Теории социального научения

• Катарсис
• Социальное научение

К середине 1960-х годов дебаты по поводу эффектов медиа раз­горелись с новой силой. Как и в прежние времена, столкнулись практики массовой коммуникации, в особенности телевидения, и различные элиты и группы, объединяющие людей с общими ин­тересами и взглядами, включая зрителей (в данном случае, мно­гих родителей). Главной причиной беспокойства было воздействие на детей насилия, содержащегося в телепрограммах. Рост интереса исследователей к телевизионному насилию пришелся как раз на тот период, когда на первый план вышла парадигма ограниченных эффектов, в которую идеально вписывались многие теории и ре­зультаты работ. Но за пределами научного сообщества на эти кон­цепции и данные смотрели со значительной долей скептицизма.

Первые исследования воздействия масс-медиа на детей осу­ществлялись в соответствии с парадигмой массового общества, их результаты резко контрастируют с более поздними данными.

Самый примечательный анализ связи между новыми гангстерами кинофильмами и детской преступностью и другим антиобщественным поведением был проведен в 1928 г. по заказу Фонда Пейка. В ходе всех 13 самостоятельных исследований с использова­нием разных методик — от опросов и экспериментов до контент-анализа и дневников — было обнаружено, что фильмы оказывают существенное и преимущественно отрицательное влияние на детей, например: нарушают сон, подрывают моральные устои, деформи­руют понятия добра и зла, предлагают соблазнительные, но нега­тивные модели для личного поведения.

Пик споров о том, какова роль медиа в росте социальной не­стабильности и насилия в обществе, пришелся на конец 1960-х го­дов, когда по Америке прокатилась волна беспорядков. Обществен­ность все чаще ставила под сомнение утверждения теории ограни­ченных эффектов, и правительство, в частности министерство здравоохранения, заказало несколько исследований, чтобы выяс­нить, может ли телевидение оказывать существенное влияние на поведение детей.

Золотой век телевидения начался в США в 1950-е годы и про­должался в 1960-е. Ежедневно открывались новые станции. Быстро рос объем продаж телевизоров, а антенна на крыше стала показате­лем благосостояния семьи. Быстрое распространение цветного ТВ в 1960-е годы подтвердило популярность нового средства информа­ции. Люди были готовы платить большие деньги за приемники и довольствоваться нечетким низкокачественным изображением.

За два десятилетия повседневная жизнь страны претерпела важ­ные изменения. Посещение друзей и долгие вечера в тихом семей­ном кругу становились редкостью, поскольку все больше американ­цев, особенно детей, оставались дома, чтобы посмотреть телевизор. Во время популярных программ пустели улицы и игровые площадки. Эксперты мрачно предрекали, что через несколько лет люди со­всем разучатся читать и писать: телевидение сделает грамотность ненужной. Особое беспокойство вызывало влияние ТВ на детей. Одни поднимали серьезные вопросы, касающиеся патологических послед­ствий долгого сидения перед телевизором, сопровождаемого преступлением личных, физических и умственных способностей. По их утверждениям, пассивность может перейти в аутизм и породить зависимых шизоидных и замкнутых личностей. Другие опасались, что насилие на ТВ вызовет распространение детской преступности. Неудивительно, что эти страхи подтолкнули к осуществлению множества исследовательских проектов. Во главе одного из самых амбиционных был Уилбур Шрамм, основавший при университете штата Иллинойс первый научный центр для изучения коммуника­ций, потом его пригласили в Стэнфордский университет, чтобы заняться изучением роли телевидения в жизни американских детей.

С 1958 по 1960 г. команда Шрамма провела 11 социологических обследований в 10 разных городах, в ходе которых было опрошено 6000 детей и 2000 родителей. Результаты этой работы были опубли­кованы в 1961 г. ¹ Эта книга является классическим примером дос­тоинств и недостатков парадигмы ограниченных эффектов, кото­рая складывалась в течение двух десятков лет до того, как Шрамм со своими коллегами принялся за работу. Они использовали об­новленные методы эмпирических исследований, прежде всего оп­росные интервью, чтобы найти ответы на широкий круг вопросов о влиянии телевидения на детей. Компьютеризованный анализ дан­ных позволил исследователям изучить буквально тысячи связей между переменными и выделить статистически значимые.

Стэнфордская группа проводила исследования, не опираясь на единую, четко выраженную теоретическую основу. Вместо этого, придерживаясь парадигмы ограниченных эффектов, она полага­лась на ряд эмпирических обобщений, появившихся в результате предшествовавших исследований, включая понятия избиратель­ности и индивидуальных различий.

Их объединили с другими, взятыми из разных источников, включая фрейдистскую психологию и бихевиоризм. Подобно боль­шинству исследователей ограниченных эффектов, Шрамм и его команда предпочли не руководствоваться какой-либо разработан­ной теоретической системой, чтобы не показаться «предвзятыми», а построили свою теорию на основе систематических эмпиричес­ких наблюдений. Суть их выводов содержится в двух абзацах:

«Ни один информированный человек не может просто ска­зать, что детям телевидение несет пользу или вред.

Для одних детей в одних условиях какое-то ТВ вредно. Для других детей в тех же самых условиях или для тех же самых детей в других условиях оно может быть благотворно. Для большинства де­тей в большинстве условий большая часть телевидения, вероятно, ни особенно вредна, ни особенно благоприятна» ². Или, иначе говоря, телевидение оказывает вредное влияние некоторых детей, в некоторых условиях, но не на большинство детей в большинстве условий. Эффект телевидения, указывали исследователи, лучше всего рассматривать как следствие взаимодей­ствия характеристик и телевидения, и зрителей. Продолжив свои исследования, ученые надеялись создать полезную теорию эффек­тов телевидения на основе надежных эмпирических фактов.

Самым важным результатом изучения насилия явилось посте­пенное формирование комплекса теорий среднего уровня, кото­рые позволяют лучше оценить роль медиа в жизни детей. Хотя эти теории и проводимые в соответствии с ними исследования не смог­ли однозначно подтвердить, что насилие на телеэкране вызывает отрицательный долгосрочный эффект у большинства детей, они все-таки указали на то, что поведение некоторых детей стало хуже. Споры об эффектах вращались вокруг общего числа пострадавших детей и того, было ли это число достаточно опасным для обще­ства, чтобы оправдать введение цензуры насилия, теперь их мож­но считать наглядным примером противоречия между исследова­ниями медиа на микро- и макроуровнях. Согласно опросам, про­водившимся по заказу телевидения, зрители отдавали явное предпочтение насилию, и его было немало в популярных приклю­ченческих сериалах. Руководители телекомпаний настаивали, что американцы должны иметь право смотреть, что хотят, даже если это может нанести вред некоторым подросткам из неблагополуч­ных семей, которые все равно предрасположены к агрессивному поведению.

Тревожные голоса по поводу возможного вредного влияния на мораль популярной культуры раздаются давно, в XIX в. опасения вызывали дешевые комиксы и притоны, в начале XX в. кабаре и варьете, в 1950-е годы кино, телевидение и снова комиксы, потом видео, а теперь компьютерные игры и Интернет. Похоже, что с каждым новым средством коммуникации общество связывает оп­ределенные страхи и тревоги.

¹ Schramm W., Lyle J., Parker E. Television in the Lives of Our Children. Stanford, 1961.

² Ibid. P. 1.

Катарсис

 

Идея катарсиса или сублимации предполагает, что, созерцая насилия на телеэкране, человек избавляется от агрессивности или по крайней мере удовлетворяет свои агрессивные позывы, благодаря чему уменьшается вероятность агрессивного поведения.

Довольно долго эта точка зрения пользовалась популярностью у теоретиков массовой коммуникации. Прежде всего, потому, что понятие катарсиса первым ввел Аристотель для объяснения реак­ции публики на греческую трагедию и, таким образом, его интел­лектуальная ценность основывается скорее на традиции, чем на наблюдениях. Кроме этого, полезность телевизионного насилия для общества обосновывалась тем, что оно позволяет молодежи выпу­стить накопившуюся агрессивность и враждебность.

Первоначально благотворное влияние катарсиса даже находи­ло научное подтверждение. Это было продемонстрировано в следу­ющем эксперименте, проведенном Сеймуром Фешбахом: моло­дых людей студенческого возраста сначала подвергли «необосно­ванным и очень грубым нападкам», а потом одним предложили посмотреть снятый на кинопленку акт агрессии (жестокий бой на ринге), а другим — нейтральный фильм (о распространении слу­хов). Потом «оскорбленных» зрителей попросили оценить кино­фрагмент и обидчика. Оказалось, что просмотревшие сюжет о бок­серских поединках были менее агрессивны в своих оценках, чем те, кто посмотрел другой фильм ¹.

Иногда показ насилия действительно может уменьшить веро­ятность проявления зрителями агрессии. Но это не обязательно связано с катарсисом. Скорее так происходит потому, что зрители понимают, что в данной ситуации насилие неуместно. Может быть, в эксперименте Фешбаха после просмотра жестокого поединка люди поняли, что в агрессии нет ничего хорошего. Другими сло­вами, возможный взрыв агрессивного поведения (в ответ на ос­корбления) нейтрализовала информация, сообщенная в масс-медиа. Именно таковы аргументы теории, считающейся самой полезной для понимания влияния медианасилия, — теории соци­ального научения.

¹ Feshbach S. The Stimulating Versus Cathartic Effects of a Vicarious Aggressive Activity // Journal of Abnormal and Social Psychology. 1961. No 63. P. 381-385.

Социальное научение

 

Первую серьезную попытку исследовать научение через наблюде­ние была предпринята в 1940-е годы, когда психологи выявили, что люди имитируют увиденные ими модели поведения и что эти моде­ли можно подкреплять и таким образом сделать нормой поведения.

Два десятилетия спустя идеи о социальном научении и подра­жании были основательно доработаны, чтобы стать полезными ин­струментами в понимании масс-медиа. Оно рассматривалось как эффективная модель типа «стимул-реакция», когда зрителю пред­лагают информацию, помогающую ему вырабатывать правильную реакцию, а потом остается ее только закрепить. Современная тео­рия социального научения утверждает, что зрители получают сим­волические репрезентации поведения, и эти «картинки» обеспе­чивают их информацией, на основе которой они потом строят свое собственное поведение ¹. Медиаперсонажи (модели) иногда оказывают влияние на поведение зрителей просто самим фактом появления на экране. Аудитория не нуждается ни в подкреплении, ни в поощрении, чтобы вести себя по предложенной модели.

Заимствуя модели поведения из масс-медиа, зритель эффек­тивно учится самым разным видам поведения и решения проблем, которым другим способом научиться трудно, или совсем невоз­можно, или слишком дорого. Социальное научение через репре­зентации в масс-медиа происходит одним или одновременно все­ми следующими способами:

♦ научение через наблюдение — индивиды усваивают новые мо­дели поведения, просто видя соответствующие репрезентации на телеэкране;

♦ подавление — показывая в репрезентации, что модель накладывает проявление определенного поведения, можно уменьшить вероятность того, что зрители будут вести себя аналогично;

♦ растормаживание — репрезентаций, показывающих поощрение за угрожающее или запрещенное поведение, часто бывает достаточно, чтобы повысить вероятность того, что зритель поступит так же.

Центральной для понятия социального научения посредством масс-медиа является идея компенсаторного подкрепления, хотя на самом деле научение через наблюдение может происходить и в от­сутствие какого-либо подкрепления, компенсаторного или реального. Концепция компенсаторного подкрепления очень важна для понимания того, как научение посредством медиарепрезентаций влияет на поступки людей. Компенсаторное подкрепление – это лишь видимость подкрепления, ведь индивиду достаточно наблю­дать за поведением модели или персонажа, чтобы перенять его.

Теория социального научения, объясняющая отождествление наблюдателей с моделями, представленными в масс-медиа, а так­же более очевидное прямое подражание им, стала ведущей в по­нимании воздействия медиа на поведение индивидов. Она являет собой пример полезной среднеуровневой теории об эффектах ме­диа, которая помогла предсказать и интерпретировать разнообраз­ные эффекты медиа, но зачастую за счет игнорирования более широкого социального контекста, в котором происходит науче­ние. Теория социального научения концептуализирует процесс на­учения, в котором ряд внешних, общественных факторов остают­ся постоянными. Она не может объяснить, почему одни медиамодели очень заразительны, а другие нет, хотя признает, но затрудняется обосновать и изучить, как восприятие и использова­ние медиа содержания детьми взаимодействуют с другими аспек­тами их повседневной жизни. Таким образом, несмотря на при­знание в академическом сообществе, теория социального науче­ния неспособна объяснить макроскопические проблемы, однако ясно указывает, в каком направлении нужно вести поиски.

Одним из прямых продолжений теории социального научения является исследование агрессивных стимулов, присущих насилию в масс-медиа. Считается, что люди, увидев насилие на экране, на­чинают демонстрировать более высокие уровни агрессивности. Но медиа показывают насилие почти всегда в каком-нибудь драмати­ческом контексте, и этот контекст несет информацию или сигна­лы, подсказывающие зрителю, когда и против кого оно уместно.

Концепция агрессивных сигналов лежит в основе некоторых самых интересных и спорных исследований насилия в медиа. По­скольку связь насилия в медиа и агрессивности аудитории стала общепризнанной, ученые обратили внимание на проблему наси­лия по отношению к конкретной цели — женщинам.

Вызовом главной идее теории научения, гласящей, что «по своей сути телепросмотр пассивен и реактивен», стали теории, центральной посылкой которых является познавательно активный характер просмотра. Согласно активной теории телепросмотра, зри­тели в целом активно и сознательно пытаются понять телевизи­онное содержание. Оказывается, к двум с половиной годам у де­тей формируется достаточно сложная схема просмотра, позволя­ющая им понимать условности специфического телевизионного содержания.

Хотя теории социального научения обычно исходят из предпо­ложения, что ребенок — активное, когнитивное и общественное существо, но телевидение оказывает настолько исключительно ильное влияние, что под его воздействием ребенок становится реактивным. Этот пессимистический взгляд на способности детей познавать мир объясняется переоценкой степени влияния ТВ и недооценкой способности зрителей ему противостоять. Иначе го­воря, согласно «реактивной теории», внимание ведет к понима­нию и, следовательно, к эффектам. Активная теория утверждает, что понимание рождает внимание и, следовательно, эффекты (или их отсутствие).

¹ Bandura A. Psychological Modeling: Convicting Theories. Chicago, 1971.

Теории активной аудитории

• Обретение пользы и удовлетворения
• Теории заговора и медиазависимости
• Выстраивание приоритетов
• Спираль молчания

Еще в 1930—1940-х годах, когда было замечено, что индивиду­альные различия и социальная дифференциация влияют на пове­дение, связанное с массовой коммуникацией, сформировалась новая точка зрения на отношения между аудиторией и масс-медиа. Объектами исследований стали книги, «мыльные оперы» на ра­дио, ежедневные газеты, популярная музыка и кино. Ученые пы­тались узнать, почему люди обращаются к этим товарам медиаиндустрии и какое вознаграждение они за это получают. К началу Второй мировой войны был накоплен большой запас данных о потребностях, реализуемых с помощью медиа, и об удовлетворе­нии, которое они приносят.

Автором теории обретения пользы и удовлетворения чаще всего называют Герту Герцог. Ее статья «Типы мотивации и удовлетво­рения слушателей ежедневных сериалов» в 1944 г. была первой пе­чатной работой, содержащей углубленный анализ удовлетворения, получаемого от использования масс-медиа ¹. Попытку обосновать понятие активной аудитории предпринял Уилбур Шрамм в книге «Процесс и эффекты массовой коммуникации» ². Ответ на вопрос, чем руководствуется индивид, выбирая из того, что предлагают ему средства массовой коммуникации, он сформулировал в виде «Дроби выбора», которая выглядит следующим образом:

ожидание награды / необходимое усилие

Иными словами, по Шрамму, люди соизмеряют меру награды (удовлетворения), которую они ожидают от данного средства ком­муникации или сообщения, с тем, какое усилие надо приложить чтобы эту награду получить.

¹ Hezog H, Motivations and Gratifications of Daily Serial Listeners // Radio Research, У42-1943 / Ed. by Paul Lazarsfeld and Frank Stanton. N.Y., 1944.

² Schramm W. The Process and Effects of Mass Communication. Urbana, 1954.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: