денежные знаки, ты будешь соответствовать правилам этой борьбы, а значит - быть вне всяких высших человеческих правил. Но «что же тогда присуще мне, как феномену? » - вопрошал Веничка Ерофеев. Как феномену мне, видимо, при условии какой-то сохранности внутри меня человеческого, присуще вот так и жить в двух мирах. Я не в силах своим произволом создать «высший мир» и только в нем существовать. Мне необходимо выжить как человеку и телесному, и духовному в условиях, когда «зло рождается само по себе, а добро каждый раз надо делать заново».
Есть представления, которые сложились у людей об этом высшем мире, - например, он совершенен, в отличие от нашего. И во все времена у бессчетного количества канувших в Лету людей, кроме веры в этот лучший мир, была сильнейшая надежда, безумное стремление построить его здесь, на нашей грешной земле.
Но для идеального мира нужен идеальный человек. Утописты - Мор, Кампанелла, большевики не могли ответить на вопрос «откуда взять такого человека? ». Большевики, от­вергая религию и лишив себя и народ культурного наследия предков, «до основания разрушили» и начали строить свой мир. Как основной принцип построения общества справедливости и счастья, был выдвинут лозунг: «Свобода, равенство, братство», - который, по мысли политических престидижитаторов, автоматически вел к невиданному процветанию. При этом была упущена маленькая деталь, о которой не догадывались те, кто был ничем, но поверил обещаниям, - на самом деле лозунг Великой французской революции звучал так: «Свобода, равенство, братство или смерть». Уже в ходе победоносного развития революции выяснилось, что вместо «или» можно успешно поставить тире. Потому что равенство не совместимо со свободой и может быть реализовано только на кладбище, ибо даже деревья в лесу и те разные.
Исследователи давно заметили, что идея социализма -«выковать нового человека» - есть не что иное, как продолжение и развитие алхимических устремлений. Человеку давно были ясны мучительные противоречия между идеальным и материальным в человеке, и потому одной из целей алхимии было создание человека в пробирке, «гомункулуса», существа, в котором тело и есть дух.
Итак, мы видим два исторически сложившихся пути решения проблемы несоответствия реального и идеального в человеке и обществе. Первое - построение царства справедливости и счастья на земле, которое предполагалось установить и дер­жать силой. Неясно было, правда, на основании каких законов оно сможет функционировать. Это внешний путь, который можно проиллюстрировать Мюнстеровской коммуной 1534 г., где впервые дьявольскую кашу заварили анабаптисты во главе с Иоганном Лейденским.
Второй путь - внутренний - вывести соответствующего человека, а, стало быть, впоследствии и породу людей, которая составит это самое общество идеального мира. Большевики попробовали сочетать оба пути - силой переделать общество и человека. Поскольку в ограничителях своих действий они не были заинтересованы, Церковь была упразднена. На самом деле, конечно, декларируемый коммунизм был чистой утопией. Сутью эксперимента, который затянулся почти на век и охватил одну шестую часть суши, была фраза вождя: «Надо ввязаться в драку, а там посмотрим». Теперь мы посмотрели на себя, весь мир на нас, и всем стало ясно: эксперимент не удался. Коммунизм даже не сумел сделаться верой, он оставался лишь верой в обещания светлого будущего. Мир остался реальным, и царство счастья на земле в очередной раз не получилось.
Дело в том, что алхимия и социализм - явления околокультурные, они построены на желаниях, а не на знании законов реальности. Если алхимики были фанатиками, тщетно пытавшимися создать новые законы, то вожди социализма были еще и фальсификаторами. По-настоящему культурные люди всегда понимали и понимают только и исключительно символический смысл различия между двумя мирами - реальным и идеальным. Понятно, что царство Божие - это идеал, который не может быть осуществлен в реальных условиях реальными людьми!
«Царство Божие внутри вас есть», но снаружи его быть не может. Каждый отдельно взятый человек собственными усили­ями внутри себя может прийти к Человеку в себе. Это и есть то, что называют «вторым рождением», потому что Человек - это нечто не совпадающее с тем существом, которое рождается биологическим способом. Личное прохождение этого пути есть не что иное, как духовная работа. Многие не доходят, но нельзя упрекать их в этом, они стали людьми ровно настолько, несколько смогли. Недаром дон Хуан Матус говорит Кастанеде: «Ты думаешь, в этой толпе все люди?! »
Различие между двумя мирами чисто метафизическое. Нельзя, невозможно придать высшей реальности статус того мира, в котором мы способны жить как реальные физические существа, обладающие телом.
Нельзя захотеть - и поменять реальность, назначить царство Божие на земле декретом или указом. Эта высшая реальность физически нереальна. Если мы иногда «по закону перебоя сердца» ей подчиняемся, то это не значит, что в то же самое время в этом же состоянии находятся наши соседи по квартире, дому, городу, стране, планете. Жить по законам обычной реальности, пребывая душой и сознанием одновременно в высоком, могут единицы, мы называем их свя­тыми. Но они сами понимают, что они - такие, а мир людей остается обычным. Те же, кто не осознают этого и действуют в земной реальности по законам высшей, долго не протянут. Эта реальность - только символ нашей подлинной жизни, которая с их помощью организуется к лучшему. Я не имею в виду бессмысленное стремление к полному уничтожению зла, которое нельзя уничтожить только потому, что причина его - в самом человеке, в его животной природе. Сделать человека идеальным - значит сделать его бестелесным, то есть уничтожить как материальный объект, что является абсурдом. Можно лишь попытаться изменить пропорцию добра и зла в этом мире своими личными реальными и духовными усилиями.
Безусловно, идеальный мир может быть вполне достоверен, например, для людей искусства, которые вообще могут пребывать в нем большую часть своей жизни, являющейся творческим процессом. Но этим людям также известно, что приходится участвовать в обыденности и строить свое действительное существование, в котором физическая жизнь должна быть как-то гарантирована. Но даже для них смешение реальностей не проходит даром. Мы можем привести пример Блока, который решил всегда - и в поэзии, и в повседневности - относиться к своей жене как к Прекрасной Даме, чем сломал и ее жизнь, и собственную, уничтожив при этом и любовь.
Сегодня, когда снято силовое поле идеологии коммунизма, массы людей потеряли ориентировку - то однород­ное состояние, когда они были упорядочены, как железные опилки под воздействием магнита. Роль духовного лидера пытается взять на себя Русская православная церковь. По ряду причин ее влияние охватывает незначительную часть населения. Поскольку западное общество в силу издержек собственного пути развития переполнено представителями множества «истинных» и «единственных» путей «спасения», то многие из них ринулись на бескрайние российские просторы, где мечутся не охваченные «духовностью» стада российских аборигенов. По данным Л. Гримака, сегодня в Рос­сии орудует более двухсот религиозных сект, хотя мне кажется, что на самом деле их гораздо больше. Что же обещают эти «просветленные» и «продвинутые», включая и неойогу, то есть «Живую этику»? Как ни странно, они предлагают тот же «товар», что и утописты всех времен, включая большевиков, суля брошенным, одиноким и несчастным снова то, чего никогда и никто не достигал, - царство Божие на земле!
Если раньше это обещали, требуя веры в коммунизм или в рай, то теперь необходимо верить в медитацию, Абсолют, Брахмана, единого с Атманом и т. д. и т. п. Снова нужно верить тем, кто говорит, что он знает истину или обрел ее. Но почему-то никто из обещающих не действует честно. Ведь можно сказать: «Люди, вот мы пришли к истине, воплотили ее понимание здесь, в своей жизни. Посмотрите, как чудесно мы живем, как у нас все красиво, душевно и спокойно. Побудьте с нами, сколько хотите, если понравится - оставайтесь, если нет - никто вас не держит, спасибо, что зашли в гости».
Однако все проводники «лучшего & истинного» требу­ют непременной веры и признания их единственности - это первое. Второе - они добиваются от каждого примкнувшего полного вовлечения в свое «правое дело», отказа от предыдущего образа жизни и передачи себя и своей собственности в полное распоряжение «достигших», лишая человека возможности к отступлению. И третий момент: стремление к «высше­му» и образ жизни, предлагаемый проповедниками, почему-то всегда отрицает уже существующие, клеймит и отвергает как ложь и наваждение. Гарантий же того, что если мне не понравится, то я смогу свободно покинуть эти общины, секты или учения, не существует.
Можно было бы еще многое сказать об этом, поражаясь неимоверной изворотливости «обладающих истиной», но суть одна: царство Божие на земле недостижимо, и те, кто зовет под свое «крыло», обещая именно это, - не кто иной, как торговцы «духовным товаром», мошенники, продавцы миражей. Нет места на земле, где можно осуществить идеальные законы, это несовместимо с действительностью и разумом человеческим.
Для многих «идеалистов», в первую очередь для большевиков, верящие массы были только сырьем для извлечения лич­ной выгоды и поддержания такого положения вещей, которое закрепляет это на вечные времена. То же относится к сегодняш­ним руководителям бесчисленных «школ», «обществ», «систем», «традиций», а в общем, таких структур, где людскую глупость, доверчивость, веру и саму жизнь кто-то перерабатывает в звонкую монету.
Тот шквал «духовной» и эзотерической литературы, что обрушился сейчас на разобщенные людские массы России, это в подавляющем случае мутная волна обмана. Люди разучились, а многие и не хотят думать. Поэтому они пользуются уже препарированной, отфильтрованной кем-то информацией. Это сур­рогатное блюдо весьма часто подается в яркой йогической упаковке, не подразумевающей труда по личному усилию понимания при работе с первоисточниками. Безграничная вера русского человека печатному слова есть не что иное, как симптом интеллектуальной несостоятельности.
«Пророки и учителя» безбожно врут, но спрос рождает предложение. Чем меньше смысла, тем сильнее вера. Обеща­ние того, что является дефицитом сегодняшней жизни - истины, доброты, сострадания, наконец смысла, - неудержимо влечет людей. Из непривычного сегодняшнего мира, где нужны постоянные усилия для выживания, из распада межличностных отношений, разброда и одичания хочется к свету. И вам предлагают этот свет! И вы верите, потому что вы приучены верить и вам этого хочется. А потом - «что с ними делать, если они все терпят!? » Недостаток культуры, незнание истории, неспособность к систематическому мышлению сделали постсоветского человека восприимчивым к любому бреду, в который входит непременное рассуждение о духовности, обещание решения насущных проблем и постижения истины.
Люди забыли, каков должен быть итог деятельности врачей, родителей и учителей, включая духовных. А он один, единый и неделимый: люди, получив то, что им нужно, дол­жны обходиться без поводырей. Все мои усилия направлены на то, чтобы кто-то, взяв от меня, как от учителя йоги, все, что я могу ему дать, сумел успешно развиваться без меня, дальше меня, быстрее меня. Если же мои действия построены так, чтобы люди попадали в максимальную зависимость, не имеющую временных пределов, тогда родители, доверяющие мне своих детей, - идиоты, а «врачи» или «учителя» подобного рода, похожие на меня, - мошенники, те же, кто до­верился мне, - глупцы.
Можно пережить высшее, но в нем невозможно остаться. Те, кто пытается это сделать сами или с чьей-то помощью, попадают в ловушку. Как пела Алла Борисовна: «Ты покинул берег свой родной, а к другому так и не пристал». Но если есть возможность покинуть свой, подлинный берег, то причаливать просто не к чему. Те, кто во имя высшего отказывается от реального, как правило, теряют себя и не в состоянии вернуться. Это не что иное, как потеря психической адаптации в результате целенаправленного промывания мозгов.
М. К. Мамардашвили говорил, что со словами «высокая духовность» следует обращаться с большой опаской, потому что она может быть очень низко расположена. Он особенно подчеркивал, что локализовать духовность практически не­возможно. Людям приятно оперировать красивыми и высокими словами и понятиями - это очень большое искушение. Кажется, что сам факт обращения к высоким понятиям воз­вышает тебя самого. Вот мы хорошо сидим и толкуем о махатмах, о духовности, о медитации, и ведь это как бы очень значимо и приятно. А если с толком и расстановкой, то вообще похоже на чайную церемонию - по успокаивающему эффекту. Хотя, как известно, при слове «халва» во рту ничего ни происходит. Никакие понятия, в том числе и предельно высокие - пусть мы выговариваем их с придыханием и пишем только с большой буквы, - аналитически не содержат в себе состояний мысли! Откуда вообще берется мысль? Это, для начала, твой личный, искренний интерес, затем сбор информации и ее переработка, сопоставление ее источников между собой и с тем, что тебе уже известно. Затем сведение разноречивых данных вместе - напряжением ума, - и удер­жание этого конгломерата некоторое время. И тогда может случиться мысль. Это тяжелая работа - продуктивно думать. Но она, и только она идет параллельно с развитием духовным, которое также случается во мне вместе со значением понятий, в том числе и высоких. А сам факт переживания возвышенных понятий еще не делает душу возвышенной, так же как стигматы, возникающие на теле фанатика, не превраща­ют его в реального Иисуса Христа.
Состояние, когда человек пережил высокое, отнюдь не обязательно подразумевает, что он это еще и понял, более того, переживание или понимание высокого, к сожалению, неотли­чимо от пустых слов об этом. Высокие красивые слова похожи на правду, но они есть лишь название состояний, простые понятия, состояниями не являющиеся. Можно сколько угодно гово­рить о медитации, но действительное пребывание человека в ней можно установить лишь по энцефалограмме: если есть устойчивый альфа-ритм при открытых глазах - значит, медитативное состояние реализовано.
Но кто, кого и когда будет проверять? И на самом деле никакое «высшее» не войдет в сознание человека через слова, пусть он даже выучит наизусть все 13 томов «Живой этики». Духовное - среда усилий духа, тела, мысли, а усилия - это всегда расход, трата себя.
Ф. Ницше создал трехчастную формулу: сверхчеловек, человек, последний человек. Он объявил, что цель развития -стремление именно к сверхчеловеку, за что и был предан большевиками анафеме. В чем же суть концепции Ницше? Он утверждал, что, только стремясь выйти за свои пределы, превзойти себя самого, стремясь к сверхчеловеку, ты и можешь достичь человеческого. Человеком можно быть, лишь постоянно превозмогая себя самого - вот мысль Ницше. Иными словами, необходимо постоянное усилие. Алиса в Зазеркалье говорила об этом так: «Даже для того, чтобы стоять на месте, нужно очень быстро бежать». Лев Толстой, говоря о нравственности, отмечал, что жизнь - как река, и всегда, пытаясь сохранить свое поведение моральным или духовным, нужно править выше, пото­му что «снесет неминуемо».
Сверхчеловек у Ницше - метафора, символ трансцендентности. Есть и такие, кто не предпринимает никаких усилий к превозмоганию собственной животной природы - это последний человек. Это люди, «которые и знать не знают, что такое звезда, они только улыбаются и подмигивают, и повторяют: " Мы счастливы, мы счастливы... " ».
Только превозмогая себя, мы можем прийти ко второму «духовному рождению».
Духовное - телесно, никто еще не указал в человеке той границы, где начинается материя и кончается дух, и наоборот. Они ненаблюдаемо переплетены, но первый шаг может сделать лишь то, что поддается управлению, то есть тело. И метод движения - йога, которая именно с тела и начинается.
«Нет совершенного человека! » - говорил Ницше. «Человек - это всегда лишь попытка стать человеком». Есть точка зрения, что ограничение передвижения человека в пространстве, и самого пространства его бытия, стимулирует духовный выход за собственные пределы. Нам известны личности, которые прошли этим путем. Это Николай Морозов, Даниил Андреев, отец Павел Флоренский, Ван Гог, Шри Ауробиндо. Но это скорее подчеркивает абсолютную уникальность перечисленных людей, нежели пользу ограничения бытия в развитии творчества этих людей. Их можно пересчитать по пальцам, так как миллионы сгинули без следа, будучи сломанными. Лишь единицы превращали нечеловеческие условия бытия в творческие импульсы, но это не может быть законом.
Йога также ограничивает внешнее пространство и действие человека в нем, но только на время. Использование подобных ограничений, как и их эффекты - совсем иного рода.
«С древних времен известно, что человека можно ввести в гипнотическое состояние пристальным созерцанием бле­стящей точки. Очень часто такими точками являются провозглашаемые идеалы, высокие понятия, которыми умельцы искусно жонглируют. Блеск " высокого" весьма часто вводит людей в гипнотический сон мысли, глубочайший интеллектуальный обморок. Это сияние обещанного, тайного и далекого знания подавляет мышление и душу. Личность как бы спит с застывшим в вышине взглядом, и самое печальное, что именно с такого паралича иногда наступает разрушение личности» (М. Мамардашвили).
Духовное же состояние - это отнюдь не то, что состоит из одних высоких переживаний, это всегда продукт душевной, эмоциональной и мыслительной работы. Недаром было сказано: «Ходите, пока есть свет». Призыв же к духовному -это инсценировка реальных действий вместо работы в самой жизни.
Человек есть личностное начало. Оно вненационально и является основой любой духовности. Суть его в том, что выше Родины всегда стоит истина, это, кстати, и христианская заповедь. Ангелиус Силезский говорил: «Иисус мог тысячу раз рож­даться в Вифлееме, но если он не родился в твоей душе - ты все равно погиб».
Отметим, что духовность никогда не может быть следствием веры, особенно фанатической, поскольку фанатизм всегда есть признак подавляемого сомнения, содержит элемент ненависти к себе и другим.
Как духовность связана с йогой? Вопрос непростой. Дли­тельная и грамотная практика йоги имеет следствием определенную трансформацию личности. Если исходная позиция была нормальной и путь - соответствующим, то человек неизбежно и заново приходит к общечеловеческим моральным и духовным ценностям. Работа проясняет смысл бытия, а иногда создает или открывает его.
Посредством йоги дурной человек не станет хорошим. Что выросло, то выросло. Никакая практика не создаст во взрослом человеке те свойства натуры, такую конфигурацию характера, которых у него не было. Темный человек, как правило, не в состоянии продуктивно практиковать йогу и по­лучать необходимые эффекты из этого. Если ж в порядке исключения такое произойдет, то способность человека к совершению зла будет расти, отсюда происходят те, кого называют «черными магами». К уже имеющимся качествам личности йога добавляет «лишь» громадные возможности их реализации.
Обратимся теперь к вопросу о духовной литературе есть сегодня в нашей стране такая странная разновидность печатной продукции. Информация о йоге делится на фальшивую и ту, из которой можно извлечь пользу. Примеры первой - «Йог с партнером», «Йога делового человека», а также «Сибирская йога», являющаяся апологетикой метода Бутей-ко. Единственное, что роднит подобные книги с предметом йоги, - это их название. Подлинная литература - это, ска­жем, «Индийская философия» Радхакришнана, переводы философских текстов Махабхараты под редакцией Б. Л. Смирнова, «Физиология йоги» Дитриха Эберта, работы Виг Бэлы «Йога и наука» и «Высшие ступени йоги», переводы первоисточников - «Йога-сутры», «Хатха-йога прадипики», «Гхеранда-самхиты», а также работы Бихарской школы йоги, созданные под руководством Свами Сатьянанды Сарасвати. Но они никогда не переводились на русский язык, за исключением «Кундалини Тантры», качество перевода которой таково, что пользоваться ею нельзя. Есть классика, которая так или иначе пересекается с темой йоги - это работы К. Г. Юнга, В. В. Налимова или такой памятник философской мысли, как энциклопедия «Абхидхармы».
Лучшие из практических пособий - это книги Айенгара «Прояснение йоги», «Искусство дыхания», а также книга Гиты Айенгар «Йога для женщин».
Есть, однако, громадное количество литературы не по йоге, а о ней. Это «труды» теософов, рериховцев, «Автобиография йога» Йогананды и великое множество других. Это то, что, перефразируя Кастанеду, можно назвать «сказками о йоге». Классические работы таких авторов, как Вивекананда, Рамакришна, Шивананда, стали достоянием истории и в комментариях не нуждаются. Хотя Свами Сатьянанда Сарасвати говорил, когда заходила речь о практической стороне работ его учителя: «Свамиджи был великим йогом и гуру, но на практике нужно поступать вот так... »
Понятное дело, что духовность тем более нельзя постичь по книгам. Необходимо живое общение с теми, кто самореализовался. И могу вас уверить, что даже единственная встреча с таким человеком запоминается на всю жизнь.
Все же прочее «о йоге» - пустая информация, особенно «отечественного производства». За тем, что и о чем пишут, не видно авторов, лишь компиляции и рассуждения. Истинная информация прежде всего должна показывать ограничения, заложенные в природе вещей, то, чего нельзя сделать или добиться. Тот же, кто не знает ничего, утверждает, что все возможно, вводя тем самым в заблуждение читателей. Приобретая подобную литературу, человек выбрасывает На ветер время, силы и деньги. Кроме того, есть риск навредить здоровью.
Как вообще извлекается смысл из прочитанного? Ис­тинным может быть только то, что требует интерпретации, возникает на ее основе, а не потому, что так сказал кто-то. Это текст, смысл которого складывается в акте его написания, а затем - чтения. Чтобы понять мысль автора, вступить в контакт с ней, необходимо в точке контактапородить свою мысль о том же, о чем говорит автор. И только имея свою мысль на ту же тему, мы можем понять мысль автора. Пове­рить написанному, принимая его без сомнений - это не конструктивно. Здесь нет своей работы, значит, нет и своего понимания. Теперь в свете изложенного рассмотрим утверждение основателей «Агни-йоги» о том, что они сами ничего не придумывали, а только фиксировали диктуемый высшими силами текст. Итак, «Живая этика» возникла благодаря феномену психографии, то есть непроизвольно осуществляемому письму. Бразильцы Ф. Шавбер и К. Мирабели также явили миру чудеса психографии. Они писали на языках, которы