IV. Уход Шехины. V. Плач Господень. VI. Плач праотцев
IV. Уход Шехины
«И отошла слава Господня от входа дома».
Притча раби Ахи: – Исполненный гнева, покидал царь чертог свой. Но, переступая порог его, вернулся царь и, с простертыми объятиями целуя стены и колонны, заплакал, говоря: «Оставайтесь с миром, сени чертога моего! Оставайся с миром, обитель царской власти моей! Мир тебе, милое убежище мое! Мир тебе, отныне и во веки мир тебе! » – И Дух Господень, покидая Святилище Свое, возвращался с порога его и простирал объятия и целовал стены и колонны Святилища и, горестно плача, говорил: Прощай, священная обитель Моя! Прощай, царственный чертог Мой! Прощай, приют милый Мой! Прощай на веки! (Там же )
V. Плач Господень
«И Господь, Господь Саваоф призывает вас в день этот плакать и сетовать, и рвать волосы свои, и одеться в рубище».
Когда созрело решение Господа предать уничтожению святую Обитель Его, Господь сказал: – Дотоле, пока Я обитаю в Доме этом, рука иноземного не коснется его. Отведу от него очи Мои и поклянусь не воссоединяться с ними до времени урочного, – и придут иноплеменные и разрушат его. Отвел Господь десницу Свою, – «отвел десницу свою от неприятеля», – и вошли враги в Святилище и сожгли его. – Отныне, – сказал Господь, – нет для Меня обиталища на земле, – пусть же отойдет от него Шехина Моя, и удалюсь Я в прежнюю обитель Мою. И плакал Господь и говорил: – Увы! Что совершил Я! Ради народа Моего Я Дух Мой на земле поселил, а ныне, когда согрешил народ, Я удаляюсь в прежнюю обитель Мою. Совершиться ли этому? На смех Я стал для народов, для людей на издевательство! Явился Метатрон, пал на лицо свое перед Господом и сказал: – Владыка мира! Дай плакать мне, но не плачь Ты, Господи!
Отвечал Господь: – Если ты не дашь воли слезам Моим, Я уединюсь в те тайники, куда и тебе доступа нет, – «втайне плакать будет душа Моя». И Ангелам Служения сказал Господь: – Идите, и пойду Я с вами, и поглядим мы, что сделали враги с Домом Моим. И шествовал Господь, и Ангелы Служения с Иеремией предшествовали Ему. И когда увидел Господь, во что превратился храм, воскликнул Он: – Да, вот Дом Мой, вот место отдохновения Моего, куда пришли враги и сделали все, чего пожелали! И восплакал Господь и воззвал, говоря: – Горе мне О Доме Моем! Где вы, дети Мои? Священники, левиты Мои, где вы? Возлюбленные Мои, где вы? О, как помочь Мне вам? Сколько раз предостерегал Я вас, и не раскаялись вы! – Иеремия! – сказал Господь, – Я подобен ныне человеку, у которого был единственный сын. Пир венчальный приготовил он сыну своему, а сын во время венчания умер. И не болит сердце твое за Меня и за детей Моих? Иди, зови из могил Авраама, Исаака, Иакова, Моисея, – они знают, как плакать надо! – Господи, – сказал Иеремия, – где погребен Моисей – неведомо мне. – Иди, стань на берегу Иордана, подними голос свой и взывай: «Бен Амрам! Бен Амрам! Встань и взгляни, как овец твоих растерзали враги! » Пошел Иеремия к гробнице Махпела и воззвал к праотцам мира: – Встаньте. Пришло время, когда вы призываетесь пред лицо Всевышнего. – Для чего? – вопросили праотцы. – Не ведомо это мне, – ответил Иеремия, из страха услышать упрек от них: «В твое время приключилось подобное детям нашим! » Отошел Иеремия, встал на берегу Иордана и воззвал: – Бен Амрам! Бен Амрам! Встань: настало время, когда ты призываешься пред лицом Всевышнего. – Чем день нынешний отличается от других дней, – прозвучал голос Моисея, – что меня призывают пред лицо Господне? – Не ведомо это мне, – ответил Иеремия. Не спрашивал его более Моисей, но обратился к Ангелам Служения, которых он знал со времени дарования Завета на Синае, и так сказал он им:
– Слуги небесные! Ведомо ли вам, для чего призывают меня пред лицо Всевышнего? – Бен Амрам! – отвечали Ангелы Служения, – не знаешь ты, что храм Господен разрушен и народ в изгнание уведен? Разодрал Моисей одежды Славы, в которые Господь облачил его, заломил над головою руки свои и, плача и вопия, к гробнице праотцев пошел. Разодрали и праотцы облачение свое, положили руки на головы свои и шли они, вопия и плача, пока не дошли до врат храма. Узрел их Предвечный, как идут они плача от одних ворот к другим, как человек скорбящий о смерти дорогого ему существа, и Господь, оплакивая совершившееся, говорил: «Горе царю, в юности счастливому и несчастному в старости своей! » (Эха‑ Р. )
VI. Плач праотцев
Терзая пряди бороды своей, взъерошивая волосы на посыпанной пеплом голове, сжатыми кистями рук бия по лицу себя, в разодранных одеждах, с плачем великим предстал Авраам перед Господом. С криками и воплями обходя развалины храма, взывал он к Предвечному: – За что, Господи, всех других родов и племен злосчастнее удел мой? За что до такого позора и унижения довел Ты меня? Видя это, и Ангелы Служения, став ряд против ряда, подняли плач и восклицали они: – Опустели дороги и больше нет путников, – дороги, проложенные тобою к Иерусалиму, чтобы путники не переставали проходить по ним, – как запущены они! Дороги, по которым народ Израильский приходил и возвращался в праздники свои, – о, как опустели они! Воззвал Господь к Ангелам Служения и сказал: – О чем, рядами вторя друг другу, вы плач подняли? – Владыка мира! – отвечали ангелы, – плач наш об Аврааме, возлюбленном Твоем: за что на него не призрел Ты, Господи? Сказал Господь: – С той поры, как отошел возлюбленный Мой в жизнь вечную, не являлся он предо Мною; а ныне – чего желает друг Мой в доме Моем? Отвечал Авраам: – За что Господи, изгнаны Тобою дети мои? За что разрушен храм, воздвигнутый на месте том, где я сына моего приносил в жертву всесожжения Тебе? – Сыны твои, – сказал Господь, – согрешили, преступив все заветы Торы, все двадцать две буквы, начертанные в ней. – Господи! Кто в этом свидетельствует против них?
– Тора сама да предстанет и свидетельствует против Израиля! Предстала Тора свидетелем на суде Всевышнего. – Дочь моя! – воззвал к Торе Авраам, – Ты явилась уликою против Израиля, преступившего уставы твои, – и нет стыда предо мною на лице твоем? Вспомни день, когда Господь ходил, всем народам и племенам предлагая тебя, и никто из них принять тебя не желал, покуда не пришли сыны мои к горе Синайской и приняли тебя, и чтили тебя. А ныне, в день их несчастия, ты приходишь свидетельствовать против них?! Отошла Тора и молча стала в стороне. – Да предстанут двадцать два знака Писания, – повелел Господь, – и свидетельствуют против Израиля. Предстали священные буквы, и выступила буква Алеф первою уликою против Израиля. Обратился к ней Авраам и сказал: – Алеф! Ты – начальная среди букв и ты выступаешь обвинителем против народа израильского в дни несчастия его? Вспомни день, когда явился в откровении Господь на горе Синайской и с тебя Десятисловие начал: «Анохи (Я) Господь Бог твой», – и ни один народ принять тебя не желал, кроме сынов моих. И ты же выходишь свидетельствовать против них?! Отошла Алеф и молча стала в стороне. Выступила буква Бет. – Дочь моя! – сказал ей Авраам, – тебе ли свидетельствовать против сынов моих, столь ревностно изучавших Пятикнижие, которое с тебя начинает повествование свое[76]? Отошла Бет и молча стала в стороне. Видя, как Авраам две первые буквы безмолвствовать заставил, все остальные сами отошли стыдливо, и ни одна не стала говорить ничего в улику против Израиля. И воззвал тогда Авраам к Господу, говоря: – Владыка мира! На сотом году жизни моей Ты сына дал мне, и когда он был в полном расцвете сознания, тридцати семи лет от рождения, Ты сказал мне: «Принеси его в жертву всесожжения Мне»; как злодей встал я на сына моего, не сжалился над ним, своими руками связал его, – и Ты не зачтешь мне этого, Господи, не сжалишься надо мною? Воззвал Исаак и сказал: – Владыка мира! Когда отец сказал мне: «Господь усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой», – я не восставал против веления Твоего и доброй волей дал связать себя для всесожжения и протянул шею свою под нож. И не зачтешь Ты мне этого, Господи, и не смилуешься надо мною?
Воззвал Иаков и сказал: – Владыка мира! Не был ли я слугою двадцать лет в доме Лавана? А когда я ушел оттуда, встретил меня нечестивый Исав, намеривавшийся убить детей моих, и должен был я собственной душой жизнь их защитить. И ныне, после того, что я, как птенцов, взлелеял их и муки принимал, чтобы взростить их, – ныне предаешь Ты их, как овец на заклание, в руки врагов. И не зачтешь Ты мне перенесенного мною, и не сжалишься, Господи?! Воззвал Моисей и сказал: – Владыка мира! Не был ли я сорок лет пастырем верным для Израиля? Быстрым конем я мчался перед ними в пустыне. А когда пришло время войти им в Землю Обетованную, Ты произнес надо мною приговор: «В пустыне падут кости твои». А ныне, послав народ в изгнание, Ты призвал меня, чтобы скорбеть и оплакивать его. Истинно говорят люди: «От милостей господина не мило мне, от немилости его горе мне». И сказал Моисей Иеремии: – Веди меня. Пойду к ним, взгляну, чья рука тяготеет на них. – Нет проходу, – отвечал Иеремия, – все дороги телами убитых покрыты. – Все‑ таки, пойдем. Пошел Иеремия и Моисей вслед за ним. Дошли они до рек Вавилонских. Увидели изгнанники Моисея и друг другу говорить стали: – Вот, бен Амрам из могилы встал, чтобы от рук врагов избавить нас. Раздался голос небесный: – Изгнание ваше решено Мною! – Дети мои! – сказал Моисей, – возвратит вас не в силах я, – неизменно Господом решено это. Но Он, Всемилосердный, вскоре вернет вам милосердие свое. И отошел от них Моисей – и к праотцам мира пришел он. И вопросили праотцы: – Что сделали враги с сынами нашими? Отвечал Моисей: – Одних умертвили, у других руки за спину подвернули и связали, кого в цепи железные заковали, кого раздетыми и нагими повели. Одни в дороге пали мертвыми, и тела их сделались добычею для птиц небесных и для зверей земных, другие под палящим солнцем на муки голода и жажды брошены. Подняли праотцы плач и стенание и, рыдая, говорили они: – Увы! До чего дожили вы, дети наши! Как сироты без отца стали вы. В полдень в летний зной – без одеяния, лежите вы в наготе неприкрытой. По горам бредете, по острому каменнику, без башмаков, без сандалий. Грузом песку отягощены плечи ваши. Подвернуты назад и связаны руки ваши. Слюны своей проглотить не в силах вы… – Будь проклято, солнце! – воскликнул Моисей, – зачем не погасло ты в тот час, когда в Святилище Господне враги вошли? – Клянусь, – отвечало солнце, – клянусь тебе, Моисей, пастырь верный! Как было погаснуть мне, когда ни на мгновение не отходили от меня, – шестьюдесятью бичами огненными бичевали меня, говоря и повторяя: «иди и свети полным светом своим! »
– Увы, обитель святая! – продолжал Моисей, – тьмою стало сияние твое. Как ужасно разрушение твое! Грудой пепла Святилище стало; питомцы школ – жертвами смерти, отцы их – добычею меча, плена и изгнания. – Вас, полонившие их, заклинаю я: не подвергайте их казни жестокой, не предавайте их истреблению полному; не убивайте сына перед отцом его и дочери перед матерью ее: Придет, говорю вам, время и взыщет с вас Господь за это! Не внимали вавилоняне мольбам его. – Владыка мира! – взывал Моисей, – в Торе Твоей написано: «Ни коровы, ни овцы не закалывайте в один день с порождением ее». А вот, сколько убито детей вместе с матерями их, а Ты молчишь, Господи! В эту минуту очутилась перед Господом Рахиль, матерь наша, и воззвала она: – Господи, Владыка! Тебе ведомо, как велика была любовь ко мне раба Твоего Иакова. Семь лет прослужил он ради меня отцу моему, а когда пришло время мне сделаться женою его, отец решил подменить меня сестрой моей, и я не возревновала его к сестре моей. Я, из плоти и крови созданная, прах и пепел, ревновать не стала к сопернице моей; Ты же, царь живой, сущий и милосердный, тебе ли ревновать к идолам, мертвым и ничтожным, и за них изгонять детей моих? В эту минуту вернулось милосердие Божие, и сказал Господь: – Ради тебя, Рахиль, я возвращу народ Израильский в пределы его. «Так сказал Господь: Голос в Раме слышен, Вопль и горькое рыдание, – То Рахиль о детях слезы льет И утешиться не хочет. Удержи свой голос от рыдания И глаза свои от слез, Ибо ждет тебя за труд награда, – Говорит Господь, – в свои пределы Возвратятся вновь сыны твои». (Еха‑ Р. )
Воспользуйтесь поиском по сайту: ![]() ©2015 - 2025 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|