 |
Часть 2. Уборщик в зоопарке с драконами
|
|
|
|
Тезисы
– Два сильных противоположных желания (уйти с работы – остаться на работе) провоцируют сильную тревожность.
Часть 2. Уборщик в зоопарке с драконами
ЛК: Представьте себе, что вы поступили в зоопарк и там обслуживаете драконов. Вы – уборщик при драконах.
Олег (смеется): Так.
ЛК: Надо высмотреть, какой дракон для вас самый неприятный. Давайте назовем его. Есть дракон, который игнорирует – что бы ты ни делал, он тебя никогда не похвалит.
Олег: На это плевать.
ЛК: Есть дракон, который обесценивает.
Олег: Вот.
ЛК: Этот дракон, что бы ты ни сделал, отвечает: «Ты должен был сделать это вчера, и сделал не так, и вообще, иди доработай». Обесценивающий дракон – ваш любимый.
Олег: Да. Самый страшный.
ЛК: Есть дракон, который орет. Громко или сдержанно шипя, выражает недовольство.
Олег: Это страшно, но менее страшно.
ЛК: Отлично. Мы должны с вами разобрать ситуацию совершенно независимо от содержания и поговорить о том, как функционируют драконы, потому что дракон функционирует совершенно независимо от того, хорошо вы работаете или нет. У дракона своя физиология – он ест, испражняется, дышит, он проявляет эмоции, свойственные именно ему, и, в частности, обесценивает. Он делает это совершенно независимо от качества вашей работы. Человек, который пришел убирать клетку в зоопарке, может думать, что дракон сердится на него, или что доволен им, или что у дракона сегодня неплохое настроение. Но дракон просто исполняет свою физиологию.
Важно понять, что драконы довольно предсказуемы. Если вы пришли работать уборщиком за драконами, вы получаете за это деньги. Дракон оценивает вас не только за вашу работу, как вы пытаетесь доказать, но и за то, как вы ухаживаете за его физиологией. И вот вы с их физиологией справляетесь не всегда. Вам не всегда хочется, особенно в час ночи. «Я, когда сюда шел, знал, что будет дерьмо. Но не думал, что столько! »
|
|
|
Олег: Так и есть!
ЛК: Одно ведро дерьма я готов убирать, два готов, но с приплатой. А три – не готов убирать ни за что.
Олег: Ну да.
ЛК: Это не имеет никакого отношения к качеству вашей работы, потому что когда дракон обесценивающий, то в этом случае, если вы не станете делать все, что он захочет, у него не будет работать физиология и не будет правильно проходить цикл выработки желчи. Переваривать будет нечем, и он не будет обесценивать. Вы находитесь в ситуации непрерывного взаимоотношения с физиологией дракона. Я утверждаю, что нужно просто разорвать связь, установившуюся в вашей голове, согласно которой вы считаете, что если вы хорошо работаете, то вас похвалят, а если плохо – будут ругать. Дракон он на то и дракон, что плевать ему, как вы работаете. Он делает вид, что ему есть до этого дело, но на самом деле он очень чувствителен (краем глаза) к тому, насколько вы его любите.
Вы говорите следующее – устал убирать по три ведра дерьма. Дракон прочитывает это так: «Он меня не любит. Я от своего дерьма не могу отстраниться никак, а значит, если он не любит дерьмо, то он не любит и меня самого. Наложу-ка я ему больше, чтобы быть с ним в правильных отношениях». Он и накладывает.
Мне кажется, что решение данного конфликта заключается в том, что если вы человек, а дракон – животное, то вы умнее, чем дракон. Вы можете предсказать его реакцию и свою реакцию тоже. Получается, что количеством ведер дерьма дракона меряется ваша тревога. Чем больше ведер, тем больше тревоги. А с какой стати? Вы нанялись ровно на эту работу. Более того, вы иногда и перо у дракона можете выдернуть, и припугнуть его. Но дракон хочет, чтобы вы были с ним в отношениях. Сейчас вы с ним в отношениях не находитесь. Вы в отношении только с его дерьмом. Все, что вы сейчас рассказываете, бормочете, на что злитесь, – это все посвящено тому, сколько дерьма он произвел. В вашем повествовании дракон вообще не присутствует. Высокий ли он, длинный – вы упомянули разве что какие костюмы носит. У вас отношения с дерьмом дракона исключительно. От этого возникает впечатление, что вы целый день купаетесь в дерьме.
|
|
|
Олег: Да.
ЛК: Но это не так. Вы занимаетесь чем-то другим. Вы просто не можете из своей головы выкинуть, хотя бы ненадолго, то, сколько ведер вам приходится убирать. Эти продукты – виртуальные. Реально у вас встреча с драконом занимает в сотню раз меньше времени.
Олег: Да, согласен!
ЛК: Интенсивность создаете вы сами. Дракону это нравится. Он один раз произвел свой продукт – дерьмо, а дальше вы упоенно весь день в этом купаетесь. Более того, это мешает вам работать.
Олег: Да.
ЛК: Есть еще один пласт. Я думаю, ваши начальники считают, что вас трудно контролировать. Они привыкли к тому, что вы рассеянны и что если не стоять над вами, то витаете непонятно где. С их дурацкой точки зрения, всегда есть возможность на вас нажать, чтобы вы за счет этого уплотнились в работе. Это совершенно не так. Когда на вас нажимают, вы начинаете работать хуже. Но их представление – если вам «помочь», то это вас сконцентрирует. Единственный их способ – вылить больше дерьма, и тогда вы будете больше работать.
Что мешает изучать драконов? Общаться с ними с каким-то своим интересом – шутить, объяснять и так далее. Когда вы общаетесь, в вас столько тревоги, так бегают глаза, что у оппонента есть ощущение, что он – охотник, а вы – заяц. Нужно поскорее вас пристрелить или поймать.
Если бы вы, предположим, начали общаться с драконом спокойно, иронично, с улыбкой, с шуткой, с медленными объяснениями и так далее, то это было бы для дракона как мед. Он во многом успокоился бы. Вы действуете иначе – вы приходите к дракону с напильником. Про себя вы знаете, что он произвел больше ведер, чем надо, начинаете, с одной стороны, пилить то, что хотелось бы, с другой стороны – сдерживать. То есть пилишь, но сдерживаешься. В морду ему бы дать – но все равно сдерживаешься. Это очень утомительно, и вы утомляетесь. Вы почти мертвы, из вас выжали весь сок, вы похудели. И надо работать уже сквозь эту усталость. Это даже, на мой взгляд, вопрос не ненависти, а дикой усталости, которая у вас накапливается от бесконечной амбивалентности: не хочу, но надо, уйду, но нельзя. У вас в голове голодные дети. Что вам вообще мешает? Дети у вас уже взрослые.
|
|
|
Олег: Конечно, с голоду они не умрут, если я все брошу.
ЛК: Я не предлагаю бросать. Я предлагаю разделить два разных плана. У вас две комнаты. В одной комнате – только зоопарк с драконами. Они предсказуемы, можно разобраться, как надо им отвечать. В другой комнате – ваша конкретная работа. Гремучая смесь возникает, когда эти комнаты совмещаются, когда между ними снимается перегородка.
Олег: Я пока не понимаю, как им отвечать. Я очень боюсь их, этих драконов.
ЛК: Это главная вещь. Вы умнее их. Давайте я ненадолго стану драконом. Смоделирую эту ситуацию. А вы начинайте меня ненавидеть.
Я говорю как обесценивающий дракон: «Как можно было здесь сделать такую глупую ошибку? Почему надо было делать столько времени? Я, как гений, сделал бы это за 10 минут! А вы, дураки, сделаете за час. Но ты, не буду говорить кто, если ты такой – ну сделай хоть за два часа. Но в моих рамках не может быть варианта, чтобы ты занимался заданием целые сутки! »
Олег: Что-то такое.
ЛК: «Ты делал это сутки, я понимаю тебя, даже завидую: ты ковырял в носу, онанировал, бегал, болтал по телефону».
Олег: Да.
ЛК: «Так научи меня так же бездельничать! Тоже так хочу! »
Вам нужно написать несколько листов этих диалогов – чтобы вы были к ним готовы. Когда этот ваш мерзкий начальник начнет произносить свой диалог – он абсолютно предсказуем. Вы должны поведенчески отрепетировать это заранее. Посмотрели на его фразу, глубоко вздохнули, расправили плечи. Он сказал вам фразу, вы опять расправили плечи и погладили себя по голове. У вас есть некая система сигналов, с помощью которой вы выводите себя из панической атаки. Вы находитесь между «страшно» и панической атакой, и ваша задача – удержаться, чтобы не было панической атаки. Просто «мне страшно, но я от вас убежать могу». «Сердце бьется, но убежать могу».
|
|
|
У вас ощущение, что если бы вы на него реагировали, то вы бы его убили. Так нельзя. У вас нет разрешения, допуска. Как ему можно что-то спокойное сказать? Не содержательное, но спокойное. Так прямо и сказать: «Я уверен, что вы бы сами сделали это за три часа. Но у меня получается это дольше. Вы умнее меня, вы красивее меня. Вам помогает, наверное, особенная авторучка. Я завидую вашей кружке Porsche. И вообще – мне очень хочется быть на вас похожим. Зачем вам играть в игру «я маленький, а они большие»?
Олег: Очевидный ответ: я привык к этой игре. Это самая заезженная пластинка, я не могу по-другому.
ЛК: Тем не менее у нас всего два пространства. Одно – конюшня с драконами, второе – ваш производственный цикл. Вы даже перестали работать, потому что боитесь. Вы иногда с криком вырываетесь из состояния «я боюсь», немного что-то делаете, а после падаете в обморок.
Олег: Конечно, вы не падаете в обморок, когда общаетесь с драконами!
ЛК: Мы хотим, чтобы у вас к драконам было не одно-единственное отношение. А может быть, еще и ироническое, описательное. Я очень вам сочувствую, но вы меня не вовлекли в этот сумасшедший дом. Я не вижу смысла обняться с вами и лежать в сумасшедшем доме на одной койке. Зачем вам в сто пятнадцатый раз играть роль жертвы?
Олег: Я тоже не вижу в этом смысла. Но я выбрал неправильную стратегию.
ЛК: Плюньте на это. Люди забрасывают свои стратегии за два дня. Спокойно ему расскажите – вопрос не что ему расскажете, а как. Расскажите ему «что я так хотел вам понравиться, потому что у вас такая кружка Porsche! Вот была бы у вас другая кружка, я бы переживал не так. Смотрите, я уже еле живой, потому что я так переживаю из-за вашего дерьма высшего качества, что я уже почти не сплю. Зачем вам на моем месте умный невротик? Зачем? Давайте лучше я буду хорошо работать, делать по максимуму, и, конечно, как дракон, вы не можете меня не поливать дерьмом. Я понимаю вас. У вас сладчайшее дерьмо из всех, кто работает в этой организации».
Вот ваши диалоги – написанные виртуально, они вас выведут из этого ужасного состояния. У вас есть образцы. У вас рядом коллега-самосожженец. Он как-то выдерживает, он рад быть матерым мазохистом.
|
|
|
Олег: Да. А я – нет.
ЛК: Хорошо. Когда вы поступали на работу, вашей организации требовался «Мазохист n-й степени». Вы подписали договор. Но оказалось, что вы самозванец – вы всего лишь мазохист второй степени. Вы выдерживаете лишь изнасилование, а поливание дерьмом – нет, не выдерживаете. Я расписываю вам, как мне кажется, очень трезвую картину.
Олег: Я согласен с этой картиной, понимаю эти метафоры. Но мне кажется, что дело в том, что мне надо было раньше реагировать по-другому.
ЛК: Раньше вы были молоды. Сейчас вы износили свой организм, потому что за один день жизни в таком страхе – это как четыре дня обычной нормальной жизни. Есть еще третье пространство, кроме этого зоопарка с драконами и комнаты с содержательной частью, – пространство производственного процесса, где вы в тренажерном зале. Ваша задача – тренироваться: учиться, как дышать, как расправлять плечи, как себя гладить по голове, как купить себе маленький дорогой предмет – ненужный, зажигалку красивую, например. Вы оказываетесь одиноким брошенным ребенком – ничего нет, рис уже невозможно есть, тошнит от него. Опять всплывает это ужасное изгойство, трогательное. Балуйте себя! Ешьте каждый день по пицце. Должно быть разнообразие – сегодня апельсин, завтра лимон, послезавтра грейпфрут, потом помело. Надо вернуться к нормальной жизни. На вас сейчас посмотришь – прекрасный, умный человек, но дистрофик как из штрафбата. Понимаете, две трети ваших ужасных энергетических затрат – ваши тревоги и страх.
Олег: Я согласен.
ЛК: Какая бы ни была дерьмовая корпоративная культура, а она дерьмовая, – она точно того не стоит.
Олег: Не получается дистанцироваться!
ЛК: Я вам всерьез предлагаю приемы. Напишите диалог, нарисуйте комикс. Попробуйте с начальником говорить нормальным языком с нормальной интонацией.
Олег: Хорошо.
ЛК: Содержательная часть – отдельно, забудьте о ней. Тренируйтесь в общении с драконами. Вы умеете. У вас есть какой-то тайный свисток. Куда бы вы ни пришли работать, вы умеете вызывать драконов. Сейчас вы мне говорите, что есть такие райские места, где можно не работать, а деньги будут просто падать с небес, и там никаких драконов. Но вы умеете их создавать сами. При этом вы совершенно правы. Нужно уйти из этой организации, когда вы хотите, и нужно попытаться уловить свою амбивалентность: уйти нельзя остаться. Уйти – нельзя, остаться – нельзя. Вы делаете из себя птицу, которая залетела в комнату, откуда не может ни вылететь, ни остаться.
Вам нужно брать десятиминутные паузы и возвращаться к нашему разговору. Взрывоопасная масса образуется, когда смешиваются две вещи: содержательная часть и отношения с драконами. Надо их развести. Третья часть – тренажерный зал. Нужно заранее тренироваться. Тогда вы уйдете с большой, что называется, прибавкой. По-хорошему – вы вообще-то пересидели там. Вам нужно было уйти оттуда после Нового года. Но вам было жалко бонуса. Они бонус, как морковку, держат до июня. Но ничего страшного. Вас они просто довели. Сейчас вопрос в том, будут ли они в принципе увольнять людей. Этого не знает даже ваш Александр, потому что он там мелкая сошка. Кого они там будут увольнять – никто не понимает.
Олег: Я так понимаю, что у них была возможность меня заменить, но они добиваются, чтобы я все доделал.
ЛК: С их точки зрения, как уборщик драконов вы прекрасно справляетесь с ролью: вы сопротивляетесь, но убираете и как-то с ними коммуницируете. От вас все время идут кровь, вопли, ужас.
Олег: Они, видимо, получают дополнительное удовольствие от развлечения.
ЛК: Зачем им вводить кого-то еще? Делать лишнюю работу с новым человеком? Вы для них как кошачья игрушка – они стачивают когти о вас. Черт их знает, что они хотят, но вы уже есть. Вы часть мебели. Все не так рационально.
Олег: Хорошо. К товарищу уходить? Или я спрашиваю зря…
ЛК: Вы это уже решили. Но теперь начинаете дрожать как осиновый лист. А вдруг сорвется? И что плохого уйти к товарищу? Нужно понимать, что сегодня вы довели себя до состояния кошки, из которой выпили половину крови. Вообще-то, вам надо в санаторий. Вам нужно, чтобы у вас был свободный месяц, объятия с прекрасной женщиной и так далее. Думайте не о том, куда уходить, а о том, как восстановиться.
Олег: Вы правы. Если он меня позовет, то вероятность, что пойду к нему, велика.
ЛК: Да вы уже решили. Поторгуетесь с ним. Сколько планируете получать? 300 тысяч?
Олег: Меньше, конечно. Я получаю 210 чистыми. Если с бонусом, то 240–250.
ЛК: Вы провели важный эксперимент и убедились, что в крупных компаниях вам сложно работать. Там, чтобы сделать карьеру, нужно двигаться по линии драконов и устройства дел с ними. Вам это не очень импонирует. Вы не очень хотите разделять людей на тех, с которых можно получить шерсть, и тех, которых лучше пустить на мясо.
Олег: Да. Не хочу так.
ЛК: Ну и не надо!
Олег: Просто сейчас, к сожалению, так совпало, что были какие-то интересные переговоры, но все оборвались из-за кризиса.
ЛК: Слушайте, у вас такая прекрасная профессия, что скоро они все возобновятся. Говорят, что это может быть даже поводом поумнеть и уехать в Америку.
Олег: Я пока не верю в то, что такой доходяга, как я, кому-то нужен в Америке.
ЛК: За месяц вы может перестать быть доходягой. У вас «доходяжничество» – самонаведенный процесс. Просто сейчас вы так выглядите, как заключенный, который мало того что работал на общих работах в лагере, так у него еще, как у донора, постоянно брали кровь.
Олег: Так и есть. Александр мою кровь пил.
ЛК: Вы к нему подбегали и говорили: «Выпей моей крови».
Олег: Нет.
ЛК: Да.
Олег: Нет!
ЛК: Сейчас вы заулыбались, стали говорить с паузами и стали быстро нормальным человеком. Вы же понимаете, что у вас нет другого выхода, кроме того, с которого мы начали, – стать кандидатом тревожных наук. В этом вы можете быть асом.
У вас тревога ведет процессные переговоры. У вашего начальника пятая реплика, если вы не подтвердите тревожным лицом и не выдадите своего чувства ужаса, будет совершенно нормальной. Но это будет пятый или седьмой круг, не первый.
Олег: Первые будут: «Опять ты все просрочил. Козел».
ЛК: Это неважно. Это не должно вас волновать. Скажите ему, что вы сделали максимум, что вы его очень уважаете и поэтому проделали невероятную работу и сидели до двух часов ночи и так далее. Постройте фразу правильно. Вы говорите: «Я так много работал и больше не буду работать в выходные! » «Ах не будешь?! » – вы с его стороны строите именно такую фразу.
Олег: Да, я понимаю, что не надо было бы с ним вступать в конфронтацию.
ЛК: Не надо вступать в конфронтацию собственной интонацией. Говорите все, что хотите, но мягким голосом: какой ты красивый мерзавец, какой у тебя прекрасный костюм, хотя ты идиот. Важно, чтобы вы с ним говорили нормальной интонацией.
Олег: Хорошо.
|
|
|
