 |
Глава 29. Проверки на дорогах, или Птицы в помете
|
|
|
|
Тринадцатого числа зимнего месяца декабря в пятницу генеральный директор группы частных охранных предприятий «Орлы России» Гайк Араевич Мартиросян, сладко потягиваясь, вышел из квартиры «один баба», у которой провел ночь. Таких «один баба» у него на Москве было море разливанное, и все как на подбор пухлые блондинки. И были они без ума от вышеупомянутого знойного кавказского мужчины, ибо любили его за деньги, а он платил щедро и почти не торгуясь. Жриц любви, правда, несколько утомляли бесконечные байки Гайка о совершенных им подвигах на всех без исключения войнах, больших и малых, имевших место быть за последние тридцать лет, начинающиеся традиционным: «Кровь лилась рекой... », но что сделаешь, клиент платит, клиент хочет быть интересным...
Герой всех войн посмотрел на, как ему всегда казалось, настоящий «Ролекс» – 9. 12. Через восемнадцать минут главному «орлу» должны были позвонить из офиса и доложить о происшедшем за ночь. К десяти ноль‑ ноль Гайк сам должен был отзвониться Рассказову с докладом. Как всегда.
Смачно отрыгнув накануне выпитым, красавец‑ мужчина уселся в свою «бэху» и завел мотор. Ездить по Москве с жутким перегаром или вовсе даже на поддатии он не боялся, ибо являлся счастливым обладателем, как сейчас модно говорить, пакета документов (пенсионное удостоверение полковника МВД, удостоверение воина‑ интернационалиста, удостоверение участника локальных конфликтов, удостоверение «крапового берета», удостоверение... Вам мало? Так еще были другие и разные. Помощника депутата Госдумы от фракции ЛДПР, например). Не было, правда, удостоверения матери‑ героини и почетного великомученика. Только потому, что нужды в них пока не намечалось.
|
|
|
Регулярно предъявляя всем и каждому многочисленные «ксивы» и рассказывая взахлеб о своей полной подвигов жизни, простофиля Гайк в конце концов сам поверил во всю эту лабуду и очень бы обиделся, скажи ему кто, что из всего этого компота правда – только его имя, отчество и фамилия, а остальное – вульгарный художественный свист.
В действительности же он отслужил срочную во внутренних войсках в престижной должности ротного каптера и вышел на дембель в высоком звании ефрейтора. Питая искреннее отвращение к какому‑ либо труду, устроился в милицию в родном Армавире, украшал ее собой целый год в патрульно‑ постовой службе и даже успел получить звание «младший сержант». По прошествии года Гайка без особого треска выперли из органов за пьянство, непростительную даже для сержанта МВД тупость и многое другое, менее интересное.
После этого ему ничего не оставалось, как уехать в Москву. Там он несколько месяцев потаскал мешки на Черкизоне, а потом выбился в охранники.
Непонятно как, но он попался на глаза Рассказову и умудрился ему понравиться. В несостоявшемся армавирском менте того прежде всего подкупило умение филигранно лизать жопу (а Рассказов, как тот лев из басни, обожал подхалимаж), полное отсутствие инициативы, постоянная готовность совершить любую подлость за очень небольшие деньги и, что самое главное, доходящая до космических высот глупость. Умные подчиненные Василию Андреевичу были ни к чему – он сам был далеко не дурак.
За какую‑ то пару лет Мартиросян сделал под чутким руководством Рассказова феерическую карьеру, пройдя путь от рядового охранника на рынке до руководителя группы частных охранных предприятий. Своего шефа он боготворил и боялся до поноса.
К подчиненным соответственно относился омерзительно и получал почти физиологическое удовольствие, в очередной раз кого‑ нибудь унизив или уволив. Немного обтершись в столице, он прикупил по случаю у нужных людей несколько удостоверений, подкорректировал в соответствии с их содержимым свою биографию и ощутил себя совершенно новым человеком с удавшейся жизнью.
|
|
|
Рассказов о невинных проказах своего фаворита, конечно же, знал и ничего против этого не имел. Глядя на него, он испытывал законную гордость Пигмалиона, слепившего из оказавшегося под рукой дерьма подходящих размеров куклу. Таких кукол он, кстати, налепил немало и с удовольствием кукловодил... Впрочем, не о Рассказове сейчас речь, вернемся к нашему герою.
При выезде с какой‑ то там Парковой на Щелковское шоссе машину героя‑ любовника, полковника, участника (ненужное вычеркнуть) остановил наряд ГИБДД.
– Старший сержант Гурков, попрошу ваши права и документы на машину, – обратился к Мартиросяну инспектор.
Протянув ему пенсионное удостоверение, Гайк строго спросил:
– В чем дело, сержант?
– Я не сержант, а старший сержант. Попрошу водительские права и документы на машину.
– На.
Касательно прав Гайк не беспокоился. Он их, конечно же, купил, но купил в ГАИ.
Однако, проверив их, инспектор не успокоился и владельцу их не вернул. Так же как и пенсионное удостоверение. Вместо этого он повел носом и заявил:
– Я считаю, товарищ водитель, что вы находитесь в состоянии алкогольного опьянения. Прошу вас выйти из машины.
Давненько нижние чины так нагло не разговаривали с «полковником». А поэтому он озверел:
– Ти нэприятностей хочешь, да? А это ти видел? – На свет божий показались корочки помощника депутата.
– Я много чего видел. Попрошу выйти из машины.
– Да я тэбя с говном съем, я твой мама... – взревел Гайк и вдруг осекся, увидав ствол автомата, направленный ему в живот. В реальной жизни, той самой, где он не был ни полковником, ни участником всех сразу войн, ему ни разу не доводилось стоять под стволом. Оказалось, что это очень неприятно и где‑ то даже страшно.
– Попрошу предъявить к осмотру багажник вашего автомобиля. Пройдите к багажнику и откройте его. Валиулин, внимание! – Напарник дотошного инспектора послушно взял автомат наизготовку.
Растеряв всю сановную спесь, Мартиросян открыл багажник. Инспектор заглянул туда, и в ту же минуту Гайк оказался установленным в позе морской звезды (руки шире, ноги еще шире) у собственного авто. Его обыскали и заковали в наручники.
|
|
|
– Валиулин, понятых!
– Есть!
Вконец охреневший любимец женщин и герой наблюдал, как из багажника его машины извлекаются автомат Калашникова и магазины к нему.
– Валиулин, осмотреть машину!
– Есть! – И через некоторое время: – Понятые, подойдите!
Дальше стало еще интереснее: из бардачка на свет божий и под протокол появились пистолет ТТ, два магазина к нему, граната и пакет с каким‑ то белым порошком.
– Водитель, эти предметы принадлежат вам? Отвечайте, водитель!
Какое там «отвечайте»! Персонаж, совсем недавно считавший себя хозяином жизни, мутным взором оглядел кучу противозаконных предметов, предъявленных ему, открыл рот, постоял с открытым ртом, закрыл рот. И тут организм все сказал за него. Желудок взял да и исторг из себя все, накануне своим хозяином съеденное. То есть генеральный директор и главный орел России Гайк Араевич Мартиросян в прямом смысле этого слова обосрался. Потом ноги его ослабли, и он сел в сугроб и так и сидел в собственном говне до приезда патрульной машины.
Да, как ни пинали Саню Котова за попытки щедро украсить план операции дерьмом, без фекалов дело все‑ таки не обошлось.
Едва не забыл, из офиса никто Гайку так и не позвонил. К чему бы это? Поимейте терпение, сейчас расскажу.
|
|
|
