Основные требования к записи фольклорных произведений

Известный собиратель фольклора И. Калинников в свое время писал: «Невольно возникает вопрос, возможно ли установить какую-либо программу при собирании народной литературы, то есть возможно ли указать какие-либо приемы при собирании, чтобы при их помощи заставить рассказывать. Я думаю, что какие бы мы не устанавливали приемы собирания песни или сказки теоретически, они всегда будут иметь перед собой противодействующую силу на практике, и побороть эту силу сможет не программа, а только исключительно умение приноровиться к данному случаю, способы которого останутся всегда чисто индивидуальными»[2].

Безусловно, личная инициатива собирателя, его выдумка, умение приноровиться к исполнителю и к конкретным условиям записи фольклорного произведения индивидуальны и не могут быть четко определены. Однако, опыт собирательской деятельности многих фольклористов XIX – XX веков показывает, что существуют определенные правила собирания фольклора; их соблюдение значительно облегчает работу собирателя, делает ее более успешной.

Одно из основных правил собирателя-фольклориста – заранее узнавать о том, какие талантливые люди живут в деревне. В практике полевой фольклористики существует хорошее правило: обращаться за сведениями о талантливых исполнителях к местной интеллигенции: к учителям, работникам дома культуры, к руководителям художественной самодеятельности. Нередко среди них встречаются люди, собирающие фольклор и составившие из него интересные коллекции. Чем талантливее певец или сказитель, тем охотнее он делится своим искусством с собирателями.

Одним из правил работы собирателя фольклориста является требование не злоупотреблять временем и физическими возможностями исполнителей.

Разговор и исполнителем непосредственно о фольклоре можно начинать по-разному: это зависит от многих причин – и от возраста и настроения исполнителя, и от умения собирателя, и от того, какая фольклорная традиция в данной местности сохранилась. Возможности «завоевать доверие певцов, - пишет Л. В. Кулаковский, - расшевелить их память, вызвать у них желание запеть, оказываются неисчерпаемыми. Для одних достаточно общей беседы, для других частной, с глазу на глаз; иным приходится напеть … с тем, чтобы расшевелить их и разъяснить, какие песни особенно ценны и интересны собирателям; (…) мы встречаем народных певцов, которые «растормаживаются» после того, как услышат в записи собственный голос или когда их сфотографируют. Отдельные народные исполнители некоторое время могут присматриваться к фольклористу, прежде чем начнут раскрывать свои знания»[3].

Существует при этом и одно общее правило: непосредственную запись фольклора необходимо начинать с просьбы к исполнителям рассказать или спеть их самые любимые произведения. Когда же исполнитель, как ему кажется, исчерпает репертуар, собиратель должен продолжить с ним работу, помня, что хороший рассказчик или певец знает много больше того, что он вспомнил в одной-двух беседах. Для того, чтобы полностью записать репертуар исполнителя, следует обратиться к помощи вопросника[4].

Очень существенно в работе с исполнителями и то, как собиратель формулирует вопросы. Наукообразность задаваемых вопросов – одна из самых частых ошибок фольклористов: ведь исполнители не знают ни научной классификации фольклора, ни тех названий, которые в фольклористике закреплены за сказками, былинами или песнями. Поэтому совершенно неправильны с методической точки зрения вопросы типа: а какие баллады вы знаете? Не расскажите ли сказку о животных? и т. п. Вопросы должны быть заданы в такой форме, чтобы исполнитель, с одной стороны, их понял, с другой – чтобы они подсказывали ему детали содержания или сферу бытования фольклорного произведения.

Следующее требование методики записи фольклорных произведений – записывать фольклор только в момент его исполнения. Серьезным нарушением методики является, например, фиксация фольклорных произведений по памяти: собиратель прослушал произведение, а затем, как оно запомнилось, записал его. Все тексты, восстановленные собирателями по памяти, должны обязательно иметь пометку «записано по памяти».

Существует еще одно методическое указание: нельзя прерывать информанта во время исполнения произведений устного народного творчества, нельзя вмешиваться собирателю в этот творческий акт. Поэтому все вопросы по тексту задаются после его исполнения. Если собиратель не успевает записывать, то оставляет в тексте свободные места, куда после исполнения вписывают пропущенные слова. Для проверки правильности сделанной записи можно попросить исполнителя воспроизвести фольклорное произведение еще раз.

В то же время при непосредственной записи фольклорного произведения раз начатую запись надо доводить до конца, хотя бы даже в процессе ее ведения и выяснилось, что данный рассказ или песня не отвечают по тем или иным причинам задачам собирателя.

Методически правильной запись фольклорного текста получится только тогда, когда исполнитель будет чувствовать себя во время записи естественно. И здесь очень многое зависит от того, сумеет ли собиратель доказать информанту свою увлеченность фольклором и знание его, сумеет ли создать непринужденность обстановки записи, сможет ли перебороть в исполнителе робость, которую тот может испытывать.

Для собирания разных видов фольклора выработаны определенные методические приемы. Чаще всего практикантам предстоит записывать песни, частушки и малые жанры фольклора.

Песни (в том числе былины, исторически и балладные песни) записываются как правило, с пометками об их естественном исполнении. Если песня хоровая, то ее необходимо зафиксировать от хора, если сольная - то от одного певца.; если песня хороводная или плясовая, следует описать, как водится хоровод и какие были пляски.

Определенная трудность записи песен объясняется их жанровой сущностью. Песни частые (плясовые, шуточные, сатирические) записывать трудно из-за быстрого ритма. Поэтому лучше всего вести запись вдвоем (каждый фиксирует поочередно 1-2 стиха). Если же собиратель работает один, то можно прибегнуть к следующему приему: попросить сначала певца продиктовать слова песни, а затем спеть ее. Во время пения уточняются все особенности текста, обусловленные его музыкальным исполнением.

Хорошим подспорьем для выводов о современных процессах в массовом песенном искусстве могут оказаться альбомы – своеобразные рукописные песенники, которые имеются у девушек и значительно реже у юношей. Иногда и взрослые хранят как память о юности альбомы десяти-двадцатилетней давности.

Альбомы дают очень интересные материалы для характеристики репертуара современных молодых исполнителей, а также сведения о том, какое место занимает традиционный фольклор в этом репертуаре и как трансформируется профессиональное искусство, становясь фактом массового исполнительского искусства.

Методика записи частушек не отличается сложностью. Лучше всего частушки записывать вдвоем, предварительно договорившись, кто какие стихи записывает. Если частушка четырехстрочная, то один собиратель всегда фиксирует первые два стиха, другой – последние два.

Практиканту можно осуществлять запись частушек и одному. Для того, чтобы запись была успешной, нужно фиксировать только первые два стиха поющихся друг за другом частушек, а когда частушечники исчерпывают свой репертуар, с их помощью восстановить другие стихи.

Студентам при собирании частушек не следует забывать о различных их типах: есть четырехстрочные частушки, есть двухстрочные – «страдания» и т. д. Нельзя не спрашивать исполнителей и о частушечных сериях типа «Семеновны». Очень важно отмечать все факты «авторства» частушек, а также их бытование. Следует отличать частушки от куплетов – этой живой сатирической и юмористической газеты художественной самодеятельности.

Существуют также другие методические приемы записи малых жанров фольклора. Пословицы и поговорки, например, не обязательно собирать методом активного опроса. Опытные фольклористы рекомендуют в процессе общения с исполнителями внимательно прислушиваться к их речи, выделяя из нее и записывая пословицы и поговорки.

При собирании загадок продуктивен метод активного опроса. Учитывая художественное своеобразие жанра, собиратель и здесь, как при записи пословиц и поговорок, может выступать в качестве «соревнователя» (т. е. при записи устраивать «соревнование» в знании загадок между несколькими фольклороносителями, поочередно записывая тексты). Но есть и «соревнование» другого рода. Известно, например, что одна и та же загадка иногда имеет несколько отгадок и, наоборот, несколько разных загадок отгадываются одинаково. Практикант должен воспользоваться этим свойством загадок и, предлагая свои загадки, узнавать у информантов о других.

Большую помощь оказывает другой методический прием. Отгадки загадок, как правило, называют предметы окружающего нам видимого мира. Поэтому вопросы типа: «Не знаете ли вы загадок о венике? О луке? » и т. п. – помогают информантам вспомнить значительно больше загадок, чем если бы ему задали вопрос: «А какие загадки вы знаете? », «А еще какие? » и т. д.

Собирая детский фольклор, необходимо помнить прежде всего о том, что его знают не только дети, но и взрослые. Во многом успех работы по собиранию детского фольклора зависит от личности самого собирателя, который сам «должен быть артистом, обладать способностью перевоплощения, уметь перейти незаметно для детского коллектива возрастной барьер, отделяющий взрослых от детей, войти равным в детскую среду, ничем не выделяться, вместе с детьми спорить, огорчаться и радоваться, чтобы после, шаг за шагом, восстанавливая в памяти увиденное, представить как внешние стороны, так и чисто внутреннее содержание произведения, в обычных условиях недоступное взрослым, лишенным детской непосредственности восприятия, детской фантазии»[5].

При собирании детского фольклора следует учитывать его внетекстовые связи. Особенно это касается игрового и обрядового детского фольклора.

Есть и такие особенности. Жанровый состав детского фольклора разнообразен и оригинален. Дети рассказывают и свои сказки, и свои анекдоты. Большое место в репертуаре детей занимают страшилки – ужасные истории о превращениях, о похищениях, об убийствах и пр. Важно при их собирании зафиксировать также и пародии на них - своеобразные антистрашилки.

Определенные трудности возникают при записи обрядового фольклора. Прежде всего собиратель должен хорошо знать, что такое и календарные, и семейные обряды, определять, кто принимал участие в обряде, в какое время обряд исполнялся, каков его общий ход, какие конкретные обрядовые действия совершались, каким образом они соотносились с содержанием фольклорного произведения и т. д. Так как обряды, как правило, были связаны с верованиями, то важно также записать рассказы об исполнителях обрядов (знахарях, колдунах, дружках, вопленицах), о персонажах песен и пр.

Особые трудности вызывает запись двух жанров обрядового фольклора – заговоров и причитаний. Существует несколько методических приемов, соблюдение которых обязательно. Опытный фольклорист никогда не заведет разговор о заговорах в начале своего знакомства с исполнителем; когда же наступит время, этот разговор следует начать с расспросов о лечебных и хозяйственных заговорах. Очень многое в успехе записи заговоров зависит от того, верят или не верят в их «чудодейственную» силу информанты.

Сложность записи причитаний – в их обусловленности обрядами и в импровизационном характере. Считается, что наиболее достоверными записями причитаний будут те, которые произведены в момент их естественного исполнения.

Следует различать между собой вопли и причитания. Вопли действительно импровизировались, учиться им было не обязательно, это – крик души глубоко потрясенного человека; умению же причитать надо было учиться, так как существовала поэтическая весьма совершенная традиция, в некоторых местностях причитали даже профессиональные вопленицы. Поэтому для собирателя прежде всего важно установить факт наличия в прошлом в обследуемой местности традиции причитания и разыскать таких исполнителей, которые раньше сами причитали и помнят причитания. Собирателю следует помнить, что исполнение причитаний даже не в связи с конкретной жизненной ситуацией требует от вопленицы очень большой эмоциональной отдачи.

Запись обрядовых песен имеет те же особенности, что и запись необрядовых.

Значительно сложнее записывать народную прозу. Обыкновенно сказку записывают втроем и даже вчетвером. Один из собирателей фиксирует мимику, жесты сказочника, а также реакцию аудитории на сказку, остальные ведут непосредственно запись. Между ними устанавливается строгая очередность: сначала пишет один, затем другой и т. д. записывают следующим образом: первый фиксирует пять-шесть слов и говорит шепотом тому, кто на очереди, последнее записываемое им слово; со сказанного ему слова другой собиратель также фиксирует пять-шесть слов и говорит последнее слово третьему собирателю и т. д. Соблюдая строгую очередность, собиратели записывают слова сказки каждый раз с новой строки, чтобы облегчить последующее сведение получившихся записей в один текст.

Еще труднее записывать жанры несказочной прозы. В отличие от сказок предания, былички, легенды и сказы не имеют более или менее установившегося текста, они в зависимости от речевой ситуации часто меняют свою форму. Поэтому при записи несказочной прозы необходимо использовать диктофон. Лучше всего, если несказочная проза записывается сразу от нескольких информантов в процессе целенаправленного разговора, который весь фиксируется диктофоном.

Такая запись позволяет исполнителям лучше вспомнить материал: собеседники своими же рассказами подсказывают друг другу темы, напоминают персонажей и т. д. Во время беседы сталкиваются разные мнения об одних и тех же случаях из жизни и пр.

Свои особенности имеет запись быличек, сказов. При собирании быличек студенту необходимо прежде всего быть хорошо осведомленным в народных верованиях, знать персонажей народной демонологии. При записи быличек следует также обратить самое пристальное внимание на бытование своеобразных антибыличек – рассказов, в которых авторы высказывают свое мнение в существовании демонологических сил, стремятся реалистически объяснить «невероятные случаи из жизни».

Сложна запись сказов. Сложность заключается прежде всего в том, что до сих пор не определен в фольклористике объект записи. Поэтому перед собирателем возникает вопрос: записывать ли любой устный рассказ или все-таки ограничить рамки записи? Сказом следует называть лишь такой устный рассказ, в котором повествуется о чем-то примечательном из жизни самого исполнителя, из жизни его близких, или рассказывается о знаменательных местных событиях. При этом такие рассказы должны представлять интерес не только для самого рассказчика, но и для его слушателей.

Определенные трудности у начинающих собирателей вызывает запись народной драматургии. У студентов возникает прежде всего вопрос: что записывать? Народная драма – такое же редкое событие в собирательской практике, как, например, былина. Поэтому обычно собиратели даже забывают спрашивать у информантов о народной драматургии.

Во-первых, драматургичны в своей основе некоторые обряды, а также некоторые жанры фольклора: свадебные причитания и приговоры, отдельные моменты свадебного обряда строятся при помощи диалогов, сказки, если пользоваться театроведческой терминологией, - это театр одного актера и т. д. Поэтому одна из обязанностей практикантов по возможности как можно тщательнее фиксировать все моменты проявления драматургических элементов в обряде и в фольклоре.

Во-вторых, огромный интерес представляют для фольклористики материалы о ряженых: «Самым массовым общерусским развлечением было и остается ряжение. Записано очень много свидетельств о ряжении, есть немало описаний масок, костюмов и действий ряженых, но крайне скудны сведения о текстах, комических диалогах и сценках, разыгрываемых ряжеными. Трудность фиксации этих текстов состоит в том, что они имели импровизационный характер. Запись их представляет большой интерес для изучения народной драмы. Если не удалось увидеть самого представления ряженых, то надо самым подробным образом разузнать о нем»[6].

И, наконец, не исключена возможность записи собственно народной драмы или отрывков из нее. В таком случае нужно постараться вести запись не от одного лица, принимавшего когда-то участие в представлении, а от нескольких – от тех, кто видел спектакль и играл в нем. Очень важно также зафиксировать не только текст драмы, но и весь ход представления: мизансцены, выходы актеров на сцену, манеру игры, а также театральные костюмы и реквизит.

Несмотря на сложность записи народной драматургии, практиканты интересно и точно описывают обряды, сценки и т. д.

Таковы общие методические приемы записи фольклора. Они представляют собой основу для первоначальной деятельности собирателя. В то же время необходимо помнить о том, что собиратель становится собирателем только в том случае, если он, хорошо усвоив традиционную основу собирательской деятельности, начинает импровизировать. Вполне возможно, что после накопления определенного опыта у собирателя сформируются и индивидуальные методические приемы записи.

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: